Провидица (временное)

— Вернусь, Удел вздрогнет, — произнес он и посмотрел на наложницу. — Но сначала вздрогнет "Волчье братство".

Преданный взгляд зеленых глаз немного успокоил Корвеля. Он велел собираться, и отряд покинул древнюю твердыню. Катиль и служанка ехали верхом, Рагна опять сидела на лошади сайера. Два ратника отыскивали путь и указывали, куда ехать. И ближе к полудню, отряд выбрался на дорогу, с которой вынужден был свернуть ночью, и теперь продвигались быстрей и легче.

Корвель время от времени поглядывал назад, отыскивал взглядом лаиссу, клевавшую носом, переводил взгляд на ехавших рядом с ней ратников, проверяя следят ли они за дремлющей девушкой и, удовлетворенный вниманием Бартвальда Даги и Рёнгафта Туни, теперь ехавших по обе стороны от Катиль, отворачивался. После опускал взгляд на белокурую головку, покоившуюся на его плече, и улыбался, слушая умиротворенное сопение наложницы. Уже сегодня, ближе к ночи, они должны были достичь границы с королевским Уделом, и Корвель надеялся, что их злоключения закончатся.

К началу турнира они опаздывали на день, и если больше ничего в пути не произойдет, то этот срок не увеличится, и гнева короля удастся избежать. Впрочем, королевского недовольства, как и сказал Корвель, он не боялся. Власть Его Величества держалась на удельных лассах, поднимавших по зову короля свои армии во время войн и исправно пополнявшие казну за счет налогов с мелкопоместных лассов, горожан и крестьян. Так же удельные лассы входили в Большой Совет, но созывался он нечасто. В ответ короли давали сайерам привилегии, делавшие лассов практически неприкасаемыми, не лезли открыто во внутренние дела Уделов, лишь иногда устраивая показательные разносы особо зарвавшимся господам. Корвель не зарывался, потому знал, что увидит лишь гримасу недовольства.

Мысли мужчины вернулись к "Волчьему братству". Что двигало главой этого маленького Ордена, когда он отправлял заклинателя? Почему именно Удел Корвель? Все-таки неведомый враг, подсказавший, как быстрей привлечь к себе внимание короля? И на что Гудваль в таком случае рассчитывает? Удел просто так не может забрать даже король. Или же Орден выбрал земли Корвеля из-за того, что это один их крупнейших Уделов и ближе всего в к королевским землям? Уйдя в размышления, сайер не заметил, как они выехали на опасный участок дороги.

Здесь начинался спуск, но был он извилист и достаточно узок. Отряд теперь ехал парами, и с Катиль остался рядом Бартвальд, Рёнгафт, чье сердце вдруг забилось чаще, ехал со стороны горного склона, с затаенным ужасом поглядывая на обрыв, лежавший по другую сторону от дороги. Ратник глядел в спину Кати, ожидая ее злого смеха или предсказания, но лаисса мирно дремала под присмотром Даги.

— Благородная лаисса, — позвал ее Бартвальд.

Катиль чуть вздрогнула и открыла глаза, пытаясь понять, кто ее позвал.

— Я вас слушаю, — наконец ответила она, потирая лицо.

— Здесь лучше вам проснуться, — черноволосый ратник указал взглядом на обрыв.

— Да, разумеется, — кивнула девушка, стряхивая с себя остатки дремоты.

Корвель обернулся на негромкий разговор, поймал взгляд Кати и улыбнулся ей, но тут же сам сосредоточился на дороге, уходившей за поворот. Первыми исчезли из виду воины, проверявшие, не ждет ли отряд засада. Следом свернул ласс Корвель. Он увидел крестьянина, тащившего на спине корзину. Крестьянин заметил знатного господина и остановился, согнувшись в поклоне. Из-за следующего поворота выскочила рыжая в черных подпалинах собачонка. Она увидела всадников и залилась звонким лаем.

Крестьянин гаркнул на дворняжку, но та разошлась еще больше, начав кидаться под копыта лошадей. Сайер метнул в мужчину гневный взгляд. Он покрепче прижал к себе Рагну, заворочавшуюся во сне. Крестьянин кинулся на собачонку, дал ей пинка, и дворняжка с визгом умчалась за поворот, из-за которого показывались остальные воины.

