— Это ведь не естественное образование, верно? — скучающе проговорила она, глядя сквозь прозрачный сплав, плоскость которого была наклонена для лучшего обзора на мост.
Переправа, ведущая через Белую Реку, располагалась на расстоянии в двести восемь метров выше по течению. Два острова, геометрически правильно расположенные, три пролёта по шестьдесят метров. Тридцать три метра, тридцать три метра ширины прохода. По шестнадцать с половиной миллиметров тонких ажурных перил, поднимающихся на десять метров вертикально вверх, после чего замыкающихся в виде полусферического тоннеля, прозрачного, с рисунком из извивающихся линий, в которых каждый мог найти очертания хоть рун, хоть иероглифов, хоть кровожадных растений друидов, борющихся со змеями и червями, что, в свою очередь, сражались друг с другом.
Сквозь абстрактный рисунок был виден отряд ящеролюдей на велосипедах. Удлинённые ради большей остроты тоннельного зрения и чувствительности обоняния морды, укреплённая в ряде мест чешуя. Кожаная сбруя, с прикреплёнными в кажущемся хаотическом беспорядке металлическими пластинами.
— Старая, ещё эткорповская, постройка. Геотермальная электростанция, завод по получению дистиллированной воды и солей.
— Думала, Беловодье — бывший имперский город — делано скучающим голосом проговорила Галина.
Её собеседник чуть слышно хмыкнул. Это могло означать что угодно — от насмешки над мнением Галины о происхождении города, до знака, что он оценил, отчего её голос стал столь отстранённым.
Магическое зрение, точнее, модификация зрения для расширения восприятия — залог для выживания вне укреплённых городов Средних Планов. Впрочем, более верным было бы определение отсутствия расширенного восприятия как залога скорой и бесславной гибели.
— Ты в курсе, что у велосирапторов магический предмет?
— Плевать — Олег Вещев пренебрежительно хмыкнул — Нашев всячески демонстрирует самостоятельность.
Галина пренебрежительно дёрнула плечом, но не деактивировала тонкую плёнку наномашин, преобразующих паразитные излучения в видимый для Третьей Волны спектр электромагнитных волн.
— Ты резидент здесь — тебе и решать. Так что с историей?
Кожа на левой руке зачесалась, когда во множестве точек прямо сквозь кожу начали проступать серебристые капли, тут же начавшие ручейками сбегаться к ладони, сливаясь в реки, что на миг покрыли всю ладонь, облачив её в подобие ртутной перчатки без пальцев. Секунду спустя, перчатка начала таять, стекаясь к основанию безымянного пальца.
— Отсюда сто километров по прямой магистрали до Хюммельхейма — будто всё объясняя одной фразой, ответил Олег и подошёл к окну слева от Галины.
Та чуть скосила глаза — резидент северной части Берега, высокий, светлокожий, с тонкими пучками волос, собранных сиреневыми и розовыми от паразитных излучений бусинами, за ушами, задумчиво крутил пальцами левой руки кольцо на среднем пальце правой.
— После Пустого Колодца её затопило пролившейся лавой — продолжил мужчина — тогда, сама знаешь, многие ходы пострадали. Вот, и город отрезало. Вместо пятисот километров по прямой, под эльфийскими лесами — почти восемь тысяч километров. Проход на восток, мимо Огненного Колодца, южной окраины Леса, через соты Родника Старого Филина, с кишащими там гоблинами и орками, потом через пустыни со всякими мутантами, наделанными свихнувшимися искинами Старой Империи, по кромке входа в Ад, затем спуск на юг, спиральный пандус обратно на Средние, крюк в полтысячи километров чтобы обогнуть очередные эльфийские руины по краю, ломаной линией, ещё сто километров чтобы выйти к конгломерату из трёх деревенек, откуда — на выбор, через форпост Бегемота или горкой через Небеса, можно выйти к новому спуску на Средние. Затем проход по кольцевой дороге, местами в паре десятков километров пустой породы и заваленных тоннелей от прошлой части пути или какой-нибудь запечатанной Топи с очередными мутантами, несколько десятков сражений с ними же или орками, засевшими везде, где можно и нельзя, остановка у крепости Чистый Ручей — если только её в очередной раз не взяли те же орки или не разнесли прорывающиеся войска драколича или не вырезали гарнизон дроу — и после волокиты с проверкой личности и устремлений, ты в пространстве Империи. Осталось ещё семьсот пятьдесят километров по условно контролируемой территории, и ты подходишь к столице с востока, хотя выходил с западной от Мира стороны.
