— Спасибо, учитель! — воскликнул Джирайя, поклонился и исчез.
Отправляться в Коноху ему пришлось вынужденно, сам Джирайя предпочел бы первым делом прыгнуть в страну Горячих Источников, и там трое суток плескаться с девушками, набираясь вдохновения. Но там теперь повсюду бродили шиноби Кумо, и Джирайя не стал рисковать. Онсен в Конохе лучше чем отсутствие онсена, и Джирайя прыгнул в Лист, решив, что еще можно порадовать Какаши черновиком новой книги "Энергия Отшельника". Хорошие отношения с командиром АНБУ никогда не помешают, это Джирайя всегда знал. Уже вскоре, Джирайя заливал сакэ мысли о том, что Ю-но-Куни захвачена Облаком и плескался в источнике, а когда ему надоело, встал и, пошатываясь, отправился в "Лепесток Лотоса".
— Эро-Сеннин ушел на миссию? — немного огорчился Наруто и тут же просветлел лицом. — О! Точно! Я знаю, чем его порадовать!
Он сел в позу Лотоса и быстро вошел в сенмод, после чего вскочил и сложил несколько печатей.
— Искусство Отшельника: Ойроке-но-Дзюцу!
— Похожа! — одобрительно квакнул Фукасаку в адрес Наруто-Цунаде. — Только на настоящей одежды было больше!
— В-том то и дело, — всколыхнув знаменитыми грудями, голосом Наруто ответила копия Цунаде. — Эро-Сеннину нравится, когда девушки без одежды!
Тут он покраснел, смутился, техника Соблазнения спала, и уже настоящий Наруто тихо пробормотал.
— Мне бы тоже, наверное, понравилась Сакура без одежды.
После чего уже громко сказал.
— Фукасаку-сама, а почему моя техника осталась прежней?
— А ты думал, что сенмод ее улучшит? — с любопытством спросил старый жаб.
— Ну, эээ, — Наруто почесал в затылке, — Эро-Сеннин мне говорил, что сенмод все техники делает мощнее, вот я и думал, что техника Соблазнения тоже станет мощнее.
— Твоя техника соблазнения, это же модификация Хенге, не так ли? Как может стать Хенге мощнее, ммм, что-то не представляю. Разве что иллюзия станет совершеннее, можно будет потрогать и унюхать, и даже сенсоры не смогут ощутить подделку? — размышлял Фукасаку. — Нет, Наруто, для проверки сенмода ты выбрал негодный пример. Твоя стихия Ветер — ты знаешь техники этой стихии?
— Да! И еще Эро-Сеннин и самураи учили меня пускать чакру Ветра в оружие! — подпрыгнул Наруто.
— Вот, теперь снова войди в режим Отшельника, и поработаем с техниками Ветра, — степенно огладил бородку Фукасаку, — думаю, там ты сразу увидишь разницу. А потом я покажу тебе приемы Кавазу Кумите.
— Что это? — удивился Наруто.
— Рукопашный бой жаб, используемый в режиме Отшельника, — хитро прищурился Фукасаку и угадал.
— Да! Да! Научите меня Кавазу Кумите, Фукасаку-сама! — крики Наруто разносились по всей Мьёбоку.
12 мая 79 года. Резиденция Даймё, страна Огня.
В Конохе, как ни крути, война ощущалась.
И дело даже не в том, что там по улице строевым шагом маршируют батальоны генинов, этого как раз нет. В смысле батальонов и маршей нет, а курс молодого бойца они проходят в Лесу Смерти, насколько мне известно. Но вот этот самый, что называется, дух войны там ощущался повсеместно. Нет-нет да мелькнет перебинтованный шиноби или со свежими шрамами. Или военная полиция кого-то крутит, что значит очередной недогенин из сельской местности ошалел, попав в Коноху, напился и давай буянить. Лица у людей стали строже, еды и развлечений поменьше, да и бдящие сверху летуны тоже напоминают. Хорошо хоть аэростаты не повесили, все-таки шиноби не самолеты, их стальным тросом не возьмешь.
