Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

"Ответ большевику Дыбенко"


Опубликован:
07.09.2009 — 07.09.2009
Аннотация:
Бедные попаданцы! Думали помочь белогвардейцам,а вышло, как по эпиграмме про Дыбенко... Сало, девки, самогон и другие радости трэша - гарантированны!
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Маньяк-любитель забился в угол, скорчившись на табуретке. От дыма в хате резало глаза и забивало дух. А над Ляховским нависала дамочка монументальных форм, которая требовала от него беспрепятственного проезда в Крым, к родственникам, потому что ее дочери опасно находиться на театре военных действий. Подумаешь, какая цаца. И сама себя под монастырь подводит, не зря ее дочь заткнуть пытается. А дочка тоже чего-то говорит. Какой эсер? Ну был в здешних краях Николаев, по подпольной кличке, угораздило ж его, Гельминт. Так его отряд разгромлен. Так что, у мамаши с дочкой политическое несоответствие? С одной стороны, лишний боец— это хорошо, а с другой стороны — одна баба на сорок мужиков. Своего ординарца Ляховский не считал.Черт. Накаркал. Легок на помине. И за ним этот саботажник тащится.— О, мадемуазель Зеленцова! Какая приятная встреча, — Паша не верил такой удаче.Мадам Зеленцова открыла рот и сразу же закрыла, будто голодная вуалехвостка в аквариуме двоюродного брата. Похоже, прогрессор в ее глазах был кем-то вроде таракана в праздничном бламанже. Зеленцова-младшая оценивающе взглянула на командира. — То есть, отряд Николаева разбит. Жаль. Земля им пухом. Мадам Зеленцову передернуло.

Глава шестая

Паша лежал и вспоминал вчерашний день. Вспоминалось только то, что кто-то принес самогон. И помянули всех скопом — и эсера-зубодера, и Гвоздева, и Демченка, и тех, кто станцию не взял. А еще прогрессор понял, что возле него кто-то лежит, даже на нем. Правую руку отдавил. При осторожном повороте головы обнаружилось, что это не кто-то, а вовсе даже Зеленцова-младшая. В костюме Евы, так сказать. Вот это вляпался. В дверь требовательно постучали.

Паша натянул штаны, запоздало вспомнил, что презервативов под рукой не было и поплелся открывать. Опаньки. Расклад — хуже не придумаешь: оскорбленная мать, какой-то незнакомый тип в вышиванке, и трепло на все село, Опанас Батькович. Ишь как шею вытягивает. Хотя у Зеленцовой есть на что посмотреть и есть что пощупать, хехехе. До прогрессора медленно дошло, что у него что-то спрашивают. Ой, а ведь это не весело, а вес?лля, свадьба, то есть. Кого с кем? Люди, имейте совесть. Дайте хоть протрезветь. И только через десять минут, когда прогрессор окончательно привел мозги в порядок и выхлебал приличное количество рассола, до него дошло. Во-первых, он даже не знает, как зовут Зеленцову. Во-вторых, все его имущество состоит из одной пиджачной пары, довольно-таки грязной, причем пиджак не соответствует брюкам, ботинок, добытых мародерским образом, нагана с горстью патронов, и тупой кобылы Зорьки гнедой масти. А в третьих, и это было самым страшным фактором, можно было выйти собственным же прапрадедушкой. Вот только временных неразрешимых парадоксов и не хватало для полного счастья. А если белые победят? Тогда что, записочки писать, в женскую тюрьму? И это если посадят, а не к стенке поставят... Зеленцова оделась и скрылась. Зато на табуретке, чинно сложив пухлые руки на коленях, сидела Зеленцова-старшая. Паше при взгляде на нее захотелось стать генералом Корниловым. Корнилова едят черви, ему хорошо. — Молодой человек, как это понимать? Паша уставился на свои ботинки. Он ведь ответил утренним гостям. Идиот. Сказал — 'завтра'. Все. Приплыли. — Я — Моя дочь выйдет замуж за горького пьяницу, который даже не удосужился выучиться грамоте.