Я же разглядел "ауру" (я не сумел придумать, как иначе назвать голубую дымку, которую вижу глазами феникса, так что это слово мне показалось наиболее близким по значению). Аура всех собравшихся в комнате разумных мне была очень хорошо знакома. Впервые я её увидел всего полгода назад. Аура различалась лишь насыщенностью свечения, и я смог примерно прикинуть возраст окружающих. Самой младшей, Анджел, было в районе двухсот лет... Рассмотрев всё, я совершил обратное превращение, вновь глядя на мир, как человек.
— Твою мать! — вырвался у меня громкий крик. — Вампиры! Нет, ну это надо же, я попал на скучную вечеринку к вампирам... То-то я думал, что ты, Ванесса, в постели так же хороша, как вампирша, а оказалось не так же, а ты реально вампир. Но ладно, вы, а Питер? Какого хрена тут делает высший вампир, которому перевалило за тысячу лет? Он же спокойно может загорать на солнце и в крови не нуждается.
Питер повернулся и с интересом смешанным с удивлением стал рассматривать меня. Но долго это не продолжилось, он вновь принял скучающий вид и отвернулся к окну. Остальные вампиры до сих пор не отошли от шока, видимо мои глазки их сильно напугали.
— Ванесса, ты привела к нам волшебника! — возмущённо произнёс Герцог.
— Я не знала, что Гарри волшебник, — ответила Ванесса. Она выглядела удивлённой больше прочих.
— Так даже лучше, — констатировал Генри. — Если в нашем Совете будет хотя бы один волшебник, то мы на мировом Совете можем потребовать пересмотра квот.
— Гулять под Солнцем в зачарованной одежде, — мечтательно произнесла Анджел.
— Господа, а меня вы не забыли спросить?
Моё саркастическое возмущение вновь было проигнорировано.
— Мы должны проголосовать, — произнёс Герцог. — Да или нет... Начнём. Я говорю — да! — Мужчина поднял вверх левую руку.
— Да, — без промедления выдала Ванесса, поднимая вверх правую руку.
— Я обеими руками голосую за, так что мой ответ — да, — проворковала Анджел, пожирая меня жадным взглядом и поднимая вверх обе руки.
Китаец молча поднял вверх руку.
— Да-да, — словно отмахиваясь, произнёс Генри. — Остался один. — Он указал пальцем на Питера, который так и продолжал сидеть на подоконнике.
— Не-е-е-т! — довольно и с нескрываемым злорадством прошипел Питер. Он обернулся к нам, и на лице вампира расплылась ехидная улыбка.
Все окружающие нахмурились и резко обернулись, с недоумением смотря на парня в сером костюме и единственного высшего вампира в этом помещении.
Я же воспользовался тем, что всё внимание было отвлечено от моей персоны, и невербально при помощи перстня наколдовал вокруг себя магические щиты, оказавшись в невидимом домике, который способен выдержать попадание двух-трёх патронов из АКМ. На всякий случай продублировал щиты несколько раз, окружив себя трёхслойной защитой, находящейся друг от друга в нескольких миллиметрах.
— Не-е-т? — вопросительно протянул Герцог, обращаясь к Питеру.
— Томас был моим другом, — вставая с подоконника с гордым и обиженным видом, сказал Питер. — Это я привёл его в Совет. Нужно было хотя бы поговорить со мной, прежде чем его убивать!
— Он убил двух детей, — возмущённо вступил Генри. — ДЕТЕЙ, Питер! Двух маленьких братьев пяти и шести лет. Он выпил их досуха... То, что тебе давно плевать на людей, не значит, что им плевать на нас. Ты хочешь, чтобы волшебники нас уничтожили после стольких лет скрытного существования?
— Мы не пьём человеческую кровь, — тихо пояснила мне обернувшаяся Ванесса. — Мы пьём кровь животных — это более гуманно и безопасно. Конечно, некоторые вольности позволительны, иногда можно выпить человеческой крови, для этого существуют квоты. Высший вампирский Совет выкупает в разных странах преступников, приговорённых к смертной казни, они распределяются по Советам. Наш, Североамериканский Совет, состоит из семи членов.