Промчавшись под ногами первых лошадей, собака вновь залилась яростным лаем, бросаясь на лошадь лаиссы Альвран. Животное испуганно заржало. Даги попытался отогнать шавку, но та, перепугавшись сама, хрипела и вновь кидалась на рыжую лошадь, цапнула ее за ногу, и кобыла сорвалась с места.

Кати вцепилась в поводья, не зная, как остановить несущее ее животное. Лошадь вылетела за поворот, едва не сбив крестьянина, спешившего за своей собакой, обогнала сайера, метнулась мимо двух воинов, ехавших перед лассом, и скрылась за следующим поворотом. Корвель взглянул на Рагну и выругался.

— Остановить! — заорал он, разбудив криком наложницу.

— Гален, что случилось? — спросила она, глядя на него.

Ответить мужчина не успел, мимо него промчался Даги. Следом за ним, бросив на господина ненавидящий взгляд, скакал Туни.

— Святые сохраните, — простонал хриплый ратник, вырываясь вперед.

— Гален? — Рагна подергала любовника за рукав.

Корвель снова бросил на нее взгляд и ссадил на землю.

— Смотри за ней, — бросил он одному из воинов и сорвался следом.

Рыжая кобыла неслась вперед. Ее всадница, побелевшая от страха, вцепилась в поводья.

— Стой! — в отчаянии крикнула она, но лошадь это только подстегнуло.

Девушка обернулась и увидела спешивших за ней воинов. Она беспомощно выдохнула и вновь устремила взгляд вперед. Кобыла вынесла ее за следующий поворот. Извилистая лента горной дороги расширялась, переходя в широкий выступ, и резко сворачивала в строну, огибая скалу. Безопасная с виду каменная площадка оканчивалась обрывом. Именно отсюда должен был начинаться более безопасный спуск потому, что дальше путь пролегал вновь между горными склонами.

Кобыла вылетела за поворот и помчалась прямо, унося всадницу к пропасти. Ветер хлестал девушку по лицу, выбивая слезы из глаз. Мир расплылся, превращаясь в мутную пелену, Кати зажмурилась и закричала, вскидывая к лицу руки. Неожиданный удар выбил ее из седла. Рёнгафт Туни, так мечтавший убить ведьму и избавиться от проклятья, нагнал Катиль, точным движением скидывая ее с лошади. Он попробовал перехватить кобылу, но обезумевшая лошадь сделала отчаянный рывок и полетела вниз. Конь ратника заржал и встал на дыбы, сбрасывая всадника.

— Нет! — заорал Рёнгафт.

Он успел зацепиться за край обрыва, но руки соскальзывали, и пропасть уже ждала обещанную ей жертву.

— Святые, — выдохнул мужчина и сорвался вниз.

Сильная ладонь перехватила его запястье, и над пропастью появилось лицо господина.

— Помогай, Нечистый тебя задери, — прохрипел ласс Корвель, пытаясь вытянуть своего воина. — Даги!

Бартвальд упал на живот, ловя вторую руку Рёнгафта Туни. Сайер и черноволосый ратник потянули его, и вскоре воин уже лежал на каменной поверхности выступа. Он некоторое время ошалело пялился в небо, хрипло и тяжело дыша. Мужчина все еще не мог поверить, что жив.

— Живой, — прошептал Туни. — Живой? — удивлено спросил он. — Живой! — закричал мужчина. — Я живой! — и захохотал, истерично и громко, наслаждаясь холодным ветром и начавшейся моросью. В этот момент ратник решил, что покинет службу у сайера и уйдет в родную деревню.

Корвель сам не мог бы сказать, какая сила помогла ему нагнать своего воина и провидицу, и как он успел перехватить Рёнгафта, когда смерть казалась уже неминуемой. Но сейчас сайер не задавался этими вопросами. Он стремительно приблизился к бессознательной девушке, присел рядом и осторожно повернул ее к себе лицом. На правой скуле лаиссы наливался чернотой кровоподтек, из разбитой брови стекала алая струйка крови, но переломов Корвель не заметил.