Ну и так далее, и так далее, начиная с Шизуне, которая стала приходить домой раз в неделю, и, заканчивая собственным нервозным ожиданием того, что тебя дернут по красной тревоге. К счастью, больше не дергали после той атаки в марте, но все же нервозность оставалась. Как ни старалась Коноха мягче вести войну, все же война — это война.
Регулярно кого-то хоронили, установили две новые мемориальные плиты и там высекались свежие имена. Гибли шиноби, наши и чужие, гибли горожане, крестьяне, дети, родители, мужья, жены, и все, что я мог с этим сделать: работать еще быстрее, выше и сильнее. И трусливо прятаться в Конохе, аки страус, отгораживаясь психологическими барьерами того, что не вижу войны, не участвую в ней, не сражаюсь, а значит, и не беру ответственность за всех погибших на себя.
В глубине души знаю, что именно мое появление стронуло лавину с места, и поэтому ответственность все же на мне. Знаю и прячу от самого себя, затушевываю, скрываю этот факт, иначе останется только засунуть палец в нос и кастануть что-нибудь убойное, чтобы наверняка. Но организм хочет жить, и под угрозой пальца в носу вертится и крутится, придумывает оправдания и затирает, размывает мысли и воспоминания.
И нельзя сказать, что я этому не рад.
Так вот, то в Конохе. Здесь, в резиденции Даймё, война не ощущается.
По моим очередным дилетантским представлениям, здесь должна была стоять бюрократическая кутерьма, носиться курьеры с донесениями, генералы морщить лбы, бумаги, планы, сводки, логистика, припасы и прочая тыловая — хозяйственная деятельность, без которой не бывает победы. Ну и почему-то пару раз меня переклинивало на видении акции: "Чакрометалл — фронту!" в рамках которой население страны Огня несло чакрометалл на пункты приема, откуда его отправляли в Коноху на переплавку и изготовление оружия.
Но нет, ничего подобного здесь не происходило и не происходит.
Тихая, деловая и размеренная активность, на мой взгляд, присущая скорее мирному и спокойному времени, здесь норма жизни. Чиновники работают по графику, делая обширные перерывы на обед, придворные занимаются своими делами, являя роскошь и вычурность нарядов с одной стороны, и подражание военной форме шиноби и призывы к умеренности с другой. Дайме, в возрасте близком к пожилому, с изрядно набеленным и насурьмленным лицом принял меня в первый же вечер, и весь разговор свелся к десятку вежливых фраз.
При этом не поймите неправильно, Даймё помогает Конохе, чем и как может, военные налоги, высвобождение шиноби с миссий, деньги и так далее. Просто делается это без огонька и без надрыва, с подчеркнутым сохранением спокойствия. И все поведение Даймё — сохранение спокойствия и равновесия, между двумя фракциями при дворе. Классика жанра, Лорд-Феодал выступает в роли балансира, две группы тихо, закулисно грызутся между собой, он поддерживает и тех, и тех, не давая никому взять вверх, и тем спокойно правит.
В общем, война — дело шиноби, поэтому Даймё не спешит рвать пупок и напрягаться.
Очередные мои фантазии на тему "Персональная горничная", так и остаются фантазиями. Маки вовсе не торопится тереть мне спинку в душе или согревать постель "холодными" знойными вечерами. Уборка два раза в неделю, стирка, глажка, хозяйственные мелочи, в общем, просто приходящая домработница де-факто. А обедать хожу к Защитникам, ибо просто жрать на кухне мне не по чину, вместе с остальными чиновниками — опасно, из-за разговоров, а таскать еду в номер — нельзя, вдруг чего по дороге сыпанут? Конечно, я мог бы и сам таскать, но по чину не положено, и ходить рядом с Маки, когда она тащит еду — тоже.
