Асториана

— Это ты ему ответил? — Мартов подтвердил свой вопрос взмахом подбородка. — Ты понял, что он сказал.

Плотно сжав губы, Трутт молча кивнул головой. Мартов опять повернулся к гуманоиду.

— Но теперь он не сможет со мной разговаривать. Какая польза от его общений с вами? — процедил он с нотками злости в голосе.

— Он может передать тебе наш язык с помощью мыслей.

— У меня от ваших мыслей голова раскалывается. Сейчас лопнет, — Мартов обхватил голову руками, будто подтверждая свои слова.

— Тогда пусть пишет. На столе скринвейр, — получил Мартов очередные колючие мысли.

С гримасой удивления, землянин повернулся и шагнул к столу, так как прекрасно знал, что там ничего, кроме видеоголографа и пульта управления не было. Подойдя, он, действительно, увидел лежащий на столе плоский белый предмет, похожий на лист бумаги стандартного размера. Со всё той же гримасой Мартов взял лист, который вдруг оказался жёстким и покрутил головой, ища что-то похожее на карандаш, но такого предмета на столе не было. Он повернул голову в сторону гуманоида в белой одежде.

— А писать он чем будет? Нужен карандаш, — с иронией в голосе произнёс Мартов.

— Карандаш! — Мартов почувствовал настолько колючую мысль, вошедшую ему напрямую в мозг, что невольно закрыл глаза. — Для того чтобы писать нужны мысли, а не карандаш, — получил он следующую, уже не такую колючую мысль извне.

Мартов открыл глаза, повернулся к зевсу и протянул ему скринвейр.

— Напиши своё имя, — произнёс он.

Трутт уставился в него немигающим взглядом.

Прошло долгое время, в поле скринвейра никаких слов не появилось. Мартов повернулся в сторону гуманоида.

— Что нужно сделать, чтобы это устройство начало работать? — поинтересовался он.

— Он должен взять его в руки. У него со скринвейром нет контакта, — вошла Мартову в мозг следующая колючая мысль.

Мартов опять повернул голову в сторону зевса и ткнул скринвейр ему в руки.

— Бери и напиши своё имя.

Трутт молча взял устройство и тут же по его полю побежали бежали буквы, которые для Мартова оказались видны перевёрнутыми. Он шагнул и стал около Трутта так, чтобы буквы читались правильно.

"Марче Трутт", — мысленно прочитал он слова написанные на поле скринвейра.

— Они издевались над тобой? Тебе было больно? Больно общаться с этим дерьмом? — поинтересовался Мартов.

"Было больно, сейчас нет, — тут же побежали слова в поле скринвейра и Трутт мотнул головой. — Они вычистили почти всё моё информационное поле и теперь я почти ничего не помню из своей прошлой жизни и сомневаюсь, кто я теперь: зевс или траст".

— Гады! Они пожалеют об этом, — едва слышно произнёс Мартов.

Никаких ответных слов в поле скринвейра не появилось. Мартов поднял взгляд на гуманоида в белом.

— В какой-то степени я удовлетворён, — заговорил он твёрдым голосом. — Но для нас этого мало. Нам нужна пища, вода, гигиена, в конце концов. Иначе мы скоро умрём.

— Вы можете воспользоваться санационной своего зала. Он теперь воссоздан в той мере, какую мы поняли из твоего информационного поля. Пищу и воду сейчас вам сюда доставят трасты. Ждите! — вошли Мартову напрямую в мозг колючие мысли.

Гуманоид вдруг скользнул назад и исчез в стене каюты. Никакого намёка на дверь в ней не наблюдалось. Дёрнув плечами, Мартов повернулся к зевсу и указал рукой на одно из кресел, стоявших вокруг стола.

— Садись! Я в санационную, — заговорил он. — После мыслей этого гада чувствую себя совершенно разбитым. Сейчас энергетик, посильнее, не помешал бы.

Повернувшись, Мартов направился к двери, ведущей в санационную и подойдя взялся за ручку двери, повернул и привычно толкнул дверь — она открылась. Состроив гримасу недоумения, он шагнул внутрь санационной.

