"... После закрытия агентства FAN, многим артистам агентства были предложены контракты с агентствами "SM Entertainment" и "JYP Entertainment". Так знаменитая женская группа "КОРОНА" теперь входит в дружную семью "SMЕ". К сожалению, её состав потерял не только трагически погибшую Агдан, но и решившую начать сольную карьеру вокалистку Сан-Ён. Выступивший по этому поводу перед журналистами президент агентства Чо Су-Ман заявил, что среди драгоценностей агентства кроме великолепной Ай-Ю теперь засияют ещё и великолепные артистки "КОРОНЫ", которые не только продолжат исполнять репертуар уже принёсший им мировую славу, но и новые песни, к которым удастся получить доступ, как только закончатся судебные процедуры. Потому, как я уверен, заявил он, что бывшая солистка группы Агдан, наверняка хотела бы и сама исполнить эти песни со своей группой, чем ещё выше поднять знамя халю..."
"... Ещё осенью пресс-служба Hynday Со выступила с заявлением об официальной помолвке члена совета директоров компании и младшего наследника Sea Group. Но пресс служба и представители семьи Ким от комментариев этого заявления воздерживаются и до сих пор никак его не прокомментировали. Сам же младший наследник Ким Чжу-Вон совсем недавно закончивший свою службу в корпусе морской пехоты, так же отказывающийся комментировать это заявление в настоящий момент находится в Европе, и по слухам планирует совершить кругосветное путешествие под парусом с командой всего из трёх человек, что едва ли соответствует поведению жениха занятого подготовкой к свадьбе..."
"... Статуэтка премии Греми полученная нашей великой соотечественницей помещена на вечное хранение в зале славы Сеульской филармонии. Статуэтка ЗОЛОТАЯ РАКЕТА вручаемая победителям премии Хьюго в торжественной обстановке передана на вечное хранение в музей школы Кирин, где училась награждённая..."
"... За год во время различных столкновений с вооружёнными силами Севера погибли больше ста восьмидесяти военнослужащих армии и флота, а более четырёхсот получили различные ранения..."
"... У Сеульского университета Ёнесай отозвана образовательная лицензия и проводится глубокая проверка деятельности его руководства комиссией министерства образования, комиссии по обороту ценных бумаг, комиссии по этике, комиссии по действиям в отношении несовершеннолетних..."
* * *
Надо же, как там у них всё вдруг стало шоколадно. А всего, то, нужно было поступить как настоящий герой, то есть сдохнуть. И почему все так не любят живых героев? Наверно потому, что их так трудно закатать в пластик и из-за рамы ноги торчат. У Сун-Ок теперь столько денег, что она и её внуки больше могут о заработке не думать. Да и с семьёй дяди мама обязательно поделится, или я не знаю Дже-Мин, теперь мне трудно её мамой воспринимать. И это всё можно воспринимать, как выполнение моего обязательства перед умирающим дядей — позаботиться о его семье. Столько бабосов, если это не забота, то я даже не знаю, чего ещё можно придумать. То есть, могу больше не париться, что дал обещание умирающему и не выполнил...
Блин! Ну, вот где справедливость? Я тут голый и босый, без копья сижу, а у них там на счета миллионы мною заработанные сыпятся. Впрочем, фиг бы с ними, буду считать, что эти деньги — моя плата за подаренное мне тело и его поддержку в самый первый период моей адаптации в нём. Не всё было ровно и гладко, так мы же люди и имеем право на ошибки. Чжу-Вон, то, красава, от свадьбы всё-таки отвертелся, хотя эта стерва Ю-Чжин ва-банк пошла, но обломалась. Вот ведь дура то, прости, господи. Да и плевать на неё, голову ещё забивать всякими идиотками. По тому, что сейчас в Корее делают, это можно назвать старательным вытёсыванием золотого монумента мне — любимому. Вот и пусть стараются. И чем старательнее они это сделают, тем меньше шансов, что через пару лет кто-нибудь в мою строну хотя бы даже глянет. Да и я постараюсь быть острожнее. Хотя, да. Серёга, ты и осторожность? Свежо питание, да варится с трудом...
