Действительно он быстро слабел, движения становились все более вялыми, хвост даже изменил, как принято у таких пресмыкающихся цвет. Тем не менее, они все еще атаковали девушку вдвоем, один раз она едва успела выскользнуть из зубов, оставивших дополнительные кровавые полосы на ребрах. А слюна разъедает плоть хуже кислоты. Тем не менее, и второй зверь сходил постепенно с арены. Вот что интересно осознает он собственную смерть или нет, испытывает страх, а может сомнения. Все же разума нет, значит все примитивно, одни инстинкты.
Против одного драться не так страшно, кроме того, зверек ну кто бы мог подумать, укусил его за переднюю лапу, сделав ранку на толстой коже. И тут же был отброшен, видно по писку, ему было пребольно.
Мирабела не могла не воспользоваться этим, она так сильно врезала наискось по глазам, что довольно трудно, ведь мешает большущая пасть. Затем, перекрутившись в воздухе резанул панцирь. Дитя преисподней стало спотыкаться. Преобразившись в подобие бога Ареса, девушка прыгала и колола. Зверь слабел, кровь хлестала все сильнее. Мирабела умудрилась даже вышибить ему несколько зубов — крупных как кинжалы. Один зуб вонзившись в песок приколол ящерицу. Добить тираннозавра дело не легкое, раз пять девушка пыталась поразить его в глаз, но всякий раз промахивалась, тряслись перегруженные руки.
— Вот дьявольщина, какие люди мы слабые, а тело не слушается.
Об ее ногу снова потерся зверек, и дрожь пропала. Мирабела из последних сил прыгнула и всадила клинок настолько глубоко, что рукоять скрылась в глазнице. Кисть покрылась противной жидкостью, девушку сбросило, с такой силой об гравий, что хрустнули косточки, и ей светило как минимум неделю испражняться кровью.
— Я как мушка под кувалдой! — Простонала Мирабела. —
Сознание зависло на тоненькой ниточке и лишь чрезвычайным усилием воли, юная воительница сплела канат. И вовремя, чтобы, оттолкнувшись коленями и локтями сместиться на метр. Тварь в последней смертельной агонии, щелкнула пастью, зацепив зубами, гравий в том месте, где только что лежала Мирабела.
Затем зверь царапнул лапой и затих.
— Виктория! — Хотела крикнуть девушка, но ее побледневшие губы лишь бессильно прошептали. Он упала не в силах пошевелиться.
Зверек подскочил к ней и полизал сломанный нос девушки-гладиатора. Мирабела поняла, что если бы не он, не видать ей победы. В этом случае она бы вышла из игры, или вынуждена была провалить задание, от которого зависела судьба ее священной Родины.
— Спасибо тебе друг! А может подруга!
Зверек кивнул симпатичной мордочкой, зубки исчезли, а затем помахал внезапно выросшими непропорционально большими ушками.
На арену уже выбегали многочисленные здоровенные девушки и юноши, они насаживали на крючья ежа-аллигаторов и тащили их. Увидав их существо щелкнуло хвостом и скрылась в гравии. Мирабела проводила ее усталым взглядом, выступила прозрачная хрустальная слеза, прошлась по исцарапанной девичьей щечке, упав на раскаленный гравий, и зашипела. Лежать было больно, но сил подняться уже не было.
Ее, правда, подняли, плеснули в лицо ледяной водой, а крупные мальчишки со взрослыми мускулистыми телами, намного выше девушки, так резко дернули руки вверх — знак победы, что оторвали от поверхности.
С трибун летели цветы, шарики, ленты, тысячи женщин и мужчин теснились, старясь прорваться к арене и хотя бы дотронуться до своей богини. Как часто раб моментально становиться кумиром, а кумир рабом!
Видя, что Мирабела совсем дошла, ее положили на золотые носилки и пронесли поближе к толпе, давая возможность не всем, а самым богатым и знатным дотронуться, до свежеиспеченного богини. Особенно юноши стремились схватить за грудки, и даже залезть в лоно. Некоторые пары даже стали совокупляться. Вот одного богатыря облепили со всех сторон девки, срывая одежду, результате чего его мужское естество взыграло, и одна из самых ретивых прыгнула на кол.
