Ветер и крылья - 5

Никак.

Попросить короля хоть ненадолго отпустить Адриенну в город? Такое не рассматривал ни один из заговорщиков. Ни королева, ни Иларио... и так все ясно.

И не отпустит, и сестра королевы только себе бед наживет... нельзя.

— Ваше величество, я все сделаю. Только эданну Чиприани позовите.

— Зачем?

— Потому что кто-то должен будет нас прикрывать. Если что...

Адриенна медленно кивнула.

Да... прикрыть их, выиграть время...

— Откуда мы уйдем?

— Из сада, ваше величество. В розарии есть одна тропинка...

Адриенна подозревала, что их куда как больше. Но спорить не стала.

— Позовите эданну, Иларио. Пожалуйста.

Мужчина ласково погладил королеву по руке.

— Будьте готовы, как стемнеет.

И Адриенна кивнула.

Будет. Ой как будет...

Мия, держись! Я тебя не брошу...

— И еще... Иларио, пожалуйста, узнайте, что сейчас с даном Демарко?

Мия его не убила? Очень, очень жаль. Ничего, Адриенна наверстает.

* * *

— Ваше величество?

Эданна Сабина вошла, не подозревая ничего крамольного. И Адриенна протянула ей письмо Мии.

— Прочитайте, пожалуйста.

Эданна послушно взяла его. Пробежала глазами.

— Ваше величество?

Ну да. Что-то понятно, но есть и вопросы.

— Эданна, у меня есть сестра. Не кровная, но это не важно. Я ее все равно люблю, ближе человека у меня нет. Это письмо мне прислала она. Сегодня.

Теперь эданне все было понятно.

— Ваше величество, что вы хотите сделать? Я могу к ней съездить...

— Нет, эданна. Я сама к ней съезжу. Ночью. А вас прошу переночевать в моей спальне, и всем говорить, что королеву тошнит. Или королева спит. Или нюхает цветы, или... вы мне поможете?

— Ваше величество, это безумие, — честно сказала эданна.

— Знаю, — Адриенна и спорить не стала. — Вы бы сестру бросили?

— Чем вы сможете ей помочь?

— Эданна, иногда лечат даже слова. Разве нет?

— Вы можете написать их, а я передам. Может, они и на бумаге вылечат, ваше величество? — эданна упиралась недолго, но всерьез.

Адриенна только головой качнула.

— В жизни себе не прощу... если что. Даже думать о таком не хочется. Вы мне поможете?

Эданна Чиприани прищурилась. Вот теперь было видно, у кого муж — армией командовал.

— Если буду уверена, что это для вас безопасно, эданна.

Иларио вернулся как раз вовремя.

— Ваше величество, дан Демарко сегодня с утра был во дворце. Попросил отпуск на декаду, для устройства семейных дел.

— Каких-каких дел?

— Семейных. Сказал, что женится.

Шипение Адриенны проигнорировали и дан, и эданна. Сделали вид, что ничего не слышали... может, это во дворе конюха кобыла лягнула... аккурат туда. Уж больно... витиевато!

— З-замечательно, — прошипела Адриенна, совладав с собой. — Тваррррь... дан Пинна, прошу, доложите мне потом подробно. И на ком это женилось, и обстоятельства...

— Ваше величество?

— Дан Пинна, вы же умный мужчина.

Дан Пинна действительно был умным. Потому что примерно догадался, и кто, и что...

— Ваше величество, не нервничайте так. Будет потом еще время, обещаю...

Адриенна медленно кивнула. И придворные переглянулись над ее головой, так, чтобы королева не заметила.

Дану Демарко оба посочувствовали. Нет, не сильно. Подлеца, который довел беременную женщину до выкидыша, жалеть не стоит, он того не заслужил. Но...

Судя по выражению лица королевы... ой, что она с ним сделает! Черти в аду позавидуют, и опыт перенимать кинутся... это уж точно.

За своих королева не простит. Никогда. Никого.

— Дан Пинна поможет мне. Детали вы можете уточнить у него, эданна.

