Мыслесветы Лазающего Быстро и Остроглазой также содержали замешательство и озабоченность, сопровождаемые легким оттенком разочарования. Оживший Камень был уверен, что они пытались спросить его, что случилось, только чтобы вспомнить, что он был глух к их мыслеголосам. Однако за этим не последовало ничего из жалости, которую ненавидел прежний Камень, только теплая практичность. Он задавался вопросом, было ли это следствием того, что Лазающий Быстро и Остроглазая были разведчиками, призвание которых требовало высокой степени приспособляемости, что заставило их так быстро принять его ограничения.
Вместо этого Лазающий Быстро спрыгнул с того места, где он сидел на своих двух ногах, и сделал быстрый, короткий прыжок в направлении золотолиста, который, как он знал, был любимым насестом Ожившего Камня. Оживший Камень сделал паузу, не уверенный, должен ли он покинуть Формирующую Жизнь. Но хотя она издавала быстрые звуки ртом в присутствии своих друзей, она не пропустила того, что происходило с ними тремя из народа. Она снова издала радостный звук, затем последовал прогоняющий жест, который было легко понять. Оживший Камень решил, что воспользуется ее предложением. Он еще не очень хорошо знал этих двух двуногих, но оба их мыслесвета излучали силу и решительность. Маленькая самка очень яростно лаяла на Вонючку, когда они сталкивались с ним раньше. Если бы у нее были волосы на голове, она, конечно, подняла бы их. Формирующая Жизнь была бы в безопасности с этими двумя и, возможно, даже быстрее расслабилась бы, если бы не догадывалась, насколько Оживший Камень беспокоится о ее душевном спокойствии.
Возможно, я назову маленькую женщину Свирепой Воительницей, потому что, что бы там ни было в ней еще — а в ее мыслесвете есть блеск, который поражает для той, кто мыслеслеп, она есть и то, и другое. Как назвать самца? Решительный Защитник чувствуется правильно. Я думаю, он менее вспыльчив, но я бы не хотел быть Клыкастой Смертью, которая напала на его клан.
Довольный решением, которое, наконец, дало ему подходящие имена для друзей Формирующей Жизнь, Оживший Камень проблеял согласие на предложение Лазающего Быстро, а затем прыгнул вперед, чтобы привести их в свое маленькое гнездышко, как это было вежливо при приеме гостей. Как только они удобно устроились, он полез в щель в стволе золотолиста, где спрятал свое последнее творение. Кремневых кусков, которые дал ему Лазающий Быстро, оказалось достаточно, чтобы изготовить лезвия для двух ножей. Их он прикрепил к рукоятям, сделанным из сброшенных рогов, которые он подобрал в те, казалось бы, давние времена, когда у него еще не было Формирующей Жизнь. Он закончил полировать их незадолго до того, как появился Вонючка.
Еще до того, как он поселился с Формирующей Жизнь и ее кланом, Оживший Камень обратил внимание на множество инструментов, созданных двуногими, чтобы компенсировать отсутствие у них клыков и когтей, включая ножи, один из которых он нашел почти не поврежденным и теперь использовал сам.
У двуногих были и другие ножи, на которые он с нетерпением ждал возможности взглянуть поближе. Они выглядели как рукоятка без лезвия, пока двуногий не сделал что-то, чтобы заставить ее ожить. Затем раздавалось жужжание, и эти ножи без лезвий резали лучше, чем кремень или обсидиан, или даже чудесный материал, из которого был сделан его спасительный нож. Хотя Оживший Камень сам не был свидетелем такого за то короткое время, что он прожил с двуногими, он предположил, что двуногие тоже будут использовать свои ножи в качестве оружия, особенно в те моменты, когда их грозные громовые палки могут быть неуместными или чрезмерными.
