Ах ты, тварь! (рабочее название)

— В тебе все еще есть человеческая часть, не физически, конечно, ее из твоего тела благополучно вытравили... Не знаю как сказать, ни у Эло, ни у людей нет таких понятий, — начал паучок.

— А ты упрости для нас, убогих, — отозвалась Ви.

— Тогда так: физическое тело — это материальная проекция существа, она у тебя эльфийская, я уже сказал это, а в духовном пространстве наравне с Эло существует половина от человека, а вернее... — Лидо задумался и замолчал.

— Что вернее то? — нетерпеливо спросила Ви.

— А вот это мы узнаем попозже, нам бы разобраться с твоей эльфийской составляющей... И вообще, давай, медитируй, а то не выйдем отсюда, видишь, вход запечатали?

Она посмотрела на арочный вход и ахнула, стена сомкнулась и тянулась непрерывным кругом. Медитировать, значит... Ладно. Ви села на зеленом кресле и попыталась почувствовать гармонию внутри, но сейчас сделать это оказалось гораздо труднее. То, наверху, ощущалось энергиями: от солнца шло приятное разогревающее тепло, искрящаяся радость, веселье, а луна дарила прохладу, спокойствие и расслабленность. Ви мысленно потопталась на месте, не зная, как охватить все это, но потом вспомнила, что снова оказалась взаперти и выход в ее руках, возмутилась и... проглотила неохватную картину. Она поймала вроде бы гармонию, но теперь та стала другой... Радости в ней было мало, а света — достаточно, но и расслабленность и спокойствие убегали все время от нее. Ви посмотрела на стену, не помогло, значит, она делает что-то не так, и не гармония у нее внутри вовсе... Лао, помоги, пожалуйста!

Нужно успокоиться и танцевать, сказала Ви себе словами любимой наставницы и словно камень упал с ее души, стало легко и радостно, любовь затопила все существо, вспомнился Диго, малыш Иванс, с которым она намеревалась пообщаться сегодня... Вслед пришло чувство теплой земли, где стоял дворец, Ви показалось, что он узнал ее и будто помахал радостно хвостиком... Она увидела внутренним взором ручьи и подземные реки как кровеносные сосуды, женщин Мэйоу, собиравших веточки, подкапывавших корешки, Легира, расположившегося под ветвистым деревом с фолиантом, и ... четырех незнакомых эльфов, которые находились в опасной близости к дому.

— Лидо, там чужие!

— Нельзя прекращать медитацию так! Они — там, ты — здесь, в доме есть охранники, и посмотри — я нисколечко не увеличился! Лишь бы отлынивать! А вход не открылся! Начинай снова.

Ви задумалась: с чего она начала прорабатывать новые ощущения? Нельзя проглотить слишком большой кусок, вот и у нее ничего не получилось. Она же пришла в храм Рахне? Тогда и надо медитировать как раньше: земля, вода и жизненная сила. Она нашла точку равновесия в своем животе: любовь от сердца, земля, терпеливая и сильная, вода, мудрая и хранящая память. Но маленький хвостик, каналец другой энергии все равно был, и это портило ей гармонию. Она постаралась не обращать на него внимания, как ветер играет, ласково ворошит волосы, но не мешает. И вдруг, именно во время мысли о ветре, накрыл поток сияющей энергии. Ви расслабилась и замерла, так ей было хорошо, но вспомнив о Лидо она начала дышать: вдохнула энергию и вытолкнула в мир, одаривая пространство вокруг. Она делала так снова и снова, пока не показалась себе сияющим солнышком, деревья и растительность снаружи дома с каждым выдохом откликалась все дальше и дальше.

Ви показалось, что кто-то ее зовет вдалеке, она прислушалась, но услышала неразличимый шепот. Ее дыхание мешало сосредоточиться и потому она медленно начала его успокаивать, пока поток энергии перестал изливаться из нее.

— Ви-иии, Вииии, -опять гундосил паучок.

— Я здесь, — кротко отозвалась жрица.

— Слава Рахне, ты в своем уме, — облегченно выдохнул Лидо.

— Не поняла.

— Смотри вокруг и на меня — тоже, я подрос! — радостно сообщил паук, ведь он вырос в два раза и теперь мог занять половину уха.