Ее тут же согнали, прозвучал усиленный трубами голос:
— Соблюдайте приличия.
Мирабелу полили маслом и прикрыли, теперь она принадлежал только императору.
— Моя возлюбленная! Тебя приведут в порядок.
Девушкой занялись лекари и целители, разумеется очень молодые мужского пола, с возбуждающими прикосновениями. Они снова обмыли Мирабелу и продезинфицировали рану, затем стали втирать густую мазь. Затем красотке сделали массаж. Мирабела урчала от удовольствия.
— Когда она восстановится? — Спросил грубый голос.
— Через несколько часов!
— Дайте деве поесть, пусть будет готова.
Из еды ей принесли исключительно фруктов, правда потрясающе разнообразных и вкусных, десятков различных форм и видов. А вот мяса не было, зато полно разрезанных рыбин в дивных формах и искусно фаршированных моллюсков. Мирабела чуть пришла в себя, но вегетарианская диета с рыбой быстро восстанавливала ее силы. Мясо повышает уровень тестостерона и ведет к агрессии, поэтому многочисленные формы овощей и фруктов должны лучше регенерировать в купе с богатым белком рыбой тело. А почему райское изобилие?
— Преступники тоже люди, и в цивилизованных странах заключенных вполне сносно, а по меркам Африки даже роскошно кормят. А я похоже могу стать наложницей — Сказала Мирабела сама себе.
Девушка поела, подумав над тем, что вечно поститься, подзаряжаясь исключительно гиперплазмой и супертоком, а также ультра-радиацией, не велика радость. Животные жившие на нейтронных звездах в пищу не годились у их мяса слишком высокий уровень плотности и гравио-излучений. Хотя если гипердинозавра ультраизотопом проперчить — может что-то с едой, и вышло.
К ней снова пришли юноши, они округляли глаза, затем обмыв еще раз помассировали красавице кожу от головы до пят, дали пополоскать рот и горло разбавленным крепко пахнущим маслом из нескольких цветов. Даже сделали клизму, отдраив каждый миллиметр тела. Мирабела и без того был сильно возбуждена от ласковых прикосновений, а туте ей еще дали питья повышающего желание. Оно было трехцветным малиновым, лимонным и вишневым, приятным и кислым, подействовало практически сразу, распространяясь по телу. Девушка была словно охвачена огнем, насколько сильно ее сжигало желание. Он попробовал дотянуться до полуобнаженных юношей, по их взглядам было видно, что они, свеженькие и гладенькие, тоже очень хотели, но те отодвигались и ворковали:
— Мы не можем император, убьет нас! Он хочет, что бы ты была всецело его.
Поэтому потерпи наш королева!
На нее надели тонкую, еле ощутимую бриллиантовую хламиду, и Мирабела поплыла по коридорам, поддерживаем под руки, двумя огромными маврами-телохранителями.
Она была словно в сладострастном мареве, которое усиливалось. Внизу живот слово лили расплавленный свинец, прикосновения черных самцов почти возносили на седьмое небо и они казались такими желанными. Но более всех хотелось единственного мужчину во вселенной! Вот расплавиться тело, в мироздании этой странной вселенной, все такое необычное, даже фотоны летят, по немыслимым орбитам.
Усыпанная лепестками семи разноцветных цветов, от красного до фиолетового, мягко стелились под босые восхитительные ножки Мирабелы. Одурманивающий запах огромных горящих свечей обволакивал и растворял ее сознание, и мир вокруг казался не преисподней, эдемом, полным радости и счастья.
Деве казалось, что бесконечные коридоры ведут к моменту познания величайшей тайны жизни— Любви. Да она воительница из избранного миллиона, уже познавшая вкус крови, ощущала себя девственницей, ни разу не знавшей мужской ласки. Впрочем, и матери с отцом она своей жизни не видел, они умчались отложили от себя частицы гиперплазмы со сложными кодами суперинформацией, а его воспитывали гиперроботы — электронные существа с самый необычайных видов, способных на то что не мысли самые смелые мечтатели древности!
