| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Здесь становится шумно, — скривился Габриэль. — Может быть, прогуляемся?
Город был красив. Многочисленные небольшие скверы, декорированные статуями и фонтанами, были заполнены прогуливающимися матронами с детьми. Здания с портиками и галереями, украшенные стройными колонами и сложной лепниной, облицованные белым мрамором, придавали городу некую изысканную, летящую легкость. Даже тротуары и мостовые были выложены светло-серым камнем. И только башни магов выделялись на общем фоне своей темной, величавой красотой, устремленной в небо. Но что больше всего поразило Летту — это изобилие цветов. Они росли на клумбах, в кадках у дверей, в цветочных горшках, висящих на стенах, в ящиках на окнах и даже в старых бочках, расставленных вдоль дороги.
Они медленно шли с Габриэлем в сторону высокой колокольни, на которой находилась смотровая площадка. Двое телохранителей следовали позади, привлекая к парочке излишнее внимание и отпугивая слишком любопытных. В отличие от человеческих городов, на улицах Сан-Тании не было нищих, а по дороге не громыхали груженые телеги. Как пояснил Габриэль, в центр города тяжелый транспорт не пускали, а нищенствовать можно только с разрешения властей, купив патент, определяющий место на ступенях храма. Страж предложил девушке руку, но Летта отказалась — не из-за гордости или вредности, а потому что испытывала неудобство от очень большой разницы в росте. Чтобы взять стража под руку, ей бы пришлось поднять руку на уровень плеча. Согласитесь, это не очень удобно. Вот если бы он обнял ее за плечи... Ой, что за дурные мысли лезут в голову! Летта бросила быстрый взгляд на Габриэля, но он сделал вид, что не читает ее мысли. А может, и не читает, кто его поймет.
— Глаза цвета серебра и длинные белые хламиды — это признак касты манов, класс храмовников, а вон тот юноша с серебряными глазами и в невообразимо пестром костюме, скорее всего, относится к классу актеров. — Габриэль взял на себя роль гида. — Хозяин чайной был из касты тайши. Они там все торговцы и ремесленники. Им принадлежит половина недвижимости Тании. Видишь мужчину с разноцветными глазами? Да, тот, что торгуется с лоточником. Это крестьянин из касты иолатов. Они редко бывают в городах.
— А выброски? — Летта вспомнила Дика, и хорошее настроение моментально улетучилось.
— Их в столице не увидишь, лишь по большим праздникам им можно приходить к храмам — просить подаяние. Не смотри на меня так! Не я придумал эти законы.
Выходит, Алекс был прав, и в Тании царит фашизм?
— Отчего все вокруг улыбаются? Неужели их жизнь так легка? — через несколько минут спросила Летта, кивая двум высоким стройным ванирам в строгих деловых костюмах. Айты вежливо поздоровались, проходя мимо.
Это было поразительно — встретить на улицах города мужчин в костюмах-тройках. Рядом прошел воин в строгом черном мундире и высоких ботфортах, с парными клинками за спиной, а еще чуть в стороне оживленно болтали две женщины, одна в пестром длинном платье и платке, повязанном назад, а вторая — в элегантном костюме из длинной юбки и приталенного пиджака, с маленькой шляпкой и распущенными волнистыми волосами. Смешение стилей очень бросалось в глаза, но придавало горожанам очарование и шарм.
— Философия. — Габриэль подхватил Летту на руки и перенес через небольшое ограждение, окружающее сквер, в котором стояла колокольня.— Стремись к добру, не забывая о смехе и радости. Если у тебя случилось горе, в действительности это не горе, а простое предупреждение, что ты делаешь что-то не так. Не заботься о завтрашнем дне, о тебе заботятся твои боги. Живи весело и честно, радуйся каждому данному тебе дню, и тогда в следующем рождении ты поднимешься на более высокую ступень. Все просто и все очень действенно. Прошу!
Габриэль распахнул перед девушкой двери, но первым в проем скользнул один из воинов сопровождения. Спустя несколько минут колокольню покинула смущенная парочка — среброглазые девушка и парень торопливо поклонились и, взявшись за руки, шмыгнули в ближайшие кусты. Габриэль тихонько засмеялся, а Летта слегка завистливо вздохнула. У этих двоих было настоящее свидание, в отличие от ее собственного.
