— Нет, — возразил коротышка. — Это невыполнимо. Я не могу допустить подобного. Никем не управляемый Туман, который смог покинуть тюрьму даже в таком виде, не может разгуливать на свободе. Пока его настоящее тело у нас, мы можем его сдерживать. В конце концов, это всего лишь иллюзия, верно?
— Да, — не стал отрицать Мукуро, голос которого был серьезен и высок. — Даже если вы потом запрячете меня еще ниже, я не позволю вам убить ее. Поверьте, вы еще не знаете, каким я могу быть.
— Ты действительно признал ее, — промолвил коротышка холодно. — Эта связь должна быть разорвана. Слабое Небо будет рано или поздно убито, тогда мы обязаны будем уничтожить тебя, не взирая ни на что.
Лица Мукуро я не видела, поэтому могу только догадываться, каково ему. Он стоит впереди, я вижу только спину, хохолок и трезубец. Ведь он знал, что может случиться нечто подобное, и пытался отговорить. Да уж. Кея на его месте применил бы куда более жесткие методы убеждения, но Мукуро пытался сделать все мягко.
— Если это так, то я просто стану сильнее и попробую позже, — ровно сказала я, сумев побороть острую боль при каждом вдохе. — Мукуро перестанет быть заключенным... Даже если мне придется однажды разнести вашу тюрьму к чертям.
— Это невозможно, — отрезал коротышка.
— Все невозможное может стать реальностью, — ответила я, натянув на лицо уверенную ухмылку, так мне хотелось верить. — Я стану сильнее, чем сейчас, и однажды смогу победить Вендиче.
— Через сотню лет, — вновь отрезал коротышка.
— Через год, — в тон ему ответила я.
— Хорошо, — неожиданно согласился он. — Если каждый год мы будем встречаться и проводить бой, твоей решимости не хватит. Каждый раз проигрывая, однажды ты опустишь руки.
— Даже если у меня получится через сорок лет, это все равно случится, — возразила я, собираясь стоять на своем.
Коротышка замолчал, ничего не сказав на это, но мне казалось, сквозь маленькие щели среди бинтов, он наблюдал. А потом неожиданно решил:
— Я, Бермуда фон Вихтенштайн, принимаю твою решимость. Я не знаю твоего имени и никогда не слышал о тебе, дитя. Нас победить невозможно, никто и никогда не сломает стены Вендикарре. Говорить подобное твоим словам и верить в них может только наивный ребенок. Но я поступлю благородно и дам тебе шанс. Если ты сможешь прославиться на весь мир мафии, когда многие признают твою силу, я окажу тебе милость и отдам твой Туман. Его прошлые преступления будут забыты.
Странный коротышка, говорящий, как старик. Слабая возможность... Но я собиралась ее использовать. Вендиче оказались куда сильнее, чем можно было подумать. Меня слишком легко размазали. Повезло, что этот Бермуда, который, видимо, аркобалено и у них главный, принял такое решение. Я либо прославлюсь, либо однажды все-таки одолею тюремщиков.
— Мое имя — Савада Акира. Запомни его, потому что скоро ты услышишь его вновь, — предупредила я.
— Буду ждать, — спокойно кивнул мне коротышка и подал знак Вендиче, запрыгнув одним прыжком второму-главному на плечо.
Трое людей в зимних плащах двинулись все вместе и растворились среди деревьев в саду. Только что было слышно, как они двигались. Только что были и вот уже их нет. Их тяжелое присутствие больше не ощущается.
Я осталась сидеть в маленьком котловане покореженной земли. Черт! Если бы не усиление пламенем, меня бы вообще расплющило в лепешку!
— Зверек, — резануло по ушам обращение. — Однажды я не выдержу и убью тебя первым.
— Только после того, как я научусь воскрешаться, чтобы тебе не было так скучно жить, — выдохнув, усмехнулась я и тут же сдавленно закашлялась, обхватив ребра уже обеими руками.
Воздуха не хватало, дыхание просто не могло вернуться в норму от боли, но я хотела вдохнуть и от этого круга не могла прекратить кашель.