— Один из нас нарушил правила, стал охотиться на людей, помимо квот, — сказал Генри.
— Дети были не первыми его жертвами, Питер, — хрипло произнёс Герцог. — Мы выяснили, что Томас примерно семнадцать лет назад обратил нескольких человек. У молодняка сорвало крышу и они начали обращать народ пачками, что вызвало целую волну охоты на вампиров со стороны магов. Тебе напомнить, чем всё закончилось?
— Томас заигрался, — констатировал Генри. — Питер, ты знаешь правила.
Так вот кто виноват в обращении Эмили! Некий Томас... И почему второй поехавший крышей сверхчеловек носит имя Том? Я никогда не назову своего ребёнка таким именем, вдруг имя так сильно влияет на человека. Жаль, что вампира грохнули раньше, я бы с удовольствием сделал это сам за то, что из-за него была поломана жизнь Эмили. Но стоит признаться, что в глубине души я всё же капельку благодарен вампиру Томасу, без него я бы не познакомился с Эмили.
— Настала моя очередь приводить седьмого члена, — вступила в разговор Ванесса, обращаясь к Питеру. — Я привела лучшего протеже — волшебника! Ты не можешь отказаться.
— О-о-о! — злорадно протянул Питер. — Я могу и сделаю это, и ты ничего не изменишь. Ха-ха-ха-ха-ха! — тихо и зловеще рассмеялся он, смотря на всех с презрением и высокомерием.
— Одумайся, Питер! — возмущённо воскликнула Анджел. — Тебе хорошо, ты плевать хотел на солнце. Это же свой волшебник в нашем Совете.
— Нет! — вновь злорадно произнёс Питер. — Это мой окончательный ответ.
— Нам очень жаль, — печально произнёс Герцог, обращаясь ко мне.
— Благодарю за замечательное шоу, леди и джентльмены, стол, табуретка и вампиры. — Я оскалился, подражая гоблинской улыбке. — Но как я говорил раньше, вы забыли спросить у меня. Иначе этот разговор не понадобился бы. Видите ли, в чём дело, меня нельзя обратить в вампира, поскольку я уже полгода как получил иммунитет от вампиризма благодаря прививке. К тому же и без этого я бы не согласился на столь ужасные ограничения, которые накладывает вампиризм в первую тысячу лет жизни после обращения.
— То есть, ты бы не хотел жить вечно? — удивилась Ванесса.
— Как вы верно заметили, я волшебник, — я говорил спокойно и выглядел так, словно являюсь хозяином положения.
Если взглянуть со стороны, то картина была крайне занимательной. Уже все повставали со своих мест и с напряжением и непониманием смотрели на меня. А я восседал на стуле, оставаясь внешне спокойным и высокомерным. Будто карлик — этакий мафиозный дон в окружении преданных сторонников, а не маленький человек в окружении старых и сильных вампиров.
— А волшебники, если пожелают, могут жить не меньше, чем вампиры, при этом не испытывая никаких неудобств, — продолжил я.
— Вакцина против вампиризма? — удивился Генри.
— Недавнее изобретение волшебников. Вскоре все маги и сквибы будут прививаться с детства, чтобы не повторилось таких случаев, как семнадцать лет назад. Тогда в Далласе молодые вампиры обращали в себе подобных молодых, ещё несовершеннолетних волшебниц, насиловали их... Жаль, что вы убили этого, Томаса, кажется? Я бы его отдал на растерзание демонам.
Питер уставился на меня испуганным взглядом. Его глаза округлились.
— Идиотка! — обратился к Ванессе он. — Ты хоть знаешь, кого к нам привела? Это же Аддамс!
— Адамс? — непонимающе переспросила Ванесса. — Ну и что — это довольно распространённая фамилия.
— Дура! Аддамсы же... — Питер посмотрел на меня тяжёлым взглядом, не сулящим ничего хорошего. — Надо немедленно от него избавиться, да так, чтобы никаких следов и даже праха не осталось. Иначе Аддамсы нас с того света достанут и превратят жизнь в вечный Ад.
— О-у! Я вижу, кое-кто знаком с моими родственниками... Интересно, и как же вы, не обладая волшебной силой, будете противостоять мне?