Подниматься пришлось высоко, по узкой винтовой лестнице, но зато когда они вышли на обзорную площадку, у Летты захватило дух. Вид на город, горы и сияющее тонкой полоской море того стоил. А еще в небе было одно солнце — большое, ярко-желтое, обрамленное тонким мерцающим ореолом.
— Это другой мир, — догадалась Летта. — Габриэль, тут так красиво.
Она подошла к краю и, опершись спиной о каменную кладку ограждения, расставив в стороны руки, втянула чуть терпкий воздух, глядя на стража сияющими глазами.
— Не могу поверить, что ты и есть тот самый нищий мальчишка из моего детства. А ведь я ждала тебя и очень обиделась, что ты так и не появился.
Каменная кладка за ее спиной зашаталась. Летта вскрикнула, взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие, но обвалившиеся камни уже увлекали ее за собой вниз, к усеянной осколками земле. Все, что она успела увидеть, — это как метнулся вперед Габриэль, и прыгнул на стоящее вблизи колокольни дерево сопровождающий их воин, пытаясь спуститься на землю первым. Последний двигался с молниеносной скоростью, но все же не настолько быстро, как страж. Габриэль успел поймать Летту в полете, когда до земли оставалось около четырех метров. Он понимал, что уже не успеет вывернуться и опуститься на ноги, и поэтому, прижав ее к себе, укутал своим телом.
Удар о землю был сильным, из Летты словно весь воздух выбили одним мощным хлопком, и на какое-то мгновение она потеряла сознание.
Очнулась она на чем-то мягком и не сразу поняла, что лежит на груди стража, неподвижно распластанного на земле.
— Сатия Виола, как вы себя чувствуете? Не шевелитесь! Сейчас здесь будут маги-целители. — Над ней склонился один из воинов.
— Со мной все в порядке, только голова немного кружится и тошнит. Помоги мне подняться. Что с Габриэлем?
Воин отвел взгляд и начал осторожно разжимать ледяные руки, обхватившие плечи девушки.
— Габриэль!
Страж лежал на спине, прикрыв глаза. На его бледном лице застыла знакомая легкая усмешка. А вокруг головы растекалась лужа почти черной густой крови. Он еще дышал, но с каждой секундой сиплые звуки, исторгаемые из груди, становились все реже и короче.
Летта судорожно прижала Амодей к голове спасшего ее мужчины.
— Полное восстановление! — Руки дрожали, из глаз текли непрошеные слезы, но она все прижимала и прижимала браслет и шептала команду срывающимся хриплым голосом.
— Не надо, — с сочувствием произнес молодой воин и, осторожно приподняв её под руки, попытался отодвинуть от Габриэля. — Не надо. Он практически мертв.
— Нет! Габриэль, ты опять убегаешь от меня! Отчего ты вновь протягиваешь мне руку, но убегаешь, когда я хочу взять ее?
Летта наконец-то вырвалась и, опустившись на колени у тела стража, осторожно погладила его по щеке, убирая белые как снег волосы с бледного лица.
— Скажи, — не открывая глаз, едва слышно попросил Габриэль. — Скажи это снова.
— Я буду ждать тебя. — Горячие слезы падали на лицо стража и застывали маленькими голубыми льдинками.
Открылся портал, и на поляну с двумя клинками в руках выбежал Ромариз в сопровождении снежного барса и белой волчицы. Одновременно открылся телепорт по другую сторону колокольни, из него вышел Антео и несколько мужчин в длинных зеленых мантиях. Один из воинов подскочил к Ромаризу, и Летта услышала:
— Это покушение. Ограждение было испорчено в нескольких местах, а на лестнице мы нашли это. — Воин что-то протянул капитану.
— Оцепление по периметру! Прочесать окрестности! Проверить колокольню магически! — отрывисто приказал Ромариз после короткого разговора с Антео. — Ящерка, ты как? — крикнул он издали, и Летта отвернулась от тела Габриэля, чтобы махнуть другу рукой. А когда она повернулась вновь, на земле лежал незнакомый ей обнаженный юноша с пустыми безжизненными глазами и телом, покрытым сложной вязью шрамов и рисунка.
