Никто кроме тебя (общий файл)

До кухни добралась споро. А вот и шкафчик с едой. Протянула руку и заскрипела створкой. Ух, ты! Как я сейчас наемся!

— Ну, и как это называется?! — раздался в полной тишине голос мужа.

Вот и кто так подкрадывается?!

Почувствовала, как по ногам потекло что-то мокрое и горячее. Глянула вниз, а затем полуобернулась к Иниану.

— Ой... — выдохнула я.

Муж сначала застыл и с таким же недоумением посмотрел вниз. Потом рванул ко мне, подхватил на руки, понёсся вверх в нашу комнату, бережно уложив в постель. Снова вихрем унёсся, и появился буквально тут же в сопровождении аффи Симари и аффи Ишши, которые его тут же выставили за дверь.

И начались мои трёхчасовые мучения. Но они стоили того, чтобы на свет появились мои крохи: три мальчика с чёрным пушком на голове и одна крохотная девочка с золотистой головкой! Их папашка чуть в обморок от счастья не свалился, когда их увидел. Потом бросился меня целовать, благодаря за детей.

— Вот подрастут, и мы им ещё братиков и сестричек нарожаем, — довольно сюсюкал над малышами Ириан.

— Что?! — возмутилась я, только-только отмучившись. — Этих сначала вырасти!

Иниан лишь счастливо улыбался и делал вид, что меня не слышит.

Раньше я и представить не могла, что мужчина может быть такой хорошей нянькой. Иниан 'кудахтал' над нашими детьми, как наседка, и мыл малышей и пеленал (и где только научился), жаль титьку давать не мог. Зато ко мне с удовольствием подкладывал проголодавшихся крох, а потом с умилением на нас поглядывал.

Вообще наш дом стал чуть ли не проходным двором. Рядом с детьми. Кроме Иниана и меня, всё время кто-то был. То любящие бабушка с дедушкой, то аффи Ишша, то Дерас с Эмаром наведывались, привозя кого-то из своей родни, даже ребята с нашего курса объявлялись на выходные или каникулы, потискать малышей.

Когда детям исполнилось по пол года, Иниан всё чаще с какой-то жадностью стал поглядывать на мою грудь, когда кормила дочку и сыновей. М-да, вообще удивительно, что так долго терпел. И теперь на гостей муж всё больше смотрел с толикой раздражения. Ещё бы, только он начал свои поползновения до моего тела, как обязательно кто-то являлся и 'обламывал' его.

Сначала я веселилась над трудностями мужа, а потом и сама стала замечать свою 'тягу' к нему. А этот провокатор как специально, то рубашку надеть 'забудет', то вообще нагишом из ванной комнаты заявиться, мол, ой, а одежду забыл с собой захватить, ах, вот она на стуле висит... и так далее, в том же духе.

Я всё ждала, что Иниан ночью 'затребует' исполнения супружеских обязанностей, но он лишь жадно смотрел, а дальше не шёл. Я даже беспокоиться начала, пока в разговоре с аффи Симари случайно не обронила фразу о странном поведении мужа.

Мать Иниана сначала недоверчиво поглядывала на меня, а потом захохотала.

— А я-то думаю, чего это мой сынок такой мрачный ходит. Даже предположила, что ты ему в близости отказываешь, а тут всё так, эээ, запутано. Ана, Иниан ждёт, когда ты ему разрешишь близость между вами.

— Разрешить?! — недоумённо спросила я.

— У нас инчихов, лишь женщина решает, когда завести от любимого ребёнка, и когда допустить к себе после родов мужа в первый раз. Вот и ждёт Иниан твоего приглашения.

— Но я же этого не знала...

Сделав правильные выводы, упросила аффи Симари присмотреть за детьми, а сама пошла вниз, приготовить мужу сюрприз.

* * *

Я до сих пор чувствовал то щемящее чувство счастья, что ошеломило меня в момент рождения моих детей. Малыши, они сразу покорили меня, такие настойчивые и упрямые сынишки и малютка дочурка с золотым пушком волос, а как на маму похожа, красавицей вырастет. Поэтому я всё время старался прикасаться к ним, носить на руках, сам мыл их, к удивлению жены, а пеленание было моим любимым ритуалом. Малышня агукали и семенили ножками, я целовал по очереди их пяточки и маленькие пальчики рук. Ана с таким удивлением и обожанием смотрела на нас, что я чувствовал ещё большее счастье. О, боги, как же я их всех люблю!

