Он едва мог себе это представить. Он внезапно осознал, что никогда не терял из виду свою семью до того, как произошел сбой, убивший его отца. Подобное место, должно быть, очень много значит.
Он хотел задать Крису еще несколько вопросов. Кто были эти серферы? На что они были похожи? Сколько их там было?.. Но промолчал. Он не хотел быть неуклюжим аутсайдером, потоковым — не здесь, не с этими двумя. Он хотел, чтобы они приняли его, сделали одним из своих — хотя бы на один день.
Возможно, если бы он держал рот на замке как можно дольше, они бы подумали, что он знает больше, чем на самом деле.
Девушка, Рэй, выполнила последний бросок в воздухе и легко сошла со своей доски перед ними. Одним движением маленькой лодыжки она подкинула доску вверх, поймала ее одной рукой и засунула в щель в сетке. Она просунула руку в сетку рядом с рукой Криса и улыбнулась ему и Фарру. Она была обнажена, и ее длинные волосы были убраны с лица; на голове были полосы желтой краски, как и у Криса.
— Ты сегодня одна? — спросил Крис.
Она пожала плечами, тяжело дыша. — Иногда мне так больше нравится. Можно заняться настоящим делом. — Она повернулась к Фарру с выражением живого интереса на лице. — Кто это?
Крис ухмыльнулся и похлопал Фарра по плечу. — Его зовут Фарр. Он гостит у нас. Он из племени, называемого человеческие существа.
— Человеческие существа?
— Потоковые, — сказал Крис, бросив извиняющийся взгляд на Фарра.
Улыбка девушки стала шире, и Фарр заметил, что ее светлый взгляд скользнул по нему с новым интересом. — Потоковый? Правда? Итак, что ты думаешь о Парце? Свалка, не так ли?
Фарр попытался найти, что сказать.
Он не мог отвести глаз от девушки. Ее лицо было широким, умным, ярко-живым, ее идеальные ноздри блестели. Она все еще глубоко дышала после физических нагрузок, и ее грудь и плечи плавно поднимались и опускались. Капиллярные поры на ее бюсте и между маленькими грудями были широкими и темными.
Крис странно смотрел на него, а Рэй наблюдала за ним, заинтересованная, забавляющаяся. Ему нужно было найти, что сказать. — Все в порядке. Парц в порядке. Интересный. — Интересный. Что за глупость он сказал. Его голос звучал гулко и неконтролируемо, и он осознавал свое громоздкое, чрезмерно мускулистое тело, свои огромные и бесполезные руки, висящие по бокам.
Она позволила себе придвинуться к нему немного ближе. Он старался не сводить глаз с ее лица. Ее нагота была впечатляющей. Но это не имело смысла; человеческие существа всегда ходили голыми, за исключением редких ремней для инструментов или пончо, так почему же он должен быть так встревожен сейчас? Он, должно быть, уже привык к телам, скрытым городской одеждой, вроде легких комбинезонов, которые были на нем и Крисе; внезапную наготу Рэй, по контрасту, невозможно было игнорировать. Да, должно быть, так оно и есть...
Но теперь он почувствовал глубокое тепло внизу живота. О, кровь ксили, помоги мне. Как независимое существо — совершенно помимо его воли — его пенис пытался выбраться из своего тайника. Он наклонился вперед, надеясь, что складки ткани его комбинезона скроют его. Но глаза девушки были широко раскрыты и оценивающие, и он мог видеть, как на ее маленьком ротике появляется улыбка. Она знала. Она знала о нем все.
— Интересно, — повторила она. — Может быть, если тебе не пришлось в этом расти.
— Мы видели, как ты тренировалась, — сказал Крис. — Ты хорошо выглядишь.
— Спасибо. — Она смущенно посмотрела на Криса. — Меня выбрали для участия в играх. Ты слышал об этом?
— Уже? — Фарр мог видеть, как зависть на лице Криса борется с привязанностью к девушке. — Нет, я... имею в виду, я рад за тебя. Правда, рад.
