Его отец научил его арифметике, заставив его и Регулуса помочь ему подсчитать золото в хранилище, составляя списки ценностей и добавляя и вычитая их стоимость. Что касается письма, его мать очень любила заставлять их писать строки, особенно строки о том, почему семья Блэков в волшебном мире в основном считалась королевской семьей.
Сириус определенно не хотел, чтобы Гарри учился таким образом. Он задавался вопросом, знает ли Гарри, как написать свое собственное имя или что-то еще в этом отношении. Он вспомнил, что Гарри узнал его имя на двери своей спальни, так что, вероятно, он мог написать его. Каким вещам дети возраста Гарри вообще учились в школе? Глядя, как Римус помогает Гарри произнести буквы слов, которых он не знал, он улыбнулся доброму настроению своего друга.
Римус всегда хотел быть учителем.
Сириус знал, что это была мечта, которую он отложил в сторону из-за своей маленькой проблемы с пушистым мехом, и это всегда беспокоило Сириуса. Римус всегда был таким терпеливым, и у него была аура человека, который искренне наслаждался знаниями, а способность делиться ими с другими была для него чем-то настолько замечательным, что он не мог дождаться, чтобы сделать это. Он обучал других студентов, когда они учились в Хогвартсе, и всегда преуспевал в этом.
Оставив своего друга и крестника рассказывать историю Чарли Бакета, он направился на кухню, чтобы приготовить что-нибудь на ужин; потерялся в своих мыслях.
* * *
Римус и Гарри прочитали первые две главы "Чарли и шоколадная фабрика", прежде чем решили остановиться на ночь. После ужина Гарри умолял Римуса поиграть с ним, пока он будет принимать ванну, чем удивил Римуса, который сидел на полу и играл с лодками в воде; а затем Сириус уложил его в постель, прижавшись к нему как Бродяга, когда Гарри попросил его, пока ребенок не заснул.
Он нашел Римуса сидящим на диване, когда вернулся вниз почти через тридцать минут.
— Наконец-то он заснул. Ему очень понравилось быть с тобой сегодня, — сказал ему Сириус, садясь на диван рядом со своим другом.
Римус улыбнулся Сириусу.
— Мне это тоже очень понравилось. Он такой замечательный ребенок, и я хочу, чтобы он хотел проводить время со мной. Он действительно хорошо читает, Сириус. Я думаю, что он определенно читает на более высоком уровне, чем я в его возрасте.
Сириус кивнул, почесывая бровь.
— Я думал об этом раньше. Не то, что он конкретно читает, а то, что он знает. Он учился в школе, когда жил с этими мудаками. Он заканчивал второй год начальной школы.
— Это правда.
— Ты ходил в маггловскую школу, Лунатик? — спросил Сириус, внезапно заинтересовавшись, а затем замер, проклиная себя. — Извини, я даже не подумал. Я задница.
Римус ободряюще улыбнулся своему другу, мягко толкнув его руку.
— Все в порядке, это был честный вопрос. Ответ — да, я ходил в школу, по крайней мере, до тех пор, пока меня не укусили. Тогда мой отец слишком боялся позволять мне быть с другими детьми. После этого мама перевела меня на домашнее обучение.
— Я тоже учился дома, — сказал ему Сириус. — Но я уверен, что ты можешь себе представить, каким ужасам научили меня мои родители.
Римус сочувственно улыбнулся. Он знал, каким ужасам научили его родители. Сириус всегда боялся, что он станет таким же, как его родители, и несмотря на то, сколько раз он, Джеймс, Питер и Лили говорили ему, какой он другой; ему все еще иногда было трудно поверить в это.
— Ты хочешь отправить Гарри в маггловскую начальную школу?
Сириус пожал плечами, закинув ноги на кофейный столик перед ними.
— Не знаю, ты думаешь, мне следует?
Римус на мгновение замолчал, и на его лице появилось задумчивое выражение.
— Ну — что, если он продемонстрирует магию перед магглами? Или если он расскажет одному из своих новых друзей, что его крестный превращается в большую черную собаку?
— Все верно, — сказал ему Сириус, обдумывая сказанное другом. Он не мог вспомнить, говорили ли когда-нибудь Джеймс и Лили о том, как они планировали обучать Гарри, когда он станет старше. Им не следовало это обсуждать; они должны были провести годы со своим сыном, прежде чем это стало проблемой. Но это у них отняли.
— Все в порядке, профессор Муни может научить его тому, что ему нужно знать.
— Профессор — что? — спросил Римус, его глаза расширились.
Сириус лишь ухмыльнулся своему другу.
— Ты можешь научить его.
— Почему я? Ты его опекун. Ты учишь его! — упрямо настаивал Римус, его глаза расширились от паники.
Сириус рассмеялся.
— Лунатик, ты интеллектуал. — Когда Римус фыркнул в ответ, он продолжил. — Ты всегда хотел быть профессором, и, честно говоря, у тебя хватило на это терпения. Нам нужно выяснить, чему он уже научился, и тогда я думаю, что ты должен научить его. Может быть, три или четыре дня в неделю или что-то в этом роде, и, очевидно, я буду платить тебе за это, потому что это буквально будет работа на полный рабочий день, пока он не пойдет в Хогвартс.
