— Тогда чего вы так расшумелись, господин? — лениво отозвался третий голос, скорее всего тоже принадлежащий достаточно молодому человеку. — Вам не надо, а мы бы Труфану продали. Всё равно на шахте долго не живут.
— Я так щедро плачу затем, чтобы вы не своевольничали! — прикрикнул Валий. — А выполняли мои приказы!
— Ну мы так и делаем, — насмешливо хмыкнул собеседник. — Сказали девку не трогать — мы и не тронули. Руки связали и везём куда скажете.
— А хороша кобылка! — похабно хохотнул шепелявый. — Что сзади, что спереди. Жаль, не объезженная. Вам, господин, с ней не помочь? Так мы согласны и можем даже бесплатно.
В ответ на непритязательную шутку раздалось довольное ржание приятеля.
— Без вас как-нибудь обойдусь! — громко, но как-то не очень грозно рявкнул родственник главного смотрителя имперских дорог.
— Да если бы не я, она бы вас на куски порезала, господин, — наставительно проговорил молодой людокрад.
— Это точно, — авторитетно подтвердил шепелявый. — Клянусь Нанатосом, девчонка с ножом управляться умеет. И силой её Артеда не обидела. В одиночку вам с ней нипочём не справиться.
Похоже, похитители не очень-то уважали своего нанимателя.
— И нож по-хитрому спрятала, — продолжал разглагольствовать молодой людокрад.
— С накидкой так сразу и не поймёшь, что у неё на спине. — охотно поддержал его приятель.
"Нож! — почему-то только сейчас вспомнила Ника. — Нож на ноге!"
Пленница осторожно пошевелилась, с облегчением почувствовав закреплённые на на голени ножны.
— Она жива там? — внезапно забеспокоился Валий.
— Не переживайте, господин, — со снисходительным превосходством успокоил его молодой похититель. — Я своё дело знаю, как надо — так и успокою. Ещё час в себя не придёт.
Стараясь двигаться очень медленно и плавно, пленница смогла согнуть ногу к колене. Поскольку лежала она на правой стороне, имелись все шансы проделать это достаточно незаметно.
— Вы, господин, так и не сказали, куда её везти? — продолжал лениво болтать людокрад.
— Выедем на дорогу, там узнаете, — буркнул племянник Авария.
— Темните вы что-то, господин, — прошепелявил второй бандит. — Смотрите, возьмём и продадим девку кому-нибудь другому. На такой гладкий товар покупатели всегда найдутся.
Он звонко причмокнул губами.
— Больше меня вам всё равно никто не заплатит! — уверенно заявил молодой человек.
После этих слов Ника окончательно убедилась в том, что подонок не сам организовал её похищение, а действует по поручению собственного дядюшки или какого-то другого богача, но последнее кажется чересчур маловероятным.
"Вот сука! — беззвучно взвыла попаданка, и только отчаянно сушившая рот тряпка помешала ей скрипнуть зубами. — Продал, гад! Небось, рассказал всё Аварию, а тот эту комедию и придумал. В первый раз специально хватать не стали, чтобы я им сама все свои планы рассказала. Вот батман! И Риату убили. А ещё кинжал у неё забрала!"
— Сейчас направо, — распорядился родственник её жениха.
— Так мы не возвращается в Радл? — деловито осведомился молодой похититель. — Вы, господин, вроде говорили, что ехать недалеко?
Но Валий предпочёл сохранить интригу, небрежно бросив:
— Я всё скажу. Ты давай осла погоняй.
Внезапно дорога круто пошла вверх.
— Шагай живей, тупая скотина! — крикнул шепелявый, шлёпая палкой обиженно заревевшее животное.
Запрыгав на ухабах, тележка резко накренилась. Девушка замерла, опасаясь, как бы прикрывавший её полог не соскользнул при таком наклоне. Но тот остался на месте, очевидно, похитители заранее позаботились и каким-то образом закрепили циновку.
Воспользовавшись тряской, Ника, изогнувшись, смогла-таки нашарить пальцами связанных рук закреплённые на лодыжке ножны.
