Некоторое время Светлану полностью и без остатка занимали вино и бутерброд, потом только вино, затем она лениво гуляла глазами по обстановке шатра, проверила работу заготовок, вернулась в кресло и налила себе еще, а Людмила все стояла и стояла у стола, успевая не сходя с места охватить своим вниманием весь лагерь. Светлана еще немного поскучала, допила кубок и наконец, решительно его отставив, направилась к столу.
— Не время, не сейчас, погоди! — Людмила попыталась отстраниться от обнявшей ее сзади подруги. Сложно вести серьезный разговор, когда уверенная рука ласкает твою грудь, другая залезла между ног, к спине тесно прижимается жаркое полуголое тело, шею ласкают требующие ответа губы и над всем этим плывет возбуждающий дух степных трав и желания.
Светлана не позволила себя оттолкнуть и, не обращая внимания на слова и сопротивление, действовала все смелей и настойчивей: ее губы страстно гуляли по шее и волосам, иногда прихватывая ухо, как будто она хотела укусить; левая рука распахнула полу жреческой мантии и уже не через тонкую, но все же ткань, а кожа к коже ласкала шикарную грудь подруги; правая рука так же искала путь через занавес одежды и почти задрала подол; даже сквозь все еще надетые на нее штаны она чувствовала ответную реакцию в прижатом к ней теле и не собиралась годить, не сейчас и никогда!
Людмила с грехом пополам закончила последний на сегодня разговор, про себя на чем свет костеря не утерпевшую всего-лишь пару минут Светлану и в то же самое время разрываясь от дикого желания. Повернула голову, пытаясь что-то сказать озабоченной подруге, как минимум потребовать от нее отчет по походу степь... Ее губы накрыли губы Светланы и Людмила поплыла, тем более настойчивые пальцы проникли туда, где все было готово и мокро.
На какое-то время ушли все дела и проблемы, заботы о новичках, ядах, маскировке, даже завтрашней битве — все это и многое другое улетело куда-то далеко-далеко, остались только стоны и желание, все убыстрявшиеся движения руки и звуки поцелуев... КРИК!!! Людмила кричала так, что Светлане пришлось отвлечь одну из рук от груди и зажать подруге рот, но другая рука продолжала движения вверх-вниз. Продолжала до самого конца, только потом, когда содрогавшееся тело обмякло, Светлана вытащила мокрую руку наружу, повернула едва не падающую Людмилу к себе и впилась ей в губы уже по-настоящему глубоким поцелуем.
Совсем скоро Людмила пришла в себя и не просто пришла, а завладела инициативой: подхватила подругу под ягодицы, развернулась и усадила ее на стол, затем завозилась с долго не поддающейся пряжкой ее штанов, а губы командующей то ласкали обнаженные полушария груди, то отвечали на страстные поцелуи. Наконец-то проклятая пряжка сдалась, и Людмила под вскрик умиравшей от желания и восторга любимой буквально сдернула штаны со стройных, сильных ног и отшвырнула их прочь. Жаждущий язык верной жрицы бога войны пробежался по шее, по ключицам, по груди, целуя каждый сосок, опустился на живот, проник в пупок, потом дразня вернулся на грудь и вновь спустился вниз. Пупок стал лишь прелюдией, и вскоре горячий язык проник в куда более глубокое отверстие и задержался там надолго, исследуя разные потаенные уголки. Снова стоны и согласованное движение тел, но еще и скрип стола.
Светлана лучше подруги контролировала себя, но все равно ее финальные стоны заставили ежиться охранников у входа в шатер, хорошо что вместе с ними находилась эльфийка-ординарец, а то бы они ворвались в шатер еще в первый раз.
Некоторое время они полулежали на столе, целовались, ласкали друг друга. Первой опомнилась Людмила — паладинша преодолела сопротивление не желавших отпускать ее рук, встала, запахнула мантию и, опасаясь провокаций со стороны потягивающейся как кошка любовницы, встала так, чтобы между ними оказались вся поверхность стола и кресло.
— Ну что довольна!? — командующая пыталась сердиться, но не могла, но пыталась, пыталась изо всех сил.