— Я грамотный,— пробормотал Паша.— Это еще хуже. Мой зять — вшивый идеолог тупого мужичья, анархист, который не держал в руках ничего тяжелее ложки. Разночинец, который не ел ничего слаще морковки. Прогрессор промолчал, потому что не хотелось посылать несчастную женщину. Она и так одними иллюзиями живет.— Я не позволю, чтобы с моей дочерью развлекалась вся эта банда!— Не понял? — так и инфаркт получить можно. Палий, собственной персоной, наглый, как котяра с помойки. Его мама стучать в дверь не учила? Мадам Зеленцова поджала губы, став похожей на зеркального карпа.— Не видел Клима? Увидишь, то мне скажи. Падла выученная. Паша понятия не имел, кто такой Клим, но уже ему сочувствовал. Палий, не обращая внимания на мадам Зеленцову, продолжал клясть этого Клима по всей его родословной.— А что он сделал?— Моя корова чего-то обожралась и раздулась. Эта гнида каже — надо рубец прокалывать. Ну и проколол. — И что?— Корова сдохла. Как у людей кровь горлом идет — насмотрелся еще в войну, но шоб такое с коровой было? Сволота,— Палий шваркнул дверью об косяк. Похоже, коновалу надо было писать завещание. И быстро.— А вы бы хотели такого зятя? — невинно поинтересовался прогрессор.Мадам Зеленцова захлопала глазами.— Анархистов в моем доме не будет.— А вы что, надеетесь на Деникина? В случае его победы и я, и ваша дочь будем висеть рядышком. — Я не даю разрешения на брак своей дочери.— А вы ее спрашивали? — может, все обойдется. Правда, хлопцы не поймут. Уже свинью режут, верещит, бедолага.Мадам Зеленцова утратила дар речи где-то секунд на десять. А вот и объект спора, как по заказу. Явилась, не запылиласьМадам Зеленцова молчала. А что тут скажешь? Опозорила семью? Не дам благословения на брак? Оставлю без приданого? Только сейчас это не имеет силы. Все сломано, все разрушено. Брат идет против брата. И человеческая жизнь ничего не стоит. Паша чувствовал себя полным дураком. Но стоять и молчать было еще хуже. — Ты, это, извини. Я больше не буду,— вот теперь точно отступить не получится, — и вообще,— прогрессор затрясся, как желе на блюде, — предлагаю руку и сердце.Зеленцова-младшая икнула. И утвердительно кивнула, продолжая икать.Мадам Зеленцова демонстративно полезла в ридикюль за успокоительными каплями. Какой ужас. Вот тебе поручик Остапов, гусар, между прочим, вот тебе купец первой гильдии Парамонов. И стоило их приглашать в гости и поить чаем с восемью сортами варенья и тремя сортами пряников, чтобы единственная дочь вышла замуж за вот этого мозгляка в — подумать только — заштопанных на заду брюках. — Молодой человек, а жить вы где будете? И если вы собираетесь жениться на моей дочери, то найдите себе приличные брюки.Паша взглянул на будущую тещу. — Степ — повстанцу хата,— вот и фразочка Демченка пригодилась. А с брюками она права — мало того, что на заду латка, так еще и левая штанина в дегте.

Через три хаты, во дворе, уже обсмаленная свиная туша лежала на скамейке и ждала разделки. Татарчук стоял рядом с жестяной кружкой в руке и облизывался. Будет на свадьбе колбаса! И кровянка тоже будет, если Татарчук всю свиную кровь не выпил. Уже второй раз тянется. И Опанас, рядышком, курей режет. Одна по двору бегает, кровь из шеи хлещет. Омерзительное зрелище!

