Установилась тишина, нарушаемая лишь нервными выдыхами старшего группы, пускающего вверх едкие струи дыма.
— Может кончить их? — предложил 'скользкий'. Изабелла вздрогнула. Чего-то подобного она подсознательно ожидала. — И это будут уже не наши проблемы.
Старший выдохнул ядовитую струю и щелчком отправил в сторону то, что осталось от сигареты.
— Это иностранные граждане. Причем непростые. — Он окинул место побоища. — Контрразведка оторвет нам головы.
— А если нет, — возразил тот, который держал их на мушке, поддерживая 'скользкого', — это сделает сеньор Солано. И ему будет плевать, что это клиенты 'красноперых', помяните мое слово. Погиб его племянник, ему будет на них...
Видимо, сержант думал о том же, поскольку нервно потянулся за второй сигаретой.
— Если не отдадим 'красноперым' — будут проблемы. Если отдадим — будут проблемы. — Он снова выматерился, причем многие обороты его речи Изабелла вряд ли когда-нибудь услышит еще.
— Пусть Солано сам достает их из лап 'красноперых', — подал голос Пьер. — Это не наше дело, в конце концов!
Пьер был на вид самым молодым из группы. И посмотрели на него после этих слов... Ну, как на идиота в лучшем случае.
— Сеньор Солано будет иметь НАС, мой друг, — воскликнул 'скользкий'. — Именно МЫ отвечаем за район, на НАШЕЙ территории убили его племянника. И плевал он на 'красноперых' и их игры с разведками, а с этими девочками однозначно не все чисто. — Он ухмыльнулся, бросив на них презрительный взгляд. — Если 'красноперые' их заберут, а их заберут, его племянник останется неотмщенным, и догадайся, кого он назначит крайними?
'Вас, продажных полицейских', — мысленно закончила за него Изабелла. Она начала понимать кое-что, ситуация постепенно выстраивалось в её голове. Но этого было недостаточно, чтобы охватить всю картину.
— Они перестреляли друг друга, — закончил свои раздумья командир, приняв решение, и с облегчением отправил в полет второй бычок. — Слышали меня? Эти девки полегли в перестрелке с парнями Солано, все до единой. — Затем бросил на них ТАКОЙ злобный взгляд, что Изабелле на мгновение сделалось дурно. — Кто сейчас за пультом? — вопрос предназначался 'скользкому'.
— Луиджи. Свой парень.
— Отлично. — Старший принялся обходить их с девчонками со спины. Изабелла нервничала все больше и больше. — Пьер, давай сюда оружие вон того и того. — Он окинул взглядом улицу. — Стреляли вот оттуда, под тем углом. Как только девки порешили парней Солано, двое его ребят, оставленных в том конце улицы, покрошили их в ответ, но было поздно. Парней Луиджи нам организует, их трупы найдут через пару часов. Все, действуем! Поднимайте этих б..дей, ведите сюда.
Дуло штурмовой винтовки больно ударило Изабеллу между лопатками, она упала вперед, в последний момент успев сгруппироваться и рухнуть боком, а не лицом, а затем сильная рука дернула её, ставя на ноги. Скованные браслетами руки просто чесались от желания зарядить. 'Скользкий' же грубо схватил Мамочку за волосы и поволок вперед, а Пьер лаконично приставил к уху Мэри свой игломет, предпочитая насилию уговоры:
— Встала! Пошла!
Мэри поднялась, и, видимо, получив соответствующие указания по внутренней линии, начала 'истерить'. Вначале скромно, с опаской, затем все болеё и болеё уверенно:
— Мы — телохранители её величества королевы Венеры!.. Мы просто гуляли. Правда, гуляли! И на нас напали!
Лица стражей порядка были самой непробиваемостью.
— Если вы убьете нас, наш корпус вас найдет! Найдет и порешит, у нас действует обычай вендетты! Вы должны знать об этом!