Сзади раздался громкий глухой звук удара и громкий стон. Я обернулся и посмотрел, как живописно раскинув в стороны руки, сползает по магическому щиту китаец, оставляя за собой кровавую дорожку, из-за которой стало видно щит в тех местах, по которым струились ручейки крови. Солнцезащитные очки разбились от столкновения и с тихим звяканьем остатки от них свалились с лица китайца.
На всякий случай я обновил защиту, напитав её силой.
— Ха-ха-ха-ха! Глупец... Ты что, с разгона на высокой скорости влетел в щит?
Судя по дезориентированному виду китайца, у которого регенерация быстро залечивала раны, именно так и было.
— Ну что, Питер, доигрался? — зло спросила Ванесса. — Твоя обида привела к тому, что у нас в комнате имеется волшебник в не самом лучшем настроении.
— Эм... — Питер растерялся. — Волшебник, способный колдовать без палочки, — поправил он. — Я никак не ожидал, что он окажется великим волшебником... Он выглядел таким...
— Невинным? Маленьким? Безопасным? — ехидно перечислила Анджел.
— Итак, господа, полагаю, самым разумным будет обсудить сумму компенсации, за которую я вас не буду трогать и даже, чем Будда не шутит, не сдам мракоборцам. Но меня беспокоит вопрос, с чего вы вообще предпочли меня убить, вместо того, чтобы договориться?
— Наш Совет должен оставаться в тайне, тем более от волшебников, — хрипло ответил Герцог. — Ты успел узнать слишком много.
— Вы до сих пор живы лишь потому, что мне понравилась Ванесса. Но... Ты не сказала ничего против, когда было принято решение убить меня.
Я с осуждением посмотрел на Ванессу. Она стыдливо опустила взгляд в пол.
— Прости, Гарри, но я не могу идти против Совета, — ответила Ванесса. — У нас вступают в силу решения, которые приняты единогласно. Если кто-то из совета против, то я ничего не могу сделать. Исключения — лишь нарушители закона Советов, в таком случае к решению смертника никто не прислушивается.
Анджел подошла ко мне и уперлась в щит. Она стала ощупывать его.
— Бесполезно, — сказал Питер. — Волшебник, способный творить магию без палочки, настолько силён, что не застав его врасплох, мы ничего не способны противопоставить. Если Гарри пожелает, то мы с радостью поубиваем друг друга и с наслаждением совершим самоубийство.
— Совершенно верно, но с палочкой, оно будет надёжнее.
Я залез в карман костюма и вынул оттуда сумку. Из сумки достал бузинную палочку в чехле. Палочку оставил в руках, а чехол отправился во внутренний карман пиджака. За этими манипуляциями с напряжением наблюдали Питер и Герцог. Остальные, видимо были плохо знакомы с волшебным миром, похоже, они не поверили старшему вампиру, поэтому смотрели лишь с удивлением. Затем я достал из сумки несколько зелий, после чего убрал сумку и зелья обратно в расширенный карман пиджака.
— Что будем делать? — спросил у вампиров Генри.
— Будем заниматься моим самым любимым занятием, торговаться! Вы будете предлагать мне что-то ценное, я буду набивать цену и милостиво соглашусь на ту, которая окажется удовлетворительной.
— Ты что, ещё хочешь получить с нас деньги? — спросила удивлённая донельзя Анджел.
— А вы как думали? Вы хотели меня убить, а моя жизнь стоит очень дорого. Жаль, что вы не волшебники, тогда можно было бы взять с вас клятву. Мне бы не помешали несколько вампиров-телохранителей. Но с другой стороны — это даже хорошо. Не люблю магические дуэли, да ещё с вампирами-архимагами...
— Я предлагаю просто разойтись в разные стороны и забыть о конфликте, — произнёс Герцог. — Сделаем вид, что этой ситуации не было.
— Ничего себе, не было! А как же окровавленный китаец на полу, который хотел оторвать мне голову? Это не пустяки. Предлагаю по сто миллионов долларов с носа, и я обо всём забуду.
Вампиры впали в ступор и огромными глазами смотрели на меня. Они были так похожи на рыб, выброшенных на берег, что я едва смог удержаться от смеха.