Повозка вернулась в горизонтальное положение, но продолжила подпрыгивать и дребезжать. В щель между досок девушка увидела плотно уложенные камни имперской дороги. По ней и так-то не очень приятно ездить, что уж говорить о том, как себя чувствовала пленница со связанными руками и кляпом во рту. Зато подобное покрытие прекрасно маскировало усилия по освобождению оружия от прикрывавшего его платья, очень неудачно прижатое ногой к настилу.
Пот заливал глаза, сердце бешено колотилось, ноздри с жадностью втягивали пропитанный пылью и сенной трухой воздух, которого всё равно отчаянно не хватало.
Наконец, когда колеса в очередной раз подпрыгнули, попав в ложбину между камнями, ей удалось-таки выдернуть подол, и отогнув его в сторону, нащупать вожделенные ножны.
— Она там не очнулась от такой тряски? — неожиданно поинтересовался Валий, положив ладонь на прикрытое циновкой плечо Ники.
Девушка постаралась полностью расслабиться, только средний палец правой руки аккуратно зацепился за колечко на конце рукоятки кинжала.
— Да ну и что? — пренебрежительно фыркнул молодой людокрад. — Куда она денется? Руки-то мы ей скрутили.
— Надо было ещё и ноги связать, — озабоченно проговорил племянник Авария.
— Я предлагал, — подал голос шепелявый. — Так вы сами, господин, стали нас торопить.
Едва дождавшись нового сотрясения тележки, пленница, выпрямив ногу, всё-таки сумела извлечь короткий клинок.
— Да пастушонок там болтался, — раздражённо проворчал Валий. — Как будто чего вынюхивал.
"Спасибо тебе, Козий Катышек! — мысленно обратилась Ника к малолетнему нахалу. — Если выберусь, можешь смотреть на мои ноги сколько хочешь!"
— Больно ему надо! — презрительно фыркнул шепелявый. — Небось, какого-нибудь заплутавшего козлёнка искал.
— Всё равно, — упрямо вскричал племянник главного смотрителя имперских дорог. — Мог заметить что-нибудь и разболтать по всей округе.
Они ещё долго препирались, но пленница уже не обращала на них внимания, отчаянно стараясь перерезать спутывавшие ей руки верёвки.
Нержавеющая сталь плохо поддаётся заточке в местных кустарных условиях, зато прекрасно сохраняет остроту. А поскольку девушка практически не пользовалась маленьким кинжалом, его лезвие с одинаковой лёгкостью резало растительные волокна и ладони своей хозяйки, оставляя на них глубокие, болезненные раны, от чего рукоятка скоро стала скользкой и одновременно липкой от крови.
Пользуясь тряской, Ника время от времени пыталась разорвать путы и едва не застонала от облегчения, почувствовав, как резко ослабели искромсанные верёвки.
Перехватив кинжал поудобнее, она перестала чувствовать себя беззащитной. Отнимавший так много сил давящий страх исчез, уступая место уже привычной отчаянной решимости, а мозг, словно окончательно протрезвев, стал более объективно оценивать окружающую обстановку.
Просто так выскочить из-под тяжёлой циновки скорее всего не получится. Та либо привязана, либо ещё как-то прикреплена к тележке по углам. Следовательно, её должны отвязать сами похитители, для чего необходимо как-то привлечь их внимание. Вот только подслушанный разговор однозначно давал понять, что церемониться с ней они не будут, сразу начнут бить и, возможно, не только руками, но и той штукой, которая один раз уже отправила девушку в нирвану.
Данный вариант Нику не устраивал категорически. Оставалось воспользоваться единственной слабостью этих негодяев. Деньги они получат только за живую, но, видимо, не обязательно здоровую пленницу.
Глубоко вздохнув, девушка застонала настолько громко насколько позволял заткнутый кляпом рот.
— Ну вот и очнулась, господин, — довольно рассмеялся молодой людокрад. — Я же сказал, что ничего с ней не случится.
— Ты говорил, что она час в себя не придёт, — поспешил напомнить Валий. — А тут и четверти не прошло.