Всё это конечно весело, но мне-то издаваться нужно, потому, как я хочу на этом немного энежек заработать, миллионы там, а кушать хочется тут. Идти под руку конторы дяди Юры у меня никакого желания, да и он сам видимо после моих слов ситуацию просчитал и признал правомерность моих сомнений. Новый год наступает, энежек нет, а как Новый год встретишь, так его и проведёшь. И ещё на год сидеть с голой попой и без денег мне совсем не хочется. Вот и что тут делать? Куда податься? Кому продаться? Ну, это я шучу так от нервов. Проблем с приближающейся сессией вроде не предвидится. Новогодние праздники проведу с семейном корейском кругу, меня ещё обещают с родителями Надежды познакомить. И вот буквально за два дня до нового года меня нашло письмо из издательства, а на следующий день я уже говорил с представителем издательства. М-м-м-да-а-а. Честно сказать, я ждал от издательского бизнеса немного большего. Вот в магазине лежит книжка в хорошо изданном варианте, то есть в жёсткой обложке и на приличной бумаге. Стоит она, положим, двести рублей. Теперь вопрос на засыпку, сколько из них получает автор? Помните, как я бодался с президентом Сан-Хёном, когда он мне сообщил удручающую новость, что я могу рассчитывать только на половину процента от прибыли. Вы думали, что здесь иначе? Ха-ха, два раза. В принципе, мне следовало бы раньше сообразить, что логика и схема бизнеса такая же, а потому и схема распределения прибыли будет мало отличаться. В общем, издательство готово заключить со мной договор на издание моей книги тиражом в пятьдесят тысяч экземпляров, а я получаю гонорар в размере половины процента от стоимости книги, минус налоги. Итого, мне сейчас выплачивают после заключения договора аванс в размере четырнадцати тысяч рублей и оставшиеся деньги в размере двадцати восьми тысяч рублей до первого марта следующего года. Но радость я всё-таки испытал. В договор я вбил пункт запрета переводить книгу без моего разрешения, сохранение за мной всех прав на текст и запрет на правки авторского варианта. И представитель издательства с совершенной лёгкостью подмахнул пункт о том, что издательство берёт на себя заключение договоров об издании книги за рубежом, с дополнительным оговариванием условий оплаты каждого тиража и размещения книги в электронном виде. И последнее, пункт о том, что при допечатке тиража или продолжения книги, мой гонорар будет составлять уже один процент, хотя в стандартном договоре у них было ноль семьдесят пять. И это не я такой пронырливый, дядя Юра прислал какого-то своего знакомого адвоката, вот этот дедушка и вынул потроха из представителя издательства. А потом ещё и от гонорара за работу отказался, только согласился, со мной кофе попить. Так, что под новый год я вернул долг Ниночке, и встречал его в самом приподнятом настроении.
Честно сказать, я немного опасался большого семейного корейского стола на праздновании нового года в семействе Ли. И хоть я уже убедился, что в обычные дни Надежда готовит вполне обычные русские блюда, и даже появляющиеся порой якобы корейские, от настоящих ужасов корейской кухни очень далеко, но в честь праздника могут ведь и извратиться, только консервированных личинок тутового шелкопряда мне не хватает для полного счастья. Тем более, что я отлично помню, что этих личинок успешно консервируют и банки с их толстенькими тушками мне регулярно в магазинах попадались. На фиг, меня от этого корейского попкорна. Но я был очень приятно удивлён. На столах меня встретил любимый и овеянный ностальгией Оливье, а после поздравления президента мы выпили шампанского и продолжили разорять праздничный стол с селёдкой под шубой, лисьей шубой, свеклой с чесноком, азиатским оказался только салат со спаржей. Потом было горячее и заливная рыбка, которая оказалась совсем не гадость, а очень вкусной. Отличался этот стол только тем, что за ним все говорили только по-корейски. Маму Надежды я уже через пять минут называл хальмони, а дедушке очень понравилось, когда я называл его сабоним. Он и, правда, какой-то большой начальник в гражданской авиации, хотя в подробности я не вникал. Вообще, я себя чувствовал, словно внук, вернувшийся после очень долгой отлучки. Меня с чисто корейской тактичностью не расспрашивали, но если я рассказывал, слушали очень внимательно, задавали вопросы и переживали за меня.
Тут же за столом допросили Юрия о том, что он узнал из расследования проведённого милицией, после моего обращения к ним. Ну, грубо говоря, ничего они толком не узнали. Разослали запросы, пробили мои отпечатки пальцев по всем имеющимся базам, не нашли на меня ничего криминального и на этом практически успокоились. А вот уже Юрий провёл дополнительное расследование и выявил, что в Окинском районе Бурятии была утрачена значительная часть архивов, а из-за безалаберности местных чиновников очень большая часть документов оказалась не продублирована и не переведена в электронную форму. В том числе пострадали архивы районного ЗАГС, в частности, данные о рождениях по десяти последним годам двадцатого века, как и по регистрациям браков за тот же период. То есть, если предположить, что мои корни из этого района, то брак моих родителей и моё рождение попадает в этот утерянный промежуток. А дальше могло быть что угодно и где угодно. Я и мои родители вполне могли проживать без регистрации или не по месту регистрации, учёты в современной России очень сильно уступают учётам в СССР. Подобных чрезвычайных ситуаций с учётами системы ЗАГС по России только касающихся интересующих лет было обнаружено больше десяти в разных регионах. Но и это ещё не всё. Учёты в сельских районах Сибири вообще оставляют желать лучшего, да и сами местные жители к ним относятся совершенно наплевательски, особенно в районах, которые контактируют с кочующими народами, где вообще основа учётов — учёт детей отданных для обучения в интернаты. Но в интернаты те же эвенки или манси отдают далеко не всех детей. Местные уже давно заметили, то после интерната в тундру возвращаются хорошо если один из двадцати детей, ведь после городских условий возвращаться к исконному суровому кочевому быту никому не хочется. Бытие определяет сознание, а тёплый туалет не сравнить с палкой, которую нужно воткнуть в снег и за неё держаться, чтобы пурга не унесла. Шутка, но в каждой шутке...
