Джок. Выбравший тень. Книга 1.

— Скоро стемнеет и нам надо навестить, перед отъездом господина судью.

Надо было видеть его рожу. Благородный, который из какой-то своей прихоти освободил вора, а теперь предлагает обворовать судью.

— Не беспокойся, я в своём уме. Убить судью — это только убить! Вот отнять у него, самое ему дорогое....

— Если вы поможете мне, я ваш должник навечно!!

— Ну-ну, поменьше пафоса. У тебя будет помошник и прикрытие. Как быстро сможешь купить двух коней?

— Быстро!

— Когда открывают ворота?

— Когда начтет светать.

Гоша сидевший сбоку и блестя глазенками, внимательно слушал, наш негромкий диалог не вмешиваясь и чувствуя себя причастным к большой политике.

— Гоша сможешь незаметно пробраться в дом и забрать золото?

— Вождь, Гоша готов!

— Только — судари мои, в этот раз я иду с вами! Стора, солнце — мое подойди сюда.

Подошедшая девушка внимательно уставилась на меня.

— Скажи, ты знаешь траву, которая при сжигании дарит вдохнувшим сон?

— Конечно — это круиза, только её опасно часто вдыхать, однажды можно не проснуться.

— А трудно её купить?

— Совсем нет, она продается во всех лавках и служит приправой, просто об этом мало кто знает. Мне говорила об этом бабушка.

— Какая хорошая страна, наркота продается в виде приправ. Наших бы торчков, сюда.

— Шантор! Ты и два бойца, сопроводите Стору до лавки и сюда. Хозяин! Комнаты мне и моим людям! — это уже хозяину гостиницы.

Обсуждение экса, в комнатах, куда мы поднялись, заняло не так много времени. Решили не мудрить, усыпив всех в доме, спокойно взять кассу и утром отбыть в столицу.

— Вот господин, — она протянула мне пучок травы и гордость на лице девчушки, оказавшейся полезной, была явно видна, сквозь румянец на щеках.

Мгновенно сообразив для чего это мне, он удивлено спросил: — Милорд, а вы не из гильдии воров?

— Просто я читал в детстве много. Собаки там, есть?

— Были! Но теперь нет.

— Охрана?

— Стража периодически проходит, внутри трое слуг и два охранника.

Дождавшись темноты, сплоченный коллектив двинулся на дело. Однако неплохо живут судьи. Домик в центре города и огородик в двадцать соток. Тролль, играючи перебросил нашу троицу на ту сторону забора. Кругом тихо и мы двинусь, на непростое дело по отъёму неправедно нажитой собственности. Итор играючи вскрыл замок хрустнув кривой отмычкой в его недрах. И мы тихо, разложили пучки травы по углам. Подожгли и вышли, тихонько прикрыв за собой дверь. Интересно успеем мы потом забежать и открыть окна не надышавшись?

Успели! И выскочили обратно. Вскоре дым внутри рассеялся и мы смогли войти и приступить к вдумчивому потрошению тайничка.

Прежде чем назначить виноватых, спроси, есть ли добровольцы?

ЭДИСОН, ТОМАС АЛВА (Edison, Thomas Alva) (1847-1931), американский изобретатель. У его отца был небольшой завод по производству дранки, а мать работала школьной учительницей. Здесь мальчик пошел в школу, однако вскоре Томаса забрали из школы, так как учитель считал его пустоголовым мечтателем, "который никогда ничего не добьется". После этого мать начала учить его дома.

11 октября 1868 получил патент на изобретение электрического регистратора числа голосов. Следующее изобретение имело более практическое применение и позволяло передавать информацию о биржевых курсах с помощью телеграфного аппарата. На этом изобретении Эдисон заработал 40 тыс. долларов. В 1875 Эдисон открыл явление термоэлектронной эмиссии (эффект Эдисона). В 1878 Эдисон обратился к проблеме электрического освещения и, создал в 1879 первую пригодную для коммерческого производства лампу с угольной нитью, сконструировал для нее патрон и цоколь.