Палий по улице идет, корову за собой ведет. Опять черную! Или это та же самая? Нет, не та. У той коровы рога больше были, у этой — меньше. Он того коновала убил, что ли? Еще этого не хватало. Новоиспеченный жених оглянулся и проследовал к хате с приметными синими ставнями и коровьим черепом на тыне, где другие люди макитры да горшки сушат. А от посуды остались одни осколки. Горе-ветеринар как раз сумел распрямиться и теперь отплевывался зубами. Из будки осторожно выглядывала тощая собака. Народу в хату набилось — чуть ли не вся банда. На стол зыркают, слюни глотают, молодоженов ждут. Затребовала Зеленцова свидетельство о браке, чтоб хоть дети знали, как их отца звали. Свидетельство получилось — зашибись! На оберточной бумаге, о семнадцати кляксах, внизу печать саратовского пароходного товарищества 'Комета' шлепнута. А шо тут такого? Красивая печать. Все равно у Ляховского другой нет. Была девица Зеленцова, а стала Чернова. Явилися, не запылилися. Молодята. Гуляй, анархия! От молодежь пошла, ничерта не знает. Горько! Некоторое время гости дружно атаковали холодец. Кто-то наступил на кошку под столом. Кошка заорала. Мадам Зеленцова такой плебейской пищей не питалась и поэтому терзала вареник с картошкой. Ляховский уронил глаз в миску сметаны и задумчиво копался там ложкой. От теперь можно и по второй. А то молодята такие несчастные сидят, будто их на расстрел ведут. Палий ткнул пальцем сосредоточенного прогрессора.— Дарю, на жинке опробуешь, — и сунул ему под нос две маленькие фотокарточки в стиле ню. Что на одной толстенная дама, что на другой, лежит в позе мадам Рекамье.Паша торопливо спрятал подарочек в карман, пока теща внимания не обратила. Клим-коновал, в новом пиджаке и с разбитой мордой, решительно выбрался из-за стола и потянулся к гармони. Ворон демонстративно занялся пирогом с капустой. Тарасенко обглодал куриное крыло до блеска, глянул на гармониста, выскочил из-за стола, как чертик из коробочки, прошелся под нехитрую плясовую. Катря с кутка поправила юбку, шагнула к махновцу, заскрипев новыми башмаками. Кто-то из-за спины новоиспеченного мужа проорал частушку про атамана. Ворон молча дожевал пирог, молча встал и врезал шутнику по уху. Со всей силы. Макогоненко тоже оскорбился до глубины своей чувствительной души и врезал обидчивому товарищу под дых. Мадам Зеленцова попыталась упасть в обморок. Паша тихо мечтал о налете белогвардейцев.Палий принес воды и плеснул на клубок из двух бойцов. Клубок распался на полупридушенного Ворона и злого як сатана Макогоненка с выбитым запястьем. — Красивая задница,— довольно громко заметил Крысюк и сопроводил сей комплимент щипком новоиспеченной Черновой Ольги Дмитриевны за хвалимую часть тела.Паша чуть не подавился кровяной колбасой. Я его жену лапал? Крысюк медленно распрямился, щербато скалясь. Паша мысленно попрощался с белым светом и врезал пулеметчику. Крысюк мотнул головой, видно от оплеухи мозги прояснились.— Я твою жену лапал?— повторил чуть более трезвый прогрессор.— Та нет,— махновец так и стоял, не предпринимая дальнейших боевых действий.— Вот и ты мою не трогай. Крысюк молча сел. Сытое брюхо уравновешивало желание дать по морде городскому. Да и не контра какая, свой человек. Самогон кончился, да и стемнело уже. Ляховский все-таки выловил протез из сметаны уже пальцами, пока все на драку смотрели, и для сохранности засунул его в карман брюк. Ничего так свадьба получилась, и мебель цела, и окна. Клим гармонь добил, да и молодым есть чего ночью делать.... Или у них брачная ночь до свадьбы была? Паша проснулся с жесточайшей изжогой и желанием лечь еще поспать часов десять. Что люди в брачную ночь делают? Так вместо приятных проб продолжения рода или там спокойного сна с женой под боком и подушкой на ухе, пришлось успокаивать эту самую жену. Сидела всю свадьбу как