— Довольна... — потянулась всем телом Светлана, с вызовом и желанием глядя на старавшуюся злиться подругу, и, дразняще лизнув пальцы правой руки, задала не требующий ответа вопрос: — А ты будто нет? —
— Хм, — Людмила покраснела еще больше и словно защищаясь отступила за высокую спинку кресла, отгораживаясь ей словно щитом.
Светлана рассмеялась и, усевшись на краешек стола, положила ногу на ногу, одновременно слегка откинувшись назад. Ее ироничный, уверенный взгляд и вздымающаяся грудь со все еще твердыми сосками приглашали, а влажный треугольник внизу заманивал.
— Рассказывай! — Людмила, пытаясь не смотреть в сторону стола, потребовала доклада по результатам разведки.
— Все как прежде: орки прут к границе, передовой отряд достиг первой черты, вернее прохода, но как мы и думали в глубь не пошел — встал на ночную стоянку. За ним в 30 километрах боевая часть орды, тоже встали на отдых, как обычно их догнала вспомогательная часть орды — все. —
— Ничего не изменилось, численность авангарда, скорость движения всех частей (орды), направление? —
— Нет: 20 тысяч в авангарде, скорость хода по степи все та же, идут куда нужно НАМ. —
— Как думаешь, орда не может свернуть в последний момент? Ведь их разведчики крутились у других мест, где можно пройти. Теоретически могут начать ломиться прямо сквозь черты. —
— Не накручивай себя, — Светлана потянулась за почти пустой бутылью вина, отхлебнула прямо из горла и добила остатки в кубок. — Если бы они хотели проломиться сквозь черты, то давно бы выслали отряд готовить проход — такого отряда нет, значит сквозь черты они не пойдут — точка. Другие проходы слишком далеко, да и если бы они хотели пройти другим путем, изменили бы направление движения 3-4 дня тому назад, а теперь им придется делать 70-ти или 100 километровый крюк. Зачем? —
— Хорошо если так, — вздохнула Людмила. Аргументы подруги совпадали с ее собственными мыслями, да и с простой логикой тоже, но она все равно опасалась, что орки поступят не так, как ждут от них Драконы, и все их приготовления отправятся тушканчику под хвост. — Численность варгов удалось прояснить? — Людмила задала второй по важности вопрос — воздушная разведка и она в том числе так и не смогли установить даже приблизительное количество всадников на гигантских волках, а ведь это было важно.
— 3-5 тысяч, — легкомысленно ответила Светлана и отпив вина уточнила: — Скорее ближе к трем, чем к пяти. —
— Ты уверена?! — ухватилась за ее слова Людмила, с надеждой уставившись ей в глаза.
— Уверена, — сделала еще один глоток Светлана. — Но не сильно радуйся — там такие зверюги, по сравнению с которыми мой Зубастик (маунт-варг) просто щенок! Наездники им под стать — неизвестно кто из них опасней. —
— Так и должно быть, — не удивилась ее словам Людмила, — варги носят только знать или самых удачливых и сильных бойцов, тех кто сумел выложить за покупку и обучение щенка немалую цену или получил щенка в виде выкупа. —
— Тогда все, — Светлана допила кубок и изменив положение ног уже откровенно, на полную засверкала тем что между ними. — Может продолжим...? — предложила она и разочарованно выдохнула услышав в ответ:
— Теперь давай мне подробности — все что показалось тебе странным, необычным, заслуживающим внимания. —
— Ладно, обломщица, — Светлана снова закинула ногу на ногу и, раз уж та не желала любви, дала подруге-командующей то, что та хотела: — Слишком много лошадей: я поняла бы три-четыре на брата — заводные, вьючные, замена на случай потери боевой, но не 8-10!? Еще много женщин и даже детей, идут со вспомогательными частями и не воительницы, не шлюхи, а именно обычные степнячки. Если это семьи воинов идут с ними в поход, то наоборот мало — почему одни взяли семьи с собой, а другие нет? Непонятно! Еще непонятка с шаманами (Людмила сделала стойку как гончаяя): их слишком мало, я видела сотню не больше — сама понимаешь, на такую большую орду это крохи. Зато видела магов, гильдейских магов, в мантиях с амулетами и знаками, все как положено. —
— Интересно, — Людмиле было действительно интересно, настолько что она забыла о обнаженно-манящих прелестях подруги. Паладинша бухнулась в кресло и, подтянув к себе несколько книг, открыла их на заложенных местах.
