Пока в моем теле было дыхание, я продолжал поправляться и овладевать этими боевыми искусствами. Даже если бы мне потребовалось время до следующей атаки Endbringer, я не смог бы просто отказаться от нее, даже не попробовав.

Я ударил по воздуху.

"Ха!"

Я ударил по воздуху.

"Ха!"

Я ударил по воздуху.

"Ха!"

После последнего удара я остановился и позволил ноющим мышцам отдохнуть. Мои руки дрожали, и мои руки дрожали, потому что я тренировался в этом почти все последние три дня, и у меня был примерно такой же успех, как и сейчас. Я сопротивлялся инстинкту, который подсказывал мне, что сейчас это выше моего уровня навыков, просто чтобы доказать, что я могу это сделать, что бы мне ни говорил Благородный Фантазм Айфе. Однако, по словам Айте Лаэхрад, мне нужно было достичь следующего уровня мастерства, прежде чем я смогу всерьез выучить Громовой подвиг, и теперь казалось, что никакая решимость не изменит этого.

"Черт."

Я выдохнул и заставил себя успокоиться.

"Релиз."

Айте Лаэхрад исчезла, и я вернулся к своей обычной форме Разрушителя. Куча щебня, которую я установил для тренировки Громового Подвига, теперь оставалась такой же неподвижной, как и днем ??в пятницу. Несмотря на всемои усилия, я сделал есть ограничения, и толкая мимо них, по крайней мере , в связи с этим, а не то , что я был физически способен.

"Бля", — тихо сказал я.

Ни один из героев, которых я коснулся до сих пор, не казался достаточным, чтобы сразиться с Endbringers. Им просто не хватило огневой мощи. Во-первых, как могли такие парни, как Ланселот и Диармуид, надеяться на то, что не могли сделать такие герои, как Эйдолон и Александрия? Триумвират боролсяпротив Endbringers, и даже с объединенной мощью их и десятков других героев, им потребовалось слишком много времени и слишком много усилий, чтобы прогнать Симург или Бегемота.

Когда Eidolon может переключить силы на лету, Александрия была тезка для типа мощности летающего кирпича, и Legend могла стрелять лазерами, которые делали то, что лазеры не должны были делать, как мог устрашающий меч или копье, которые наносили неизлечимые раны, сравниться с этим? Как мог Геракл с его "Стреляющей сотней голов" сравниться с этим? Конечно, он, вероятно, мог бы подойти очень близко и нанести тонны урона своим мечом, а Стреляющая сотня голов, вероятно, могла бы нанести несколько серьезных ран, но в лучшем случае это просто нанесло бы такой же урон, как и Триумвират.

Не то чтобы это было плохо , просто этого недостаточно . Мне не нужен был герой, который мог быповредитьEndbringer, потому что почти все они могли, с разной степенью серьезности. Мне нужен был герой ,который может управлять их или убить их одним ударом , герой с силой либо Уничтожение их напрямую или сделать достаточно повреждений , все сразу , что они были отступить.

"Черт возьми, разве нет таких героев?" Я проклял. "Разве нет героя, который мог бы убить Смертоносного прямо сейчас?"

Сразу же моя сила поднялась в затылке и потянулась; вернулись только два героя.

Король Артур и его Экскалибур были первыми.

Какое-то время я сидел ошеломленный. Король Артур мог убить Несущего конец . Король Артур . Мне показалось, что в этом должно быть больше смысла, чем на самом деле, но мне было трудно обдумать это. В конце концов, да, король Артур был очень известной легендой, и мифология была сильной; Excalibur обычно раздутая , как "лучший меч когда — либо делали" , и с этой точки зрения, я должен был бы признать , что это может сделать степень смысла ,что было бы , что мощная.

Но достаточно ли мощен, чтобы убить Endbringer ? Это казалось почти... бессмысленным.

Я протянул руку. Неужели это действительно...?

Затем, когда я понял, что собираюсь сделать, я остановился и отстранился.

Я собирался установить.

Мое сердце начало колотиться, и я сглотнул, внезапно пересохнув во рту.

Я собирался установить, впервые после Locker.

Последние несколько недель я включил Айфе Лаэхрада, чтобы изучить древние кельтские боевые искусства. Это было безопасно и эффективно, и это не требовало принятия всей AМfe в мою голову. Поскольку не было чужого эго, разделяющего пространство с моим собственным разумом и воспоминаниями, не было ни единого шанса, что я стал кем-то или чем-то еще, кроме себя. Это позволило мне улучшить свое тело, и мне не пришлось беспокоиться о том, что мой разум будет вынужден принять чью-то форму.

Но установка была другой. Когда я установил героя, я открылся разуму и личности этого героя, я впустил этого героя в себя. Единственный раз, когда я когда-либо устанавливал, был в шкафчике, и даже тогда случайно. Я все еще мог вспомнить, как бы я ни старался не делать этого, чувство, что кто-то вторгается во все, что сделало меня тем, кем я был, пытается заставить меня принять ее форму и пытается заставить меня думать, как она.

