Все оставшееся утро Цин Шуй усердно трудился в кузнице. Посетители приходили и уходили, однако ему не удалось ничего продать или обменять, никаких хороших металлов и драгоценных камней так никто и не принес.
К полудню Цин Шуй закрыл двери кузницы и направился в резиденцию Цанхай. Он старался избегать лишнего внимания, но и не прятался, давая понять Секте Бессмертного Меча, что убегать он никуда не собирается. Он помнил, что Цанхай говорил, что их недруги были не готовы к наступлению, хотя они по-прежнему контролировали ситуацию. По идее можно было и убежать, но Цин Шую и в голову не приходило бросить пару Цанхай на произвол судьбы и принести их в жертву. Да и Цанхай Минъюэ не оставит своих родителей, она предпочтет погибнуть в бою.
В задумчивости он добрался до ворот резиденции. Войдя, он увидел Цанхай Минъюэ у небольшого пруда. Он вдруг увидел, как она худа, как она одинока. В прошлом он бы и не подумал, что эта величественная красавица на Златокрылом Громоподобном Кондоре может быть такой грустной и одинокой. Она была как яркая луна в ночном небе. Ему вдруг стало так грустно.
Цанхай Минъюэ беспокоилась из-за того, что не знала, что их ждет в будущем. Она боялась, что случится самое страшное, и не знала, как ей поступить в случае беды.
Цин Шуй медленно подошел и встал рядом с ней. Повернув голову, он еще раз посмотрел на ее прекрасное лицо. Стройная белая шея, прозрачные ушные раковины, светящаяся кожа казались такими хрупкими, что дотронься он до них — они сразу сломаются. Ее уникальная внешности делала ее похожей на картину, недоступную, как луна в небе.
'Не надо волноваться. Надо подумать, как избежать столкновений. А может быть, все вовсе и не так, как кажется', вкрадчиво сказал Цин Шуй.
'Я вдруг оказалась в таком замешательстве. Мне очень страшно, я не знаю, что мне следует сделать', также тихо ответила Цанхай Минъюэ. Какой бы гордой и идеальной она ни была, она была просто женщина, которая вдруг оказалась перед лицом неприятностей. Она просто растерялась и не могла успокоиться.
'У вас есть я, мы сможем что-нибудь придумать все вместе. Нет ничего невозможного, если очень хочется. Пока мы прикладываем усилия, нет ничего, что нам было бы не по силам'. Цин Шуй хотел поддержать ее и подбодрить. Если бы он тоже ударился в отчаяние, она бы чувствовала еще большее отчаяние и беспомощность. Цин Шуй знал, что их шансы повернуть ситуацию в свою пользу ничто малы, однако какой смысл был топить себя в отчаянии. Как мужчина он должен быть стойким и непоколебимым, даже если тело его не широко, сердце его — огромно.
'Нет ничего невозможного, если очень хочется', тихо повторила за ним Цанхай Минъюэ. Ее черные глубокие глаза смотрели на Цин Шуя, бледнота отступала с ее лица.
'Почему ты решил зайти в гости сегодня?' удивилась Цанхай Минъюэ, что Цин Шуй сам вдруг заявился в резиденцию.
'Просто я беспокоюсь о тебе, чего непонятного? Ты мне покоя не даешь. Вода в озере может быть очень чистой, однако если топиться в нем, то получается очень мучительно....'
http://tl.rulate.ru/book/51/22279
Переводчики: Kent
Глава 252. Все мы — семья. Соблазн? Ошейник.
'Просто я беспокоюсь о тебе, чего непонятного? Ты мне покоя не даешь. Вода в озере может быть очень чистой, однако если топиться в нем, то получается очень мучительно....'
'Пффффффффффффффф'
Увидев улыбку на лице богини, Цин Шуй замер, он и не ожидал, что когда-нибудь еще ему выпадет возможность полюбоваться ее улыбкой. Она была прекраснее самых красивых вещей на свете. Ее смех был уникальным, не таким, как голос Хоюнь Лю-Ли соблазнительным с хрипотцой, и не таким высокомерным, как у Ие Цзянъэ. Ее голос был чем-то между, с нотками уникального магнетизма. Отведя от него взгляд, Цанхай Минъюэ сказала кокетливо: 'Только и умеешь, что всякую чушь пороть'.