— Что там? — заинтересовалась и Светлана, перемещаясь по столу.
— Маги все орки? — вопросом на вопрос ответила не отрывавшая взгляда от страниц Людмила.
— Да, все, не орков в орде нет, — подтвердила ее догадку Светлана и, увидев что та что-то поняла, вновь спросила: — Ну что? —
— Возможно, только возможно, нам повезло и шаманы вишневых племен (именно эти племена угрожали клану) не одобрили поход и их нет в орде.—
— Почему так думаешь, узнала из книг? — Светлана скучающе пробежалась глазами по густо исписанным страницам и неожиданно сунула ногу, вернее ступню Людмиле между ног. —
Та задохнулась от неожиданности, чувствуя как ее пытается унести сладкая волна, а телу так и хочется откинуться назад, раздвигая ноги все шире и шире, но она сумела преодолеть себя, перехватить коварную ногу за щиколотку и даже ответить на вопрос:
— По записям тех, кто ведет с племенами Вишни дела, шаманы у них уже не имеют той власти как в других племенах: их активно пытаются потеснить маги — те же орки, но прошедшие обучение в гильдии (Гильдии магов), и орден выделившихся из среды шаманов степных колдунов. Кстати, шаманы, что ты видела, это случаем не колдуны были? —
— Откуда я знаю, — Светлана попробовала достать грудь подруги свободной ногой, но та тоже попала в жесткий захват. — Чем они друг от друга отличаются? —
— Шаманы придерживаются традиций, а колдуны впускают в себя духов, почти как черныши в горах (Гоблинских горах), но в отличие от них не умирают, а так и живут с духами внутри, — Людмиле было тяжело давать урок и, одновременно удерживая брыкающиеся ноги, созерцать манящий наслаждениями треугольник недалеко от своего лица, но она старалась не отвлекаться — то, о чем шла речь, было важно. —
— Нет ты не поняла, — а вот Светлане игра доставляла искреннее удовольствие, хотя она не забывала и о деле. — Как они внешне отличаются, скажем одеждой?
— Никак, — Людмила все поняла и дальнейшие слова подруги только подтвердили ход ее мыслей.
— Тогда извини, но я не знаю шаманы это были или колдуны, знаю только, что кто бы это ни был, их мало. —
— Могла бы и изучить наших врагов, — справедливо упрекнула подругу жрица, — нужной литературы полно. —
— Куда уж нам простым рейнджерам, — усмехнулась Светлана и, воспользовавшись тем что руки Людмилы заняты, наклонилась вперед, уже своими руками обхватив ее голову. — Книжки для всяких жрецов вроде тебя, а мы другим сильны, — и не давая ответить поцеловала недовольно надутые губы, преодолела их сопротивление и просунула язык как можно более глубоко.
— Тогда в следующий раз не буду поддерживать твои архитектурные проекты, — пригрозила Людмила между поцелуями, — хочешь быть неучем и бегать по лесам, бегай, но на большее не претендуй! —
Светлана только рассмеялась в ответ на ее слова и продолжая безобразничать попыталась стянуть мантию с ее плеч.
Людмила почувствовала что проигрывает и предприняла ответные шаги: резко рванула Светлану на себя, одновременно разворачивая ее животом и грудью на стол, добившись чего хотела, выпустила ноги, но навалилась сзади, прижав затихшую и полную надежд подругу к столешнице. Светлана надеялась не зря, а вот Людмила сделала только хуже — столь плотный контакт двух жаждущих тел и в результате она не сумела сдержать себя, дрожащей рукой задрала мантию и легла-вбила себя в прогнувшуюся Светлану. Довольно долго в шатре раздавались лишь влажные тугие шлепки и парные вскрики. Через некоторое время и пару оргазмов Людмила пришла в себя, отстранилась, насколько могла оправила одежду и вернулась к допросу, а вновь усевшаяся голой попой на стол Светлана разочарованно вздохнула — подруга-командующая все еще предпочитала любовным утехам слова.
