Самая невзрачная жена

— Как раз моё присутствие выглядит самым естественным. Всё-таки строящаяся на границе крепость — прекрасная тема, чтобы доставать советников всякими вопросами, предложениями и требованиями. Есть ли ещё какие сведения?

Молодой мужчина подкрутил светлый ус, граф же долил себе ещё вина, пожалев, что не обул тапок. А вставать и идти за ними, равно как и приказывать шпиону подать их, казалось недостойным.

— Я думал, что из жены принца получится хорошая марионетка... Незаметная девочка, положение которой во дворце на уровне пола, с первого взгляда не отличающаяся умом или какой-то особенной хваткой — при ней бы кто-нибудь обязательно выболтал что-нибудь! Но увы, эта марионетка оказалась не нашей.

— Демоны их разберут, чьи слова имеют вес, а чьи — нет! Но влиятельнее всех до сих пор Советник Наррегейт, глава тайной канцелярии граф Эстельенский, а также герцог Энрат Капринский. Возможно, кто-то из них и есть главный интриган.

— Иди, — поморщился Окшетт, не желая слушать то, о чём не раз уже думал сам.

Стражник растворился в дверях, пропустив караул, и отправился за новыми сведениями. Граф же остался медленно просыпаться: пора, пора!

* * *

Нала проснулась как от толчка. Тихие шаги были слишком легки для Ролдена, а слугам в его отсутствие запрещалось входить в покои. Тихо и аккуратно кто-то начал копошиться в замке. Нала подскочила, не зная, куда бежать. Под кровать было не залезть: слишком низко! До гардеробной далеко, и она уже не успевала...

А вот ростовое зеркало недалеко заволокло знакомым серым туманом, а девушку как будто в спину толкнули: в зеркало она почти влетела. Боясь ступить шаг в сером мареве, она развернулась, застучала по стеклу, которое отказывалось разбиваться.

— Тихо, глупая девочка! — шикнули на неё появившиеся духи. — Ты не в мире мёртвых!

Но Нала сама застыла, вжавшись в стекло, когда в открывшуюся дверь скользнула служанка. Прижимая к груди маленькую шкатулку чёрного дерева, она оглядела спальню от пола до потолка. Нала вглядывалась в лицо, но взгляд сам уходил на худые руки, бледную шею с кружевным воротником, складочки на темно-коричневой юбке... Откуда у служанки амулет отвода глаз, который мог создать только одарённый?!

Когда служанка прошла мимо зеркала, девушка невольно отпрыгнула, а духи поспешили её успокоить:

— Она не видит тебя, глупая девочка! Ты в коридорах зазеркалья, и они могут привести тебя куда угодно! К какому угодно зеркалу! Ты можешь смотреть из зеркала за людьми, но тебя они не увидят!

Служанка подошла к комоду, спрятав шкатулку в нижнем ящике, в самом дальнем углу. Сложив бельё как лежало, она выбежала из спальни, даже не потрудившись запереть дверь.

Нала выпрыгнула из зеркала. Миг потребовался на осознание, что у неё это получилось. Ещё миг на то, чтобы погрузить руку в серое марево. А дальше она услышала топот тяжёлых сапог. Отвратительное предчувствие въелось в голову, и она кинулась к комоду. Не скрываясь, девушка схватила шкатулку, кое-как запихнула бельё и задвинула ящик, чтобы в последний миг, когда в покои ворвалась стража, прыгнуть обратно в зеркало.

— Умная девочка, угадала! — кружили вокруг неё духи, облетавшие прижатую к груди шкатулку, словно пытались узнать, что лежало внутри.

Впереди стражи вошёл глава Тайной канцелярии, советник по безопасности. Драматичный мужчина с трагично поникшими усами отдал приказ об обыске, изящно взмахнув рукой, и синие дублеты рассыпались по покоям, чтобы пересмотреть все вещи. И первый из них кинулся к комоду с полукивка начальника. Скрестив руки на груди, в дверном проёме застыл напряжённый Ролден.

Онемевшими пальцами Нала прижимала шкатулку к груди, пока спальня превращалась в хаос. Перевёрнутая кровать, сброшенные на пол подушки, выброшенные из комода вещи, вытряхнутые ящички стола — они действовали грубо и быстро.