Цин Шуй был вне себя от радости. Наконец-то ее эмоции расслабились, постоянное беспокойство было не только бесполезным, но и опасным для здоровья. Она вышла к озеру только для того, чтобы не беспокоить своим настроением родителей.
'Пойдем, пора обедать. А то они пойдут нас искать', тихо сказала она и посмотрела на Цин Шуя, который не мог отвести от красавицы радостных глаз. Ей нравилась его улыбка. Она была так похожа на улыбку ее отца.
Супруги Цанхай, увидев их дочь вдвоем с Цин Шуем, тоже обрадовались, что их взаимоотношения снова обрели гармонию. Хоюнь Лю-Ли и вовсе всегда была рада видеть Цин Шуя. Цанхай видел в Цин Шуе тень себя молодого, хотя он понимал, что Цин Шуй обладал более выдающимися способностями. Что важнее всего, он был умен и проворен, мог видеть вещи насквозь, не как большинство людей его возраста. А имея дело с проблемой, он оставался спокойным, следя за каждым своим движением. Он был очень загадочным. Цанхай бы хотел увидеть, как высоко вскарабкается этот парнишка в будущем.
'Старейший, я бы хотел переехать к вам обратно', сказал Цин Шуй по окончании обеда. Все удивленно посмотрели на него.
'Этот дом — твой дом, делай что хочешь. Мы очень надеемся, что ты поживешь еще здесь', с улыбкой сказала Цанхай Минъюэ. Ее доброжелательный тон и теплые слова привели Цин Шуя в полный восторг. После того, как он отошел от первоначального шока, конечно!
'Никто не трогал твою комнату. Пойдем, мы поможем тебе застелить постель!' Цанхай Минъюэ потянула Хоюнь Лю-Ли за рукав.
Цин Шуй последовал за девушками, все недоумевая, что повлияло на такие изменения в поведении Минъюэ. Однако его ожидал холодный душ:
'Не разбегайся там особо в своих мечтах. Я просто выражаю благодарность за поддержку'.
Цин Шуй рассмеялся, его ясные глаза смотрели на Цанхай Минъюэ, не моргая, заставляя ее еще больше смутиться. Сказав свои слова, она быстро отвернулась и заспешила вперед. Она понимала, что эти невинные прекрасные глаза станут когда-то ей возмездием. Она уже сожалела о сказанном, потому что чувствовала, будто предает себя и неуклюже отрицает то, что на самом деле происходит в ее душе.
Тут Цин Шуй и вовсе расхохотался раскатисто, так, что Цанхай Минъюэ опять пала духом.
Комната Цин Шуя была чистой, без единой пылинки. Девушки прошли в спальню и поменяли постель. Глядя на их склонившиеся прекрасные фигуры, Цин Шуй чувствовал довольство собой и, конечно же, пошлые мысли опять заполнили его голову. Когда он сможет, наконец, остепениться и построить уютное гнездышко с прекрасной женщиной? В будущем они бы завели детей, было бы настоящим благословением баловать и играться со своими карапузами. Тут он вспомнил о своей помолвке с Ши Цинчжуан. Если бы они поженились, нашли теплое местечко, родили бы ребенка, разве не прекрасно было бы жить им втроем? А может и еще ребятишек завели бы... Однако вскоре в его памяти всплыло испуганное выражение лица его матери. Чувство беспомощности мучило его. Быть разлученной с собственной кровью и плотью было настоящей агонией. Потом ему вспомнилась упрямица на улице Города Ян. Та девушка, до боли похожая на его мать. Он видел ее собственными глазами, слышал ее голос, он бы уверен, что это она, но ничего пока не мог поделать.
Встряхнув головой, Цин Шуй решил, что нужно прекратить думать обо всех этих делах, пока не нарастит достаточно силы, иначе так недолго и с ума сойти. Подняв голову, он увидел своих подруг, стоящих перед ним, смотрящих на него теплыми глазами, как летнее солнышко, что ласкает лица прохожих.
'Цин Шуй, не думай ни о чем. Все будет хорошо', сказала Хоюнь Лю-Ли, зная, что он опять думает о своих несчастьях.