Я без труда признался, что меня это напугало. Что, если я установил и не вернулся как Тейлор? Что, если я установил, и на другом конце, когда все было сказано и сделано, вышел кто-то другой, который даже не был похож наменя? Если бы я установил, был бы я вообще собой, или я был бы тем героем, которого я призвал, застрявшим в теле Тейлора Хеберта?

Если идея о том, что все ваше существование можно легко охватить, не пугала вас, с вами было что-то не так.

Но... даже если это напугало меня, я должен был столкнуться с неизбежной правдой: если я отказывался использовать Installs, я целенаправленно калечил себя. Конечно, Includes были сильны сами по себе, но они составляли лишь часть всей мощи героев, которым они принадлежали. Против Смертника, который разрушал города и косил героев, как будто они были пшеничным полем перед косой, мог ли я позволить себе пожертвовать такой властью над таким страхом?

Нет, решил я. Я действительно не мог.

"Набор. Установить."

Сила пронзила меня. Я почувствовал, как мое тело трансформируется и меняется, уменьшаясь почти на целый фут в высоту. Мои мышцы сжались, превратившись в тело, которое почти с рождения тренировали для борьбы. Что-то горячее и мощное бушевало у меня в груди, прокачивая жидкий огонь через мои конечности.

Моя одежда тоже изменилась. В отличие от "Включая", мой костюм не остался прежним; он тоже трансформировался, удлинялся и сдвигался, пока я не надел то, что я мог бы описать только как синее боевое платье с золотой отделкой. На моих ногах были прочные штаны с набивкой, дополнявшей броню, которая теперь покрывала меня. Наголенники и... башмаки, пришло знание, защищали мои голени и ступни, а кисточки свисали с моей талии, чтобы защитить внешнюю сторону моих бедер. Мои руки и предплечья были обернуты парой перчаток, и весь ансамбль был дополнен изогнутым нагрудником, защищавшим мою грудь и живот.

Король Артур был женщиной, было первое, что я понял. Нет, даже женщина, шестнадцатилетняя или семнадцатилетняя девочка. Она перестала стареть, как только вытащила меч из камня, и как только он сломался, ножны, которые она получила с Экскалибуром, снова остановили его. Хотя я и представить себе не мог, что она когда-либо вырастет пышной красавицей, на самом деле она так и не выросла полностью. Ей было тридцать, если не старше, хронологически, но физически она никогда не дожила и до двадцати.

Я не знал, как к этому относиться, и в тот момент это было не очень важно, но какая-то часть меня хотела посмеяться от осознания того, что я, как нормальный Тейлор Хеберт, был выше и почти лучше одарен, чем тот самый известный король в мире, который также был женщиной, скрывающей свой пол.

"Ах."

Я осмотрел свое новое тело, руки и ноги, которые были спрятаны под боевой одеждой. Я чувствовал, что если приложу усилия, то одним взмахом легко разнесу одну из стен этого склада.

Я посмотрел на свой невидимый меч, на Экскалибур, и знал его длину, вес и дальность действия, как свою собственную руку. Я знал, что это было настолько узнаваемо, что Мерлин создал это заклинание "Невидимый воздух", чтобы скрыть его из виду, когда ножны были потеряны. Я знал, что должен проявлять осторожность при использовании самого Экскалибура, потому что все на пути качания испарится. Если бы я не был осторожен, весь город сравнялся бы с землей, а вместе с ним и все люди.

Я знал, что в моем арсенале есть и другое оружие. Мое копье, моя лошадь, мой плащ невидимости, который никогда на самом деле не был моим, но который у меня был, потому что он был связан с моей легендой постфактум. Мои утраченные ножны теперь принадлежали мне, как будто их никогда не было, и пока они у меня были, меня нельзя было убить.

Мне даже была доступна возможность призвать своих рыцарей на свою сторону и броситься в бой. Это потребовало довольно больших усилий и довольно сложной настройки, но можно было призвать их всех на помощь.

Самое главное, я знал, что остаюсь собой. Было достаточно Артура ... Артуриивнутри меня то, что все, что она чувствовала, тоже было моим, но помимо ее переживаний и влияния ее личности, которое я мог чувствовать прижимающим к себе, я все еще был Тейлором Хебертом. Я тоже была Арторией Пендрагон.

"Релиз."

Я отпустил силу и вернулся к своей базовой форме Разрушителя. С ним ушло влияние Артурии Пендрагон, и я почувствовал, как ее присутствие и ее личность исчезают туда, откуда пришли мои герои. Я посмотрел на свои руки, и не было ощущения неправильности , как будто они были слишком большими, чтобы принадлежать мне.

Я все еще был собой.

Во мне ничего не изменилось. Я был тем же самым Тейлором Хебертом, каким был пять минут назад, и использование Install ничего не изменило. Я мог бы использовать всю эту силу и при этом оставаться собой.

После этого облегчения пришло отсроченное осознание: я могу убить Endbringers.