— Обыскать остальные комнаты, — сморщившись, приказал советник. — Ваше Высочество, останьтесь в дверях, — обратился он к дёрнувшемуся Ролдену. — Вы же не хотите усугубить ситуацию?

— Да кто вам вообще сказал, что это я убил её?!

— На то много предпосылок, — туманно отозвался мужчина, поправляя форменный чёрный камзол.

Солдаты добрались и до ванной. На лице Ролдена ходили желваки ярости, но и там не нашли ни его жены (к облегчению и недоумению принца), ни предполагаемого яда (к огорчению советника).

— Вижу, вас также что-то удивило, — не преминул пустить в дело свою хватку мужчина. — Но и я своего не нашёл. Что ж, вынужден принести Вашему Высочеству свои извинения. Клеветники будут наказаны!

— Не стоит верить нелепым доносам, — не удержался Ролден от упрёка.

Поклонившись, мужчина метнул злобный взгляд в сторону комода и озадаченного стражника около него. Тот только недоуменно пожал плечами и поспешил откланяться следом за всеми.

Нала же оторвала шкатулку от себя и заглянула в неё: внутри лежала горсть маленьких семечек. И это они искали?..

— И-и-и-ха-а-а! — завопили духи, выбивая из рук девушки шкатулку.

Два прыжка, и та растворилась в сером мареве тумана.

— Вы что творите?!

— Вещам из мира мёртвых не бывать в мире живых! Мы не можем разрешить человеку просто так ходить по зазеркалью! Всегда носи подарки нам, и тогда мы сможем пускать тебя в зазеркалье, глупая девочка! Забудешь — заплатишь жизнью! И-и-иха-а-а!

Оглушив Налу так, что пришлось зажимать уши, духи исчезли, оставив растерянную девушку в серой пустоте. А она поняла, что потерялась... Зеркала рядом не было! Тишина, только клубятся клоки марева, образуя... Коридор? Нала пригляделась: щупальца действительно стелились, как будто создавая стены. Она осторожно сделала шажок, боясь провалиться, но туман только услужливо замер под ногой.

— Пожалуйста, верни меня в спальню Ролдена! — прошептала девушка.

Чем дальше она шла, тем темнее становился туман, превращаясь из молочно-белого марева в тёмно-серый ужас. Нала передёрнула плечами: туман ощущался чужеродным, опасным. Он больше не грел и не ластился к ней. Где же духи?! Жизнь и Смерть, как же страшно! Ноги вязли в тумане, а новое зеркало никак не показывалось. Нала не понимала, что это значит, только интуиция кричала, что больше в этих странных коридорах она не одна.

Зеркало! Увидев вдалеке тёмную комнату, девушка устремилась к ней, выдёргивая всё сильнее увязавшие в тумане ноги, помогая себе руками сохранять баланс.

— Не уйдёшь! — услышала она визг, и сзади на неё что-то навалилось, душа.

Однако белый туман отбросил напавшее существо: страшное, бесполое, с длинными волосами и закрытым туманом лицом, оно целилось, намереваясь завершить начатое. Нала бросилась к зеркалу на миг быстрее демона. Руки, голова, тело... И сильный рывок внутрь сомкнувшимися на лодыжке ледяными пальцами. Ударившись животом о раму, Нала схватила с пола вышитый тапок и швырнула в зеркало, но тот отлетел, ударив её же. Нала вцепилась в ковёр: благо ворс был достаточно длинен, чтобы держаться, ползти, вырываться, отбиваясь ногами. Она чувствовала, что ноги расцарапаны, что она уже боса, но демон не выпускал, тянул, возвращал в зазеркалье! Вот она лягнула наугад, и хватка ослабла — девушка спешно рванула, но не успела опять: её сильно дёрнуло назад, и она рухнула, ударившись подбородком о пол. Ковёр был выпущен, и её уже тащили по голому полу перед зеркалом. Бёдра, талия — она медленно исчезала в зеркале, когда услышала:

— Отбивайся!