Напротив, народ использовал ножи как режущие инструменты, а не как оружие. Ни один простой нож не мог соперничать по остроте с режущей кромкой когтей народа, но когти были короткими. Часто требовалось что-то более длинное, и хотя при необходимости можно было использовать зубы для резки, это было грязно, а растительная масса часто была довольно ужасной на вкус. Так что ножи были полезны, если не абсолютно необходимы.
Когда несколькими днями ранее Лазающий Быстро подарил Ожившему Камню кусок кремня, тому было непонятно, почему разведчик, у которого наверняка был доступ к не каменным ножам, захотел что-то сделать из камня. Но тогда он почувствовал рвение в мыслесвете Лазающего Быстро и был польщен, осознав, что Лазающий Быстро ценит его работу за ее красоту, а не просто полезность. Поэтому при изготовлении этих ножей он очень заботился о том, чтобы отслаивание было симметричным, а рисунок лезвия ножа также демонстрировал красоту кремня.
В кои-то веки Оживший Камень был рад, что не может мысленно разговаривать, потому что у него наверняка возникло бы искушение сказать что-нибудь извиняющееся, поскольку он определенно давно не практиковался. В то же время он верил, что проделал хорошую работу. Мимолетно он подумал, не понравится ли Формирующей Жизнь каменный нож или, может быть, что-нибудь, что можно повесить на мочки ее ушей или на шею в качестве украшения, как, по его наблюдениям, делали ее однопометники, когда выходили в свет.
Лазающий Быстро и Остроглазый вспыхнули от удовольствия, когда он пододвинул к ним ножи рукоятками вперед, как это было принято. Они похлопали друг о друга своими настоящими руками в жесте, который выглядел одновременно странным и странно знакомым, пока Оживший Камень не понял, что они позаимствовали жест, который делали двуногие, когда были довольны или взволнованы.
Интересно, подумал Оживший Камень. Нам, народу, не нужны жесты, потому что мы можем читать мысли друг друга, но даже если звуки изо рта действительно являются своеобразной формой общения, жесты дополнят их, возможно, придадут эмоциональное содержание.
Как и в месте исцеления, когда он все еще едва осознавал свою новую связь с Формирующей Жизнь, Оживший Камень обнаружил, что задается вопросом, как он мог бы узнать больше о том, почему двуногим удается понимать друг друга. Звук сам по себе был очень ограниченным и работал только в пределах слышимости.
Неудивительно, что Формирующая Жизнь была так напугана, когда Вонючка преследовал ее. В отличие от кого-то из народа, она не могла обратиться к кому-то на дальность мыслеречи, например, к Плесени, как поступил бы любой из народа. Они такие хрупкие, такие изолированные, бедные котята.
Он очнулся от своих размышлений, когда понял, что Лазающий Быстро легонько постукивает кончиком хвоста по одной из своих настоящих ног. И снова Оживший Камень был поражен тем, насколько двуногим был этот жест. Народу не нужно было бы привлекать внимание другого из народа прикосновением.
— Блик? — Оживший Камень предложил показать, что он понимает, что Лазающему Быстро срочно нужно его внимание.
Прежнее возбуждение Лазающего Быстро снова затопило его мыслесвет. Поднявшись на свои истинные ноги, он повернулся, тщательно ориентируя свое тело, а затем поднял обе истинные руки [одна из рук Лазающего Быстро ампутирована, как отмечалось ранее и будет отмечаться ниже] и руки-ноги, чтобы указать в том же направлении, в котором он повернул свой нос. Остроглазый имитировал его поведение, затем Лазающий Быстро спрыгнул с золотолиста и запрыгнул на вершину летающей вещи, которая спала. Там он возобновил жесты, тщательно указывая то же направление. Затем Остроглазый поднялся на ноги и проделал замечательную имитацию Формирующей Жизнь, которая прогоняла троих из народа развлекаться.
Лазающий Быстро и Остроглазый хотят, чтобы я куда-то пошел с ними. Куда-то мы должны добраться с помощью летающей штуковины, так что это не просто для того, чтобы увидеть какую-нибудь местную диковинку или поохотиться на какую-нибудь вкусную древесную попрыгунью.