— Тебя это задевает? Раздробленность?
— У нас тридцать секунд — грубо ушёл от ответа Олег и ударил себя кулаком правой руки в грудь, сверкнув вращающимся на пальце кольцом — и нет. Не всегда — он хищно улыбнулся, показывая чуть заострённые клыки — Как правило.
Галина вспомнила, что ампиры получают знания и большинство модификаций в период вынашивания, когда в формирующуюся нервную систему плода загружается база данных матери. Только некоторые серии — и только при условии достижения обоими родителями высших стадий развития — могли передать ребёнку до его рождения ещё и опыт отца.
Для таких, как Олег, служила оскорбительная кличка. Оскорбительная, потому что первые две серии ампиров были признаны абсолютным браком, а глава отдела разработок принципиально настоял — из-за тяги к своеобразному символизму или глупой веры в чужие дурные примеры — после третьей перейти сразу к пятой. Точно также, в Империи было законодательно закреплен порядок нумерации серии, следующей за двенадцатой.
'D-серия'
'Тринадцатые'
Самый худший в области передачи навыков вариант скрещивания ампиров с людьми. Абсолютно идентичный результатам скрещивания с Первой Волной — самыми никчёмными, нежизнеспособными и слабыми из рас, когда-либо населявших Планы. Предтечами.
— Не моё дело — Галина отвела взгляд от лишь незначительно отличающихся от человеческих зубов — смотри, не сотвори с моим телом что-нибудь этакое, пока я там.
— Смешно — заметил Олег, приседая на пол как был, в ворсистом банном халате на голое тело, со снятым верхом и затянутыми в узел на поясе рукавами — я ведь тоже буду в том месте.
Тьма закрыла мир.
'Это даже звучит по-идиотски' — с внутренним вздохом прокомментировала Галина, осматриваясь.
— Ты спишь с архимагом, известным как убеждённая лесбиянка. Нужно ли мне ещё что-то комментировать?
— Только воспитание не позволяет мне сказать, какая раса доминирует в твоём секторе ответственности, координатор Водяной Бездны, Галина Распутина — с намёком на спесь ответил Олег.
Тем временем, кольца закончили наводить ту картину из множества ощущений, перемещая сознания обоих в зал.
Отделанные белым с разводами мраморными плитами зал амфитеатр ступенями спускался вниз, к кафедре и длинному столу с семёркой кресел с высокими резными спинками.
— Вот мы и прибыли.
Галина покосилась на него.
— Банально.
— Весь мой интеллект ушёл на охмурение лучшей женщины на свете. Вон, видишь, уже даже на нормальные шутки не хватает!
— Ты всегда кривляешься, когда нервничаешь? — уточнила Галина, поправляя складки платья. Чёрного, из светопоглощающей, диэлектрической ткани, с фиолетовыми кружевами, складками и корсетом из бебелитского псевдохитина.
Олег скривился, что ясно показывало правильность её догадки.
— Чародеи... — протянул он — главное понять, что платья, в сущности, не существует, верно?
Галина вспомнила, что там, вдали от этого зала собраний, её настоящее тело голышом сидит на каменном шаре, слепо глядя на огни города, светящие в тоннель, прорытый для морской воды, и в стены пропасти, куда эти воды падают.