Закружилась голова. Летта пошатнулась, но кто-то обнял её за плечи, прижимая к себе, не давая упасть, и она, уткнувшись носом в чужое плечо; притихла, вдыхая знакомый слегка мускусный запах. Теплая ладонь гладила ее по голове, унося боль и высушивая остатки слез.
— Я мечтал от него избавиться, но теперь понимаю, что мне тоже будет не хватать этого говнюка, — хрипловатый голос мага едва слышно дрогнул.
Летта подняла голову и встретилась взглядом с золотыми глазами, подернутыми легкой зеленоватой патиной. Они смотрели с состраданием и печалью. Такие знакомые и родные глаза...
— Маска?
Габриэль
— Тер! Кинжал тебе в печенку и бациллу в кишечник! Где ты, старый лис?
Габриэль стремительно ворвался в лабораторию друга, отбросив к стене стража-альфара, пытающегося преградить ему путь.
— Ну чего ты опять орешь? — Теркай, не отрываясь от окуляра микроскопа, сделал запись в толстой тетради. — Выпей вина и успокойся. Мне нужно закончить эксперимент, пока ученица не пришла.
Через пять минут он отодвинул от себя прибор.
— Что случилось? Ты сам на себя не похож. Святая формула Гарэда! Да ты нервничаешь! Неужели я дожил до этого момента? Мой древний друг решил себя вернуть? Через пять веков?
— Ты хоть не издевайся!
Габриэль стукнулся головой о стену. И еще раз, и еще... Огромные фиолетовые глаза Теркая удивленно расширились. Он плавным незаметным движением переместился к одному из шкафов.
— Оно лежит где-то здесь. Я точно помню, что у меня оставалось еще несколько заготовок, — бубнил он, перебирая коробочки на полке. — Нашел!
Через пять минут лабораторию наполнил ароматный дым, а на диване вальяжно развалились два древних монстра.
— Катсу знает? — лениво спросил Тер.
— Она сама выпустила Алекса, и теперь ко мне возвращаются чувства и эмоции. Тер! Мне кажется, я вернулся в переходный подростковый возраст!
— А мне кажется, ты влюбился. — Альфар ехидно рассмеялся.
— Именно из-за этого я здесь, — хмуро признался Габриэль. — Ты специалист по любви. Скажи мне, это действительно оно? Я вновь могу любить?
Теркай вперил в друга взгляд больших глаз, в которых плясало фиолетовое пламя, и замер на мгновение, словно его душа покинула бренное тело.
— Отчего ты так этого боишься, друг мой? — спустя некоторое время спросил он слегка сипловатым голосом.
— Ты же знаешь, для меня ничего не может быть страшнее, чем рисковать всем ради одного человека, построить жизнь вокруг него и... потерять.
— Я знаю, что всякий раз, когда кто-то начинает испытывать к тебе серьезные чувства, ты норовишь сбежать. Если ты не вернешься, то закончишь жизнь в одиночестве.
— Почему мы любим, Тер?
— Думаю, нам просто не хватает тепла. Когда ты принимаешь в себе любовь, ты словно получаешь еще одно сердце в подарок. Два сердца вместо одного. Они трепещут в твоей груди, бьются в одном ритме и постепенно сольются в одно огромное и горячее сердце. Разве это не прекрасно?
Теркай встал и потянулся.
— А теперь вали уже к себе, мне нужно спешить домой к жене. Если я опоздаю на ужин, она оставит меня без сладкого.
— Ты вновь женат? Поздравляю, дружище! Я рад за тебя. — Габриэль тоже поднялся.
— Да, судьба подарила мне еще немного счастья, — грустно улыбнулся Теркай. — Я уже иду, дорогая! Кстати, я посмотрел. Поздравляю, старый хрыч, ты можешь полюбить вновь!