* * *

После того, как из санационной вышел Максим Мартов, в ней побывал и Марче Трутт. Затем они расселись вокруг стола и тут же, будто стол дал местным гуманоидам какую-то команду, в стене каюты появился дверной проём и через него по очереди вошли два местных двуруких силая в чёрной одежде, каждый нёс по большому разносу. Молча подойдя к столу, они поставили перед Мартовым и Труттом по разносу и повернувшись вышли. Через проём тут же вошли, однозначно, две смуглокожие женщины в таких прозрачных белых тонких одеждах, которые, практически, ничего не скрывали из женских прелестей их тел. Проём в стене исчез.

Подняв брови и отвесив челюсть Мартов уставился в женщин. Он мог бы с уверенностью сказать, что они были с планеты Земля. Сделав от стены пару шагов, женщины вдруг начали кружиться в каком-то замысловатом танце, изящно изгибаясь и призывно махая руками. Будто завороженный, Мартов не сводил с них глаз. Но вдруг что-то будто перещёлкнуло у него в голове, его рот закрылся и он повернул голову в сторону Марче Трутта. Его брови подскочили наверное выше середины лба — зевс сидел уткнувшись взглядом в стол и казалось не видел затейливый танец, практически, нагих женщин. Более того, Мартову показалось, что на бледных щеках Трутта появился румянец.

— Тебе не нравится танец женщин или то, что они, практически обнажённые? — сам не зная зачем, поинтересовался Мартов.

Не прислав никакой мысли, не поднимая головы, Трутт покрутил ею, что могло означать для Мартова что угодно. Землянин опять перевёл взгляд на извивающихся женщин.

— Довольно! Уходите! — громко произнёс он, махнув рукой в их сторону.

Ничего не сказав, женщины остановили свой танец и в тот же миг в стене появился дверной проём, через который женщины выскользнули извивающейся походкой змей.

Провожая их внимательным взглядом, Мартов заметил что с той стороны проёма стол местный силай, держа своё оружие направленное в сторону стола. Траст — вспомнил Мартов как называл гуманоид в белой одежде местных двуруких силаев. Землянин повернулся к столу.

— Гады! Неужели боятся нас? — он громко хмыкнул и уставился в то, что лежало перед ним на подносе.

"Однозначно, этих женщин трои, он вдруг вспомнил, как называются гуманоиды в белой одежде, вытащили из моего информационного поля, — замелькали у него невольные мысли и стоявший перед ним поднос будто растворился. — Но я совершенно не помню, чтобы где-то встречал на Земле таких женщин, да ещё, практически, обнажённых. Откуда же тогда... Проклятье! Они же из фильма, — Мартов вдруг вспомнил фильм, который видел ещё в свои молодые годы про Древний Египет, в котором перед фараоном в танце кружились его наложницы. — Ну и ну! А они были настоящими женщинами или фантомами? Скорее всего настоящими, если входили и выходили через дверной проём, а не через стену. Если настоящими, тогда выходит в этой галактике есть раса, которая очень похожа на землян. Невероятно! Неужели Трутту не понравился их танец? Он ведь наполовину землянин. Ну и ну!"

Шумно выдохнув, Мартов будто вернулся в реальность и скользнул взглядом по подносу: на нём стояли три плоских тарелки, почему-то лежали два ножа, вилки — двух— и трёхрогая и стояла закрытая баночка, очень похожая на те баночки, которые были в лаггере с напитком. На одной тарелке лежал достаточно большой кусок, похожий на кусок мяса, посыпанный какими-то специями. Мартов склонился к нему и попытался втянуть в нос его запах, но никакого запаха от куска псевдомяса он не почувствовал и скорее всего этот кусок был совершенно холодным. Он подался ко второй тарелке: там лежал тоже достаточно большой кусок чего-то жёлто-зелёного и напоминал омлет. И опять никакого ни запаха, ни горячего воздуха от псевдоомлета не шло. На третьей тарелке лежало нечто похожее на студень, который изначально должен был быть без запаха и холодным и потому Мартов исследовать его на эти составляющие не стал. Он выпрямился и посмотрел на зевса.