— Своеобразная ирония есть во всём — тихо улыбаясь, заметила она — например, сделанная здесь проекция может при наличии нужных навыков управлять одеянием. Достаточно понять, что кольцо не можем провести полноценное сканирование и ремоделирование всего тела кого-то нашего уровня. Проще спросить мозг, как он его себе представляет.
Олег ухмыльнулся, окутываясь красной чешуёй, покрывающей всё его тело от основания шеи и до пят, меняющей его, добавляя дополнительные органы — радиаторы тепла в виде пары небольших кожистых крыльев, растущих из области лопаток.
— Спасибо — тихо шепнул он, наклонившись — и классное платье. Так бы и снял.
Покраснев — то ли от щекотавших нос феромонов, то ли от приближения пышущего жаром тела — иллюзия Галины несильно ударила иллюзию Олега иллюзией веера. Ажурного, из фиолетового сплава с чёрной отделкой.
Впрочем, глаза координаторов — или же резидентов — Организации бегали по залу, наблюдая, как появляются одна за другой проекции прочих коллег.
Появившуюся прямо за кафедрой проекцию узнали все.
На этот раз, Эльм — по слухам, названный в честь кого-то из забытых духов огненного или воздушного домена — Минстер избрал костюм классического мага из тех, что не утруждали себя физическими тренировками или хотя бы получением боевой практики, нарабатывая ёмкость и проводимость ауры исключительно в тиши личных полигонов.
Длинная мантия неудобного кроя, служащая неплохим заземлителем и прикрывающая всё тело, но снижающая мобильность, была покрыта плоскими пластинами одноразовых амулетов в форме семиконечных звёзд. Посох в руке был загнут, как знак вопроса, написанный человеком с поражением экстрапирамидной системы — любимой мишени иллюзионистов и малефиков.
Что же касалось шляпы... Галина про себя подумала, что, пожалуй, складки шляпы, образующие злобное лицо с круглыми глазами и открытым в немом крике ртом — интересная идея для того, чтобы поменять приоритеты гипотетического стрелка, чтобы сначала сбивали шляпу, а не голову.
Бороду себе Эльм — за изобретение тактического заклятья Тлеющих Углей его пытались признать святым покровителем разбойников, бандитов и грабителей — вообразил роскошную, широкую, белую, точно адский снег, с завитым кончиком, прикрывающим сияющую пряжку ремня.
— Вижу, в сборе все, кроме координатора Восток-Северо-Восток. Что же, у неё вполне уважительная причина — уверенный спокойный голос отдался вибрацией где-то в материалах амфитеатра и костях слушателя, и Галина привычно расщепила сознание, одним потоком слушая выступление, двумя же отсекая стандартные атаки инфразвуком, скрытыми картинами на появившимся за спиной докладчика экране с клубком разноцветных ниток на чёрном фоне и прочие ментальные проверки на профпригодность.
— Для новичков напоминаю, что это творчество паука под солями лизергиновой кислоты и масляной краской — карта разведанных тоннелей области 2-б региона Восток-Северо-Восток.
Картина на экране сменилась по воле докладчика на минималистичную схему — три разноцветные линии сходятся к общей точке и вершины чего-то, похожего на перевёрнутую ступенчатую пирамиду.
Одна, ярко-красная, уходит вниз, где распадается на множество мелких, лежащих в пределах тонкой прослойки между двумя плоскостями, но зато крайне перепутанных между собой. Типичная схема переходов в Нижних Планах. Черви, рывшие тоннель, получили простые настройки с ограничениями по высоте и запретом вторгаться в области с жидким содержимым — газообразного при местном давлении почти не бывает.
Вторая, выкрашенная в светло-голубой, по диагонали уходила вверх, дрожа на самом краю изгибающейся белой плоскости. Понятно, что это — ход, ведущий в Небеса. Весь регион живёт, в основном, торговыми путями, связывающими Империю, Рой Бегемот и Парящие Сферы.