— Это было и классно и роскошно!
А вот теперь под влиянием наркотика изменилась ее личность. Она сама не заметила как оказалась, полулежащим на широченном ложе, сверкающем как алмазы, в верху его укрыли кисейным голубым балахоном. Тишина, царящая в покое ощутимо давила на ее сознание, и Мирабела попыталась встать, чтобы побежать на встречу своей судьбе и Повелителю, чтобы приблизить момент долгожданной — казалось, прошли столетия встречи.
Створки дверей растворились, и звуки бравурного марша вошел громадный Властелин этой системы.
Полумрак сразу сменился ярким светом, как ослепительно засияли свечи. Он была в полупрозрачном одеянии с великолепным телом Геркулеса, огромный. Хотя Мирабела вновь обрела свое прежнее взрослое тело и раны зажили. Приятно когда твои высокие груди торчат и упруги как шарики. Это позволяет чувствовать девчонке себя куда уверенней. Тем не менее Мирабела едва доставал ему по грудь. На широком поясе императора висели четыре меча. Девушка звонко вздохнула, ощущая как и без того безумное желание перехлестывает через край, и одним движением разорвав мешающую ей ткань, обеими руками потянулся к обожаемому и желанному Мужчине. Тот затряс густой рыжей бородой и ласково произнес:
— Не спеши желанная!
Затем сбросил, с себя белое покрывало, и штаны. Мирабела затряслась, какой он огромный, просто монстр.. На нем осталась лишь маска.
— Я хочу тебя! Двигайся плавно!
Мирабела от звука волшебного, как раскаты грома голоса и одновременно чарующего как песня ангелов, провалилась в небытие. Потом орлом взметнулась вверх, обвила его бычью шею руками и хотел его опрокинуть назад, желая, растворится с ней навечно.
— Пожалуйста, нежнее мой милый! Больше ласки! — Умоляла она. Потом воительница неожиданно сорвала маску. Перед Мирабелой возникла пасть — фигуристый Геркулес с мордой хищной пираньи.. Девушка опешила лишь на секунду, а затем произнесла:
— Ни что не может разрушить такую красоту.
— Тебя это не смущает? — С радостью в голосе выговорил повелитель.
— Нет лучезарный!
— Тогда найдем счастье в объятьях друг друга! Император одарил поцелуями ее звериное лицо, мраморную колону шеи и груди. Губы и пять языков повелителя-монстра опаляли ее внешне грубую, но гладкую как ракушку кожу, груди сильно набухли. Пальцы императора нежно скользили по изгибам ее жаждущего тела. Все ощущения Мирабелы обострились, жадно впитывая каждый нюанс, каждый оттенок ласк, и когда его гибкие, в семь рядов, упругие зубы сомкнулись на воспаленном трепетном соске, и легонько прикусили чувствительный кончик, Афродита застонала. Император хорошо знал, как заводить женщин, особенно таких соскучившихся по мужскому телу. Он принялся обводить сосок языками, увлажняя его покусывая, но не причиняя боли. Она словно плавилась под его поцелуями, растекаясь медом; кровь превращалась в жидкий огонь. Когда он поднял, светлую голову, Мирабела жадно притянула его к другой груди чтобы и она, в свою очередь испытала подобное наслаждение.
— Милый как ты хорош! — Сказала девушка-воительница. — Как я соскучилась по мужским прикосновениям.
Его умелые ладони ласкали ее живот, выписывая прихотливые узоры на бронзовой коже. Внутри у нее все ныло от удовольствия и предчувствия неизбежного. Рука коснулась заветного места, и Мирабела на миг задохнулась. Император провел пальцем по влажной расщелине, разделяющей пухлые складки, чуть нажал на соблазнительную пещерку, проник внутрь. Мирабела судорожно вцепилась в его литые плечи:
— Всесильный, что же ты делаешь со мной?