Эдисон создал сверхмощный электрогенератор и участвовал в сооружении и пуске в Нью-Йорке первой в мире центральной тепловой электростанции. Помимо этого, Эдисон изобрел щелочной железо-никелевый аккумулятор, предохранитель, поворотный выключатель, мегафон.

В 1891 Эдисон получил патент на кинетоскоп, осуществил 23 апреля 1896 в Нью-Йорке первый публичный показ кинофильма, а в 1913 продемонстрировал кинофильм с синхронным звуковым сопровождением. Всего Эдисон запатентовал более 1000 изобретений. Умер Эдисон в Вест-Ориндже 18 октября 1931.

Опять интересный факт.

Существует расхожее мнение, что при испуге страус закапывает голову в песок.

Расхожее мнение о том, что страусы прячут голову в песок, спасаясь от хищников, берет начало в работах древнеримского ученого Плиния — старшего. Его сочинение Всемирная География в четырех томах — в записях которой и читаем: 'Страусы представляют, что когда они засовывают голову и шею в землю, все их тело кажется сокрытым'. На самом деле, страус просто наклоняет голову, чтобы быть меньше уязвимым для врагов.

Глава 5. Проезжательная.

Самым страшным предметом, следует признать дверь туалета изнутри — увидев её, люди сразу делают 'по большому'.

Прихватив золото судьи, мы поехали дальше. Было там несколько женских побрякушек и семьдесят монет золотом. Неплохой запас на черный день. И главное скоплено все непосильным трудом.

Ну что сказать о дороге, ехали мы грязные, слегка вонючие и пропахшие дымом походного костра. Движение по ней было, не то что бы сильно большое, но и назвать тракт малоезжим, как-то не поворачивался язык. Несколько раз подворачивались деревеньки, но их вид откровенно внушал опасения своей антисанитарией. Несколько было заброшенных. Попалось несколько замков местных феодалов, пара сборщиков подорожной или мостовой подати. Глядя на этих убогих, хотелось им просто подать.

Иногда вспоминались 'собачки', оставленные в замке, которых с таким трудом удалось убедить остаться.

Гоша, проклиная меня втихомолку, был вынужден каждое утро и вечер, заниматься зарядкой и водными процедурами (по возможности). Чего у него не отнять, так это способности часами полировать и начищать оружие. Арбалет его — несколько раз пригодился, когда он выцелил среди веток какую-то мерзко завопившую при нашем приближении птицу. И как законный итог — она украсила своей откормленный тушкой, вечерний кулеш.

Все его стали хвалить, втихомолку прикалываясь, после чего морда непривыкшего к такому отношению гоблина, становилась цвета молодой листвы. Видимо шутливые похвалы, задели тонкую и ранимую душу тролля и он тоже решил получить свою порцию лести. На очередном привале он смущаясь поведал, о своём горячем желании разнообразить стол мясом, каковое он обязуется принести с охоты, куда и собирается немедленно отбыть.

Мое разрешение было получено и пока еще солнце не опустилось за горизонт, прихватив свою любимую дубину он двинулся в пеший поход, за мясом.

Сварив кашу, в которую Стора добавила какие-то травки и корешки, мы поели и оставили охотнику его порцию. Получалось варево в походных условиях, у девчушки весьма аппетитно. Любознательный гоблин внимательно запоминал все добавки и запоминал все рассказанное ею, о травах. После того, как я проговорился о своем желании тоже поучиться магии, она пыталась разговорить меня под разными предлогами о том, чем я владею.

После ужина привычно распределив ночную смену и рассказав какой-то бородатый анекдот, заставивший народ смеяться минут пять так и не дождавшись тролля с охоты, все наконец угомонись.

Проснуться меня заставил дикий визг. Это был просто крик души насилуемого хряка, в кромешной темноте кем-то спутанного с самкой. Через секунду он повторился, но теперь ему вторил визг со стороны часового видимо тоже насилуемого и раздававшийся почему-то сверху с той стороны, где мы оставляли его сторожить. Видимо часовой испытывал те же ощущения, что и ранее протестовавший против насилия хряк. Пнув ногой кучу хвороста в тлеющие уголья я с топором в руках мгновенно прижался спиной к дереву, готовясь подороже продать свою жизнь.