манекен, разве что на 'горько' голову поудобнее поворачивала. А вот как хлопцы разошлись, Палий еще через огород поперся, танк и то меньше посадок изничтожит, вот тут ее и прорвало. Три часа ревела. Паша уже и Крысюку ноги поломать обещал — не помогло. Тут не знаешь, что завтра будет, а он из себя рыцаря без страха и упрека корчит. Хуже маменьки, так она старая и надеется, что при победе Деникина ей вернут поместье. Хорошо еще, что женушка устала да заснула. Она-то отключилась, а у прогрессора над ухом уже петух орет, да противно так. Паша во двор высунулся, камнем в гадскую птицу швырнул. И, кажется, попал. Из окошка прогрессору был виден рябой трупик, с вытянутыми когтистыми лапами, у забора. Хозяйка такому не обрадуется. А, свалю на Палия — он вчера нагайкой помидоры в силос порубил, так и птичку безвинную мог угробить. А это еще кто едет, еле в седле держится? Вот тебе и семейная жизнь. Кажется, Ильин. Похоже, он мне карбованец не отдаст. Ну твою ж мать! Вид у бедолаги был, как в той песне про не помню кого, который командир полка— левая рука плетью висит, башка лохматая тряпкой кровавой замотана. Паша толкнул в бок мирно сопящую жену и ткнул пальцем в окно. Где ж хоть какой командир? Прогрессор в десять секунд натянул штаны, выскочил из хаты и понесся искать Ляховского. Из соседней хаты доносился скандал вперемешку с рыданиями. Паше было на это наплевать. Вон Крысюк вылез, курит с утречка. — Да знаю, знаю, Ляховский за вербой,— махновец показал в дальний конец улицы.— Как это — знаю? — Паша остановился.— Было два разведчика. Так шо не беги, а иди додому та обуйся. Гранаты е?— Три лимонки, — прогрессор понял, что стоит в луже. Большой грязной луже. Босиком. — Сойдет,— Крысюк запустил окурок в лужу по параболе,— та не бойся. Пробьемся. Паша побрел обратно. Разведчик уже был устроен в шестнадцати подушках и напоен остатками самогона. А вот как накладывать шину на сломанную руку, этого прогрессор не знал. Он же не доктор, в конце концов. Так что пусть женщины сами с ним разбираются. Отряд сбился в кучу возле хаты коновала, злые, похмельные, зевающие. Ездовой ругался с Крысюком.— Идешь в резерв, — Крысюк сплюнул под ноги сопляку.— Не,— Опанас замотал головой так, что чуть не потерял фуражку. — Без разговоров.— Баб в погребе стеречь?Крысюк кивнул.— Идешь в резерв.— Не пойду. — От щас сниму ремня та дам як следует. Сопли подбери,— Крысюк взглянул на поганца чуть ли не с жалостью.— Если село возьмут, то повесят. То долго,— Опанас почесал спину наганом, — а если стрельнут, то быстро. Паша машинально чесал кобыле шею, ждал команды, и надеялся, что село все-таки не возьмут. Шестьдесят бойцов. Шестьдесят один, если Катрю считать. Нашла-таки Тарасенка пуля, не гульнут у него на свадьбе хлопцы. А Катря на убитого посмотрела, сняла с него ремень с наганом, себя подпоясала. Махнул Ляховский рукой, двинулись кони разномастные шагом. А там и на рысь перешли. Идет конница лавой, смерть воплощенная. У кого сабля, у кого винтовка чи револьвер, у кого и гранаты. Хоть бы шрапнелью не дали, а то полетят кишки по полю. О, и граната полетела. Был солдат, а стал фарш. Рассыпаемся! Там пулеметчик засел! Хлестнула очередь, грохнулись бойцы в траву вместе с лошадьми. А кто это до нас прется? А мы тебя звали? Уже никто никуда не идет. О, еще парочка. Бегут, як дети до пирога. Хорошая штука граната! И тех двух уложила, и третьего зацепила. Аж жалко стало. Дернулся Ворон да и выпустил браунинг. Довоевался. Теперь хоть с сынами своими увидится. Довоевался. Теперь хоть с сынами своими увидится. Прижались повстанцы к земле, отстреливаются. Как бы пулемет заткнуть? Юрко уже попробовал добежать, земля ему пухом. Так ему хоть больно не было. Да шоб ты сдох, контра! Фуражку на щит положил, а сам лежит. Пропал выстрел. А Опанас — дурак, бо на такое повелся.