Ви перевела взгляд на стены: теперь по ним струилась вода, попадала в канавку у пола и распределялась по полу зала. Кресло стало пушистее и удобнее, а в положенном месте обнаружился проход.

— Лидо, нас приглашают на выход? — угрюмо спросила Ви.

— Думаю, да, и не криви лицо, ты и так многого достигла. Что поделаешь, в тебе есть еще человеческая часть, потому и не показалась тебе Рахне. Да и кто сказал, что она должна? Идем наверх.

Ви двинулась к выходу, Лидо торжественно уселся на ее левое ухо. Едва она приблизилась к проему, услужливо распахнутому домом, как чьи-то пальцы вцепились ей в правое ухо.

— Ах, ты, паршивка, тварь безродная, как посмела осквернить храм? Кто позволил тебе ступать по этим древним святым ступеням? — Лауг громко ругался, разбрызгивая слюну вокруг, а сам тащил ее за ухо в коридор.

Ви не успела ничего сказать, настолько все случилось неожиданно, но едва она — вышла из ниши с трилистником, как проход бесшумно закрылся. Ее ухо тут же оказалось свободным и она схватилась за него — оно горело и жутко болело, совсем как в Бонбонерке. Лауг бросился ощупывать стену, нажимал на лепестки трилистника, но вход оставался запечатанным.

— Посмотри, паршивка, что ты сделала! Я поехал узнавать, где еще такое оживление энергии Рахне, но нигде не нашел, приехал, в полной уверенности, что Храм проснулся. Я оказался прав, но ты опередила меня и осквернила своим присутствием святую святых нашего дома. А теперь он закрылся, верно, от оскорбления — ведь ты не Мэйоу... — все это Лауг выговорил, прижавшись лбом к стене, и только на последних словах обернулся, чтобы ударить ее и так и застыл с занесенной рукой.

— Это... ч-что такое? — дрожащим пальцем показал он на Лидо. — Где взяла безделушку? Вы, Валлеи, умеете обманывать... — придушенными голосом сообщил Рей Мэйоу.

Ви почувствовала, как Лидо привстал, разминая лапки, снова сел, повозился и опять замер. Лауг побледнел.

— Ты..— начал он и задохнулся. — Откуда у тебя это? — выдавил он со второй попытки.

— Это мой спутник и его вручила мне моя наставница.

— Наставница, — повторил за Ви старик. — Де-точ-ка, а кто у тебя наставница?

— Лаонна муа Рахне Рей Валлеи, — сообщила Ви и шагнула подальше от Лауга, глаза которого при услышанном округлились, увлажнились, лицо вытянулось и застыло с выражением крайнего изумления.

— А... его зовут.. Лидо? — оглянувшись и удостоверившись, что никого нет, шепотом спросил Рей Мэйоу, а его глаза уже начали лихорадочно блестеть.

— Откуда вы знаете? — удивилась Ви.

— История семьи, знаешь ли, — Лауг сделал шаг к Ви. — Значит, это все-таки тебя видели выходящей из подземелий. Ты сможешь снова открыть храм?

"Лидо? Я должна это делать?"

"Нет, но он не сможет войти, туда вхожи только женщины, так что покажи, не бойся".

Ви мысленно попросила дом открыть вход и погладила ласково стену, когда начала мерцать энергия и стали видны ступени вниз. Она удивилась, раньше такого не заметила, а сейчас, показалось, что время растянулось и ей удалось хорошенько все рассмотреть".

— Как тебе удается, ты ведь не Мэйоу? Почему дом тебя слушается? — сердито спросил Лауг.

И правда, почему? — обратилась к дому Ви. У нее тут же в голове возникла странная схема, один островок, от которого шла линия, оказалась домом Валлеи, другая — Мэйоу. Несколько раз эльфы соединялись друг с другом из этих домов, а вот и ее крупная пульсирующая точка, и как символ ее имени обозначен клинок.

— Ви, смотри, двадцать шесть колен назад в дом Валлеи была принята Мэйоу, и вот шесть колен назад — тоже. О, и сюда пришла одна из твоих предшественниц... И это только последние века! Лауг должен помнить, — отозвался Лидо.