Странно, но Итор, сидел в свете разгорающегося костра совершенно индифферентно и почесывался, глядя на суету в нашем маленьком лагере. Мгновение подившись на столь странную реакцию я заметил, что кроме меня на ногах никого нет.

— А чего..., — продолжение вопроса, перекрыл визг из-за моей спины. Мгновенно обернувшись, я увидел что-то барахтающееся в мешке. — Это что? — спросил я, указывая на него.

— Это крикун, милорд.

— Кто?

— Крикун. Он абсолютно безопасен, но голос у него сильный. Он так, защищается....

Поблизости раздался треск, а затем рев, который был намного ниже: — Пошла вон скотина!

— Он говорящий?

— Нет. Это тролль.

Высказав вслух своё одобрение к происходящему, я закончил тем, что спросил: — А где часовой?

Подскочив, десятник метнулся с бойцом в темноту проверить сохранность часового. Через десяток секунд раздался какой-то диалог, после чего раздалось гомерическое ржание. Когда они вернулись, картина прояснилась.

Добрейший души Гмырт вернулся с охоты, когда все уже спали и оставив живую добычу в мешке, аккуратно лёг спать. Добычей оказался этот самый крикун — животное, похожее на енота, с непомерно раздутой грудной клеткой. Тролль как оказалось, приволок самку, а за ней по следам прибыл и самец. Первый вопль разгневанного супруга, раздался в темноте около меня. Второй прозвучал около часового, заставив его с похвальной быстротой взлететь на ближайшее дерево и ответить любвеобильному супругу, своим криком радости. Подскочивший от криков тролль, спросонья кинулся на звук, прокладывая на своем пути, целую просеку.

— Кшар, отпусти скотину, — я показал ближайшему воину на трепыхающийся мешок.

— Да, милорд.

Взревывания и треск вокруг стоянки не стихали, изредка прерываемые ревом, обманутого в своих сексуальных домогательствах самца.

— Гмырт иди сюда, — проорал я в темноту. — А вы не забудьте его похвалить за мясо и прекрасный отдых на природе, — и я показал воинам кулак.

Через минуту до первого из недоуменно переглядывающихся, дошло. Раздался первый робкий смешок, потом второй.... И в темноту понеслось: — Охота закончена! Выходи! — голос Гоши, был полон сопереживания.

Раздался треск и на поляне появился незадачливый охотник. Весьма взъерошенный, в порванном походном пончо и с неизменной дубиной в руках.

— Не поймал! — кротким голосом, он объяснил свою неудачу.

— Но как ты мужественно сражался!

— Как ты силен, много ли деревьев повалил? — разнообразные поздравления посыпались со всех сторон.

— Молодец! — все это было произнесено с абсолютно серьезными лицами. Потому, что никто не хотел свести близкое знакомство с дубиной простодушного тролля.

— Животное — не такая скотина как человек! — наставительным тоном, умудренного старца произнес и Сим.

— Всем спать! — скомандовал я и завалился первым.

Неясное ощущение тревоги появилось на самой грани восприятия и начиная раздумывать об этом, незаметно заснул.

Проснулся я от тревоги, чувствуя на самой грани восприятия, как что-то опасное двинусь к нам.

— Быстро собираемся! Похоже, за нами погоня! — моя команда, была выполнена с похвальной быстротой.

Видимо судья сообразил, что освобождение приговоренного и кража, звенья одной цепи. И послал погоню. Теперь следовало решить, убивать их или нет. Ладно. Чего-чего, а убить их никогда не поздно, пока надо посмотреть и вдумчиво их поспрашивать. Глядишь чего и прояснится, а то нарвешься в столице, как Абдула на товарища Сухова.

Через пару часов место для задуманной мной засады нашлось. Это был довольно узкий отрезок дороги, к которому близко подступали густые заросли кустов. Объяснив каждому, что делать и заставив повторить их действия по два раза, мы дружно приготовились ждать. Неведомая опасность приближалась с каждой минутой.