При словах о 'телохранителях её величества' полицейские не зло скривились, видимо, понимая, почему находящиеся рядом бандиты мертвы. Однако вселенского ужаса, каковой бы застыл в глазах венерианина, услышь он подобное, не последовало — легавым было все равно. Славу корпуса здесь воспринимали как красивую сказку, которую придумали сами венериане от нечего делать.
— Её величество не оставляет безнаказанными убийства своих вассалов! Никогда! Наши эксперты все равно выяснят, что произошло, найдут вас, после чего вы будете умирать долго и мучительно! — распалялась Мэри, входя в роль и вновь отвлекая своими криками внимание. — Ваш император сам выдаст вас нашей королеве!..
...А Изабелла в этот момент думала о том, как прогнил этот мир. И втайне гордилась тем, что она с Венеры, где при всем царящем беззаконии подобные случаи немыслимы.
Шакалы. Перед ними были шакалы преступного мира, носящие форму городской полиции, но при этом кормящиеся с руки местного криминального хефе. Изабелла слышала это имя, 'Солано'. По местным критериям 'владелец' Форталезы. Всей, от моря до гор, от полиса, до последней фавелы. Этот тип одно время даже пытался наезжать на венериан, на некоторые расположенные в городе, но имеющие отношение ко дворцу структуры. Что они ему не платят, как все. Но ему популярно объяснили, что за Венерой закреплена не только часть земли, ограниченная поместьем; все остальные объекты в городе также неприкосновенны. Она слышала эту историю от дворцовых стражей дома, на Венере — несколько человек погибло тогда в операции по 'разъяснению' неправоты Солано, и история эта передается из уст в уста. Это было лет десять назад, уже тогда старый лис здесь царствовал.
Хефе, потеряв несколько десятков бойцов, понял, что связываться с инопланетянами не стоит, а борзота — не есть добродетель криминального дона, и отступил, выплатив неустойку золотом. Но уже тогда мать сильно раздражало что в ЕЁ городе, где стоит ЕЁ дворец, какому-то криминальному шишке официальные власти позволяют слишком многое. Устранить она его не пыталась, видимо, не считала нужным. А может как-то использовала в своих играх с дядей Себастьяном. Но сейчас Изабелла своей кожей ощутила, что это была не совсем правильная позиция. В СВОЕМ городе терпеть таких тяжеловесов нельзя, пускай имперцы и не согласятся с определением понятия 'своего' города.
Естественно, вся полиция Форталезы принадлежит этому Солано. Где-то там, 'наверху', есть местные кланы, есть император, есть его тайная служба, но здесь он бог.
Про методы имперской полиции она так же была наслышана — прикончить преступника на месте, без суда и следствия... Здесь, в фавелах, это норма. Может быть в полисе, в центре, они повели бы себя иначе, но здесь не полис. Из этого следовало, что у неё, представительницы иностранного правящего дома, возникли большие проблемы в любом случае, при любом дальнейшем развитии событий. Потому, как ИСДОшники так и не объявились, и судя по приказу, полученном Мэри от Ланы, уже не объявятся.
— Вы уроды! Сволочи! Вас всех повесят! — разорялась её младшая в охраняющей паре телохранительница, подпрыгивая и пританцовывая, и даже пытаясь, насколько возможно, размахивать руками. — А затем будут медленно отрезать вам яйца! Вот такими вот кривыми ножами, специальными, для яиц!
— Кончай их, — отдал приказ старший, отмеривший угол атаки и отошедший на рассчитанное по одним ему известным критериям расстояние, отдавая Пьеру оба изъятых у поверженных бандитов игольника.
Кровь у Изабеллы застыла в жилах. Мэри заткнулась. Пьер поднял оба игольника...
...И опрокинулся назад. Левая рука Мамочки, почему-то не закованная болеё в магнитный наручник, была вскинута в его сторону. Изабелла прикинула расстояние — метров тридцать, для вельветки (5) точность приличная!