Оживший Камень почувствовал, как внутри него бушует буря эмоций. Он не был дураком. Он знал, что лежит в том направлении: Яркая Вода, клан, который он оставил позади себя. Лазающий Быстро и Остроглазый спрашивали его, не хочет ли он пойти к Яркой Воде, указывая на то, что двуногие могут сократить огромное расстояние между этим местом и землями клана с помощью своей штуки.
Пошел бы я с ними к Яркой Воде? Я этого не сделаю. Я оставил эту жизнь позади себя. Во второй раз за сегодняшний день я рад, что мне не нужно говорить. А пока пусть они верят, что мне не хочется скакать по лесу, когда Формирующая Жизнь встревожена.
Но он думал, что даже несмотря на то, что он указал туда, где была Формирующая Жизнь, и обернул свой хвост вокруг пальцев ног, их не одурачить. Он также не думал, что на этом их расспросы закончились. Но он продолжал отказываться. Он был рад за своих новых друзей, но пути назад не было ни для него, ни для семьи, которую он покинул, потому что он не мог вынести их жалости.
6
Интервью Ноузи с людьми, которые пострадали от несчастных случаев, начинали показывать ему картину, которая ему совсем не нравилась. Он беседовал со многими жертвами несчастных случаев, начиная с Пашел Трендэйн и Джейка Симпсона, и опубликовал многие из их рассказов, особенно когда почувствовал, что к этому виден интерес людей.
Однако некоторую информацию о том, как именно произошли эти несчастные случаи, он намеренно скрыл. Он не думал, что это его дело — добавлять ущерб к травме — в самом точном и буквальном смысле этого слова, — когда кто-то восстанавливался после повреждения, которое можно было рассматривать как вызванное просто тупостью. И многое из этого было именно таким. Даже если бы он не назвал это так, те, кто комментирует статью, наверняка сделали бы это. Он мог бы модерировать комментарии, размещенные к его статье, но он мало что мог сделать с тем, что люди предпочитали говорить в своих собственных лентах, и поэтому он избегал упоминания более... сомнительных решений жертв.
Кроме того, в этих решениях было что-то такое. Что-то, что, как казалось, было общим.
Ноузи решил, что нужно искать закономерность, а затем посмотреть, сможет ли он подтвердить то, что он начал подозревать. После этого он мог бы обратиться со своими подозрениями в соответствующие органы... Кто бы это ни был.
Именно в погоне за этим более масштабным рисунком, а также за потенциально захватывающим новостным сюжетом Ноузи отправился на свое следующее интервью. Это было аккуратно связано с одной из его курьерских работ. Жертва несчастного случая приходила в себя дома, а Ноузи приносил медикаменты, в том числе несколько специально разработанных обезболивающих.
Он немного знал семью Яззи. Как и в случае с Джейком Симпсоном, старшая дочь была известной спортсменкой, специализировавшейся не на командных видах спорта, а на танцах и гимнастике. Как и Джейк, несчастный случай с Элдорой Яззи казался крайне маловероятным для всех, кто следил за ее карьерой. Ноузи объяснил разговор с ней тем, что хотел написать статью о том, когда состоится ее следующее выступление, но его целью было получить некоторую информацию о том, как она оказалась сильно травмированной.
Семья Элдоры была относительно новыми колонистами, но оба родителя обладали специальностями, в которых нуждался Сфинкс, и их активно вербовали ради их навыков. Ее отец был инженером-биомехаником, специализировавшимся на протезирующих устройствах, но с обширным опытом, который позволял удовлетворять самые разные потребности, а опыт ее мамы в области информационных технологий — особенно в области биомеханических систем управления — сделал их невероятно эффективной командой, поэтому у них все было очень хорошо.
Когда он позвонил в звонок, наступила пауза, затем Олифф Яззи открыла дверь. Она была высокой, стройной женщиной с прямыми темными волосами, коротко подстриженными прямо до линии подбородка. На многих женщинах этот фасон смотрелся бы ужасно, но на Олифф он выглядел фантастически.