— Бужу твое женское естество! Вскрываю шкатулку наслаждения. — Прошептал повелитель, изводя ласками, крошечный, скрытый в глубине грота бугорок. — Ощущаешь плотью, поворачивается ключ.
— Да архидемон! Никогда в прошлой жизни, когда у меня был целый мужской гарем, не ощущала такого блаженства. Меня пробивают молнии! — Мирабела явно привирала, она лишь обменивалась энергией с юношами.
— Будет еще лучше!
Мирабела выгнулась, подалась вперед, налегая на его чистую, словно составленную из надраенных медных щитов грудь. Ей казалось, что она сейчас разлетится на хрустальные осколки, а в животе горит аннигиляционый двигатель, возносящий к звездам. И наслаждение медленно распространялось по телу, словно теплое вино, пьяня и бодря одновременно. Она тяжело дышала, слова ей давались с трудом.
— В этом теле у меня никогда не было мужчины!
— Ты девственница?
— Да! Другие дивы в древности и в этом предпочитают искусственные фаллосы, у меня даже была пара дюжин, золотых, алмазных, рубиновых и прочих, но я сохранила свою чистоту. А никакие ласки женщин не заменят мужчину.
— Я верю тебе!
Его палец погрузился еще глубже, в довольно широкую пещеру, огромной женщины. Император испытал сложные чувства, когда обнаружил ее девственную преграду нетронутой. Он не был ханжой и гонялся за невинными девами, наоборот наибольшее наслаждение приносит опытная женщина. С профессиональной одалиской тоже неплохо, но с живой лучше. Она была как струна лиры, влажной в ожидании открытия и гимна. Он понимал, что могучее тело августейшей особы жаждет ласк.
Император отнял руку и попытался придавить ее к перине, но страстная женщина сопротивлялась ее мышцы ходили буграми. Напряженное орудие стремилось попасть в шелковистые тенета. Мирабела боролась, что пугало ее в этом не слишком крупном юноше, но и ей при этом хотелось больше всего на свете. Император осторожно раскрыл ее бедра, поцеловал и чуть приподнялся. Она тревожно взглянула на него, но в его взгляде было столько искренней доброты и нежности что трепетное сердце воительницы, но при этой нежнейшей готовой щадить и помогать всему живому, забилось сильнее.
— Добрый бог! — Пробормотала она.
— Богиня, я одарю тебя самым драгоценным подарком.
Инструмент пришел в движение, задев бесценную струну, она лопнула совершив чудо, превратив девушку в женщину. Боль была мимолетной, но сладкой, как когда-то столетия назад ее потрясло, но насей раз ее партнер был невесть чем!
Чуть помедлив, он стал двигаться, и Мирабела, теряя голову от наслаждения, тихо застонала. Волшебные ни с чем не сравнимые движения, напоминающие плаванье по волнам, все нарастало по интенсивности. И избранная особа, вначале робко, затем все яростнее и неистовее, принимая его бедрами.
Потом ее ноги сплелись, за спиной. Мирабела вскрикнула, она никогда не представляла себе, что так может быть, хотя в прежней жизни пробовала такое, что и не снилась. Не описать пером, только поэма в воспроизведении гения может выразить подобие какофонии любви.
Она льнула к нему, тяжело дыша, пока повелитель неукротимо творил чудеса. Ее длинные ногти терзали черную кожу императора, потекла кровь. Повелитель не обращал внимания, стараясь все больше.
— Божество во плоти! — Я не могу больше! — Кричала Мирабела. Затем испуганно. — Не останавливайся повелитель!
И тут ее душа словно отделилась от греховной плоти, воспарив к седьмому небу. Охватили сладострастные конвульсии бешеного экстаза, в теле извергались тысячи вулканов.
Император ощутил, как сжалась пещера, охватив его пульсирующую плоть. Потрясающе, такая вроде небольшая женщина, а кажется что ты имеешь дело с квазаром!