— Дом показал мне, что во мне есть кровь Мэйоу, вы ведь знаете это.

— Мы постарались забыть об этом, чтобы не было больно, ведь нас предал родственный Дом!!! — постепенно повышая тональность высказался Лауг. — Собирайся, через час мы двинемся в путь.

— Куда?

— Зачем тебе? Доверься старику, все же я твой дед.

"Де-е-ээд... Чуть ухо тебе не оторвал", — проворчал Лидо.

— А обед? — спросила Ви, у нее живот прилип к спине.

— Через час, потом сразу отправляемся.

Ви вприпрыжку бежала в свою комнату и думала, куда Лауг собрался? А Ри Эло разве позволит? Сколько лет прошло с тех пор, когда она убежала из Тугара, но до сих пор не может распоряжаться своей жизнью. Она влетела в свою комнату и замерла — все было нормально , но... что-то не так. Ви потрясла головой, откуда это чувство неправильности? И будто ответом на этот вопрос разные части комнаты замерцали так же, как и вход в храм внизу раньше, и медленно проявилась странная картина: в совершенно нелепых позах замерли мужчины. Ви присмотрелась и ахнула, эти эльфы сопровождали ее и Иванса сюда в качестве охраны, молодые Псы Руки, о которых рассказывал брат. Один раскрыл шкаф и наклонился, закопавшись внутри, второй скрючился около кровати, стремясь заглянуть под нее, третий распластался на стене.

— Лидо, а он что искал? — остановилась Ви перед воином, ей показалось, что это был маг группы.

— Думаю, секретный шкафчик в стене.

— Ааа, — протянула Ви, девки в Бонбонерке рассказывали, что у Ма был такой, где она деньги хранила и где мудреный замок был.

Четвертый стоял на коленях перед диваном, навалился на него, закопал руки в цветных подушках и заснул?

— Ви, смотри, там еще один на балконе, — отозвался Лидо.

И правда, на каменном парапете, вися снаружи, подтягивался командир этих псов. Ви стало жутковато — не привыкла она к такому вниманию к своей персоне. И все же, что здесь произошло, что пять эльфов поймались, как мухи в мед? Стоило спросить и в голове начала ускоренно прокручиваться лента событий, как происходило вторжение и как дом их обезвредил. Хранитель дома излучал такое довольство и преданность, что Ви улыбнулась, совсем как преданный пес, и даже предложил сам заняться нарушителями внутреннего пространства, изобразив, как те погружаются в него.

— Стоп-стоп-стоп! — завопил Лидо.— А допросить? Нужно узнать, как они здесь оказались, ведь должны были вернуться к Ри Эло — это раз, два — что они искали? И это мне не нравится, так как у тебя ничего нет и быть не может, кроме Виэллсандэре, а о нем никто не знает!

— Ну, да, — согласилась Ви и подошла к парапету и эльф отмер — его фигура окуталась сиянием, моргнул и заговорил.

— О, жрица, прости нас за вторжение. Мы хоть сейчас принесем тебе клятву верности.

— С чего бы это вдруг, — хмыкнула Ви и шагнула назад, этот эльф не вызывал у нее доверия: говорил так горячо, складно, преданно заглядывая в глаза, а как иначе, если его поймали на горяченьком?

— Ви, соглашайся, — промурчал паучок.— У тебя появится своя охрана! Смена управляющих нитей, как чудесно! Хочешь, я займусь этим, поставлю печати верности?

— Печати? Ах, да, печа-а-ати... Лидо, точно они нужны мне? — испугалась Ви.

— Глупая, ты же Жрица!!! Ты — единственная верная наследию Рахне, тебе предстоят великие дела!

— Может, не надо? — жалобно шмыгнула носом Ви.

— Что за трусливые мысли? Лао не могла ошибиться в тебе! Во-вторых, мы с домом проследим, чтобы он не причинил тебе вреда, правда, дом?

На Ви, как поток, вылилась уверенность, она еще раз шмыгнула, ну и шуточки у дома.

— Ладно, если вы точно меня не дадите в обиду... Тогда отпускайте этого, на балконе...

Светловолосый воин перекинул тело через парапет, легко приземлился и тут же припал на колено, склонив голову.