'Все в порядке, просто разбежался в своих мечтах...' спокойно сказал Цин Шуй и протянул два листка бумаги своим спутницам.
На листочках он подробно расписал методы культивации от Галопа Оленя до Формы Журавля. Он также изложил свои замечания и мысли по поводу. Это позволит им найти нужный путь к этим формам в максимально короткие сроки. Он хотел, чтобы они смогли поднять свой уровень культивации, насколько это было возможно, ведь совсем скоро их ожидали особые события. Цанхай Минъюэ оторопела, прочитав эти рецепты. Хоюнь Лю-Ли бегло просмотрела записи и сердечно поблагодарила Цин Шуя. Она с одного взгляда уловила суть Галопа Оленя, понимая, что эта форма поможет поднять ее уровень. Сначала она нахмурилась, читая листок, потом ее лицо быстро просветлело, и она радостно закивала головой.
'Ах, да! Спасибо за сапоги', сказала Минъюэ.
Цин Шуй ухмыльнулся и ответил: 'Хватит церемоний, разве мы не одна семья?'
Минъюэ: '...'
Хоюнь Лю-Ли сверлила взглядом Цин Шуя, источая соблазнительное очарование, которое пробирало его до самых костей. Ему пришлось бороться с желанием схватить ее и повалить, сжимая ее прекрасную мягкую грудь. Он намеренно облизывал губы, глядя на нее, хотя, если честно, это было единственное бесстыжее движение, которое он знал! Это всегда работало с Цанхай Минъюэ, приводя ее в замешательство. Но не тут-то было. Хоюнь Лю-Ли, вместо того, чтобы смутиться, выставила свою грудь вперед и тоже облизала свои губы кончиком тонкого розового языка. Тут Цин Шуя чуть кровью не вырвало. Что?! Он не знал, что делать. Если бы Цанхай Минъюэ не было рядом, он бы воспринял это, как руководство к действию. Девчонка-то играла с огнем! Однако тут ему пришлось придержать себя. Что же ему еще оставалось?
'Днем пойду в кузницу. Можете пока тренироваться по моим рецептам. Вам пока нужно только ознакомиться с тем, как и где можно применять эти методы'. Цин Шуй постепенно собрался с мыслями и решил, что лучше ему ретироваться на время.
Добравшись до колокольчика, потрясающего души, Цин Шуй решил, что не станет тратить время впустую, ни единой минутки. Он надеялся, что однажды ему выпадет шанс заполучить какой-нибудь особенный предмет, навроде Машины Времени или прибора для телепортации. Если бы это случилось, то им бы даже не пришлось оставаться в этом городе, не планировать пути отступления.
В кузнице Цин Шуй проверил, как идут дела у Ху Ю и его Формы Тигра. Он хотел бы, чтобы Ху Ю ушел от него, так как не хотел навлекать на этого ни в чем не повинного парня беду. Однако засомневался в своем решении.
Найдя кусок голубой бронзы, Цин Шуй приступил к очередной поделке. Думая об ожерелье для жар-птицы, Цин Шуй добавил еще бронзы в заготовку из серебристой глины, чтобы сделать большой, но в то же время тонкий ошейник.
'Черт. Ну и размерчик у моей птицы. Я даже не знаю, как ковать-то этот ошейник'.
Цин Шуй шаг за шагом соединял кусочки бронзы, добавляя все больше материала. Ему пришлось закрыть дверь в магазин, чтобы никто его не беспокоил. С помощью первобытного пламени он выплавлял из металла все примеси, оставляя только самую суть. Так прошло много времени.
Наконец он вылил жидкий металл в заготовку и принялся орошать еще несформированный ошейник энергией Ци Древней Техники Усиления, терпеливо ожидая, когда бронза остынет и затвердеет. После чего Цин Шуй, несмотря на то, что бронза была еще обжигающе горячей, вынул ее из формы. Ширина ожерелья была всего в четыре пальца. Поместив его на платформу, он начал мастерски ковать.