Сабина кивнула, и взяла дана под руку.

— С вашего позволения, ваше величество.

Адриенна только рукой махнула.

— Охотно позволяю. А я пока посплю... ночь будет долгая и трудная.

Повернулась на бок, осторожно, чтобы живот не потревожить, малыш уже двигался, а спать, когда тебе по печени проходятся, или там, на мочевой пузырь, что есть силы, давят — сложно.

И закрыла глаза.

Придворные вышли из спальни, тихо, вполголоса обсуждая предстоящее ночью дело.

И никто не заметил скользнувшей им вслед фигурки.

Нет, все фрейлина не услышала. Но самое главное поняла.

Этой ночью королевы не будет в ее покоях. А это... это...

Это — надо срочно доложить!

* * *

— Ваше величество, нам надо серьезно поговорить.

Филиппо страдальчески поглядел на кардинала Санторо.

Ну почему!? Вот почему его никто не понимает!? Он защищал свою страну, был серьезно ранен, едва выкарабкался... только благодаря нежной заботе Франчески, и ему до сих пор плохо! А ему даже не могут дать отдохнуть!

Где, где справедливость, я вас спрашиваю!?

Почему нельзя подумать, что король — тоже человек?!

Эданна поймала взгляд своего любимого — и тут же заворковала, сбиваясь на отчетливое куриное кудахтанье.

— Ваше высокопреосвященство, куда вы, ну куда?! Его величество себя не слишком хорошо чувствует, и у него сегодня...

Кардинала такими мелочами было не сбить. Вот если б эданна соизволила яйцо снести... нет, не сбился бы, но хоть посмотреть отвлекся. А один звук? Да пусть ее... кудахчет!

— Эданна, оставьте нас.

— Ваше высокопреосвященство...

— Давно ли ты была на исповеди, дочь моя?

Вопрос подбил эданну на взлете.

Ну... не была. Достаточно давно. Вот как это соотносилось в голове эданны Франчески — Бог весть, но тем не менее!

Участвовать в черных мессах можно, ходить к ведьме — ерунда. Убивать людей, то есть приносить в жертву для получения желаемого — легко! А вот на исповеди лгать — низзя!

Нехорошо это. Неправильно. Поэтому к причастию эданна ходила, и на службу тоже, а вот на исповеди не была давненько. Пришлось потупиться.

— Ваше высокопреосвященство, вся моя жизнь сейчас проходит на глазах у его величества...

— Вот и пусть глаза отдохнут. Идите, эданна.

Франческа метнула на Филиппо взгляд то ли раненой лани, то ли тонущего крокодила. Но его величество был занят, разглядывал что-то под одеялом.

Ладно-ладно, Ческу он любит. Но если кардиналу она мешает... да мало ли что? Кардинал ему так помог в последнее время, даже подумать страшно, сколько он на себя взвалил! Эти государственные дела такие утомительные...

Когда за эданной закрылась дверь, его величество посмотрел на кардинала.

— Что случилось, дан Анджело?

— Ваше величество. Я хотел поговорить с вами по очень важному вопросу, который не терпит отлагательств.

— Слушаю.

А что еще остается?

— Ваше величество, давно ли вы видели свою супругу?

Филиппо невольно скривился.

Давно-давно... да, достаточно давно. Уже дней десять она к нему не приходила, а он и не настаивал. И Ческа была недовольна, и видеть Адриенну не хотелось... как-то она не так выглядела...

Понять, что во время беременности женщины дурнеют, у короля не хватало ни ума, ни сердца. А подумать, что на беременную женщину не надо наваливать государственные дела, что ей бы отдохнуть, что ей надо создать комфортную атмосферу... нет, что вы! Зачем?!

Она ведь не жалуется!

Опять-таки. Мысль о том, что Адриенна могла бы жаловаться сутки напролет, и это ничего не дало бы, все равно он сделал бы так, как понравится Франческе, тоже не приходила в важную королевскую голову. А зачем?

Там темнота, пустота и образ Франчески. Больше ничего и не помещается.