— О, Жрица, прости нас, мы всего лишь хотели проверить догадку, что ты и есть жрица, принявшая древнее наследие и дары, чтобы принести свои жизни к служению тебе.

— О, какой почтительный... — восхитился Лидо. — Ви, повторяй за мной, а то напортачишь. И сделай строгое лицо.

Жрица стояла и сурово смотрела на Исму, а он преклонив голову думал: они дали себя поймать, словно несмышленые дети, грош им цена как Когтям, ничего не нашли, а девушка и, правда, оказалась прошедшей испытание, что подтверждал паук на ухе, по размеру немного уступавший насекомому у Ри Эло, и еще одно, самое важное — он был светлый! И именно его цвет резал глаз и привлекал внимание — все привыкли к угольно черному пауку у Повелительницы. И теперь, когда Виэллсандэре явила миру своего спутника, она не будет в безопасности. Рю, Ло и Ке жизни отдадут за нее, как и он, а Ги? Может ли сейчас он принять за них всех решение? Но если откажется — все Когти погибнут, небольшой у них выбор-то? Усмехнулся и решился, открыто взглянул на девушку.

— О, жрица, я Большой Коготь, старший из пяти, Исмаива Кей Руав, от имени всех пяти приношу тебе клятву верности: твой покорный раб, твоя жизнь — моя жизнь, и не будет мне жизни, если я допущу причинить тебе вред и допустить смерть. Рахне прошу закрепить мою клятву верности и принять наши жизни в твои руки, о Жрица.

— Не так, — строго произнесла Виэлсандэре и нахмурилась. — Я требую древний обряд верности.

Она протянула вперед руки и в них с мерцанием появилась глиняная чаша красно-коричневого цвета. Она протянула ее ему.

— Собери немного крови у всех пяти.

Исма повиновался, начав с себя, обошел парней и вернулся с чашей, на треть заполненной кровью. Когда он подходил к друзьям, плен, сдерживающий их исчезал, и теперь они все стояли на коленях. Исма тоже преклонил их перед жрицей, подняв чашу высоко перед собой.

Девушка подошла, в руках появился Виэллсандэре, она легко чиркнула себе по запястью и кровь потекла в чашу. Исма слышал, как восхищенно выдохнул Ло. Ее запястье окуталось мерцанием и рана исчезла, мгновенно! Магия жизни, и какая сильная...

Жрица начала говорить странные слова, держа чашу около своего женского центра, потом переместила ее к груди на уровне сердца, затем подняв ко лбу. Она подошла к нему и вручила сосуд в руки. В этот момент на край спустился паук и оббежал чашку ровно семь раз по часовой стрелке, после чего кровь перестала быть такой красной и пахнуть железом. Жрица опустила палец в жидкость и стала рисовать ею узоры у себя на запястье, которые медленно выцветали и становились серебристыми линиями. Исма старался не дышать — похоже, они не ошиблись, и эта девушка действительно приняла наследие Древних, ведь такую магию уже давно никто не видел. Руки жрицы оказались опутаны узорами как браслетами, потом она подошла к нему и начала рисовать у него на лбу. Рахне, как это было приятно! Виэллсандэре подошла к каждому и начертала древние руны , только у остальных серебристый узор оказался чуть меньше, чем что, что он чувствовал у себя.

Жрица опять окунула палец в жидкость и смочила свои губы, передала чашу Иссме и сказала:

— Пейте, все, до дна.

Исма поднес всем чашу и напоследок сам сделал большой глоток, опустошая ее. Он опять посмотрел на девушку, его восхитило, как она чувственно мочила губки. Внезапно эльф затаил дыхание — что-то происходило, не неприятно, но ощутимо, в нем что-то менялось, на груди почувствовалось жжение, а внутри, в груди и в голове, казалось, кто-то переставляет кубики.

Когда все затихло, он осмелился посмотреть на парней, те тоже выглядели обескураженными, а Ги рассматривал на груди серебристый рисунок. Исма не выдержал и тоже дернул ворот туники: на коже, прямо над сердцем, мерцало небольшое, с детский кулачок, изображение паука с клинком над головой. Сама жрица стояла и наблюдала за ними, руки ее были чисты, узоры на запястьях исчезли. Ма вздрогнул, когда услышал в голове голос: