Мускулистый молодой человек в явно сухой одежде безуспешно пытался вскрыть один из рюкзаков кинжалом. Скорее всего дело было так — убедившись что цифровой замок, на который закрывались рюкзаки, ему не по уму, слишком уж сложным был код на обоих — "000000", воришка решил отбросить хорошие манеры, если они у него имелись и добраться до вожделенной добычи варварским методом, при помощи вспарывания ткани странного мешка кинжалом. Но и здесь его ожидал облом — продукт нетканых тетрархских технологий вполне успешно противостоял попыткам несанкционированного доступа.
"Так, так, так... — подумал Денис, — этот козел явно не из группы ночных купальщиков, которые с "Эскортера"... сухой он... как лист... Значит?.. А значит — это именно та сволочь, которая зажгла четыре костра... Ну что ж — жадность фраера сгубила!"
— Помочь, болезный? — ласково поинтересовался Денис, проламываясь через колючий кустарник. Вопрос он задал по-русски, не утруждаясь переводом, который ему любезно предоставил выгравированный на черепе переводчик.
Увидев жуткую черную фигуру, которой предательское, искажающее суть, лунное освещение, придавало и вовсе инфернальные черты, "проклятый расхититель социалистической собственности" пискнул как мышонок, застигнутый посреди кухни, подпрыгнул в воздух, не меньше чем на метр, и кинулся наутек. Но, это была попытка с негодными средствами. Денису потребовалось всего лишь несколько секунд, чтобы настичь беглеца, обогнать и преградить ему дорогу.
С выпученными от ужаса глазами, в которых не осталось и отблеска мысли, беглец бросился на Дениса, намереваясь пырнуть своим длинным кинжалом, который несмотря ни на что, так и не выпустил из рук. Но и этот кунштюк ему не удался — Денис встретил его ударом ноги, повергшем воришку на землю. Видимо, от сотрясения, к вору вернулось сознание и в его глазах заплескалось отчаянье перемешанное со смертельным страхом — он начал отползать на заднице от медленно приближающегося Дениса — с какой скоростью Денис приближался, с такой тот отползал. Бесконечно это продолжаться не могло и беглец уперся спиной в крупный валун — больше пути для отступления у него не было. Он закрыл глаза и приготовился к смерти.
"Чего ты играешь с ним, как кошка с мышкой? — недовольно поинтересовался внутренний голос. — Хочешь убить — убей. А чего издеваться-то?"
"Из-за этой суки пришлось рюкзаки здесь оставить! Теперь таскайся туда-сюда!" — запальчиво возразил Денис, пытаясь скрыть этой запальчивостью появившееся чувство неловкости за свое поведение.
"Эта сука, как ты изволил выразиться, просто выполняла свой воинский долг — подала сигнал тревоги. А что ты хотел? — а la guerre comme а la guerre!"
"А я о чем! — раз мы на войне, значит с ним как с диверсантом в прифронтовой полосе — к стенке!"
"Так кто бы возражал! Но издеваться-то зачем!?"
"Согласен... — буркнул Денис после небольшой паузы, — зверею от этой работы... надо бы в санаторий съездить, жемчужные ванны попринимать..."
"Лучше в калолечебницу!"
"Куда!?" — изумился Денис.
"Ты разве не знал? — фальшиво удивился внутренний голос, — так по-болгарски называется грязелечебница... Грязь, она нервы успокаивает... хорошо..."
Отвечать на последнюю подколку Денис не стал. Надо было дело делать, а не дискутировать о гуманитарных ценностях и правах человека — время и место для этого были не самыми подходящими. Он молча пихнул ногой военнопленного и тот открыл потухшие, уже мертвые глаза — видимо считал себя уже покойником. Денис пальцем показал на кинжал и понятливый воришка тут же отбросил его в сторону.
Повинуясь следующим указаниям пальца, военнопленный вернулся к рюкзакам — "преступника всегда тянет на место преступления!" — ухмыльнулся про себя Денис, затем, чутко улавливая указания все того же пальца, бесплатная рабсила подхватила один из рюкзаков и с кряхтением потащила его к кромке прибоя. Денис со вторым следовал у него за спиной. Положив рюкзак у воды, пленник с со смесью обреченности и надежды уставился на Дениса. Постояв молча пару секунд, Денис неожиданно заорал нечеловеческим голосом:
— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — и кинулся к воришке. Тот будто этого и ждал — взвыл в ответ и бросился бежать вдоль моря по влажному, укатанному песку. Через несколько мгновений силуэт военнопленного растаял во мгле.
Денису потребовалось минут десять чтобы накачать ножной помпой оба рюкзака и превратить их в плотики. Он уже закончил все подготовительные работы: затащил оба плота на мелководье, сцепил в спарку с помощью предусмотренных для этой цели карабинов и почти закончил свинчивать весло, когда рядом с ним показались несколько спасшихся моряков с погибшего галеона. Они брели по колено в воде, изможденные, повесившие головы и казалось в них не осталось ни капельки силы, чтобы ускорить их выход на вожделенный берег. Ключевое слово в предыдущем предложении: "казалось"! Как только до них дошло, КОГО им "посчастливилось" лицезреть, с усталыми, обессиленными жертвами кораблекрушения, бредущими из последних сил, произошла разительная перемена. Откуда только силы взялись?! — с проворством сайгаков, удирающих от гепарда, они ломанулись на берег и буквально через десяток секунд скрылись за полосой кустарника, росшего не ближе ста метров от воды!
"Это еще раз доказывает, что когда человеку кажется будто сил у него не осталось — это самообман и иллюзия!" — рассудительно подумал Денис, усаживаясь по-турецки на головной плотик и делая первый гребок в направлении одиноко застывшего на рейде судна. Ошибиться было невозможно — догорающий плавучий костер, присутствующий неподалеку, никаким боком к разряду судов причислен быть не мог.
Через двадцать минут Денис вместе с грузом был на борту "Морского конька", а еще через полчаса, поймав ласковый ночной бриз всеми парусами, бригантина заскользил к выходу из бухты. Бескрайная океанская ширь, подсвеченная алой полоской зари, рождала в душе Дениса восторг, трепет и надежду, что все в жизни будет хорошо, но парадоксальным образом, этот же необозримый простор вызывал смутную тревогу перед его необъятностью и неизъяснимую печаль от осознания своей пренебрежимой малости, по сравнению с ним.
— Глава
Шли третьи сутки круиза. Сразу отметим, что сутки были не совсем сутками — длились двадцать семь земных часов с минутами, да и круиз был не совсем круизом — для полноценного морского отдыха не хватало некоторых существенно важных ингредиентов: перво-наперво чего не хватало — это сводного отряда длинноногих девиц в срамных бикини. Второе, чего не хватало — это разнообразия: девицы должны были быть всех размеров, цветов и фасонов. И третье: они должны были томно возлежать в шезлонгах, или плескаться в бассейне на верхней палубе — и вот бассейна-то и не хватало.
Кроме того отсутствовали услужливые, улыбчивые стюарды и миловидные, веселые официантки, не работали круглосуточные бары в режиме "all-inclusive", не было ночных, слепящих и оглушающих дискотек, но было главное, что отличает морской круиз от любого другого вида отдыха — огромное синее море вокруг, от горизонта до горизонта, соленый, теплый ветер и яркое солнце на безоблачном небе.
Наличие главной составляющей круиза, при отсутствии всех остальных: девушек, баров, дискотек, официанток и обслуги, порождало в душе Дениса когнитивный диссонанс, который, в свою очередь, вызывал какое-то странное томление, какое-то предчувствие того, что судьба, или рок, или кто там еще, кто вытягивает нить нашей жизни из клубка, компенсирует недополученные развлечения, что "повеселится" еще придется.
Первые двое суток плаванья прошли без малейших происшествий: море было спокойным, ветер попутным, экипаж бригантины напуганным и послушным. Компаньоны обосновались на юте, захватив капитанскую каюту и, что характерно, никто против этого самозахвата не возражал. После начала плаванья ни один из членов экипажа не только не болтался в районе квартердека, но и вообще не смотрел в сторону кормы, боясь чтобы ужасный "черный демон без лица" не поймал его взгляд, что грозило "пойманному" неисчислимыми бедствиями (по крайней мере все они были в этом уверены).
Шэф поставил перед экипажем четкую и конкретную задачу — добраться до материка, именуемого автохтонами Восточным, а конкретно до порто-франко Бакар. В случае удачного завершения этого короткого морского квеста, Шэф обещал отпустить несчастных мореходов на все четыре стороны, в любом же другом случае, Шэф обещал им нечто совершенно иное, и надо признать — он умел быть чертовски убедительным.
Юридически Бакар входил в состав Акро-Меланской Империи, славящейся своим драконовским таможенным законодательством, но как следовало из статуса открытого порта, его гостям таможенные поборы не грозили. Местные власти пробили этот статус давным-давно, еще во времена поглощения Великого Княжества Меланского гораздо более мощным царством Акр, и до сих пор успешно отбивали все попытки центральной бюрократии прикрыть их главный источник дохода и перенаправить финансовые потоки в казну Империи.
И министра финансов Акро-Меланской Империи можно было понять! — мимо его рук... тьфу ты, оговорочка вышла, конечно же, мимо Императорской казны, и никак иначе — именно мимо казны, а не мимо кармана министра, чтобы там не клеветали многочисленные недоброжелатели, проходило никак не менее трех десятых процента валового совокупного дохода Империи! Бакар был древним центром пересечения многочисленных торговых путей, финансовой и банковской столицей всего цивилизованного мира, а так же любимым местом пребывания людей, которые за свои деньги желали получить комфорт, роскошь и все мыслимые и немыслимые наслаждения. Сладковатый, с чуть заметным привкусом разложения, запах огромных денег, похоти, разврата, запретных наслаждений и азарта, привлекал в Город бесчисленное множество нуворишей и авантюристов. Первые стремились в Бакар за наслаждениями, а вторые за их деньгами.
Местным властям было наплевать на статус гостей. Им было по барабану, являются ли они джентльменами удачи, или вовсе наоборот — неудачи, главное чтобы вышеупомянутые джентльмены ввозили деньги и материальные ценности, а происхождением оных, равно как и судовыми документами, местная бюрократия не интересовалась — открытый порт, есть открытый порт. Единственное что требовалось от "туристов" — это не нарушать законы Бакара, но так это очевидно — в чужой монастырь со своей паранджой не ходят! Свой навар местная элита, как официальная, так и "ночная", получала от владения крупными объектами сферы обслуживания и логистики. Ей принадлежали фешенебельные гостиницы, дорогие рестораны, модные бары, шикарные бордели, влиятельные торговые дома, ломбарды класса "люкс", роскошные магазины, огромные склады, пакгаузы и перевалочные базы.
Более мелкие объекты, такие как: забегаловки, ночлежки, кабаки, распивочные, нелюксовые бордели, ломбарды и магазины были отданы во владение местного "среднего класса". Не чуралась местная элита и средний класс и такой сферы деятельности, которая на сухом языке Уголовного Уложения Акро-Меланской Империи (для людей с понятием — УУ) именовалась: "Скупка краденного". Они скупали "нажитое непосильным трудом" у многочисленных пиратов и не менее многочисленных контрабандистов. Кроме того, аборигены занимались посредническим бизнесом и другими столь же "левыми" видами предпринимательства. Короче говоря — жизнь в Городе кипела!
Все эти занимательные сведения Денис почерпнул у Шэфа, во время несения вахты. Это было еще одним отличием путешествия от круиза — компаньонам самим приходилось нести вахту за штурвалом. Правда вначале Шэф попробовал использовать для этой цели специально обученных людей, а именно матросов "Морского конька", но эта затея с треском провалилась. Ужас, испытанный первым же "морским волком", от близкого присутствия "демонов", привел к тому, что он банально хлопнулся в обморок рядом со штурвалом.
А вообще, события на борту бригантины развивались следующим образом: сразу же после захвата судна, верховный главнокомандующий волевым решением объявил себя капитаном "Морского конька". Ни у Дениса, ни у экипажа, никаких возражений на этот счет не возникло. Затем Шэф попробовал использовать первого попавшегося под руку матроса в качестве рулевого... — чем закончилась эта затея, сказано выше.
Убедившись, что стоять за штурвалом им придется вдвоем со старшим помощником, безо всякой помощи со стороны, главком подробнейшим образом разъяснил Денису в чем будут заключаться его обязанности во время вахты, а чтобы повысить ответственность Дениса — море не прощает халатности и дилетантизма, обозвал свои наставления Приказом N1, за неисполнение коего пообещал разнообразные кары... вплоть до утопления!
Никакого желания проверять, шутит командор насчет колосника, привязанного к ногам, или же нет, у Дениса не было. Поэтому он потребовал предоставить ему копию Приказа N1 в письменном виде, иначе же брать на себя какую бы то ни было ответственность, за его неисполнение, он категорически отказывался. Кроме вполне естественного желания тщательно проштудировать вышеупомянутый приказ, была у Дениса подспудная надежда, что верховный главнокомандующий не сможет обеспечить предоставления письменной копии, ввиду отсутствия писчей бумаги на борту "Морского конька".
К большому сожалению старшего помощника, ожидания его не оправдались. Главком, для которого тайные чаяния Дениса, скорее всего, были открытой книгой, с глумливой улыбкой вытащил из-за пазухи "тельник".
— Ты слышал приказ? — поинтересовался командор у хитроумного девайса, сделанного чертову тучу лет назад.
— Да, — "тельник" был лаконичен.
— Изобрази пожалуйста. — На экране появился текст, и верховный главнокомандующий с доброжелательной улыбкой протянул "тельник" Денису: — Можешь ознакомиться.
— Нет возможности расписаться, что ознакомлен! — продолжил гнуть свою линию Денис, но и главкома трудновато было провести на мякине:
— А и не заморачивайся, — пожал плечами командор, — приложи палец и скажи: "Ознакомлен!" — и "тельник" запомнит. Не переживай...
— А я и не переживаю, — буркнул Денис, — впиваясь взглядом в экран со следующим текстом:
Приказ N1 по бригантине "Морской конек".
Вступает в законную силу с момента опубликования (объявления).
— Сутки делятся на три девятичасовые вахты, для выполнения "штурвальной повинности".
— Первую вахту несет Шэф, вторую Дэн, третью Шэф и так далее.
— Вахтенный обязан обеспечить:
— поддержание постоянной готовности судна к любым значительным изменениям оперативной обстановки путем визуального, слухового и технического наблюдения всеми имеющимися на судне средствами;
— безаварийную работу главных двигателей, механизмов, систем и устройств, обеспечивающих движение судна и выполнение задач по предназначению, постоянную готовность к использованию средств борьбы за живучесть;
— всестороннюю полную оценку обстановки и риска столкновения с другими судами, касания грунта, посадки на мель или возникновения иной навигационной опасности;