Паша лежал за еще теплым трупом своей кобылы и старался лишний раз не шевелиться. В ленте — двести пятьдесят патронов. Когда-нибудь они закончатся. Гранату бы кинуть, да только у него нет, да и далековато лежит. А если? Вон Палий вместе с лошадью коченеют потихоньку. Может, у него граната осталась? Вот и цель. Бедное животное. Лежит, уже не дергается. В седельной сумке— тьху ты. Шмат сала в тряпочке да чесночина. Паша тяжело вздохнул и принялся обшаривать еще теплого товарища. Не жрать ему больше сала. Спички. Мелочь, три копейки. И ничего больше. Палий глухо матюкнулся, продолжая лежать носом в землю. Прогрессор поспешно отдернул руку. — Тихо, тихо. Паша осторожно выглянул из-за импровизированного бруствера. Может, удастся. Черт! Осечка. Паша нагло вытащил револьвер у товарища, благо тот не возражал. Ишь ты, мушка спилена. Прямо ганфайтер Шейн, а не махновец. Хоть бы не промазать. Прогрессор медленно и плавно нажал на спусковой крючок. Пулемет заткнулся. А теперь и атаковать можно. Что , ваши благородия, не нравится? А штыком в брюхо? Григоренко вот штыком от двоих отбивается, патроны у него кончились, что ли? Вон кто-то в свитке из винтовки по золотопогонникам палит, и метко. И Опанас тут как тут, стреляет, будто на ярмарке по глиняным уточкам. Застрочил пулемет опять, да только не в ту сторону. И вовремя, а то многовато беляков пришло. Вы себе землю вернуть хотели — получайте! Всем хватит. Сколько времени прошло? Час День? Месяц? Неужто закончилось? Отбились, приняли бой. Будет воронам пожива, будет волкам обед. И урожай хороший будет, щедро кровью степь удобрена. Ходит Опанас по полю боя, врагов штыком добивает, не со зла, а патроны бережет, и по карманам шарить не забывает. Да и не он один — Григоренко тоже себе сапоги раздобыл, вышагивает, как кот между лужами. Крысюк сидит возле пулемета, самокрутку сворачивает. И такая у него рожа довольная, что дальше некуда. Ординарец Ляховского нашел какую-то бабу. Ошибочка вышла, извиняемся, это сестра милосердия. Вот и занимайся делом, бинтуй раненых, медицинское сословие мы не трогаем. А работы тебе, дамочка, будет по саму шею. Татарчук подождет, ну подрало шкуру, ходишь да балакаешь — значит, не помираешь, сначала тяжелораненые. Нет, их добивать не надо. Вон уже и тачанку под транспортировку нашли. Эй, студент, не стой столбом, а помогай. Досталось твоему дружку крепко, так не насмерть же, плечо прошило, крови много потерял, да контузило. Он у тебя вовремя лошадь на дыбы поднял, ей почти все пули пришлись. Давай, вояка, лезь осюда да садись поудобнее. Дома недели две полежишь — будешь как новенький.А девку жалко, красивая была. Чего это она в бой так вырядилась, як на праздник — мониста на шее, платье новое. Земля тебе пухом, Катря. Нас твоя мать поубивает — мало того, что махновец дочку спортил, так она вместо него и в бой пошла. Будете вместе волками бегать, контру грызть. Фыркают кони, поскрипывает тачанка, ходит по рукам чей-то кисет — возвращаются повстанцы с победой. Паша сидел на высокой серой лошади, трофейная скотинка, с очень тряской рысью, зато выглядит — хоть на картину. Или