Филиппо Третий сына, конечно, воспитывал. Но... то ли проклятье сработало, то ли он сам по себе такой получился. Увы.

— Это важно, кардинал?

— Ваше величество, я понимаю, что вы себя плохо чувствуете. Что вас тревожат государственные дела, — с каждым словом кардинала лицо короля разглаживалось. Да-да, все именно так и обстоит. Он страдает! Очень страдает. — Но и вы поймите. Вы — король, вы обязаны служить примером для подданных. В том числе и проявлять внимание к супруге... хотя бы иногда. К примеру, если раз в декаду вы будете проводить с ней ночь...

— Дан Санторо!

Судя по лицу короля, вдобавок к ране у него и все зубы заболели.

Кардинал мило улыбнулся.

— Ваше величество, ну я же не прошу вас изменять эданне Франческе, — особенно с законной женой, ага... — Просто прийти, побеседовать...

Филиппо только вздохнул.

— Это очень надо?

— Ее величество носит наследника престола. Если бы это не было так важно, я бы и не подумал вас отвлекать от государственных дел...

Которые ты, обормот, ищешь в декольте своей девки. Тьфу, ну какой же дурак, какой потрясающий дурак!

Кардинал понимал, что не совсем справедлив к королю, просто Филиппо такой человек. Как сосуд. Как глина. Что налили, что вылепили... вот то самое и получилось. Пока отец им занимался, все было в порядке. Попал он в руки эданны Чески — и понеслось...

Впрочем, презирать короля ему это не мешало. Сложно уважать человека, которым манипулируешь, как тебе вздумается. И не только ты, но и такая, как Франческа... это уж и вовсе... тьфу, дурак!

— Что ж... я схожу.

— Сегодня же, ваше величество.

— Сегодня?

Королю явно не хотелось. Но у кардинала был неотразимый аргумент.

— Ваше величество, если вы пойдете завтра, эданна Франческа еще и ночью возмущаться будет...

— Да, Ческе это не понравится...

Замечательно!

— Ваше величество, есть государственная необходимость.

Филиппо скривился, но куда ему было против кардинала. Пришлось покориться этой самой необходимости.

Мия

Чего не ожидала женщина...

— Миечка!

Адриенна влетела в спальню ураганом, почти упала на кровать рядом с подругой.

— Риен!?

— Фууууу... как же я за тебя испугалась!

Адриенна плюнула на все и сгребла Мию в объятия.

Плевать на дурноту, на все... это ее подруга, почти сестра... да гори оно все огнем и гаром!

Дан Пинна смотрел, как королева обнимает блондинку, и думал, что поступил правильно. Даже если ему потом оторвут голову... он просто не видел Мию. А если бы видел, сам бы королеву привез. Это ж глядеть жутко...

Серое лицо, запавшие за одну ночь глаза...

Разочарование смыло с лица Мии все краски, оставило только черную и серую. А сейчас... сейчас она оживала рядом с Адриенной. Риен положила ей руку на животик.

— Толкается. Терпи...

— Знаю, — кивнула Мия. — Я потерплю... это девочка.

— А у меня парень.

Мия погладила подругу по руке.

— Ты тоже потерпи. Я сейчас приду в себя, и мы все-все исправим. Я тебе обещаю.

Адриенна поцеловала подругу в щеку.

— Мия, ты главное, не переживай. Рикардо просто недоумок, даром, что красивый...

Мия фыркнула.

Она уже не переживала. Она это просто пережила. И... было обидно. До боли, до слез, до крика обидно... ну вот почему, почему он с ней ТАК!? Она же все делала, чтобы ему было лучше, она его правда любила, все отдала, ребенка от него родила, а он...

А ему важен блеск. Шум и гам столицы.

Статус...

Смешные блестящие погремушки, которые нельзя даже сравнивать с родными и близкими людьми. С теми, кто тебя любит. Почему она это понимает, а Рикардо не понял? Почему!?

— Когда-нибудь он это тоже поймет, — тихо сказала Адриенна. — Не скоро. И ему будет очень больно, Мия. Помнишь Марко?

— Да.