Придя в себя, я почувствовала руки, которые мягко поглаживали меня по спине и затылку.
— Ш-ш-ш, — донеслось сверху. — Тихо, тихо.
Лицом я упиралась в, казалось бы, самую настоящую футболку цвета хаки и зеленый пиджак. Боль неожиданно прошла, кашель успокоился, только учащенное дыхание никак не удавалось утихомирить. Возможно, мои легкие не могли нарадоваться свободному доступу кислорода.
Вот, я уже пришла в себя, но боялась сдвинуться с места — вдруг опять вернется? Разноглазый тоже не спешил отстраняться.
— Мукуро, — почему-то шепотом позвала я, — как ты это сделал?
— Иллюзия на твои кости и внутренние органы, — также шепотом ответил он. — Примерно то же самое я сделал для Хром. Не знаю, что конкретно он мог повредить, поэтому наложил сразу на все.
— А-а-а, — понятливо протянула я. — То есть, если я встану, все будет хорошо?
— Вполне, — ответил мне он. — Только давай так еще немного посидим, ладно?
Я не ответила, ощущая, как он продолжает медленно водить левой рукой по спине, а правой успокаивающе поглаживая по волосам.
— Я вообще-то на слух не жалуюсь, — холодно прозвучало, разрушая идиллию. — Прекратите немедленно.
Давящая аура пламени Облака расползалась где-то совсем близко.
Мукуро выпрямился, как ни в чем не бывало, и помог подняться мне.
— Надо все-таки отвести тебя в больницу, — посмотрел он сверху на меня разными глазами, — и определить серьезность повреждений.
— Я с этим справлюсь, — Хибари отодвинул меня от Рокудо и, схватив за запястье, потянул за собой.
— Кея, дай хоть перчатки снять! — опомнилась я.
— Ей, Хибари! — взревел также очнувшийся рыжий. — Я правая рука босса! Это сделаю я!
Я оглянулась назад, заметив, что Конрад мелко дрожал, с силой сжимая кулаки, чтобы унять эту дрожь.
— Я сейчас эту правую руку ей сломаю, — процедил Кея.
Я с ужасом и удвоенной силой попыталась отобрать свою правую руку, которую он сжимал, обратно. Судя по лицу Хибари, он был глубоко возмущен моими действиями, но отпускать не собирался. Более того, дернул к себе и подхватил на руки, с силой прижав руки и ноги, тем самым, не давая возможности выбраться, а затем невозмутимо направился к выходу. Только сейчас я поняла, что Кея не просто раздражён, а взбешен. Его сердце под моим боком колотилось, как сумасшедшее, но на каменном лице не было ни единой эмоции. Только серые глаза метали молнии.
Глава 62
Я смирненько сидела на кушетке, ожидая вердикта врача, рассматривающего на подсвеченном стенде снимок.
— Не могу ничего понять, — доктор задумчиво тер подбородок. — Рентген ясно дает понять, что на нескольких ребрах трещины, а УЗИ говорит, что они целые.
— Это не та странность, которая должна вас интересовать, — холодно заверил Хибари, стоявший рядом со мной, скрестив руки.
Он и я знали, почему так. Все дело в том, что для рентгена Мукуро временно убрал иллюзию, а во время УЗИ, когда проверяли внутренние органы, он ее вернул, чтобы мне не было больно.
— Если вы так говорите... — неуверенно взглянул на него доктор.
— Дальше, — потребовал Кея.
— Да, конечно, Хибари-сан, — опомнился доктор. — Внутренние органы не повреждены. Удар пришелся спереди, но на спине уже появляется синяк. Скоро девочка отойдет от шока, и она тоже у нее заболит. Я рекомендую использовать мазь от синяков, но, если боль будет невыносима, дайте ей обезболивающее. Рецепт я назначу. Кроме того, используйте ту же мазь для рук и первое время придется носить кофты с длинными рукавами.
— Это все? — коротко поинтересовался Кея.
— Нет, Хибари-сан. Если... — доктор засомневался, но продолжил: — Если все же рентген прав, то нужно зафиксировать ребра в одном положении и не позволять девочке много двигаться.