На дорогу выскочила дюжина разномастно одетых и вооруженных бойцов и увидела перед собой совершенно мирную и можно сказать идиллическую картинку. Посреди дороги, с самыми миролюбивыми лицами, стояла тройка личностей, отчего-то весьма напоминавшую мне Труса, Балбеса и Бывалого. Роль Труса, конечно же, досталась Гоше.

Разглядев препятствие в виде мордоворота с топором, гоблиненка едва достигавшего ему до середины груди и согбенного годами дедушку, с корявой клюкой в руках, толпа разразилась гоготом.

— Брось топор! Порежешься дурень! Дед давай махнемся! Я тебе копьё, ты мне клюку! Эй, зеленый, ты веревку для себя приготовил!

Я прошептал ответ Гоше. Он, гордо выпятив то, что у остальных называется грудью, подбоченился и проорал в ответ: — Можете набрать в рот говна... и плюнуть в меня!

У примолкнувшей толпы, несколько секунд ушло на обдумывание столь замысловатого для их интеллекта оскорбления. Надо отдать им должное — они сообразили! Следом раздался общий вопль негодования.

Одетый чуть богаче остальных, крикнул: — Вы сами выбрали свою судьбу! Мне достаточно ваших голов! И скомандовал: — Бурш и Лысый убейте их!

Остальные приготовились насладиться зрелищем. Выхватив мечи, двое рванули практически друг за другом, на нас.

Я же прихватив топор, как кухарка скалку и изобразил самую нелепую стойку, какую только смог придумать.

Отодвинувшийся от меня Гоша, мгновенно раскрутил и метнул бола в ноги впереди скакавшей лошади. Та оценила замах и точность лучшего друга коней — гоблина и припала на колени. Сидевший на ней парняга, не ожидал столь откровенной подлости от нее и ощутил себя вспорхнувшей птицей.... При этом у него на лице отразилось огромное изумление. Надо же... не птица, а воспарил! Тем жестче оказалась к нему суровая правда жизни, с размаху ляпнувшая 'так и не пожившее' тело о коварный суглинок проселочной дороги. Пролетая мимо проскакавшего вперед бойца, он так удивил его своей скоростью и способностью к полетам, что тот проводил его полет, не менее изумленным взглядом. И совершенно напрасно не обратил внимания на висящую ветку перед своим лицом. А зря! Теперь уже он не успел удивиться тому, что его верная коняга поскакала дальше, а он внезапно остановившись, почему-то уже никуда не скачет. Сначала с размаху он ударился задом о землю, а после удара клюкой дедушки увидел только красивые и разноцветные звезды, в которые превратился круп его удаляющегося коня.

Вопль негодования от такой подлости сотряс воздух.

Теперь уже тройка 'рыцарей-любителей' с копьями, пришпорила горячих скакунов и с гиканьем, аки дикие монголы, поскакала на тройку, неказистых вояк со скромным видом стоящих посреди дороги. Только подлая рука неблагородного тролля, внезапно дернувшая веревку замаскированную посреди дороги и мгновенно протянувшуюся чуть выше голов их коней, остановила такой героический порыв. Как прав был поэт описав это действо задолго до этого: 'Смешались в кучу кони люди'.

Остальных, пример видимо ничему не научил! И с дикими воплями долженствующими изображать воинственный крик, они устремились всей оставшейся толпой прямо на нас.

Как позже выяснилось, народной игрой у троллей оказались а-ля 'Городки'! И славу мастера-городошника, тролль тут же подтвердил... броском своей немаленькой дубины, вынесший из седел сразу двоих.

Остальные трусами не были! Они просто стали — кучей инвалидов, расстрелянных в голову тупыми стрелами, из засады самыми лучшими воинами замка, взятыми мною с собой. Один из них был ранен, но в... неприличное место. Попросту получив в задницу болт от расторопного гоблина, из заранее припасенного им арбалета.