Мужской голос приказывал, руки схватили её за талию, рванули, Нала брыкнулась, и они вместе упали. Нала приподнялась, с ужасом ожидая демона, выходящего следом за жертвой... Но зеркало подёрнулось белым туманом, выровнялась его поверхность, и ничего не случилось. Оно не разбилось, в нём не мелькнуло страшное лицо демона. Только напряжёно тикали часы, отсчитывая минуты.

— Сиятельная, я пока не спрашиваю, как вы тут оказались... Не соизволите ли подняться?

От приятного голоса похолодело внутри и жутко захотелось обратно в зеркало, к той твари! Перед демоном не нужно оправдываться, в отличие от графа Окшетта, в покои к которому она попала. Попытка подняться не удалась, так как граф всё ещё крепко сжимал её талию. Сделав удивлённое лицо, он поднял руки, и девушка наконец-то встала. Расправив юбку, она поправила ленты на плечах, переминаясь с ноги на ногу: босиком на полу было холодно стоять.

— Можете обуть тапки, которые вы так любезно раскидали, — граф присел в кресло у небольшого столика с блюдами, полными редких фруктов.

Нала не двинулась с места. Она даже нашла в себе силы развернуться к дверям, проигнорировав наглость графа.

— Сами будете объяснять, почему мёртвая жена принца выходит из покоев посла!

Нала встала перед зеркалом.

— А там вас, кажется, ждут не с самыми благородными намерениями, — вторая усмешка, и девушка ещё сильнее нахмурилась.

Зеркальные демоны! Оставалось только идти на переговоры...

— Я вас слушаю, — Нала уселась во второе кресло, скрестив руки на груди. Интересно же, как граф собирался выходить из весьма щекотливой ситуации!

— Нет, сиятельная, это я вас слушаю!

Нала приподняла бровь, стараясь успокоиться:

— А вы задавайте конкретные вопросы, чтобы получить конкретные ответы, — девушка прищурилась, поборов желание схватить со стола персик, чтобы просто держать что-то в руках.

— Поскольку я не люблю спорить с женщинами, пусть будет по-вашему. Что у вас за дар?

Нала задумалась. Она — одарённая? Нет, определённо нет. Но что тогда ответить графу?

— Я могу войти в зеркало и прятаться там. Не более.

— Врёте! Тогда бы вам пришлось прятаться в зеркале в моей спальне. А со вчерашнего вечера я здесь был в полном одиночестве.

— Ваше дело — верить мне или нет. На меня напал зеркальный демон, возможно, это его происки, что я очутилась у вашего зеркала.

— Принимаю такой ответ, — было видно, что граф не поверил, но возразить уже не мог. — Вас действительно отравили или ваша смерть от начала и до настоящего момента — фарс?

— Это был не фарс, — Нала вздрогнула, вспомнив кошмарный сон и не менее кошмарное пробуждение.

— В таком случае вы знаете, кто вас хотел убить?

— Даже не догадываюсь! — в этот раз Налу передёрнуло от странного огонька, вспыхнувшего в глазах Окшетта.

— Но почему вы вышли из зеркала именно в моей комнате? Мне ждать набега стражи и обвинения в похищении или даже отравлении?

— Не надейтесь. Нам война с Кейсарией не нужна!

— Браво, редкостная убедительность, — граф даже пару раз хлопнул в ладоши, заставив девушку напротив растеряться. — А теперь начинается самая приятная часть наших переговоров. Что вы готовы сделать, чтобы этот маленький инцидент таковым и остался, а не перерос в скандал с вашим участием? — он оскалился, сцепив руки в замок, и хищно уставился на Налу. — Всё-таки вы ещё так юны!

— Но не так глупа, чтобы сразу же вам пообещать звёзды с неба, — прикрыв глаза, покачала головой Нала.

* * *

Ролден приказал своим людям перевернуть дворец, но нигде никто не встречал ожившего трупа — Налы. А ведь если бы её увидел кто-то из суеверных слуг, то крик стоял бы на весь дворец! Принц вернулся к себе, решив раз в пятый или шестой осмотреть свою спальню. Но тщетно. Там не было ровно никаких следов пребывания жены. Как будто он её и не приводил. Призванный Ортен только бубнил что-то не тему, что не чувствует госпожи, и потому принц только отмахнулся от него.