— Хорошо, — кивнул Кея. — Я понял.
Нет, я не сопротивлялась, пока он тащил меня в больницу. Я молчала, когда он потянул меня к врачу. Я не возмущалась, когда он все это время брал на себя руководство — в конце концов, в действиях Хибари не было ничего вредного. Но сейчас... Такое ощущение, что меня здесь вовсе нет.
— Мамочка, а можно мне сладкий десерт за смелость? — не выдержала я, за что тут же мне прилетел подзатыльник, от которого я увернулась.
Получив все необходимое, мы покинули кабинет доктора.
— Блин, — протянула я, пытаясь почесаться через лечебный корсет, стягивавший ребра на всякий случай. — Если он еще узнает о том, что я живу у тебя, то точно подумает, что ты домашний тиран и синяки — твоя вина.
— В любом случае, он будет молчать, — заверил меня Хибари.
— Ты знаешь... — протянула я. — Весь город молчит о том, что ты творишь, но при этом все всё знают.
Кея, по всей видимости, решил это не комментировать.
— Кстати, куда мы идем? — опомнилась я.
— Отправим твоего песика домой, хохлатого — на все четыре стороны и пойдем ко мне. У меня все еще осталась исцеляющая мазь.
Это он о Конраде, которого оставил на улице у больницы, как только мы приехали. Рыжий особо не мог сопротивляться взбешенному Хибари. Но все же мы его увидели в конце коридора, стоящим рядом с цветником и изображающим кадку с пальмой.
Кея прошел мимо, полностью его проигнорировав. А вот я так поступить не могла. Сейчас я отчетливо видела его состояние. Да его практически трясло!
— Все в порядке, скоро меня подлечат, — задержавшись, заверила я. — Сам себя в порядок приведи, ладно?
Конрад все еще был бледный, как привидение, отчего на его лице до сих пор видна совсем небольшая россыпь веснушек. Вместо ответа, он грохнулся на колени и заорал:
— Прости, босс! Я был бесполезен! Больше подобного не повторится!
Опомнившись от неожиданности, заверила его, что сделать тут никто ничего толком не мог, даже я, и все-таки еще раз попросила его пойти и успокоиться. Покурить, выпить чаю, поспать пару часов, в конце концов. Только не нервничать больше рядом со мной и вспыльчивым Кеей, который готов вгрызться в глотку любому. Невооруженным взглядом ведь видно, что рыжий не в себе.
— Нет, босс, я в порядке! — с пылом заверил меня он. — Я не успел вмешаться, но больше подобного не повторится!
— Рыжий, — перебила его я, — помнишь о приказах босса?
Конрад, казалось, меня вовсе не слышал, но отступать не собирался. Он схватил руками меня за ноги до боли, видимо, чтобы я не могла уйти, и продолжал стоять на своем:
— Не прогоняй меня! Я буду полезным не меньше других! Я стану лучшей Грозой!
Он практически умолял, будто от того, что он сейчас будет не со мной, то перестанет быть моим хранителем. Будто он не оправдал каких-то моих ожиданий, и я разочаровалась в нем. Поэтому я смягчилась и успокаивающе опустила ладони ему на плечи:
— Ты хорошо справился, и я знаю, что ты стараешься. Я все понимаю, поэтому хочу дать тебе небольшую передышку. Отдохни и возвращайся к четырем, когда я пойду на встречу.
Конрад еще некоторое время не двигался, рассматривая мое лицо, будто хотел там что-то увидеть, а затем медленно поднялся на ноги и взглянул на Кею, который терпеливо ожидал, скрестив руки на груди. Рыжий надул щеки и побрел прочь. Не хотела этого делать, но ему действительно нужна передышка. После встречи с Варией я просто добила его появлением Вендиче, которые, как я знала от него же, наводили страх на весь мир мафии.
В особняке Хибари мы оказались довольно быстро. Мукуро еще раньше куда-то пропал и так и не появился, но его иллюзии работали исправно, и я чувствовала себя вполне сносно. Хотя меня беспокоила его пропажа, но он ведь все равно вернется. Поэтому я сама себя успокаивала, что нет причин для переживаний.