Трутт тут же двинул в его сторону скринвейр.

"Ты это намерен есть?" — прочитал Мартов.

— Ты можешь предложить что-то другое? — Мартов подтвердил свой вопрос взмахом подбородка.

Трутт молча покрутил головой.

Взяв со стола трёхрогую вилку и нож, Мартов аккуратно отрезал от псевдомяса небольшой кусочек и поднёс его к носу и опять не почувствовал никаких ни тепла, ни запаха. Тогда он поднёс кусочек ко рту и осторожно дотронулся до него языком — никакого тепла не было. Тогда он положил кусочек в рот и попытался его разжевать. Определённо, это было мясо, но не имеющее ни вкуса ни запаха. Проглотив этот кусочек, Мартов отрезал ещё один, затем ещё и в конце концов, даже не осознавая это, съел весь кусок псевдомяса и лишь затем поднял взгляд на Трутта — зевс сидел уставившись в него немигающим взглядом.

— Я голоден, — Мартов поморщился. — Вкус никакой, но другого ничего нет.

Пододвинув к себе тарелку с омлетом, поступил с ним точно так же, как и с мясом и опять посмотрел на зевса — Трутт тоже ел, отрезая и отправляя себе в рот маленькие кусочки чего-то.

Расправившись с содержимом всех тарелок, Мартов взял баночку и механически стукнул её донышком о поднос — баночка открылась, лишь чуть расплескавшись. Выпев её содержимое, Мартов откинулся в кресле и уставился в Трутта, который расправлялся только лишь с содержимым второй тарелки.

Зевс ел очень медленно и ждать пока он закончит еду Мартову пришлось достаточно долго, но он был терпелив, сидя молча, уставившись невидящим взглядом перед собой, погрузившись в свои невесёлые мысли, пытаясь определиться со своим дальнейшим поведением в чужом мире, но информации о жизни цивилизации, в которую он попал, практически никакой не было и потому ни с чем определённым он определиться не мог.

Наконец Трутт отодвинул от себя разнос с пустыми тарелками и ткнул пальцем в скринвейр. Мартов выпрямился и уставился в устройство.

"Полное дерьмо, но питательное. Что дальше?" — прочитал он и поднял взгляд на зевса.

— Если мы здесь, я был бы не против познакомиться с этой цивилизацией. Только без сопровождения трастов, — негромко произнёс Мартов.

"Я тоже не против. Только не заблудимся мы?" — Тут же прочитал он следующие строчки на скринвейре.

— Не заблудимся, — Мартов покрутил головой. — Ты же хорошо знаешь их музыкальный язык? — он взмахнул подбородком.

"Надеюсь!" — появилась на скринвейре ещё одна строчка.

— Их язык труден?

"Он очень быстр. Слова произносятся очень быстро, — побежали слова по скринвейру — и потому сливаются будто в мелодию. Но языков письма у них два — длинный и короткий. Длинный состоит из букв — слова пишутся буквами. При коротком написании символ уже обозначает не букву, а слово или даже предложение и потому написанное таким способом сообщение будет коротким. Насколько я понял, таких символов-слов очень много, но в меня они вложили лишь небольшую их часть.

— Ну и ну! Хотя я уже почти стар для цивилизации землян и в своей галактике у меня никого из близких нет, но и здесь я ожидать свою смерть не намерен, — практически шепотом заговорил Мартов, подавшись в сторону зевса. — А насколько я понял, трои нас возвращать в нашу галактику не намерены. Никогда! Все их заверения о проблемах с портатором, ложь. Скорее всего, они не хотят, чтобы мы рассказали о них в своей галактике, чтобы наши потомки смогли подготовиться ко встрече с ними. Мы должны найти местный космодром, захватить космический корабль и уйти отсюда. У меня хорошая пространственная память. Я найду портал, через который мы пришли сюда.