Вообще, вся эта местная иерархия, верхи-низы, то положено, это нельзя, туда не ходи, сюда ходи, меня сильно утомляет. У шиноби вот все просто, вольно и свободно, а здесь все эта душная зарегулированная атмосфера, только и остается, что недоумевать, насколько другим людям нравится усложнять себе жизнь. И в то же время не будешь же воевать со всем дворцом Даймё, где строго следят, чтобы сохранялся порядок? Это Даймё может позволить себе вольности в поведении, остальные знают свое место.
Однажды Наото начал отчитывать Маки, что-то она там не так мне сказала. Что именно, вообще не вкурил, несмотря на все уроки Шизуне и затраченные ей усилия, чтобы вдолбить в меня местный этикет. Пришлось отчитать обоих, потом несколько дней смотрели на меня подозрительно и странно, по факту списав на то, что "все шиноби сумасшедшие".
— Гермиона-сан! Ваше появление озарило мой день!
О, а вот и первый поклонник из местных, и ладно бы он был единственный, так нет. Их десять, и поэтому вечером из моей комнаты периодически доносится безумный смех. Это я хохочу за ужином, который утащил телепортом с кухни, представляя, как вбил бы по уши в землю всех десятерых. Но нельзя, и делаю то, что только и остается делать в такой ситуации.
Одинаково всех игнорирую.
Вначале эти придворные мозгошмыги сталкивались друг с другом, затевали ссоры, но потом видимо Даймё чего-то такое цыкнул, и они теперь избегают друг друга. Или расписание установили, и ходят по очереди, то делая вид, что случайно со мной столкнулись, как вот этот Набуо, то наоборот, усиленно напрашиваясь ко мне в гости, или приглашая меня к себе в гости, или приглашая поразвлечься, посмотреть на звезды.
В общем, всячески мешают работать.
Ну и в принципе та же песня, что была в Дурмштранге, с поправкой на возраст, обстановку и местную витиеватую иносказательность. Шиноби в этом плане опять смотрятся выигрышнее, рубят правду, если потребуется, и не врут, что мои глаза как две луны, убил бы всех на месте! Не могу не заметить, что к Защитникам тоже подкатывают местные красавицы, в своем ключе: ах-ах, мужественные шиноби, и прочее, что полагается.
А так в принципе работа интересная, не слишком сложная, просто объемная. Не осилив магическую беспроводную сеть, делаю просто и надежно, хоть и громоздко. Пояс из чакродерева по всему периметру, плюс на второй этаж, и контрольный узел в помещении Защитников, и там же батарейная — аккумуляторная. Нехай следят, бдят и меняют батарейки. Сигналка простейшая — пересекли периметр — пошел сигнал. Неважно, в какую сторону, неважно, кто, главное — пересекли периметр.
Соответственно, на ночь периметр включается, днем выключается, и все прекрасно.
Командир Защитников, этих двух дюжин отборных шиноби, заверил меня, что этого достаточно. Правда, тут же всплыл вопрос пола и потолков, пришлось еще туда тянуть периметр, замыкать, и поэтому до сих пор сижу в резиденции. Медленно, но верно обрабатываю дерево, и так же медленно схожу с ума.
— Гермиона-сан! Ваше холодное отношение убивает меня!
Сломать что ли кулаком стену? Может тогда угомонится? Или ослепить и оглушить его нафиг?
Глава 26
21 мая 79 года. На западе страны Горячих Источников, рядом с границей со страной Огня.
9:02
Даруи дунул, отбрасывая прядь волос с лица.
Четыре тысячи шиноби Облака, построенные в двадцать отрядов, ждали его команды. Ждал и Даруи, ждал условленной и оговоренной с Райкаге секунды, и когда время настало, раскрыл свиток. "Атаковать четвертый лагерь Конохи всеми силами, точка встречи — там же, скорость максимальная", было написано в свитке. Даруи моргнул и поскреб надпись. Иероглифы и печать Райкаге никуда не делись.
— Что там, Даруи — сан? — поинтересовалась Югито Нии, джинчурики Ниби (пр. Двухвостый).