После множества попыток, Цин Шуй уже ухватил самую суть кузнечного дела. Он в совершенстве овладел Техникой тысячи ударов молотом. Однако такую большую вещь он ковал впервые. Поэтому процесс был не совсем гладким. Все, что он ковал ранее, были небольшие предметы, самые длинные из них были мечи. Удар за ударом, Цин Шуй смотрел на ошейник, постепенно обретающий форму. Скорее всего, он едва ли сможет использовать тысячу ударов, как в случае с мечами или сапогами. Да и последние тоже претерпели не больше ударов, ведь все, что было за тысячей ударов, можно было скорее назвать закалкой, а не ковкой. Так что сапоги его были сделаны с помощью Тысячи Ударов и сотней ударов полировки.
Выбросив из головы все лишние мысли и подсчеты, Цин Шуй принялся тщательно работать над ошейником, надеясь прийти к божественному уровню. Однако чем больше он думал об этом, тем больше дела шли не по плану. Он не смог войти в нужное медитативное состояние, он даже не был уверен в количестве ударов молотом, но надеялся, что их было около 1050.
Бронзовый ошейник вышел красивым, с зеленоватым свечением, без дополнительных рисунков и узоров.
Цин Шуй подумал, вот было бы здорово овладеть какой-нибудь техникой ваяния по металлу, которая бы увеличивала силу предметов.
http://tl.rulate.ru/book/51/22280
Переводчики: Kent
Глава 253. Бронзовый Ошейник. Беда с красавицей.
Цин Шуй погрузился в мысли, потому что вспомнил, что некоторые чертежи в этом мире имели особые спрятанные в них характеристики. Новый ошейник не был украшен никакими узорами, его вид был чистым, без примесей других металлов. Обычно бронзовые изделия бывают мягкими, но первобытное пламя Цин Шуя очистило ее и оставило только самую бронзовую суть, которая была во много раз крепче и тверже обычной бронзы. Вдобавок с помощью Техники Тысячи ударов плотность ошейника была исключительной. В общем, ошейник получился на порядок лучше по сравнению с обычными ошейниками.
Активировав Технику Небесного Видения, Цин Шуй проверил ошейник и выяснил, что он получился одноцветным божественным предметом с возможностью увеличивать скорость на 10%! Эта простая строчка привела Цин Шуя в полный восторг, потому что для его жар-птицы 10% к скорости было не малым улучшением. Одноцветные божественные предметы увеличивали способности на 10%, что в числовом выражении равнялось ста баллам к определенному атрибуту. Ну как тут не радоваться? Вместе с сапогами этот ошейник получился на тот момент лучшим изделием, который Цин Шуй смог создать на текущем уровне своих кузнечных навыков.
Цин Шуй прихватил ошейник и вошел в Сферу Вечного Фиолетового Нефрита. С пронзительными криками ему навстречу летела его жар-птица. Забравшись на нее, Цин Шуй надел на питомца бронзовый ошейник. Птица будто сразу почувствовала мистическое влияние своего нового украшения. С радостными криками она взмыла в небо и стала кружить в облаках пространственной сферы. Ее гигантские крылья как опахало поднимались вверх и опускались вниз, придавая животному еще больше величественности.
После проверки Цин Шуй покинул сферу и вернулся в кузницу, снова открыв магазин для посетителей. На полках лежали пять оружий, три зазубренных меча и два меча с зеленым лезвием. В его голове были чертежи с предметами для разного пола. Цин Шуй решил изготовить один из наборов доспех. Защита таких лат должна быть ужасающе мощной, простые мечи и сабли им были бы нипочем.
У него оставался довольно большой кусок тысячелетней стали, которую Цин Шуй хотел использовать для сапог для супругов Цанхай. На этот раз все будет зависеть от семьи Цанхай, если уж Цин Шуй хочет выжить в столкновении с Сектой Бессмертного Меча. Думая о возможных неприятностях он не чувствовал ни ужаса, ни страха в сердце. Напротив, он был в радостном предвкушении приближающейся неизбежной битвы. И эта радость пугала его. Он не мог понять, откуда у него взялось это чувство.
Говоря о материалах — у него ведь была еще суть закаленного металла, которую ему еще ни разу не довелось использовать. Вот на этот раз он и решил, что сделает что-нибудь из нее. Он очень сильно жалел, что его уровень в ковке был невысок.