— А тебе не жирно будет? — спросил Герцог, пришедший в себя раньше всех.
— Магические эксперименты стоят очень дорого, так что шестьсот миллионов — это копейки.
— Прости, Гарри, — произнесла Ванесса. — Я считала, что ты обычный человек и, сделав тебя вампиром, подарю долгую жизнь. Я надеялась, что тебя примут в Совет, но не думала, что некоторые "люди" окажутся такими козлами, не смотря на то, как долго они живут. — Девушка со злостью посмотрела на Питера. Если бы она умела стрелять из глаз лазером, как Супермен, то явно прожгла бы в высшем вампире пару дырок. — Я понимаю твою обиду и прошу прощения.
— Да что мы его слушаем, — возмутилась Анджел. — Он же так и будет сидеть под своей защитой, пока мы находимся тут. Давайте просто уедем отсюда.
— Анджел, не говори ерунды, — спокойно сказал девушке Герцог. — Мы-то отсюда уйдём, а потом за нами начнётся охота волшебников и они рано или поздно всех отправят на тот свет.
— Или хуже, за нами начнут охотиться Аддамсы, и мы поверим в богов, начав молить их о скорой смерти, — насмешливо произнёс Питер.
— Шестьсот миллионов — это дорого, — произнёс Генри. — Хотя бы по десять миллионов с человека. И вообще, какие гарантии, что ты, Гарри, нас не выдашь, получив деньги?
— Маги могут давать клятвы, которые не могут нарушить, — сказал Питер.
— Клятв я давать не буду. Я использую лишь обоюдные клятвы, то есть если клянусь в чём-то, то другой волшебник должен сделать то же самое. А среди вас магов нет, так что и клятвы не выйдет. Достаточно будет моего слова, слова Адамса, что исполню свою часть сделки.
— Двенадцать миллионов с каждого, — предложил Георг.
— Я сегодня добрый, поэтому сделаю скидку. По пятьдесят миллионов и все мы будем спать спокойно, не ожидая наряда мракоборцев.
— Да что ты себе позволяешь, сопляк? — взбесился Питер. — Мы по столько скидываемся в общак раз в пятьдесят лет, а ты захотел заработать на нас такие деньги? Мне больше двух тысяч лет, мальчик. Я сражался в битве при Арбелах, прошёл с Александром через всю Азию, мы захватили половину мира и правили как боги.
— Это всё замечательно, но что ты сделал недавно? Напоминаю, кое-кто решил убить незнакомого карлика, который вам ничего не сделал. Так что нечего тут давить своим возрастом.
— Сто миллионов за всех, — произнёс Генри. — Это нормальная цена, которая будет нам посильна.
— Отлично. Значит двести миллионов, и мы забудем о случившемся.
— Почему двести? — спросил Герцог.
— Потому что к вам на встречу пришёл ещё один вампир, наверняка он тоже приехал с деньгами, а мертвецам деньги не нужны.
— Платить за мертвецов? — насмешливо спросил Питер. — Нет, Гарри, так дела не делаются. Мы предлагаем по двадцать миллионов за молчание от каждого живого члена Совета.
— Окей. Я согласен на сто двадцать миллионов. Теперь осталось решить, как вы гарантируете оплату.
— А нашего слова тебе не достаточно? — с сарказмом спросил Питер.
— М-да... Тут вы меня подловили. Как же тяжело работать с маглами, невозможно гарантировать оплату. Это сейчас вы на всё согласны, а стоит мне покинуть дом, как в голову могут закрасться мысли о том, что дешевле нанять киллера или даже целую команду убийц, чем платить большие деньги. Полагаю, наличными вы такие деньги с собой не возите?
— Правильно считаешь, — улыбаясь, произнёс Генри.
— Единогласное решение Совета — это закон для нас, который мы не нарушаем на протяжении столетий, — хрипло произнёс Герцог. — Предлагаю голосование. Да или Нет. Кто за то, чтобы оставить жизнь Гарри Адамсу и заплатить ему по двадцать миллионов долларов за сохранение нашей тайны. Сразу говорю да. — Мужчина поднял вверх левую руку.