Древний альфар исчез из лаборатории, оставив после себя отголоски веселого хохота. Габриэль еще мгновение постоял посреди кабинета, едва сдерживаясь, чтобы не смести на пол все эти колбы, пробирки, риторы и микроскопы.
— Неужели я так глуп, что загнал себя в ситуацию, из которой нет выхода?
С этими словами ин испарился, и только смех Теркая еще несколько секунд рассыпался невесомым звоном по опустевшей лаборатории.
Алмар.
— Маска?
Девушка отшатнулась, выскальзывая из его уютных объятий.
Как она смогла его узнать? И что теперь делать? Сказать правду или притвориться, что это не так? Он еще думает? Этой девушке лучше сказать правду.
— Да. Это я, — улыбнулся маг, ожидая, что ученица с визгом повиснет у него на шее, как она иногда делала на Перекрестке. Но вместо этого серые глаза потемнели, и мужчина получил звонкую пощечину и полный негодования взгляд.
Второй раз эта девчонка ударила его.
— За что? — Алмар перехватил руку Летты и рванул ее на себя. — За что, Лютик?
— За вранье! — Летта лягнула его ногой, и айту пришлось выпустить ее запястье. — Боже! Я, как последняя дура, изливала тебе душу, а ты... ты... Как ты мог!
— Лютик! Я не знал, что это ты! Клянусь! Я только вчера догадался! — отчаянно попытался оправдаться Алмар.
— Так я тебе и поверила! — закричала Летта, сжав кулаки. — Ты хочешь сказать, что Ходок просто так появился в этом мире, что это не ты указал ему, где меня искать?
— Клянусь, я здесь ни при чем! Почему ты не веришь мне, Лютик?
— Не смей меня так называть! Ты лживая, двуличная сволочь! Ты лгал мне постоянно. Ты лечил меня! Значит, знал мою ауру, ты поставил на мне свою метку! Как ты мог не знать, что я — это я?
— Я просто хотел защитить тебя, — потрясенно пробормотал Алмар, понимая, что она права. Он мог бы догадаться по ауре. Но... — Послушай, я могу объяснить. Кто-то маскировал твою ауру на Перекрестке. Я никак не смог бы догадаться, что это ты.
Летта истерически рассмеялась. Видно, начали проявляться последствия событий последнего часа.
— Ты знаешь, что я не маг и никогда не смогу проверить твои слова.
— Просто верь мне. — Алмар шагнул к девушке, вглядываясь ей в глаза. Его голос стал мягким и певучим. — Просто верь, Лютик...
Летта
Голос мага окутывал теплым пледом, смывал с души обиду и сомнения. Он пытается ее заколдовать? Да как он смеет? Это бесчестно! Он хочет заставить ее поверить ему, а может быть, он хочет заставить ее полюбить себя? Тогда те чувства, что она испытывала к Маске, — это ее личные чувства, или их он тоже навязал колдовством? Летта ощущала, как в голове становится пусто, как глаза закрываются и её начинает клонить в сон. Заныл низ живота. Нет, только не это! Ведь еще три дня. Надо сбросить это наваждение, нужно вернуться домой, нужно вернуться к Габриэлю. Домой... где ее дом? Во дворце. Да, вернуться во дворец, пока не началось... Мысли начали путаться, бросило в жар, в глазах заплясали огненные зайчики, лицо мага исчезло в черном пятне, возникшем перед взором... Резко заболел живот, ноги подогнулись, и она почувствовала, как падает в черную бездну. Словно сквозь толстый слой воды Летта услышала крик Ромариза:
— Алмар, остановись! Ты убиваешь ее!
Голова взорвалась, сильные руки подхватили обмякшее тело. Вокруг кричали, кто-то бил ее по щекам, но её душа уже падала вниз и стремительно взлетала вверх, стремясь попасть туда, где она была счастлива.
Летта оглянулась по сторонам. Перекресток. Значит, она лежит без сознания. Неплохо оборотень ее приложил. Сердце болезненно сжалось. Как он мог так поступить? Зачем? Ведь все казалось таким искренним. Разве можно врать глазами? Оказывается, можно. Обида сменилась злостью, а злость — решимостью. Летта прижала руку к черному кулону. Пора поговорить с сообщником.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