Я замер, и на мгновение я не дышал, когда весь его вес погрузился в меня. Это казалось невозможным. Это звучало нелепо.

Я мог убить Endbringers.

И все же это было правдой. Экскалибур обычно был оружием, предназначенным для уничтожения вражеских укреплений, стирания фортов и замков с карты, как рука Бога, но в особых обстоятельствах, когда угроза была достаточно большой, его сила еще больше увеличивалась, и он становился оружием. для защиты Земли.

Я не мог сказать, что когда-либо слышал об этом в мифах, которые читал, но было трудно спорить со знанием, которое сама Артурия приняла за факт.

Я мог убить Endbringers.

Я почувствовал, как мои губы растянулись в ухмылке, и во мне нахлынуло волнение. Я хотел кричать, кричать и кричать, потому что я мог убить Endbringers, а это означало, что я мог сделать так много добра только благодаря этим заслугам. Я хотел взобраться на самое высокое здание в Заливе и объявить всему миру, что я могу убить Endbringers . Это было все, что я мог сделать, чтобы довести это до нескольких скудных смешков и широкой широкой ухмылки.

"Отпразднуй позже", — отругал я себя, все еще улыбаясь. "А пока есть другие вещи, на которых стоит сосредоточиться".

Как то, что было на один шаг ниже этого. Я мог бы убить их с помощью короля Артура и... Гильгамеша? С королем Артуром и Гильгамешем, хотя мне придется исследовать Гильгамеша позже, но как насчет того, чтобы нанести им ущерб?

"Хорошо", — сказал я. "Давайте попробуем на этот раз немного по-другому. Герои, которые могут отправить Endbringer одной атакой, но, может быть, не убить их? "

Пришло больше, чем в прошлый раз, еще несколько.

Карна со своей Васави Шакти . Индийский герой — как на самом деле индеец из Индии, а не коренной американец — теперь, когда я понял, это довольно впечатляющий миф. Я ... все еще не был уверен, что у него есть сила, чтобы нанести смертельный удар, но если его копье попадет, оно определенно нанесет огромный урон. Однако для этого потребовалось бы пожертвовать его почти идеальной защитой, так что, если это не сработает и Смертельный удар сконцентрируется на мне впоследствии, я был бы готов.

Он был действительно мощный, хотя. В какой-то момент я видел, что он невероятно полезен, хотя, помимо Конечников, я не мог вообразить ситуацию, которая потребовала бы кого-то столь же сильного, как он.

Сэр Гавейн со своим галатином . Однако у меня возникло ощущение, что это было ситуативным. Само по себе этого могло бы быть достаточно, но если бы я использовал его в нужное время дня, он почти гарантированно нанес бы огромный ущерб. Типа, я не был уверен, что после этого останется город, такого рода разрушения. Если это не сбило с толку Endbringer, то это было... на самом деле невероятно пугающим.

Я должен быть очень осторожен с использованием Благородного Фантазма Гавейна. Нет, даже не только его. Многие из моих вариантов борьбы с Endbringers были очень разрушительными, что могло убить сразу целые города. С подобными вещами следует обращаться с осторожностью и осторожностью.

Было еще несколько героев. Еще несколько, еще несколько, которые могут нанести огромный урон Endbringer и, возможно, даже сделать достаточно, чтобы убить одного сразу, хотя была достаточно большая степень неопределенности, и я не мог сказать об этом с какой-либо уверенностью. У них было много общего, когда я бегал по ним бегло, — убийцы богов, убийцы городов, убийцы монстров. Некоторые из них могут работать, игнорируя защиту или броню и поражая цель напрямую.

Их всех объединяло то, что они наносили огромный урон за один присест.

Было бы неплохо рассмотреть каждый из них по отдельности, чтобы понять, как каждый из них работает и что делает их такими особенными. Но определенно на потом, потому что их список был достаточно велик, и, вероятно, потребовались бы часы, чтобы изучить их во всех деталях.

А пока давайте посмотрим, что сделало Гильгамеша таким невероятным.

Я протянул руку через себя и взял в руки Короля героев, еще одного героя, который, как мне сказали мои силы, мог убить Смертоносного прямо сейчас. Расправив плечи и глубоко вздохнув, я подготовился и подавил любые сомнения.

Назад дороги нет. Мне нечего было бояться Install.

"Набор. Inst — "

Хо? Незначительное Speck средство пачкать мой августейший я с ее недостойными руками?

Я ахнул, отшатнулся и оттолкнул Гильгамеша всем, что у меня было, прежде чем я смог даже сделать больше, чем прикоснуться к нему. Мои колени подкосились подо мной, и я упал на задницу, сердце билось со скоростью милю в минуту, когда все инстинкты в моем теле кричали мне бежать .

Что... Что это было?

Черт возьми. Черт возьми .

Я тяжело сглотнул, тяжело дыша. Я чувствовал себя так, как будто я только что избежал смерти, как кролик, ныряющий в свое логово, когда лиса наступает ему на пятки. На секунду медленнее, на дюйм позади, и я мог бы...