— Какого?.. — обернулся к Пьеру командир, но на его шлеме, на затылке, проступили следы крошечных отверстий — очереди игл, прошивающей шлем насквозь, словно картонку. До их ушей донеслось противное 'вииии', звук царапания иглами легированной стали шлема.
'Скользкий' и четвертый полицейский отреагировали одновременно, но по-разному. 'Скользкий' бросился в сторону и на землю, а затем, вскочив и снова упав, помчался прочь. Державший же на мушке и её, и Мэри, вскинул игломет для стрельбы... Но получил 'бабочкой' от её второй, так же освободившейся от наручников телохранительницы, прямо в незащищенное забралом лицо.
— Не стрелять! Отставить! — раздался в ушах грозный окрик Ланы. Мамочка, уже вскинувшая трофейный игломет, опустила ствол. — Им будет нужен кто-нибудь для допроса. Потом. А после его все равно передадут нашим. Должны, во всяком случае... — Уверенности в её голосе было хоть отбавляй! — ...Если мы доживем. Один хрен, этот козел успел дать сигнал тревоги. Он и был здесь для этого — успеть его дать. — Лана грязно, иногда повторяя фразеологизмы поверженных полицейских, выругалась.
Изабелла, не стесняясь болеё и не боясь нарушить конспирацию, включила скрытое устройство прямой связи:
— Лана, что происходит? Я не понимаю!
В ответ услышала именно то слово, которое меньше всего хотела слышать, но которое больше всего ожидала:
— Покушение.
* * *
'Мустанг' буквально вылетел на обочину рядом с нею. Люки по военному откинулись и из них выскочили четыре девчонки группы-два (6) во главе с Ланой. Все они были облачены в легкие стального цвета доспехи без опознавательных знаков, без шлемов.
— Быстро внутрь! Все!
Изабеллу не нужно было просить дважды.
Следом за ней в машину прыгнули и обе её телохранительницы из группы-один. Второй 'Мустанг' промчался мимо на большой для машины такой массы скорости, и Изабелла могла поклясться, вместо магнитов на стойках прогревались реактивные дюзы. Официально запрещенные к использованию в черте города даже для дипломатических транспортов.
— Одевай! Быстро!
— Кто-то протянул ей стальной доспех, такой же, как у девчонок. В отличие от легких ангельских лат этот был типовым, широко использовался за пределами корпуса, потому не обладал некоторыми качествами привычного, с кондором. Но зато он был гораздо прочней, а в данный момент лично для неё этот фактор был определяющим.
Сказать, девчонки были напряжены — ничего не сказать. Они были напуганы. И это не панический страх соскочившего с катушек человека, когда все бросаешь и несешься сломя голову; это был здоровый прагматичный испуг воинов, столкнувшихся с задачей, которую могут не выполнить, когда цена жизни ничто по сравнению с нею. Изабелла поймала себя на мысли, что паникуй они, мечись из угла в угол, ей было бы спокойнеё. На Лану вообще было страшно смотреть, но отдать должное ей надо — она единственная у кого получалось делать вид, будто хоть что-то под контролем.
Лишь минут через пять, когда их броневик набрал критическую для своей инерции в местных условиях скорость, а сама она следом за тренированными Мамочкой и Мэри с горем пополам нацепила доспех, почувствовала, что можно начинать задавать вопросы:
— Лан, что происходит? Где ИСДОшники? Откуда там взялись полицейские? Почему ты молчала все это время? И что мы делаем сейчас?.. — От нахлынувших вопросов она захлебнулась.
Лана трагично улыбнулась и протянула ей шлем.
— Надень. И не снимай ни при каких обстоятельствах.
Изабелла надела. Иконка номер 'шесть', их взводная линия, была активирована — то есть, отныне она будет слышать все, что говорят девчонки между собой. Теперь она не просто охраняемый объект, но боевая единица. Последнеё подтвердилось тем, что одна из девчонок протянула ей компактное 'Жало', которое Изабелла судорожно притянула к груди, пытаясь получить от оружия иллюзию успокоения.