листовку 'Вступайте в красную кавалерию!' Прогрессор тихо клял свою удачу — то счеты, которые еле удалось сменять на десяток яиц, а в том десятке два тухлые и одно с зародышем. Какая ж гадость вышла на сковородке, и вонь похуже отравляющих газов, так выразился Татарчук. А теперь— вот это животное. И почему Валенка застрелили? Такой же хороший мерин был, и спокойный, и выносливый, и ход плавный, а теперь изображаешь из себя всадника на коне бледном, только сигары не хватает. Может, махнуться с кем-то лошадьми? Вот Пастухов в хвосте тащится, у него коняка смирная, только ж он не даст. Он над своей кобылой трясется, даже нагайки нету у человека. Татарчук едет, красуется, хоть вербовочный плакат с него рисуй, для Волчьей Сотни. Нет, этот тоже не поменяется. Прогрессор развернулся, подъехал к тачанке. Вроде все живые — Волох в отключке, а нечего было хвастать, что меня пуля не берет, я с Черноморского флоту, у меня амулет есть, Макогоненко клянет белый свет, крепкий мужик, ему пулеметной очередью обе ноги прошило, а он и сознания не потерял, Ляховский тоже в отключке, две пули схватил, обе в грудь, Палий малость очухался, даже придерживать горе-командира пытается. И милосердная сестра Клавдия Егоровна примостилась, присматривает за всей этой компанией. Да Опанас, тачанкой управляет. А вот и село. Собака чья-то навстречу бежит, хвостом виляет, аж заносит ее на поворотах, из-за тынов стрелки выглядывают, дед Спиридон приволок свой мультук аж с турецкой войны, тоже за хлевом засел, это чтоб враг его увидел да подох со смеху. И Шульга вылез, от ветра шатается, а в карабин вцепился. Отбой, люди, расходимся по хатам. И дайте кто-нибудь лестницу, потому что Лось с винтовкой на крышу залез, а лестницу уронил, а скакать вниз — нема дурных, от тоже шило в заднице у человека, як работать, так у него температура, а як воевать — в первый ряд лезет. Десять убитых, четверо тяжелораненых — а легко отделались. Или одиннадцать убитых? Ляховский долго не протянет, до вечера — максимум. Зато отбили у контры три ящика снарядов, Илько довольный ходит, уже трехдюймовку керосином выдраил и радуется жизни. Татарчук с ординарцем разговаривает, Паша к ним не прислушивался особо, но чуть в забор не въехал, от удивления. Это что ж получается? Это вот это рябое и стриженое создание — женщина, Тоня? Зато понятно, чего она от командира не отходила, видно питала к одноглазому высокие чувства. Хотя кто так диагноз ставит — соплюшка, которая только-только ускоренные курсы закончила, повязку со второго раза правильно наложила. Тоже мне, Флоренс Найтингейл. То ее завидки берут. Паша, не переставая удивляться, поехал дальше. Это ж надо — Татарчук кому-то сочувствует, он же вечно с Ляховским грызется. Крысюк при помощи местного плотника Демьяна Макаровича тачанку под пулемет переделывает, матюкается на все село, молотком по пальцу заехал, не иначе. И Лось тут же крутится, с банкой краски какой-то, что ли? Интересно, что он красить собрался? А вот и нужная хата, надо человеку револьвер отдать?— Надо.

123 ... 1415161718 ... 242526
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх