За размышлениями путешествие пронеслось довольно быстро, уже вскоре показалась вывеска о въезде в Луизианский город, в который я стремился попасть. Город не маленький, но и не большой, расположен он на берегу реки Миссисипи. Население чуть больше двухсот тысяч человек, климат субтропический, соответственно, очень тёплый — это отражалось в том, что в декабре многие жители ходили по улицам в шортах и футболках. Самая жесть состоит в том, что большая часть встреченных жителей была чернокожими, я насчитал примерно двух негров на одного белокожего.
Город оказался очень красивым: кругом много зелени, всё чисто, интересная архитектура, широкие ровные дороги.
Поскольку с городом я не был знаком, а ориентироваться по дорожной карте довольно проблематично, если дело не касается крупных дорог, то решил спросить дорогу у аборигенов. Для этого остановился у обочины возле пары копов. Один из них был высоким и худым белым парнем, второй был тучным чернокожим весом под сто пятьдесят килограммов и ростом под метр девяносто.
— Простите, сэр, подскажите... — сняв очки, обратился я к чернокожему копу и замолк.
Я узнал в чернокожем старого, мягко говоря, знакомого.
— Эндрю?! — удивлённо воскликнул я.
Невероятно... Такого поворота я никак не ожидал. В прошлой жизни моя внучка Наташа летом подрабатывала официанткой в кафе. Поскольку наш город пользовался популярностью у туристов, а на дворе были девяностые годы, в которые широко пропагандировалась заграница и как хорошо там, то немудрено, что она с радостью выскочила замуж за иностранца, с которым познакомилась в кафе, и уехала с ним в штаты. Этим иностранцем был Эндрю Смит, чернокожий полицейский из Луизианы. Первый раз я познакомился с ним на свадьбе, которую они прилетели праздновать на родину внучки. Потом они несколько раз приезжали в гости с правнуком Алексом, симпатичным мулатом, с которым я с радостью нянчился. И вот в ином мире я встречаю того самого родственника.
Говорят, что столица — это большая деревня, я же могу со смелостью утверждать, что миры тесны и как бы ни была низка вероятность, но встретить в параллельном мире знакомого оказалось вполне реально.
— Мы знакомы? — удивлённо спросил Эндрю.
— Простите, сэр...
Я растерялся, не зная, что сказать. Ведь это другой мир и совсем другой Эндрю, и он может быть не женат на моей внучке, более того, тут может не быть меня. Искать в этом мире своего двойника я даже не стал, ибо он не я, а совершенно другой человек, так что если даже и существует некий Александр Семёнович, то и Будда с ним.
— Ваше лицо показалось мне знакомым. Кажется, я видел вашу фотографию у знакомого из России, он говорил, что это муж его дочери.
— Ого! — радостно воскликнул Эндрю. — Так вы знакомы с мистером Сергеем, моим тестем? Хелен будет рада услышать о родителях. Мистер...
Значит не Наташа, и сына с именем Сергей у меня не было, так что другой мир и всё тут иначе. Ну что же, я и не рассчитывал на то, что случайно встречу внучку. А Эндрю не промах, видимо, что в том мире, что в этом, он летал в Россию с определённой целью — жениться. Он мужик хороший, хоть и полный, зато работящий и любящий свою семью. Муж и отец из него вышел замечательный, деньгами моему сыну всегда помогал, хотя зарплата полицейского даже в США не гигантская.
— Адамс. Гарри Адамс. Я родом из Британии, а в России как-то летом отдыхал, во время отдыха и познакомился с хорошими русскими людьми. Так что вряд ли смогу вам рассказать больше, чем вы и так знаете.
— Удивительно, как тесен мир, — произнёс Эндрю.
— Согласен. Я весьма удивился, увидев на другом конце света знакомое лицо.
— Мистер Адамс, у вас на мотоцикле иностранные номера, — заметил Эндрю. — Занимаетесь туризмом?
— Совмещаю приятное с полезным. После окончания школы решил немного попутешествовать и приехал в ваш город навестить дедушку. Кстати, я как раз хотел узнать, как проехать до улицы Дабл ю Гринз?
Полицейский объяснил мне, как добраться до нужной улицы. Более того, копы сопроводили меня на патрульном автомобиле, показывая дорогу до самого места назначения. После чего добродушный Эндрю тепло попрощался со мной.
Я осмотрел большой коттедж из красного кирпича. Справа был одноэтажный гараж на два автомобиля, который перетекал с одной стороны в жилую часть дома, а с другой стороны в двухэтажное строение. Площадка перед гаражом была забетонирована. Часть дома была оштукатурена и покрашена желтовато-бежевой краской.
Оставив мотоцикл перед гаражом, я поднялся по ступеням к входной двери. Судя по высоте ступеней, под домом ещё имеется подвал, что не совсем типично для домов в этом штате. Пока ехал, успел насмотреться на местную архитектуру — в основном тут строили одноэтажные тонкостенные дома, так что капитальный коттедж, крытый гибкой черепицей, немного выделялся своей внешней надёжностью и явно говорил о большом достатке его обитателей. Вообще в этом районе все дома были дорогие.
Я позвонил в дверь и стал дожидаться хозяев. Дверь открыл полный мужчина крепкого телосложения. Он выглядел примерно на сорок пять лет. Черные длинные волосы были зачёсаны назад и затянуты в хвостик. На пухлом добродушном и бледном лице, улыбающегося мужчины, рождающем мысли о молодых вампирах, красовалась аккуратная бородка с усами, которые были слегка припорошены сединой, карие глаза с интересом разглядывали меня. Одет хозяин дома был в полосатую рубашку-поло, которая синими и белыми полосами сильно напоминала тельняшку, а по дешёвым синим джинсам невозможно было судить об обеспеченности их владельца.
— Дедушка Пагсли? — неуверенно спросил я.
— Внучок Гарри! — радостно воскликнул мужчина, нежно обнимая меня.
Поскольку мужчина был весьма рослым, лишь сантиметров десять не дотягивая до двух метров, то моя голова упёрлась ему в объёмный живот. Не по-человечьи крепкие руки обнимали меня, словно хрупкую древнюю вазу.
— Гарри, как я рад тебя видеть, — радостно продолжил говорить он, — уже вырос и сам путешествуешь по миру. Сколько тебе стукнуло лет?
Дед разжал объятья, и стал с радостью на лице по-новому рассматривать меня.
— Двадцать лет, дедушка. А ты не выглядишь на свои шестьдесят с лишним.
— Уже двадцать лет, — протянул дед Пагсли, — как быстро летит время. А я смотрю, росточком ты пошёл в дядюшку Итта. Скорее, проходи в дом.
Я прошёл в роскошно обставленную гостиную. Из примыкающей со стороны гаража кухни-столовой появилась стройная женщина с роскошными блондинистыми волосами, которые были распущены и достигали длиной лопаток. Женщине на вид было около тридцати пяти — сорока лет, она была стройной, сухопарой и высокой, всего сантиметров на десять ниже деда. Она пристальным взглядом голубых глаз с интересом принялась изучать меня. Я же в ответ рассматривал женщину. Она тоже не отличалась элегантностью, но в отличие от деда была одета чуть лучше: голубой топик, оставляющий на обозрение бледную кожу рук и плеч, и недорогие тёмно-синие джинсы.
— Джоан, посмотри, кто приехал к нам в гости из самой Австралии, — обратился к женщине дед.
— Внучок Гарри! — радостно воскликнула женщина, мгновенно заключая меня в объятья. — Какая радость!
Бабушка по силам не уступала деду и я подозреваю, что если и не превосходила вампиров, то была как минимум на одном уровне с ними. Поскольку это близкие родственники, то я не сильно переживал из-за странностей родителей отца, всё-таки они Аддамсы.
— Дедушка, бабушка, я очень рад с вами познакомиться. Вы так молодо выглядите. Солнечного света не боитесь, значит не вампиры... Эликсир жизни пьёте?
— Ну что ты, милый, — добродушно сказал дедушка.
Пагсли присел на уютный тканевый диван и сделал приглашающий жест. Я расположился в стоящем сбоку под углом девяносто градусов кресле, кресло напротив заняла Джоан.
— Философского камня в нашей семье никогда не было, — продолжил дед. — Просто мы с Джоан пятнадцать лет назад попали в автомобильную аварию и немножко умерли. А моя сестра, твоя бабушка Венсди, оживила нас в виде эйнхериев.
— Эйнхерии? — я вопросительно приподнял правую бровь.
— Эйнхерий — это высшая нежить, поднятая при помощи высшего ритуала некромантии, который по силам лишь мастеру или даже грандмастеру некромантии, — пояснил дед Пагсли и продолжил рассказывать по памяти, словно зачитывает книгу, — эйнхерии в десять раз сильнее человека и вдвое быстрее. Их крайне сложно убить и они не чувствуют ни боли, ни холода, ни жара, но тактильных чувств не лишены. Также, они не устают, не нуждаются во сне, хотя могут спать, не разлагаются и даже регенерируют ткани. Правда, они нуждаются в пище, хотя и едят всё то, что едят люди. Самое главное преимущество эйнхерия — при воскрешении к нему возвращается его душа. Благодаря этому, эйнхерий знает и умеет всё, что он умел при жизни. Обладает прежними чувствами, эмоциями, желаниями и мотивациями. Тем самым, объединяя все преимущества человека и нежити. Однако у этого ритуала есть два недостатка. Первый — поднять таким образом можно лишь такой труп, который при жизни был Воином и который умер в бою. Второй — так как к эйнхерию возвращается его душа, то, соответственно, возвращается и воля. Поэтому далеко не факт, что эйнхерий будет подчиняться поднявшему его некроманту.
Отлично... Мои дедушка и бабушка высшая нежить неизвестного вида... Просто замечательно... Вот кто может похвалиться подобным? Если бы не недавнее знакомство с вампирами, я бы, наверное, уже отложил кладку кирпичей. Но... Пагсли с Джоан выглядят адекватными разумными и не будут же они причинять вред внуку? И всё же, это так странно — разумная, но при этом живая нежить, которая не стареет и может питаться как обычный человек. Полагаю, если бы не ограничение про воина и смерть во время сражения, то большинство тёмных магов становились бы такой нежитью. Но это значит, что дед с бабушкой являются воинами.
— Дедушка, в твоём пояснении и рассказе об автомобильной аварии есть один существенный минус...
— Пагсли просто не хотел тебя расстраивать лишними подробностями, — тепло сказала Джоан. — На самом деле мы попали в аварию из-за перестрелки между бандами черномазых.
— Афроамериканцев, — поправил супругу дедушка.
— Хорошо, черномазых афроамериканцев, — согласилась Джоан. — Поскольку я к тому моменту уже много лет была не Роулинг, а Адамс, то приходилось соответствовать фамилии. Мы...
— Мы перестреляли этих обезьян, — прервал супругу дед. — Но, к сожалению, не всех сразу, эти макаки подстрелили нас.
— Кха-ха-ха-ха, — я с трудом сдержал смех, прорывающийся наружу после услышанной девичьей фамилии бабушки.
— Бабушка, ты Джоан Роулинг?!
— В девичестве была Роулинг, да, — подтвердила она.
— Бабушка Джоан...
— Зови меня Джо, — оборвала меня женщина. — Джоан меня зовут лишь чужие люди, или Пагсли, когда злится. К тому же мне не очень приятно слышать "бабушка" даже от собственного внука, сразу начинаю чувствовать себя старой. Так о чём ты хотел спросить, Гарри?
— Ты случайно не пишешь книг?
— О! — обрадовано выдала женщина. — Ты читал мои книги о приключениях мальчика-некроманта, который учится в обычной школе, скрывая свои способности от окружающих, и борется с мерзким светлым Лордом? Я же издавалась только в Америке.
— Не имел такого удовольствия, но надеюсь почитать. Мне рассказывала о тебе супруга.
— Супруга? — спросил дед. — Так малыш Гарри уже женат?
— Да, но... У нас фиктивный брак по расчёту. Только папе с мамой не говорите, а то они расстроятся.
— Какая прелесть, — широко улыбаясь, сказала бабушка. — Настоящий Аддамс. Пагсли, — обратилась она к супругу, — а помнишь, ты рассказывал, как дядюшка Фестер заключил фиктивный брак с той ведьмой-малефиком? Сколько уже лет они живут душа в душу?
— Мне было одиннадцать лет, когда они поженились, — ответил дед. — Дядя Фестер в первый раз заключил брак с шикарной красоткой, которая промышляла тем, что выходила замуж за богатых и отравляла их, после чего получала в наследство всё состояние. Глупышка не подозревала, как веселит дядюшку своими примитивными ядами, всё же лича очень сложно отравить, а яда василиска у неё не было. Его супруга долго не продержалась, через три недели она пленила всю семью и хотела перестрелять из дробовика, только не успела узнать о семейных секретах.
О, Будда! Какие ещё скелеты завалялись у моих предков? Не зря я не хотел ничего знать об Аддамсах — это какие-то монстры, по сравнению с которыми Воландеморт — криворукий самоучка. Личи, Эйнхерии...
— Что за секреты?
— У Аддамсов после рождения ребёнка положено проводить кровавые темномагические ритуалы с жертвоприношениями на родовом алтаре, дарующие детям непробиваемую защиту до достижения семнадцатилетия, иначе наши дети в родовом поместье не дожили бы и до года, — начал просвещать дед Пагсли. — Ох, детство, — с ностальгией протянул он. — Дом, напичканный ловушками; гильотина, отскакивающая от шеи; дыба; постоянные взрывы динамита под руководством дяди Фестера и поднятие с сестрёнкой зомби на родовом кладбище...
— Хм... Теперь я понимаю, почему Аддамсов боятся во всём мире. А у нас большая семья?
— Не очень, — ответил дед. — На праздновании совершеннолетия племянницы Кристины, дочки моего младшего брата Герберта, собралось семьдесят Аддамсов. Многие приехать не смогли или не захотели, твой отец, например, об этом и не знал.
— Дедушка Пагсли, скажи, ты же сквиб? Почему вы растили отца в Англии?
— Я действительно был обделён волшебными способностями, — ответил дед, — как и мой сын. Честно говоря, расти в родовом особняке — удовольствие ниже среднего, я хотел, чтобы сынок жил обычной жизнью и даже не ожидал, что внук окажется магом. О том, что ты волшебник, мы с Джоан узнали из письма сына ещё тогда, когда ты был маленьким. Пришлось скрыть этот факт от родни, иначе ты не смог бы попасть в школу волшебства и получал бы домашнее образование, а проведённые в детстве ритуалы позволили бы тебе стать сильным тёмным магом и некромантом, но на корню зарубили бы талант к прочим волшебным наукам.
— Я так понимаю, что сильного некроманта из меня не получится?
— Сильным некромантом ты не станешь, но родовым умениям Аддамсов придётся обучиться, — ответил Пагсли. — Обучением молодёжи у нас занимается бабушка.
— Какая бабушка?
Я с недоумением посмотрел на Джоан.
— Нет-нет, не Джо, — отмахнулся дед. — Я имел в виду мою бабушку.
— Это сколько же ей лет, что она до сих пор жива?
— Когда я был маленький, ей было примерно сто семьдесят лет, точно сказать не берусь, но сейчас ей должно быть что-то в районе двухсот тридцати с хвостиком, — ответил дед Пагсли.
— Она тоже нежить?
— Ну что ты, — дедушка покачал головой в стороны. — Она жива и здорова, так что в таком "лечении" не нуждается. Думаю, бабуля ещё лет сто — сто пятьдесят продержится на этом свете, она сильная ведьма, а как тебе должно быть известно — чем сильнее волшебник, тем дольше он может жить.
— Так что там за история с браком дяди Фестера?