— Извините, — сказал Ноузи. — Думаю, я немного рановато. В кои-то веки аптека опередила график.
Олифф тепло улыбнулась. Вытирая руки о фартук, она жестом пригласила его войти. — Спасибо, что принесли обезболивающие и оборудование для лечения легких. Пирни занят на встречах за пределами планеты, и мне не нравится оставлять Элдору одну с маленькими. Они хорошие ребята, но они и есть дети... Они забывают, что за их старшей сестрой нужно присматривать. Обычно все происходит наоборот. — Олифф сделала вид, что хочет забрать у него контейнер, но Ноузи удержал его.
— Его неудобно нести. Может быть, я отнесу это на кухню? Содержимое следует хранить в прохладном месте с регулируемой температурой.
— Кухня вполне подошла бы, — сказала Олифф, поворачиваясь и направляясь вперед. — Простите за беспорядок. Я пекла. Похоже, что, когда я застреваю на каком-то проекте, ничто так не помогает мне расслабиться, как работа руками,. К счастью, дети никогда не устают от печенья.
— Оно пахнет потрясающе, — честно сказал Ноузи. Он надеялся, что Олифф не подумает, что он на что-то намекает, но промолчать показалось еще хуже. — Как дела у Элдоры?
— Честно говоря, не так хорошо, как я надеялась раньше.
Ноузи поставил холодильник на стойку, и Олифф начала распаковывать его, толком не глядя на то, что она делает.
— У нее все еще проблемы с дыханием. Ее легкие были повреждены при падении, потому что несколько ребер раздробились. Хирурги говорят, что они извлекли все фрагменты, но при высокой гравитации повреждение легких может быть серьезным. Моральный дух Элдоры низок. Ей никогда не нравилось жить на планете с высокой гравитацией, потому что ей нужно использовать антиграв. Теперь, когда использование одного из них — это не просто вопрос облегчения передвижения, а медицинская необходимость, она стала решительно мрачной.
— Вы уверены, что Элдора хочет меня видеть? — спросил Ноузи, но он достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы сказать, что Олифф — если не Элдора — с нетерпением ждала его визита.
— Абсолютно! Вы хотите взять у нее интервью о танцах, и это ее любимая тема — та, о которой, если быть честной, остальные из нас говорят мало. Вы окажете ей больше, чем просто услугу. Она на солнечной террасе. Позвольте мне показать вам дорогу.
* * *
Элдора не выглядела особо взволнованной, когда Олифф объявила о прибытии Ноузи. Она была поразительно красивой молодой девушкой с волосами чернильного цвета, и удлиненными, темными, миндалевидными глазами. Полулежа на кушетке, заваленной подушками, она больше походила на изображение инвалида в представлении художника, чем на настоящего инвалида: губы слегка надуты, глаза полузакрыты, чтобы подчеркнуть изгиб ресниц.
Пока они обменивались обычными приветствиями, Ноузи просматривал свой словарный запас в поисках подходящего слова, чтобы описать состояние Элдоры: Скучная? Апатичная? Равнодушная? Он решил, что "бесстрастная" подходит лучше всего.
У него было смутное ощущение, что Элдора надеялась на посетителя, и, хотя она не была недовольна, увидев Ноузи, ее бесстрастность, по крайней мере частично, скрывала, что он был не тем человеком, которого она надеялась увидеть. Ноузи попытался вспомнить, кем были ее друзья, и с удивлением понял, что не может вспомнить ни одного. В танце, который она исполняла, безусловно, были командные элементы, но Элдора с самого начала хотела быть солисткой. Был ли у нее романтический интерес? Было что-то в том, как она так тщательно демонстрировала себя, что заставило его задуматься, ожидала ли Элдора появления возлюбленного. Если так, она не сказала Олифф. Та явно ожидала, что приезд Ноузи будет приятным сюрпризом.