— Что-то еще? Еще что-нибудь бросилось в глаза? — хриплым голосом спросила Людмила, не поднимая глаз от стола, щеки ее пылали, а руки не могли сдержать остаточную дрожь.
— Слишком богатенькие. Я помню добычу с сунувшейся полгода назад молодежи — кольчуг единицы, в основном войлок, кожа и лакированное дерево, а здесь и сейчас сплошная сталь и железо, — ровным даже не дрогнувшим голосом пояснила Светлана. — У многих и кони защищены, конечно не как у наших броневиков (кавалеристов-заготовок), но у каждого второго конь в кожаном доспехе с кольчужными вставками, у некоторых есть нагрудники и стальные маски для морды. —
— Плохо, — расстроилась Людмила, — такое вооружение и снаряжение может быть только у очень хороших воинов, а это значит, что орда сильней чем мы предполагали. Нужно рассказать Миримону и Айнону, заодно просвещу их про варгов и обрадую насчет шаманов... —
— Не нужно, — остановила ее Светлана, — план все равно уже не изменить, а обрадовать можно и утром — не критично, тем более с Миримоном я уже пересеклась и рассказала ему про движение орды. —
— Надо, — Людмила попыталась пройти, но Светлана взяла ее за плечи и не пустила.
— Хватит! Не изводи себя! Все что нужно сделано! —
Людмила была не согласна, и между подругами произошла почти настоящая борьба, на этот раз победительницей вышла Светлана, а гневно сверкавшая глазами Людмила оказалась прижата к столу.
— Хватит! — вновь взмолилась-приказала Светлана и заключила подругу в плен своих рук. Немного грубовато, но с искренней страстью ухватила ее за волосы и, оттянув ее голову назад, начала целовать возмущенное лицо и пытавшиеся что-то сказать губы. -Хватит! Хватит! Хватит! — Светлана буквально затыкала рот поцелуями, не давая сказать ни слова. Такая тактика сработала лучше любых захватов, и вскоре Людмила с не меньшей страстью отвечала на поцелуй. — Хватит всей этой ерунды! — Светлана воспользовалась недолгим перерывом и, жарко прижавшись губами к уху подруги, озвучила свою позицию: — Сейчас я хочу только стонать под тобой и на тебе и чтобы ты тоже стонала! —
Подруги не размыкая объятий и не прерывая поцелуев словно закружились в танце, в котором вела обнаженная Светлана, вела свою одетую подругу, вела к спальному ложу и вскоре привела, но именно Людмила толкнула ее на постель. Какое-то время жрица стояла и смотрела на ждущее ее тело: на полное страсти лицо, на вздымающуюся в возбуждении грудь, на широко раздвинутые ноги и то что между ними. Насмотревшись, медленно и напоказ, давая подруге насладиться каждым мгновением, распахнула верхнюю часть мантии, спустила ее с плеч, развязала пояс и все также медленно помогла ткани соскользнуть на бедра, щиколотки, в конце-концов на пол. Распрямилась, давая жадному взору оценить красоту своего тела, длину ног, плоский живот, изгиб бедер, тяжесть груди и как завершающий штрих резко откинула голову назад, хлестнув пушистыми светлыми волосами по своей спине и попе. Светлана ответила на демонстрацию своей: облизала губы и провела руками по своему телу от груди до низа живота, а также шире раздвинула ноги приглашая. Людмила приняла приглашение и залезла на кровать, толкнула попытавшуюся обнять ее Светлану назад и полезла дальше и выше, но не касаясь трепещущего тела под собой. Остановилась, когда глаза смотрели в глаза, и только тогда медленно опустилась влажным треугольником волос внизу на жаждущий и мокрый треугольник, животом на живот, грудью, твердыми сосками на грудь и соски, дала вскрикнувшей подруге ощутить тяжесть ее тела на себе, осознать всю меру ее желания, сама ощутила биение сердца в другой груди, почувствовала низом живота биение пульса, двух пульсов, что с каждым мгновением становились одним, и лишь затем Людмила накрыла губами давно изнывающие в ожидании поцелуя губы. Больше в шатре не раздавалось слов, только крики и стоны и другие вековечные звуки страстной искренней любви.