— Командир, в храме схвачена девушка! Она устроила переполох и...

Ролден не дослушал присланного солдата, поспешив по лестнице в храм. Там его ребята держали связанную, рыдавшую девицу из бедных младших баронесс, которые постоянно болтались во дворце, надеясь удачно выйти замуж. Зарёванная, встрёпанная, она утихла как только увидела принца. А Ролден едва не заскрипел зубами, увидев сорванную с трупа ткань, открывшую сизое лицо нищей и толпу любопытных вокруг.

— Рвалась труп разглядеть! Всё убедиться хотела, что в самом деле сиятельная умерла! — грустно отрапортовал Тайш. Охрана же старалась вообще глаз от пола не поднимать: провал же! — При обыске нашли это, — и он протянул Ролдену баночку с семенами, маленькими, золотистыми. Из таких вырастали те самые цветы.

А Ролден, посмотрев на девчушку, вспомнил, что несколько месяцев назад она увивалась за ним, а он и не отказывал доступной девочке, надеявшейся женить его на себе. Жертву корыстных чувств передали в ведение советника по безопасности, и уже через час оттуда пришёл рапорт: младшая баронесса такая-то покаялась в попытке отравить сиятельную Налу, призналась, что для этого использовала свою сестру, состоявшую во фрейлинах, которой и передала ядовитые цветы. Сестёр приговорили к отлучению от рода, заключив под стражу, а барону приказали уехать в свои земли на окраине.

Весть о подложном трупе разнеслась по дворцу за мгновения, и все уже интересовались, где же прячется младшая герцогиня. Ролден только отмахивался, отказываясь отвечать на вопросы.

— Тайш, ты веришь в этот спектакль? — спрашивал принц, возвращаясь в свои покои в сопровождении верного солдата.

— Чисто сыграно! Отравить она могла, а вот придумать да цветы те раздобыть — нет!

— Где же ваша жена, ненаследный принц Ролден? — он повернулся на голос: на широком подоконнике лестничного пролёта совершенно невежливо устроился граф Окшетт, удивлённо приподнявший брови.

— А вы что с ней хотите обсудить? Цветоводство? Вышивку гладью? — Ролден остановился напротив графа.

— Я всего лишь хотел пригласить вас к себе на, так сказать, приватный разговор, — и между пальцев графа мелькнула брошка с лунным камнем, та, которая была приколота к платью жены.

И принцу не оставалось ничего другого, как пойти за графом, отослав Тайша. И к своему удивлению в кресле он увидел напряжённо смотревшую в окно жену. Бледную, уставшую, но целую и невредимую!

Увидев его, она поднялась, не решаясь сделать шаг навстречу.

— Вот и трогательное воссоединение семьи, — напомнил о себе граф, присаживаясь в неизменное кресло. — Ваше Высочество, каково будет ваше спасибо?

— Как посол вы должны знать, что в политике я не участвую, — мужчина задвинул Налу себе за спину, на что граф только хмыкнул, покатав вино в бокале.

— Пожалуй, я хотел бы толику доверия за спасение вашей жены. Я всего лишь хочу стать другом вашей семье. Может быть, мне потребуется помощь вашей жены или даже ваша.

— Какая странная просьба! Сейчас, когда я здесь, рядом со своей женой, вы уже мало что можете сделать её репутации.

— Согласитесь, сказать, что с вашего позволения сиятельная гостила у меня те несколько часов, что шло расследование, гораздо приятнее, чем проклинать меня, если я заявлю, что она сама ворвалась в мои покои и вела себя... довольно распущенно!

— Я не верю, что вы так просто лишите себя козыря, — ответил Ролден на всё красноречие графа.

— Возможно, этим я приобрету друзей, — улыбка, скользнувшая на лицо Окшетта, была весьма тепла. И даже почти убедительна.

— Пусть будет так.

Граф встал, чтобы скрепить согласие рукопожатием. Нала же тихо ругала себя за все те оплошности, которые допустила в один день.