— Это была ловушка, — начала объяснять старшая её взвода. — И гопники, и полиция. Скореё всего, подстроенная кем-то из чинов дворцовой охраны, потому как связь с ними пропала прямо перед встречей с бандитами. Как и вообще вся доступная нам связь.
Изабелла вопросительно нахмурила брови. Лана усмехнулась:
— Да-да, то, о чем ты думаешь. В Империи есть свои подавляющие устройства. В данный момент они блокируют всё, кроме полицейской волны; мы можем лишь переговариваться друг с другом и группой-три — кивок на точку второго 'Мустанга'. — По крайней мере, в этом районе. Но мне кажется, как только мы покинем его, они активируют подавители и дальше.
Гопники подосланы намеренно, однозначно. Но они не знали, с кем имеют дело, это мясо. Полиция — случайность, но эту случайность подстроили по законам статистики: фавелы постоянно патрулируют вооруженные до зубов наряды, рассчитать и чуть-чуть перенаправить к нам ближайший не сложно, учитывая уровень стоящих за этим лиц. Лишь один из легавых что-то знал, но, кажется, и он не владел полной информацией. Его задачей было дать сигнал тревоги, их аналог нашего 'первого номера', привлечь к нам внимание и, соответственно, натравить на нас всю муниципальную полицию. И он его дал. А что за уроды в их сраной полиции ты видела.
Изабелла опустила голову. Мрачно. У имперской полиции, бесчинствующей в трущобах, ведущей в них настоящую войну с использованием деструкторов, ракет, бронетехники и беспилотной авиации, есть дурная традиция — мстить за своих. По сути, полиция здесь представляет собой тех же бандитов, только легальных — ведь только так можно победить октопуса криминала, оплетшего эти... не сильно богатые районы. После вести о гибели своих от их рук, полицейские сначала будут стрелять, и только потом спрашивать, кто они такие и что здесь забыли. Вариант скользкий, но организаторам покушения он явно удался. И это плохо.
Империя слишком большая, три с половиной миллиарда человек, не считая населения африканских владений. И болеё половины её живет за чертой бедности. Около миллиарда людей связано здесь с криминалом — цифры, которые не приснятся Венере и в страшном сне. Контролировать такое количество подданных не хватит никаких ресурсов государства, никакой полиции, которую в свою очередь тоже надо кому-то контролировать. Возможно, все дело в Системе, в организации власти. Население Китая, например, не меньше, но порядка в этой стране, во всяком случае, по официальным сводкам, поболеё. Но что есть — то есть: Империя пережила полстолетия гражданских войн, и люди рады той власти, какая есть. Бывало и хуже.
Конечно, все не так страшно, как кажется на беглый взгляд. Полиция зверствует, но зверства эти распространяются в основном на тех, кто их заслужил. К иностранцам, во всяком случае, в курортных зонах Бразилии, относятся с уважением, и даже в фавелах, задержав, их вежливо препроводят в болеё комфортные места, передав другим, специально занимающимся подобными щекотливыми делами людям. Так хочет император, умеющий считать деньги туристов. Но то, что произошло сегодня... Стечение обстоятельств, где одно зацепилось за другое. И самое главное, самое первое, что начало цеплять всё остальное — организация покушения на неё, иностранную принцессу, представительницу правящего Дома союзного государства. Ибо полное отсутствие связи с местной дворцовой охраной может означать только это.
Что произойдет после её смерти? Разрыв давнего союза. В лучшем случае, если тетя Елена сможет удержать мать от безумных поступков, даст успокоиться. Но тетя Елена вроде как улетела, а на орбите Земли, в том числе над Империей, вращаются корабли первой эскадры, каждый из которых способен устроить апокалипсис. Не считая солдат в Африке и в Суринаме, вооруженных по последнему слову техники.