Третий густым коричневым шнуром предсказуемо уходил в славную (чтоб ей пусто было) Империю Истинного Человечества.
— Пирамида — это заброшенный бункер Первой Волны — продолжил Эльм, выделяя изображение оного жёлтым цветом — чудесное сооружение с крепкими стенами, промороженными насквозь верхними уровнями и полными бесполезных артефактов нижними. Однако строение стен делало его идеальным кандидатом на роль хранилища того, что страшно выбросить, а оставлять опасно, потому как придут.
Парочка новичков — судя по нюансам поведения, менее десяти лет в АРФО — попыталась что-то спросить, и Эльм кинул им короткое заклятье, Специальное Ментальное Сообщение, работающее на неподготовленный разум не гуже удара дубинкой по печени — коротко, ясно, укрепляет память и не нарушает работу сознания.
Суть вопроса тоже была понятна. Причиной выбора устаревшего хранилища бесполезных секретов был именно его возраст и место расположения.
Слишком далеко от актиний — Плетельщица ждёт.
Слишком близко к Небесам — Рыжая не зайдёт на огонёк.
Слишком низкая информационная активность — древние драконы проигнорируют.
Слишком далеко от сенсорных полей нежити — мятежные боги Старой Империи не увидят.
Очень много 'слишком'. В том числе — слишком мало простора для желающих ворваться в бункер.
— Учитывая доказанную бесперспективность походов через Ад, превосходящих по протяжённости полтора километра и час пути, единственным путём проникновения без разорительных сейсмических работ было бы грубое вторжение снизу.
Карта увеличила масштаб, показывая одно за другим препятствия, возникающие при попытке атаки снизу.
— Руины эльфийского анклава и логово Тиамафарра блокируют обходные пути мимо цепочки из трёх местных поселений. Любому, приходящему не сверху, придётся последовательно взломать оборону сначала одного из посёлков-спутников, затем стены Снежного, его внутреннюю оборонительную анфиладу, затем прорваться через тыловой шверпункт и, наконец, взять штурмом сам бункер.
Из-за срыва сроков зачистки бункера оперативниками, временное хранилище артефактов было определено в самом шверпункте — изображение сменилось на кривую пародию на имперский форпост класса 'Башня' — где оставался в качестве местного резидента агент Дрогнан.
Рядом появилось изображение коренастого мужчины с длинными белыми волосами и бородой, а также внушительных размеров тонзурой на макушке.
Короткие строчки личной статистики вызвали ощущение скрытой угрозы, кажется, исходящей ото всех присутствующих.
— Множественная метамагия — задумчиво пробормотал Олег.
Галина согласно смежила веки. Метамагия позволяла усиливать заклятья, поначалу платя за увеличение энергоёмкости конструкта значительным его усложнением. Для простоты, чтобы не грузить новичков расчётами площади и объёма шаблона и ауры колдующего, было заготовлено прикладное объяснение про 'повышение круга'. В результате, например, максимизированные и усиленные Магические Снаряды, как правило, не могли достойно конкурировать с Малым Рокет-Штормом Ньютона, что и определяло низкую популярность метамагии.
С другой стороны, волшебник, прошедший этот путь если не до конца, то близко к тому, получал способность мгновенно, без слов и лишних движений, творить заклятья хоть левой пяткой. Неоценимое качество в плену или ближнем бою!
Вишенкой на торте был тот факт, что к моменту завершения развития в этой специфической области, волшебник, как правило, преодолевал негативные эффекты метамагии, и развитые заклятья занимали привычные места в ауре. К тому же, несмотря на минимальное воздействие развитой ауры чародея на тело, к тому моменту, когда маг достигал таких высот, его тело становилось достаточно крепким и устойчивым, чтобы такие колдуны могли разрывать рядовых орков голыми руками.