Она коснулась плеча Криса кончиками пальцев. — Знаю. И для тебя еще не слишком поздно. — Она вытащила свою доску из сетки. — Давай потренируемся.
Крис взглянул на Фарра. — Да, скоро. Но сначала... — Он протянул Фарру свою доску. — Хочешь попробовать?
Фарр нерешительно взял доску. Он провел ладонью по ее поверхности. Дерево было обработано тоньше, чем любой предмет, который он когда-либо держал в руках, а инкрустированные полоски вещества сердцевины были холодными и гладкими. — Ты не возражаешь?
Крис непринужденно рассмеялся. — Пока ты приносишь ее целой, нет. Иди с Рэй — она лучший серфер, чем я, и лучший учитель. Я подожду здесь, пока ты не закончишь.
Фарр посмотрел на Рэй. Она улыбнулась ему. — Давай, это будет весело. — Она взяла у него доску — ее пальцы легонько коснулись тыльной стороны его ладони, отчего по нему пробежала дрожь, заставившая его пенис снова зашевелиться, — и положила доску ровно вдоль магполя. Она погладила ее поверхность, украшенную крест-накрест полосками вещества сердцевины. — Заниматься серфингом легко. Это все равно что грести, но не ногами, а ступнями и доской. Все, что тебе нужно помнить, — это поддерживать контакт с доской, продолжать отталкиваться от магполя...
С помощью Рэй и Криса Фарр взобрался на доску и научился раскачивать ее пальцами ног и пятками. Сначала это казалось невозможным — он продолжал неуклюже отталкивать доску ногой — и он чувствовал на себе взгляд Рэй, следящей за каждым его движением. Но каждый раз, когда он падал, он поднимал доску и забирался обратно.
И вдруг у него получилось. На самом деле секрет был не в силе, а в мягкости, податливости, чувствительности к мягкому сопротивлению магполя. Достаточно было устойчиво и равномерно раскачивать доску по траекториям магполя, чтобы давление его ног было меньше противодавления поля, так чтобы доска оставалась прижатой к подошвам его босых ног. Когда удар вниз одной ногой был отработан, он медленно согнул ноги и, в свою очередь, опустил другой конец доски вниз. Постепенно он научился наращивать темп этого раскачивающего движения, и струйки электронного газа обвились вокруг его пальцев ног, когда индуцированный ток начал протекать по вставкам вещества сердцевины.
Доска — покачиваясь, как и сказала девушка — грациозно, без усилий перенесла его через линии потока.
Он научился замедляться, поворачивать, ускоряться. Он узнал, когда нужно перестать раскачивать доску, просто чтобы позволить инерции нести его по дуге через игровое поле.
Он понятия не имел, сколько времени у него ушло на то, чтобы освоить основы серфинга. Он лишь краем сознания осознавал неизменное терпение Криса и даже на довольно продолжительные периоды забывал о близости обнаженного гибкого тела Рэй. Он плыл по небу. Это было, подумал он, все равно что впервые научиться грести рукой. Доска ощущалась естественно под его ногами, как будто она всегда была там, и он подозревал, что маленькая, совершенно увлеченная внутренняя часть его — что бы он ни делал и куда бы ни пошел — всегда будет цепляться за воспоминание об этом опыте.
Рэй опустилась перед ним, перевернувшись и уперев руки в голые бедра. — Хорошо, — сказала она. — Ты усвоил основы. Теперь давай по-настоящему займемся серфингом. Давай!
* * *
Высоко над полюсом Фарр несся по коридорам света, отмеченным шестиугольными рядами вихревых линий. Линии проносились мимо него с огромной, невообразимой скоростью. Мягкие тельца плавающих яиц паука-прядильщика шлепали его по лицу и ногам, когда он летел, а воздух касался его щек, крошечная вязкость его несверхтекучего компонента слабо сопротивлялась ему. Квантовое море было фиолетовым дном далеко под ним, разделяющим желтый воздух; а город был огромным, сложным блоком из дерева и света, висящим над полюсом, огромным, но в то же время карликовым на фоне пейзажа мантии.
