Потеряшка или Домой с осложнениями

Козя глянул на меня. Хотел уже было что-то сказать. Даже клюв открыл. Но тут же закрыл. В голове молчали. Наяву — радостно пританцовывали. Чего это он? Может, обнюхался чего?

Встала, оглядела свою мокрую персону и решительно полезла в шкаф. Должны же были вещи мои доставить.

Вещей не было. Моих точно. Зато были чужие. Куча разноцветного ажурного белья, пеньюаров, ночнушек, несколько пар чулок и много обуви на каблуках. В самом дальнем углу сиротливо висели костюмы: горничной и лекаря. Второй — я сразу отмела. Там платье было прозрачное, белое, жутко короткое и с красным плюсиком на груди. Для головы шел в комплекте чепчик.

А вот наряд горничной мне понравился! Короткое черное платье (Ура! Не прозрачное!) имело всего один изьян — внушительное декольте на груди. Даже мой второй размер в этой одежке выглядел впечатляюще! Кроме платья прилагались: кружевной белый фартушек, черные чулочки, туфельки на не большом, но остром каблучке и белая шелковая лента для волос.

Подумала и одела все. А что? Все равно на кухню зовут. У меня уже и фартушек есть...

— Может, переоденешься? — предпринял последнюю попытку меня отговорить сов.

Отрицательно помотала головой и улыбнулась. В зеркале отражаалась красивая девушка в соблазнительном наряде.

А что? Я же не монашка! Могу себе позволить побыть красивой!

Реакция служанки на мой наряд была занятной. Она сначала зависла минут на пять, потом скривилась, будто съела пару кило лимонов, а завершал калейдоскоп чувств — злобно сощуренные глаза и сильно поджатые губы.

И ладно! Пусть завидует молча!

Мы шли так долго, что я уж думала — все, упаду прям здесь. Но мне не дали. Девушка толкнула меня в дверной проем и дверь закрыла. С другой стороны.

— Ааааа... Вот она какая... — глубокомысленно изрекла дама необъятных размеров. Судя по форме — повар.

Кивнула. Улыбнулась и отвратительно радостно сказала:

— Здравствуйте! А я теперь — пауза — Тут жить буду. — Пауза, во время которой глаза поварихи значительно округляются. — И на кухне часто бывать. Вы рады? — и ресничками невинно хлопаю.

Дама отвисла, осмотрела меня с ног до головы и в ужасе провизжала:

— В этом?

Киваю.

У кого-то задергался глаз. Наверно представила, сколько народу сбежится на мою готовку посмотреть.

Сов осуждающе помотал головой. Не, мне не стыдно. И да, я скромная. Очень! А с пернатыми вообще не разговариваю! Я так долго своими ножками бедненькими шла, а эта противная птица пару раз крыльями махнула — и уже тут.

— Что сегодня готовим? — поинтересовалась, закатывая рукава.

Повариха икнула и выдала:

— Утку.

— С яблоками — добавил тоненький голосочек у меня в голове и тааак безнадежно вздохнул.

На деревянной дощечке лежала туго связанная утка. Ну, муммия, не иначе! Утка пыталась пустить слезу...

Повариху не проняло. А мне — попрежнему хотелось кушать.

Глянула в эти несчастные глаза и пошла в кладовку.

Наверняка где-то здесь находится. Шумно хлопая крыльями, Козя последовал за мной.

Дверей было в наличии две: одна маленькая неприметная и вторая совершенно обычная.

Подумала и пошла к маленькой.

Оказалось — угадала!

Большое помещение было полностью заставлено горшками, бочками, завалено мешками, ящиками, коробочками и полками с продуктами. На нижней полке рядом с персиками сидел мужик и вкушал персик.

Каштановые волосы были туго связаны в хвост. Слегка раскосые черные глаза лукаво прищурены. Чувственные губы соблазнительно улыбались. В мочке левого уха была серьга — гвоздик-пуссета в форме золотой короны с прозрачным камушком. Сам мужчина был явно высок, широкоплеч и мускулист. Даааа... Темные всегда отличались прекрасным телосложением! Легкие черные брюки сидели идеально, а полурасстегнутая черная рубашка скорее обнажала, нежели скрывала. Мда... Не мужик — мечта!

— Нашла все-таки... — промурлыкал эта девичья мечта и поднялся.

Персик был отброшен в сторону. Руки вытерты об алый платок.

— И что будем делать? — прошептали мне на ушко тем же бархатным голосом и по попе шлепнули.

— Как что? Готовить! — и все это отчаянно отдирая одну загребущую ручку от своей стратегически важной части тела.

— Ммм... Тебя?

— Маульташен и тортеллини! Только ингридиенты найду...

Мужчина обошел и, заглядывая мне в глаза, проговорил:

— Для тебя — все, что угодно!

Козя отмер и испуганно шлепнулся в обморок. Чего это он?