— Катиль, — позвал ласс, бережно стирая с бледного личика кровь. — Вы слышите меня?

Из-за поворота показалась остальная часть отряда. Корвель обернулся, глядя на Бартвальда Даги.

— Подведи моего коня, — велел он.

Даги поспешил выполнить приказ господина.

— Подашь, — сказал сайер, забираясь в седло, после принял все еще бессознательную Катиль и посмотрел на Рагну. Женщина не сводила с господина пристального взгляда. — Едешь пока с Оги, — отчеканил Гален Корвель, не давая наложнице возможности возразить или возмутиться.

— Как угодно моему господину, — подчеркнуто сухо ответила Рагна и отвернулась.

Ласс покачал головой, в который раз недоумевая, куда делась рассудительная и покладистая женщина, которая сумела удерживать его внимание на протяжении этих двух лет. Впрочем, она всегда болезненно воспринимала, если рядом с высокородным любовником появлялась его ровня по рождению... А ночью предложила жениться на той, к кому сама же ревнует. Гален Корвель опустил взгляд на лаиссу, вдруг отмечая ее легкость, почти невесомость после более крупной Рагны. Представил, как тащит в дом Святых этого хрупкого воробышка, а потом берет силой, чтобы узаконить брак. Картина, которую нарисовало воображение, вызвала отвращение, и ласс тряхнул головой, пытаясь избавиться от неприятного осадка. Сайер мог предположить, что Катиль вряд ли будет рыдать и валяться в ногах, умоляя не трогать ее, но ее взгляд даже в воображении хлестал наотмашь, заставляя чувствовать себя гадко.

— Нет, — вслух произнес Корвель. — Не будет этого.

Девушка тяжко вздохнула и открыла глаза, с непониманием глядя на мужчину. Он даже не сразу заметил, что она пришла в себя. Кати некоторое время рассматривала его, потом приподнялась и тут же тихо застонала. Сайер посмотрел на девушку и улыбнулся.

— Как вы, Катиль?

— Очень болит голова, — ответила она, кривясь. Затем снова попыталась сесть ровно, но вскрикнула и осталась в прежней позе, откинувшись на руку Корвеля. — Тело тоже болит.

— Вы сильно ушиблись при падении, — сказал мужчина. — Но лучше так, чем лететь с обрыва.

— Сейчас я в этом неуверенна, — снова поморщилась лаисса Альвран. — Я могу пересесть на свою лошадь, а вы вернете себе вашу женщину.

— Вашей лошади нет, она слетела с обрыва, — немного сухо ответил ласс. — И в седле вы сейчас не удержитесь. Или вы опасаетесь, что я вас съем?

— Скорей, ваша наложница, — усмехнулась Катиль.

— Со своей наложницей я разберусь сам, — проворчал Корвель.

— И все же вы так...

— Не суйте ваш маленький нос, дорогая моя лаисса, туда, куда вас не просят, — отчеканил сайер.

Кати перестала спорить. Она вновь прикрыла глаза, но легче от этого не стало.

— Скоро мы достигнем Брилла, — снова заговорил ласс Корвель. — Там остановимся на отдых, и я позову к вам лекаря.

— Как вам угодно, сайер, — ответила, не открывая глаз, Катиль.

Мужчина покосился на девушку и покачал головой, рассматривая изуродованное падением личико. Но, несмотря на синяк и отекающий правый глаз, над которым красовалась уже запекшаяся кровь на разбитой брови, сайер подумал: "И все-таки хорошенькая".

— Ласс Корвель, вы на меня смотрите, — услышал он недовольный голос Катиль.

— Даже не думал, — соврал сайер, отводя глаза.

Она открыла глаза, усмехнулась, глядя на то, как старательно смотрит вперед ласс, но яркий дневной свет неприятно резал глаза, и девушка вновь закрыла их. Гален Корвель покосился на Катиль и усмехнулся. Потрепанный воробей все равно сохранял боевой дух, следя за приличиями. "Рассматривать благородную даму долгим взглядом в лицо непозволительно", — когда-то обучал сайера наставник. — "Это могут расценить, как оскорбление и вызов мужчины ее рода или супруг". У лаиссы Альвран не было мужа, и мужчины ее рода находились далеко, но Катиль все-таки вспомнила это правило этикета. На губах Корвеля появилась добродушная насмешливая ухмылка.