— Так, может, у неё башка из камня, господин, — схохмил собеседник, добавив. — Вы нас сразу предупредили, что её ни в коем случае нельзя убивать. Вот я и осторожничал.
— Просто ты взялся за дело, в котором ничего не понимаешь! — повысил голос родич Авария.
— Да куда она денется, господин, — примирительно заговорил шепелявый. — А будет трепыхаться — ещё вдарим.
— Это точно, — подтвердил приятель.
Дёрнувшись всем телом, Ника резко распрямила ноги, потом перевернулась на один бок, затем также быстро на другой.
— А ну тихо, меретта! — шепелявя больше обычного, рявкнул похититель, ткнув её кулаком куда-то в область головы. Плотная циновка смягчила удар, а пленница продолжила ворочаться с боку на бок, конвульсивно дёргаясь и суча ногами. Одновременно ей удалось подтянуть руки к груди и вырвать изо рта опостылевшую тряпку.
— Да посмотрите же, что там с ней, пока на дороге никого нет! — испуганно вскричал Валий. — Вдруг она там задохнулась или ещё чего-нибудь?
Повозка встала, но девушка и не думала прекращать свои беспорядочные движения, стараясь при этом хоть что-нибудь рассмотреть сквозь щели между волокнами.
Чтобы ещё больше впечатлить зрителей, она выгнулась дугой, натянув животом укрывавший её полог, и рухнула, задёргав ногами.
— Во имя задницы Питра, да что там с этой дурой?! — заверещал племянник главного смотрителя имперских дорог. — Он меня убьёт, если я её живой не привезу!
— Чего копаешься? — прикрикнул молодой людокрад, видимо, тоже не на шутку встревоженный странным поведением пленницы. — Живее отвязывай!
— Да сейчас, сейчас, — испуганно отозвался шепелявый. — Сам узлов навязал...
Пробивавшиеся сквозь циновку солнечные лучики внезапно погасли, и Ника смогла хотя бы приблизительно угадать, где именно находится похититель.
Едва тот откинул полог, как девушка, зажмурив глаза, дабы уберечь их от яркого света, сделала стремительный выпад, с кровожадным удовлетворением чувствуя, как выставленное горизонтально лезвие с лёгким сопротивлением вошло в плоть, чуть скользнув по рёбрам.
Когда-то Наставник учил её бить как можно чаще, и она заработала со скоростью швейной машинки.
После третьего удара противник, вскрикнув, противно заперхал и стал заваливаться на взбунтовавшую пленницу, обильно орошая её хлынувшей кровью.
Рванувшись в сторону от рухнувшего тела, Ника умудрилась вцепиться левой рукой в грязную тунику на груди какого-то мужика с короткой всклокоченной бородой и приоткрытым, беззубым ртом.
Под циновкой царила всё же не непроглядная тьма, поэтому её глаза быстро приспособились к дневному свету и направили заляпанный кровью клинок точно в морщинистую, загорелую до кирпичной красноты шею.
Шепелявый хрипло забулькал, а по ушам его убийцы ударил пронзительный визг. Тележка качнулась. Девушка развернулась, полосуя воздух острой сталью. Однако племянник главного смотрителя имперских дорог, а по совместительству её неудавшийся любовник уже мчался, размахивая руками, по заросшему озимой пшеницей полю.
Лежавший рядом бандит,захрипев, дёрнулся в последний раз. В воздухе разлилось удушающее зловоние. Морщась, Ника, подобравшись к краю повозки, тяжело спрыгнула на камни. Встревоженный острыми, неприятными запахами бойни ослик фыркнул, и тряхнув головой, переступил с ноги на ногу.
Девушка машинально вытерла тыльной стороной ладони покрытый испариной лоб, потом посмотрела на сжимавшую кинжал руку, до предплечья покрытую чужой, уже начинавшей запекаться кровью.
Внезапно мир поплыл перед глазами. Нику замутило, с металлическим звоном упал из ослабевших пальцев нож, и чтобы не упасть, пришлось ухватиться за тележку. Там лежали далеко не первые её жертвы. Попаданке уже приходилось убивать людей. Вот только привыкнуть к этому она всё ещё не могла, да и не собиралась.