Впереди него девушка Рэй с неосознанным мастерством огибала вихревые линии, электронный свет мерцал на ее икрах и ягодицах.
Его лицо растянулось в свирепой ухмылке. Он знал, что улыбка была там, он знал, что Рэй, должно быть, могла ее видеть, и все же он не мог скрыть ее со своего лица. Серфинг был великолепен. В его голове проносились элементы сложных, нереалистичных схем, с помощью которых он мог бы приобрести свою собственную доску, присоединиться к этой странной, нерегулярной маленькой труппе серферов, возможно, даже самому поучаствовать в каких-нибудь будущих играх.
Рэй повернулась и подлетела к нему поближе. — У тебя все хорошо, — крикнула она.
— Я все еще чувствую себя так, словно могу упасть в любой момент.
Она рассмеялась. — Но ты сильный. Это многое объясняет. Ну давай же. Попробуй спираль.
Она показала ему, как отклонять туловище назад и толкать доску через магполе, чтобы двигаться медленными, неровными, размашистыми изгибами вокруг вихревой линии. Он все еще мчался вперед по небу, но теперь огромная панорама неуклонно вращалась вокруг него. Он уставился на свое тело, на доску; синие блики от коридоров вихревых линий и мягкое фиолетовое свечение моря отбрасывали сложные тени на его доску.
Он сильнее оттолкнулся от воздуха, пытаясь, как Рэй, закрутить свои спирали вокруг вихревых линий. Это был самый сложный маневр, который он когда-либо пробовал, и он был вынужден сосредоточиться, обдумывать каждое движение своих рук и ног.
Его нога поскользнулась на ребрах доски. Он, спотыкаясь, полетел по воздуху вверх, к вихревой линии на оси своей спирали. Доска выпала у него из-под ног. Когда он оказался на высоте человеческого роста от линии, он почувствовал, как воздух сгустился, давя на грудь и конечности. Его подхватило и швырнуло вокруг вихревой сингулярности, а затем кувырком подняло в воздух.
Он перекатился на спину и легко ударил ногой по воздуху, заставляя себя остановиться. Он лежал, прижавшись к мягкому сопротивлению магполя, тихо смеясь, его грудь втягивала воздух.
Рэй проскользила по магполю на своей доске; она несла доску Криса под мышкой. — Держу пари, ты не смог бы сделать это снова, даже если бы попытался.
Он забрал у нее доску. — Думаю, я должен отнести ее Крису. Он был очень терпелив.
Она пожала плечами и убрала с лица выбившуюся прядь волос. — Полагаю, да. Хочешь сначала еще один прогон?
Он заколебался, затем почувствовал, что его улыбка возвращается. — Еще один.
Внезапно он крутанул доску в воздухе, согнул колени и подсунул доску себе под ноги. Он оттолкнулся от доски так быстро, как только мог, и взмыл вверх по туннелю из вихревых линий. Позади себя он услышал, как она рассмеялась и забралась на свою доску.
Он снова проплыл над полюсом, над пассивной громадой Парц-Сити. Он оттолкнулся от доски, все еще неуклюже, как он знал, но теперь используя всю свою силу восходящего по потоку. Вихревые линии, казалось, проносились мимо, как копья, медленно изгибаясь, и слабый ветерок трепал его волосы.
Коридор вихревого света был бесконечен перед ним. Легкость передвижения, после ограничения движения по спирали, была волнующей. Он двигался быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Он открыл рот и закричал.
Он услышал, как Рэй кричит позади него. Он оглянулся через плечо. Она все еще преследовала его, но он дал себе хороший отрыв. Ей потребуется некоторое время, чтобы догнать его. Она прикрывала рот ладонью и что-то кричала, даже когда летела на доске. Он нахмурился и присмотрелся повнимательнее, но не смог разобрать, что она пыталась ему сказать. Теперь она указывала на него — нет, мимо него.
Он снова повернул голову, чтобы посмотреть в направлении своего полета. На его пути что-то было.
Паутина.