Упомянутые доктором синяки несильно, но ощутимо побаливали, только и всего. Другими словами, терпеть можно, но лечь на спину вряд ли смогу. Кея оставил меня в моих комнатах, и не успела я ничего сказать, ушел за лекарственной мазью с пламенем Солнца. Когда он достал ее из закромов, то вернулся и потребовал:
— Раздевайся.
У меня лицо удивленно вытянулось.
— А как же правила приличия и морали, о которых ты мне столько раз напоминал? — полюбопытствовала я.
— Во-первых, себе я могу доверять, — я фыркнула на это заявление. — Во-вторых, там нет ничего, чего бы я уже не видел.
— Вау, — удивилась я повторно. — Неужели была девушка, которую ты видел обнаженной, и не женился на ней после этого?
У Кеи раздраженно дернулась бровь. Только немного успокоившись, он, похоже, вновь начинал злиться.
— Представь себе, видел, — отрезал он, не позволив проявиться эмоциям в голосе. — Одна такая нагло улеглась в моей ванной в моем собственном доме и просто там заснула, рискуя захлебнуться.
Шестеренки в моей голове, всегда работавшие исправно, как часы, вдруг застопорились, и пытались сдвинуться с натужным скрипом. Продолжая смотреть на Кею, я уперла в себя указательный палец и уточнила:
— Я?
— Ты, — подтвердил Кея, не дрогнув ни единой мышцей на лице.
— Но я ничего подобного не помню, — возразила я.
— Еще бы ты что-то помнила, когда спала, — припечатал он. — Но вообще-то я уверен, что ты врешь. Ты просыпалась и, узнав меня, называла мое имя, а затем снова засыпала или делала вид, что заснула, — прищурился он, явно пытаясь разглядеть правду на моем лице.
Прикрыв рот рукой, я рассматривала свои носки и бормотала, пытаясь все это обосновать хотя бы для себя:
— Конечно, опознала, что это ты, и успокоилась. Сильно выматывалась за день, вот и вырубило меня прямо в воде. — Осознание ударило по голове словно пыльным мешком, и я подняла округлившиеся глаза, воскликнув: — То есть это было не один раз?!
Кея скрестил руки на груди и прикрыл глаза, недовольно сведя брови к переносице, а затем пояснил:
— Первый раз я отнес тебя в постель, обработал раны, одел и с утра ушел до тех пор, пока ты не собралась и не ушла.
— Тактично с твоей стороны, — пробормотала ошарашенная я.
— Второй раз, — повысил он голос. — Я снова сделал так же, и ты ушла с хохлатым, как ни в чем не бывало. В третий раз я сделал вид, что ничего подобного не произошло, и наблюдал за твоей реакцией. Точнее за ее отсутствием. В четвертый раз я не стал тебя одевать, переставил тебе будильник и ждал, когда ты, наконец, проснешься и признаешься.
Я продолжала сидеть в позе мыслителя, закрыв ладонью глаза, и смотрела ничего не видящим взглядом в темноту. По голосу я слышала, что Кея раздражен, но у меня вообще из глубин поднимался внутренний крик.
Некоторое время мы помолчали. Кея сел и терпеливо ждал. Не знаю, извинений или, может, проявлений моего внутреннего крика? Я же просто пыталась все переварить. Больше всего мне хотелось закрыть глаза двумя руками, простонать 'о, господи' и исчезнуть. Ладно бы один раз случился подобный казус, но несколько раз так облажаться?! Да я приближение Реборна чувствую метра за три и сразу же просыпаюсь еще до того, как он применит какой-то метод из его арсенала жестоких побудок! Как я могла Кею проворонить?! Просто, как и Мукуро, подкрался?! И главное, ничего ведь не сказал!
Хорошо, что ничего страшного не произошло. Это ведь Кея. Подумаешь, видел меня в чем мать родила. Это вполне нормальное явление между парнем и девушкой. Конечно, почему я должна психовать? Да, я превзошла саму себя на ниве косячества (в который раз), но, повторяю, непоправимого не произошло. К тому же Кея не станет ни насмехаться над этим, ни напоминать.