"Ты уверен, что они дадут нам всё это сделать?" — Появилась строка на скринвейре и едва Мартов прочитал её, как она исчезла.

— Ты против? Они нас слышат? — Мартов сдвинул брови.

"Нет! Не знаю!" — появились на скринвейре слова и тут же погасли.

— Проклятье! Главное выбраться отсюда, — Мартов поднялся. — Как только выберемся, выбрось это устройство. Будем общаться мысленно. Надеюсь наши мысли будут им недоступны. Буду терпеть. Я в санационную. Приведу себя в порядок. Советую и тебе это сделать.

Повернувшись, он направился к двери, ведущей в санационную.

Когда Мартов вышел оттуда, Трутт последовал его совету и тоже привёл себя в порядок.

Затем они оба направились к той стене, где появлялся дверной проём, ведущий из каюты.

Подойдя к стене вплотную, Мартов вытянул руку и постучал по стене — ничего не произошло. Неожиданно рядом с ним раздалась достаточно громкая грубоватая мелодия, заставившая его втянуть голову в плечи. Он резко повернул голову на звук — рот Трутта был приоткрыт и несомненно это он говорил на языке местной цивилизации.

Закончив мелодию, Трутт неожиданно повёл подбородком. Состроив гримасу недоумения, Мартов повернул голову — перед ним был дверной проём, а за ним стояла пара трастов, с направленным в их сторону оружием. Он невольно попятился.

— О чём ты сказал? — Негромко поинтересовался он у зевса, не поворачивая головы.

В тот же миг перед его лицом оказался скринвейр.

"Выпустите нас", — прочитал Мартов.

— Неужели, чтобы произнести эти два простых слова, нужна такая долгая мелодия? — в голосе Мартова послышалась явная ирония.

"Это не универсальный язык Федерации. Мне пришлось проиграть около десяти слов их языка", — тут же появились на скринвейре строки слов.

— Убери! — Мартов повёл рукой, отстраняя от лица скринвейр и шагнул в дверной проём.

3

Едва Мартов вышел из дверного проёма в не слишком светлый коридор, как трасты сделали по паре шагов в сторону и перед Мартовым уже был гуманоид в белой одежде — трой, насколько Мартов запомнил его галактическую расу. Был ли это прежний гуманоид или какой-то другой, он мог лишь гадать.

— Благодарю вас за обед, — Мартов кивнул головой в сторону троя. — Хотя, у нас сложилось впечатление, что у вас нет такого чувства, как обоняние, которое делает восприятие пищи вкусной и даже полезной.

— У нас есть все чувства присущие биологическим организмам и их даже больше, чем их имеешь ты, землянин, — потекли Мартову в мозг чужие колючие мысли на языке землян. — Но они отличаются от твоих и даже превосходят их по качеству.

Последняя фраза оказалась очень колючей, но Мартов всё же выдержал её колкость и даже ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Возможно! — Мартов дёрнул плечом. — — Я не исключаю, что наши чувства так же отличаются, как и наши тела. Ты знаешь, как называется моя цивилизация, а как называется твоя?

— Цивилизация троев. Я — трой. Ты ведь уже знаешь об этом. Не заставляй думать, что твоя память ущербна.

— Я хотел услышать лишь подтверждение прежней информации. — Состроив гримасу досады, Мартов кивнул головой. — Теперь мы хотели бы познакомиться с вашим городом, в котором мы находимся, вашей планетой, вашим бытом. Всё же через какое-то время, пусть ещё и далёкое, мы станем одним конгломератом Вселенной и несомненно, нашим потомкам придётся жить вместе и сотрудничать друг с другом. Надеюсь, вы не намерены использовать нас в каких-то неприятных для нас целях? Вы обещали показать ледяной мир. Уверен, у вас не принято отказываться от своих обещаний? — землянин постарался улыбнуться, но видимо улыбка получилась у него не слишком приветливой, так как по лицу троя скользнула какая-то странная тень.