Если более понятным языком, то в деле сделаны достаточно достоверные предположения, что я мог родиться в упомянутых местах. Есть ещё вариант, что меня могли привезти из республик СНГ, к примеру, из Казахстана или Узбекистана, где существует довольно большое количество этнических корейцев, да и буряты — ребята подвижные. В этом случае концов вообще не найдёшь, там с учётами такой бардак, что по сравнению с этим упомянутые нарушения у нас — это верх организации и качественного делопроизводства. Другими словами, дело закрыто и никаких претензий ко мне и вероятных сложностей в будущем. Тем более, что я уже начинаю обрастать местной историей, сдал ЕГЭ, окончил школу и зафиксирован в детском доме, сейчас учусь в музыкальном колледже и имею диплом об окончании музыкальной школы. Ещё пара лет и по моим документам к моей биографии будет вообще не придраться...
Потом Юрий, который присутствовал при подписании договоров с представителем издательства, сообщил, что скоро из печати выйдет мой первый роман, а до этого презентационный отрывок можно прочитать в сети. И тут реакция была тоже совсем не такой, как у моей старшей сестры, для которой все мои успехи просто выходили за пределы границ воспринимаемого ею мира, а поэтому были чем-то непонятным, на что неизвестно как следует реагировать. И по большому счёту она была готова поддержать почти любой большой хор на эту тему. А тут уж как повезёт, будут за меня, значит, она будет вместе со всеми рада, будут против, станет вместе со всеми кидать в меня гнилыми помидорами. Здесь же прежде всего оценили и выдали уважительное "О-о-о!!!". А там посмотрим, почитаем, послушаем, что умные люди скажут... Но в любом случае, это круто, первый шажок к статусу писателя, а это на Руси издавна довольно уважаемая категория...
Я как раз скакал после экзамена по специальности, по которой получил вполне заслуженную пятёрку, когда на выходе из главного здания меня остановил какой-то закутанный в длинный шарф неизвестный:
— Девушка! Можно вас буквально на одну минутку...
Глава 8
— Девушка! Можно вас буквально на одну минутку?!...
Я стоял и смотрел на этого закутанного во множество одёжек, явно замёрзшего незнакомого мужчину. Первым порывом, как уже почти выработалось на рефлекторном уровне, было его отшить, мол, по будням не подаю. Но мужчина явно выбивался из очереди озабоченных спермотоксикозом обычных музыкантов-студиозусов. Да и настроение после полученной только что пятёрки ещё клокотало радостью. А почему бы нет? Могу я нарушить уже сформировавшуюся схему? Тем более, что капитан-инструктор по рукопашному бою, в своё время говорил, что нет ничего более губительного для боя, чем однообразное применение устоявшихся наработанных схем. Да, они удобнее, легче в применении, но если противник каким-то образом о них узнает, то все умения превратятся в свою противоположность. Поэтому любой уважающий себя боец нарабатывает связки и переходы, но сам же их рвёт и придумывает другие, чтобы не закостенеть и не свалиться в привычку. Вот и буду ломать. А фиг ли! Моя схема, хочу и ломаю...
— Простите! Это вы мне?
— Да, да! Конечно. Где бы мы могли присесть и поговорить?
— Смотря, что вам нужно...
— Ничего из ряда вон выходящего. Подойдёт даже свободный коридор, где не будут сильно толкать проходящие. — То, что собеседник изобразил при этих словах улыбку, я понял только по движению его глаз за стёклами очков. — Хотя, лично я предпочёл бы выпить где-нибудь горячего чая... Холодно тут у вас.
— Хорошо, вон там за углом есть неплохая кафешка. — Парень всё больше выпадал из разряда "волочильщик вульгарис", то бишь обыкновенный.
— Ну, так поспешим! А то я скоро в сосульку обращусь на ваших уральских морозах...
В кафе парень смотал с себя длинный шарф, сам такие всегда любил в прошлой жизни, да и в этой нравится. А ещё и просто требуется, чтобы горло не застудить, если очень холодно, можно дышать через шарф, чтобы не застудить свои драгоценные связки, только шарфы у меня теперь женские, более узкие и изящные. Кроме шарфа, он избавился от смешной вязаной шапочки, словно сшитой из разноцветных кусочков и с маленькими клапанами на уши с болтающимися завязками, и наконец, снял моментом запотевшие в помещении очки, и улыбка у него получилась какая-то удивительно трогательная и наивная, как часто бывает у близоруких людей, снявших очки. Впрочем, я не сильно поверил в его наивность и безобидность, было в нём что-то такое, что он по кому угодно пройдёт если это будет нужно для его цели... После заказа среднего чайника с чаем парень, наконец, перешёл к делу.
— Меня зовут Виталий, если желаете, Виталий Сергеевич Польвицкий, я второй режиссёр планируемого к съёмке фильма и хочу вам предложить поучаствовать в пробах на роль в кино, надеюсь, вы нормальная девушка и мечтаете сняться в кино?