Тонкие сияющие нити, казалось, покрывали небо перед ним. Он мог видеть, где паутина была подвешена к массиву вихревых линий с помощью маленьких плотных колец, которые окружали эти линии, не касаясь светящихся вращающихся сингулярностей. Между анкерными кольцами длинные нити перекручивались через вихревые решетки. Сложные переплетения нитей были почти невидимы по отдельности, но они улавливали желтое и фиолетовое свечение мантии, так что линии света образовывали сложный гобелен на небе впереди.
Это действительно было очень красиво, рассеянно подумал Фарр. Но это была стена поперек неба.
Сам паук-прядильщик был темной массой в верхнем левом углу его поля зрения. Он выглядел как расширенная, растопыренная воздушная свинья. Каждая из его шести ног была в рост человека, а раскрытая пасть была достаточно широка, чтобы обхватить его туловище. Казалось, тот работал над своей паутиной, возможно, восстанавливая порванные нити. Он задавался вопросом, заметил ли паук его — начал ли уже двигаться к точке, где он столкнется с сетью, или будет ждать, пока он не запутается в ее липких нитях.
Прошла всего пара ударов сердца с тех пор, как он увидел сеть, и все же он уже заметно сократил расстояние до нее.
Он вращал бедрами и бил по магнитному полю доской для серфинга, пытаясь сбросить скорость. Но он не смог бы вовремя остановиться. Он быстро оглядел небо, отыскивая края паутины. Возможно, он мог бы отклониться, а не останавливаться, безопасно облететь ловушку. Но он даже не мог разглядеть края паутины. Паутина паука может достигать сотен человеческих ростов в поперечнике.
Может быть, ему удастся прорваться сквозь паутину, перебраться на другую сторону прежде, чем паук доберется до него. Это должно было быть невозможно — паутина состояла из нескольких слоев, перед ним была огромная глубина липких нитей, — но это казалось его единственным шансом.
Как он мог быть настолько глуп, чтобы попасть в такую ловушку? Предполагалось, что он будет взбалмошным, необузданным мальчишкой; и все же он совершил одну из самых элементарных ошибок, которые только может совершить человек. Рэй и Крис сочли бы его дураком. Его сестра сочла бы его дураком, когда услышала. Он представил себе ее голос, с оттенком интонаций их отца: "Всегда смотри вверх — и опускайся вниз. Всегда. Если ты напугаешь воздушного поросенка, в какую сторону он двинется? В нисходящем потоке или восходящем, но всегда вдоль направления потока, потому что так он может двигаться быстрее всего. Это самое простое направление для передвижения любого животного — пересечешь пути потока, и магнитное поле воспротивится твоему движению. И именно поэтому хищники устанавливают свои ловушки поперек путей потока, ожидая, что что-нибудь достаточно глупое побежит вдоль направления потока, прямо в открытую пасть..."
Паутина расползлась по небу. Теперь он мог разглядеть больше деталей — толстые узлы на пересечении нитей, блестящую липкость самих нитей. Он развернулся в воздухе и оттолкнулся доской, стараясь набрать как можно больше скорости. Он склонился над доской, его колени и лодыжки все еще лихорадочно работали, и прикрыл голову руками.
Он останется в сознании после того, как запутается в нити. Вероятно, не пострадает. Он задавался вопросом, сколько времени потребуется пауку, чтобы спуститься к нему. Будет ли он все еще в сознании, когда паук начнет свою работу с его телом?
Что-то пролетело над его головой, направляясь к паутине. Он вздрогнул, чуть не потеряв доску, и посмотрел вверх. Неужели паук уже покинул свою паутину и пришел за ним?..
Но это была девушка, Рэй. Она погналась за ним и обогнала его. Теперь она нырнула, опередив Фарра, глубоко в путаницу паутины. Она двигалась по тугой спирали, входя в паутину, и край ее доски прорезал блестящие нити. Фарр видел, как свисающие нити задевают ее руки и плечи, одна за другой натягиваясь, а затем ослабевая по мере того, как она продвигалась дальше и дальше сквозь слои паутины.