Даруи посмотрел на светловолосую Нии, нервно теребящую длинную косу, и ничего не ответил. Самуи, качнув грудями, подалась вперед, и Даруи сделал жест отрицания. Самуи почему-то была уверена, что их отправят в атаку на Коноху, хотя Даруи сразу говорил ей, что она ошибается.
Он сунул свиток помощнице Райкаге и поднял руку. Шиноби затихли.
— Первый корпус! — громко сказал Даруи. — Слушай приказ Райкаге! Движение в две колонны, первую колонну возглавляю я, вторую — Самуи-сан! Цель — полевой лагерь Конохи к северо-западу отсюда! На марше не зевать, в бою врага не жалеть, бить беспощадно! Возле лагеря мы встретимся с Райкаге, который сейчас ведет второй корпус! И пусть в сражении, вас направляет воля Молнии! Вперед!
— Райкаге! Райкаге! — раздался слитный рев четырех тысяч шиноби, срывающихся в бег.
— После такого шпионы Листа точно нас засекут, — нервно хихикнула Нии за спиной.
Даруи опять ничего не ответил, просто молча протянул руку, принял свиток от Самуи и засунул его в подсумок. Время разговоров и сожалений прошло, теперь надо было прибыть вовремя в точку встречи, чтобы не сорвать замысел Райкаге.
Земля и деревья тряслись и гудели от бега четырех тысяч шиноби.
21 мая 79 года. Северо-запад страны Горячих Источников, рядом с границей со странами Огня и Звука.
9:18
— Вперед на войну, там всех я нагну, Цучикаге — старик, головою поник, — напевал Киллер Би на ходу.
— Би-сама, а вдруг Лист победит? — Омои, как всегда, начал воображать себе разные плохие исходы.
— Поэтому вы двое, держитесь рядом со мною, — ответил младший брат Райкаге, — я применю биджудаму, и не будет там драмы, лагерь Листа с землей я сровняю, и запах победы уже обоняю!
На бегу — лету по веткам огромных деревьев, Киллер Би поморщился, вытащил записной маленький блокнот и огрызок карандаша. Рифма не совсем сходилась, точнее ему не понравилось слово "обоняю", и рэпер начал шевелить губами, пытаясь придумать что-нибудь лучше.
— И меня возьмут в плен, — продолжал стенать Омои, — и там подвергнут ужасному насилию, а я не смогу всю ночь ублажать куноичи Листа, и тогда меня
— Заткнись! — удары Каруи градом обрушились на ученика Киллер Би. — Заткнись!
Омои обиженно замолчал, достав новый леденец.
— Прибавьте ходу! — обернувшись, скомандовал Райкаге. — Мы должны прибыть синхронно с корпусом Даруи и Самуи! Брат! Убери блокнот и карандаш, пока я их не сломал!
— Вот так всегда, но это не беда, — впрочем, Киллер Би не стал рисковать и убрал предметы, — я и так вам спою новую песню свою! Уиииии!!!
— Сегодня твой рэп особо пронзителен, — проворчал Хачиби внутри джинчурики.
Пятитысячный корпус шиноби Облака мчался вслед за Райкаге.
21 мая 79 года. Скалы на границе бывшей страны Неба и страны Огня
09:35
— Время настало! — скомандовал Ооноки. — На взлет! Курс на юго-восток!
Три с половиной сотни шиноби Неба, самых опытных, взлетали стройными рядами, разбившись на десятки. Чуть в стороне на своей огромной птице парил Дейдара, присланный в усиление от Акацуки. Цучикаге так и не понял, была ли это насмешка или Дейдару послали как раз потому, что он учился у Ооноки, но решил пока не обострять тему. По крайней мере, способности Дейдары ему известны, и их можно учесть в битве. Плюс половина отряда "Бакуда", итого в небе четыре сотни, и это будет славная битва!
— Наша цель — четвертый полевой лагерь Конохи! — возвысил голос Ооноки, чтобы все его слышали. — Сегодня мы сокрушим его, совместно с нашими союзниками из Кумогакуре!