— Я думал, после моего шатра этикет соблюдать необязательно, — произнес он, напоминая, что в первый же день их знакомства увидел благородную лаиссу без одежды.

Катиль с нескрываемым гневом взглянула на сайера.

— Признаю, это была грубая шутка, — поспешил уверить Корвель.

Лаисса Альвран еще некоторое время испепеляла мужчину взглядом, после закрыла глаза, и он больше не рассматривал девушку без ее позволения.

До Брилла отряд добрался без новых приключений. В городе сайера соседнего Удела знали, потому стража на городских воротах пропустила путников, даже не намекая о пошлине за въезд. Отряд проехал в наиболее чистый квартал и остановился перед постоялым двором, где Корвель обычно останавливался по дороге в столицу. Хозяин сам вышел встречать высокого гостя. Он низко поклонился и замер, ожидая распоряжений высокородного ласса.

— Две комнаты с большой кроватью, — велел сайер. — И не вздумай не постелить чистое белье.

— Ну, что вы благородный ласс, — возмутился хозяин, — как можно?!

— Знаю я тебя, пройдоху, — усмехнулся Корвель, помогая Катиль встать на ноги. — И кликни лучшего в городе лекаря. Не самого дорого, а лучшего, понял меня?

— Бедняжка лаисса Корвель, — охнул хозяин, глядя на Катиль.

Сайер нахмурился, и мужчина спохватился. Он поспешил провести постояльцев в лучшие комнаты, содержавшиеся в постоянной чистоте, как раз для господ, по дороге послав слугу за лекарем.

— Размести моих людей, накорми, — продолжал отдавать распоряжения ласс. — Лошадей пусть расседлают, мы здесь до утра. Да, и горячей воды в обе комнаты.

Хозяин распахнул первую дверь.

— Благородной лаиссе подать все, что пожелает, — сказал Корвель, пропуская вперед Катиль. — Еще, пришлешь нам портного, скажи, требуется готовое платье. К утру мне нужна повозка, где поедут женщины.

— Слушаюсь, господин, — снова поклонился хозяин. — Ужин подать в комнаты?

— Да, — кивнул ласс, приобнял Рагну, стоявшую рядом с ним, и повел во вторую комнату. — Ты идешь к лаиссе, — обернувшись к служанке, велел Корвель, и та послушно вернулась в комнату Катиль.

— Святые Защитники, — прошептал хозяин, бледнея. — Какая оплошность... Хорошо, не прибил. — И мужчина поспешил выполнять все распоряжения высокородного гостя.

Как только дверь за хозяином постоялого двора закрылась, Рагна обвила шею любовника руками и заглянула в глаза.

— Я тосковала по тебе, мой возлюбленный господин, — произнесла она.

Корвель изломил бровь и добродушно усмехнулся:

— Ты ехала почти рядом.

— Но не с тобой, — наложница прижалась к сайеру. — Не ругай меня, Гален. Я знаю, что лаиссе Альвран была нужна помощь, и ты правильно поступил, не доверив ее своим воинам. Я все это понимаю...

— Тебе не за что переживать, душа моя, — прервал ее Корвель.

Он коротко поцеловал женщину и выпустил из объятий, не желая продолжать этот разговор. Ласс поймал себя на том, что вообще не хочет говорить о Катиль, ни с Рагной, ни с кем бы то ни было еще. Наложница смотрела в спину любовника пристальным взглядом, но сказать так ничего не решилась. Корвель упал поперек кровати и закинул руки за голову.

— Не помню такой тяжелой дороги, — сказал он, прикрывая зевок ладонью. — У меня сейчас всего три желание: помыться, поесть и спать. Даже не знаю, чего хочу больше.

— А я? — Рагна присела рядом с ним. — Меня ты не назвал.

— Я вымотан, душа моя, — ответил мужчина. — Сначала отдых, на утехи у нас с тобой вся наша жизнь.

— Ты прав, мой возлюбленный, — женщина вытянулась рядом. — Тебе надо отдохнуть.