Шумно вздохнув, девушка заставила себя оглядеться по сторонам. Далеко впереди переваливал через холм хвост какого-то обоза, а позади дорога оставалась пустынной вообще на протяжении не менее пяти километров. Она подняла клинок, бессознательно вытерла его пучком соломы с тележки и вернула на место. Затем так же "на автомате" с абсолютно пустой головой осмотрела повозку, без труда обнаружив свой завёрнутый в накидку длинный кинжал, лежавший возле одного из бандитов.
Прямо перед глазами пролетела большая зелёная муха. Множество её сестёр и приятельниц уже сновали по неподвижным телам незадачливых людокрадов, деловито заползая во рты, носы, уши.
"Сколько же времени прошло? — встрепенулась Ника, отступая от смердевшей кровью и смертью телеги. — Сматываться надо... Только куда?".
Ещё раз оглядевшись по сторонам, она с удивлением обнаружила вполне знакомый пейзаж, который приходилось видеть всякий раз при путешествии из Радла в имение Септисов и обратно.
"Поеду назад в имение, — после недолгого колебания определилась девушка. — Всё равно больше некуда. А Бесту скажу, что людокрады напали. По сути так оно и есть. Ах Риата, Риата..."
И Ника, никого не стесняясь, в голос заревела, размазывая по лицу кровь и слёзы, не замечая, как соль от них разъедает порезы на ладонях. В душе опять воцарилась, казалось бы, уже давно забытая звенящая пустота. Как и два года назад, она вновь оказалась совершенно одна в чужом, равнодушно-враждебном мире. Только теперь вокруг расстилались не дикие леса Некуима, а Великая равнина Радланской империи, цивилизованной и от того гораздо более опасной.
"Её обязательно надо найти, — отчаянно пытаясь успокоиться, думала девушка. — И похоронить со всеми здешними обрядами, а не просто закопать как рабыню. Памятник поставить, чтобы было куда прийти..."
В очередной раз вытерев слезы и оглядевшись, она поняла, что поворот к усадьбе Септисов находится впереди, а не сзади. Очевидно, дорога, ведущая к святилищу Фелои, расположена ближе к Радлу, чем поместье регистора Трениума.
Внезапно и до этого уже нервничавший ослик, видимо, испугавшись её плача, рванулся вперёд, явно намереваясь оказаться как можно дальше от этого нехорошего места.
— Куда?! — рявкнула моментально пришедшая в себя Ника, хватаясь за свисавший до земли повод. — А ну стой!
Тут она сообразила, что свой рассказ о похищении стоит чем-то подкрепить, а то здесь не очень-то верят на слово. Вот пусть тела этих мерзавцев и послужат бесспорным доказательством её правоты. Значит, их надо захватить с собой, вот только демонстрировать этот страшный груз тем, кто ненароком встретится ей по дроге, не стоит.
Забравшись на повозку, девушка отвязала верёвку, крепившую другой край циновки, и откинув его на сторону, уложила убитых людокрадов, предварительно подобрав свой кошелёк, выпавший из-за пазухи молодого, затем вернула полог на место.
— Не хватай чужого, урод, — пробурчала она, беря под уздцы всё ещё фыркавшего ослика и разворачивая телегу. — Давай, давай, шевели копытами.
Хорошо, что в Империи делают широкие дороги, иначе Ника в её теперешнем состоянии наверняка свалила бы своё средство передвижения куда-нибудь под откос.
— Ну уж вот вам батман! — зло ощерившись, шипела бывшая пленница, шлёпая подошвами сандалий по камням и буквально волоча за собой не горевшего желанием хотя бы немного поторопиться ишака. — Всё равно выживу! И замуж за этого старого урода не пойду! Не вышло с Птахубисом, придётся самой предсказания выдумывать. Мне теперь такой сон приснится, что у родичей уши в трубку свернутся. Будет вам "Кошмар на улице Вязов"! А если и это не проймёт — сбегу и дождусь, пока Аварий ласты склеит! Только одной тяжело будет...