На самом деле сложного в этих блюдах ничего не было. Кто ж не лепил пельменей?

В данном случае мы готовили их итальянский вариант — тортеллини. Для этого нам понадобилось: мука, яйца, мягкий сыр, зелень, сливочное масло, зелень и приправы. А второе блюдо было что-то на подобии немецких пельменей. Они назывались маульташенами и готовились из этого: мука, яйцо, вода, мясной фарш, шпинат, не сладкая булочка, молоко, зелень лук и приправы.

Принцип был тот же. Делаем тесто. Это было за мной. Я увлеченно вымешивала два варианта теста, изредка поглядывая на своего спутника.

Когда мы вышли из кладовки, повариха чуть не шлепнулась в обморок. Мы испугались и проводили даму на воздух. Не чего тут полы ломать своей невыносимой персоной!

Козя по-прежнему пребывал в шоке, все порывался что-то сказать:

— Вввва... ввве... — и снова падал в обморок.

Ему я подсунула пучек какой-то душистой травы, найденной в кладовке. Итог — птичка блаженно улыбаясь, тискает утку-муммию. Мы им не мешали.

Мужик измельчал мясо, попутно пытаясь облапить меня. Я не поддавалась и белой дланью хлопала того по чему попала. Попадала по-разному, ибо мужик стоял весь в моих отпечатках. На мне тоже были белые следы, в частности на декольте и попе. Это этот тестостерон ходячий постарался, чтоб у него сыр не размялся от комочков!

Я уже тесто нарезала для наших пельмешек, когда во дворце раздался крик: "Где она, мать вашу??? Уволю! Всех! К светлой бабушке!".

Голос был злой и смутно знакомый. Но нам-то что? Мой помошник спокойно перемешал начинки. Мы принялись лепить наши тортеллини и муальташены. Ни что не предвещало беды...

Когда поверхность стола полностью покрыли наши итальянские и немецкие пельмешки, мы задумались, что делать с оставшейся начинкой.

Мужик молчал. С вопросами не лез. Однако неизменно тянул свои загребущие лапки ко мне. В один из таких моментов дверь резко открылась.

На пороге стоял дедуля. Злой дедуля. Надо сказать, мы от неожиданности как стояли, так и застыли. Я, наклонившись к столу, и рукой, занесенной для удара, и мужик с рукой на моем декольте.

Дедуля помрачнел.

— Станис? — удивленно произнес мужик. Но руку с декольте не убрал.

— Да, Ваше Величество! — чуть ли не прорычал дед.

Удивленно глянула на замазанного мукой венценосного правителя. Слова вырвались сами по себе:

— Яблоко от яблони...

— Миэртам, — назвал дедуля вторым именем короля, — Убери руки от моей внучки!

— Внучки? — переспросил тот. Убрал руку. Еще раз оглядел меня с ног до головы и изрек: — А кто поселил ее в смежную со мной комнату?

Дедуля разозлился сильнее. Воздух вокруг стал потрескивать.

— В комнату для твоих игрищ? — пророкотал родственник и как заорет: — Гладрий! А ну живо ко мне!

Король лишь пожал плечами. Обезаруживающе улыбнувшись, он представился:

— Король Афиртона Фисхаль Миэртам Эль Хасссар — и издевательски поклонился.

— Лонкардия Хитонская, студентка первого курса МИМИ.

Дедуля вздохнул. Закатал рукава и повязал фартук.

— Ваше Величество! — проскрежетал Козя и начал отползать подальше.

На скрежет обратил внимание дедушка и не хорошо так посмотрел на птицу.

— А тебя, индюк недообщипанный, ждет отдельный разговор со мной!

— Так ты ж не поймешь? — перебила я дедушку.

— А мне и не надо!

Козя слился с полом и перестал шевелиться.

— Мало того, что заселение ее не проконтролировал, мужика к ней подпустил, так еще и забыл сообщить, что лапает ее Его Высочество! — под конец фразы дедуля сорвался на крик.

Стекла задрожали.

Кажется, птиц перестал дышать.

— Не лапает, а оценивает достоинства! — поправил король.

— Миэртам, заткнись! — еще громче закричал деда.

Стекла осыпались мелкой крошкой.

Потом он отвлекся на тесто. И вот когда он его вымесил и раскатал, и, казалось бы, вот она его злость прошла, он обратил внимание на то, во что я одета.

Глаза дедули потемнели, став, невероятно похожими на грозовое небо.

— Это что? — спросили у меня тоном, каким ведут допросы.

— Одежда — пожала плечами я.

Мужчина рыкнул и начал делать пирожки.

Я уж думала все, откричался. Ан нет! В дверь постучали — и вошел черноволосый хлыщ, по всей видимости, дворецкий.

— Гладрий к вашим услугам, ваше темнейшество!

Вот зря он пришел...