Через какое-то время я стал замечать, что всё больше посматриваю в сторону жены с определённым интересом, который и не угасал, а лишь притупился на время родов. Теперь же я всё время представлял, как мои губы касаются полной груди Аны, которую так часто посасывали наши дети, мечтал приласкать каждую клеточку её восхитительного тела. И эта жажда всё нарастала. Вот только Ана словно ничего не замечала, а я ждал, когда же она разрешит мне любить себя снова.

Эти пол года стали для меня испытанием, никогда не думал, что у меня такая выдержка. Я был болен своей женой, любовь словно жгла моё сердце и душу. Всё чаще я сбегал в лес, где, обернувшись, носился меж деревьев до тех пор, пока лапы не подгибались от усталости, и лишь затем возвращался домой, надеясь хоть ненадолго унять свою тягу к любимой.

Вот и сегодня вернулся в мрачном расположении духа, но постарался натянуть на лицо улыбку, чтобы моя девочка не переживала понапрасну. Вот только в комнате Аны не оказалось, малышей нянчила мать, на мой вопрос, где Ана, ответившая, что она где-то в доме.

Тогда я решил спуститься вниз и смыть с себя пыль и пот. Скинув рубаху где-то у входа в купальню, снова помрачнел, тяжело вздохнув. Но тут в глубине послышался шорох, и я сделал вперёд пару шагов... И тут же застыл от открывшегося мне восхитительного зрелища: моя красавица жена ласкающими движениями обмывала своё обнажённое тело. Я сглотнул следя за каждым её действием, всем своим существом желая самому касаться этой атласной кожи, собирать губами капли воды, срывающиеся с упругих холмиков груди.

Ана вдруг обернулась, словно зная, что я наблюдаю за ней, призывно улыбнулась и сказала всего лишь пару слов, сделавших меня мгновенно самым счастливым на свете.

— Люби меня...

И я любил свою девочку, срывая сначала её стоны, потом вскрики, а потом мы оба кричали от переполнявшего нас счастья...

* * *

Назад в комнату полусонную и уставшую от любовного марафона меня снёс на руках Иниан. Отчаянно зевая, я умудрилась накормить детей и тут же отключилась, предоставив Иниану самому укладывать деток спать.

Частыми гостями у нас стали Руири с Даирином и их малышом. У подружки родился сын, на радость её мужу, но как призналась Руири, Даирин и девочку хочет, даже завидует другу.

Ну, и естественно, что наши дети стали лучшими друзьями. Будучи ещё карапузом, сын Руири всё время старался оказаться рядом с нашей девочкой. А когда детям исполнилось по пять лет, мальчишка стал тенью нашей золотистой звёздочки, и, если малышка проказничала, её 'кавалер' неизменно брал вину на себя. Но, надо сказать, что и Лаира тоже выделяла своего друга по проказам среди других ребят поселения, а если какая-то девочка начинала строить глазки Сиамарру, тут же показывала свой характер, и соперница в слезах убегала прочь. За это Лаиру часто наказывали, но та неизменно заявляла, что Сиамарр её и дула губки.

Лет через пятнадцать оказалось, что Лаира и Сиамарр пара, чему были разы все. Остальные наши старшие с Инианом сыновья: Иамир, Виррин и Киррин пошли по стопам отца и стали разведчиками. Правда, за своими парами им пришлось побегать по академиям магии, но скоро у каждого из них ожидается по малышу.

Средние сыновья, которых я родила спустя всего пять лет после рождения старших, благополучно окончили академию, в которой училась я, и которую к сожалению не окончила, так как всё время приходилось быть рядом с детьми и мужем.

Но я не жалела, ведь всю ту силу, что когда-то мне подарили затворники, я передала своим детям.

А теперь вот мы ожидаем рождения ещё одного ребёнка на этот раз одного, вернее одну. Иниан снова надо мной трясётся, как же у папы вновь появиться его радость — золотая инчих...

КОНЕЦ