— Когда-то его отец едва не убил его мать. А сейчас... готов на коленях к ней ползти, лишь бы Марко признал имя и принял род. Полностью. А Марко уже не хочет. Теперь он дан Джерио.

Мия хмыкнула.

— Потом... двадцать лет?

— Чуть меньше, но не намного.

— Я столько не выдержу. Возмездие должно настигать подонков при жизни, Риен. И так, чтобы все понимали. И за что, и почему...

— Я не возражаю, но только после твоих родов, — взмахнула рукой Адриенна. — Слово дай!

Мия сморщилась, но...

— Ладно. Я им займусь после родов.

— Вот и отлично. — А к тому времени, глядишь, и остынешь, и успокоишься... — Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Намного лучше, — честно сказала Мия.

Не то, чтобы идеально. Все же нервы, нервы, обиды, разочарования...

Но последствия верховой езды уже так не чувствовались. И голова не болела, и не кружилась, и ее не тошнило...

— Сейчас, вот этой рукой...

Адриенна поменяла руку, которой гладила животик Мии. Теперь на нем оказалась рука с кольцом. Мия посмотрела на него внимательнее. Впервые...

— Хм... кажется, я такое уже видела.

— Да?

Мия оживала прямо на глазах. Огляделась...

— Ага, а мои сумки? Ньора Роза?

— В гардеробной, дана.

— А можно черную сумку принести?

— Я помогу, — вызвался дан Пинна. На ньору Анджели он поглядывал с видимым интересом. И то... ньора была удивительно хороша собой. Этакая сочная, зрелая, наливная красота. Как у осеннего яблочка.

Долго черную сумку искать не понадобилось. А уж длинный и узкий ящик, торчащий из него — тем более.

— Дан Козимо Демарко отдал, — пояснила Мия. — Сказал, что под женскую руку, да и вообще.... Не его это. Вот, оказалось, что и не мое... наверное. Он меня слушается, но не любит. Не признал до конца. И... зовут его так своеобразно. Я думала о тебе, но все как-то к делу не приходилось.

Адриенна открыла ящичек.

Да...

Клинок словно сам лег в руку. Пальцы сжались на рукояти... Адриенна достала из волос шпильку. Царапнула палец, выдавила на камень капельку крови.

Секунду ничего не происходило. А потом словно три алых огня вспыхнули.

В диадеме, в рукояти клинка, на пальце...

Все части камня заняли свое место.

Все попали, наконец, к своей хозяйке.

И в алом свете камней, Адриенна была так похожа на Моргану, что дану Пинна даже жутковато стало.

Круг замыкается, и все возвращается на свои места. И к законным владельцам, — дану показалось, что кто-то шепнул ему это на ухо. Но... показалось же! Вот как хотите — просто показалось!

А еще...

Звучит это, конечно, неплохо. Но кто сказал, что это самое 'все' уступят те, кто им сейчас владеет? Ой, вряд ли!

— Ты заберешь клинок? — Мия почти не спрашивала, почти утверждала.

— А ты отдашь?

— Он же твой. Чего тут думать...

Адриенна кивнула.

— Спасибо, сестренка.

— Риен...

— Да?

— Если будет не слишком трудно...

— Рикардо?

— Да.

— Он сегодня взял отпуск для устройства личных дел. Для женитьбы, — не стала скрывать Адриенна.

Мия стиснула кулачки. Слез почти и не было, лишь одна капелька стекла по тонкому лицу.

— Ненавижу...

— Знаю. И поверь, пока я королева, он ничего не получит, — жестко сказала Адриенна. — Обидевший тебя — и мой враг.

И сказано было серьезно.

Адриенна не станет кричать, не будет плакать или взывать к чьей-то давно почившей совести. Она рассудит по своему разумению. И спуску не даст.

Ни Рикардо, ни его женушке... хотя так и так, Адриенна подозревала, кто это. Ну, погодите у меня... Андр-реоли! Порву!

* * *

— Ваше величество?

Эданна Сабина склонилась перед королем, изображая верноподданность.

— Я пришел к своей супруге.