Римус покраснел.
— Я не возьму твоих денег, Сириус.
— Это будет не мое, это будет Джеймса и Лили. Я использую деньги из поместья Поттеров, чтобы оплатить обучение Гарри, и не смотри на меня так, Римус, ты же знаешь, что Джеймс будет настаивать на этом. Ты работаешь в этом маггловском книжном магазине, это странно и все такое, но ты сам так сказал, менеджер не впечатлен количеством твоих отсутствий. Все, что Гарри и я поймем — это идеальная работа для тебя. Ты любишь учить!
— Я никогда в жизни не был учителем! Откуда тебе знать, что я люблю учить? — настаивал Римус, а его друг рассмеялся.
— Ты сказал мне, что хочешь стать профессором на шестом курсе.
— Но я знал, что этого никогда не произойдет, — воскликнул Римус, широко раскрыв глаза. — Мне нельзя доверять быть рядом с детьми, и никто не возьмет меня на работу.
— Тогда мне запретить тебе видеться с Гарри?
Римус посмотрел на своего друга.
— Я бы понял, если бы ты это сделал.
Сириус так сильно толкнул Римуса, что тот чуть не упал с дивана.
— Что, блин, с тобой не так, Рем? Спустя столько лет, а ты все еще думаешь, что я точно не знаю, кто ты, мать твою, такой?
Он осторожно вернулся на свое место, опустив глаза.
— Это не... я не имел в виду...
— Ты самый хороший человек, которого я когда-либо встречал, Рем. Ты самая добрая душа, всегда такой был. Мы с Джеймсом мгновенно сблизились, потому что мы оба были более или менее мерзавцами, но ты... и мы уважали тебя за это, — сказал ему Сириус, скользя взглядом по мягким белым шрамам, украшавшим его щеки, один сбоку на шее, другой на руке от запястья до локтя.
— Ты прекрасен внутри и снаружи. Ты умен, и у тебя есть искренняя любовь к знаниям, которая делает тебя терпеливым и понимающим — это то, что всегда делало тебя таким замечательным учителем в школе. Любая школа была бы очень счастлива, если бы ты там был как профессор, и если бы ты подумал об этом в течение двух гребаных секунд, прежде чем встать на ноги, ты бы знал, что я прав. Дамблдор дал бы тебе работу преподавателя в мгновение ока.
— Дамблдор — старый дурак, — сказал ему Римус, его золотые глаза улыбались другу. Сириус всегда умел заставить его чувствовать себя таким благодарным за то, что он его друг. — Родители будут протестовать.
— Они не должны знать.
— Ты никогда не сможешь вечно хранить эти вещи в секрете, Сириус.
Сириус мгновение смотрел на него.
— Мы не так уж плохо поступили.
Римус улыбнулся.
— Когда я вошел в поезд в тот первый год, все, о чем я думал, это то, как мне повезло, что я поеду в Хогвартс, но как ужасно трудно будет хранить этот большой секрет внутри. Если бы Дамблдор не был директором, Сириус, мне бы никогда не разрешили ходить в школу. А потом вы трое, вы просто ворвались в мою жизнь и мы лгали вам каждый месяц о том, что я болен или что моя мать нуждается во мне дома, это было так тяжело. Когда вы поняли, кем я был — и никто из вас не испугался — это было похоже на это чудо. Я не мог понять, почему вы все были так милы с этим, а потом, когда вы захотели стать животными, чтобы я не...
Сириус обнял друга.
— Одно из моих самых больших сожалений о том, что я попал в тюрьму, Лунатик, это то, что меня не было рядом с тобой, когда ты нуждался во мне.
Римус крепко обнял своего друга.
— То, что ты даже думаешь, что это просто показывает, что я пытаюсь сказать. Вы трое сделали меня лучше и заставили меня почувствовать, что, может быть, я не был монстром. Но это были не только вы трое. Снейп узнал и Лили... это не то, что можно скрывать, и родители не хотели бы, чтобы чудовище обучало их детей. Это факт, Сириус, что бы вы ни думали по этому поводу.
— Ты даже не сказал никому из девушек, с которыми был, не так ли?
Римус покачал головой.
— Есть причина, по которой я не заслуживаю отношений, Сириус. Я даже не могу быть честным с другим человеком о том, что происходит со мной три раза в месяц. Мэри была самой хорошей девочкой в школе, и она знала, что я лгал ей. Она обвинила меня в измене ей, и знаете что — я признался в этом, потому что это была лучшая альтернатива, чем сказать ей правду.
Сириус только смотрел на своего друга печальными глазами.
— Однажды ты поймешь, что заслуживаешь большего счастья, чем кто-либо другой.
Увидев, как Римус покраснел, он улыбнулся.
— Но поскольку я единственная цитата из цитаты "родитель" в этой ситуации, я голосую за то, чтобы ты теперь был профессором Гарри, поскольку мне плевать, что ты оборотень. Ты можешь начать на следующей неделе.
Римус поймал себя на том, что улыбается своему другу.
— Чему я его научу, Сириус?
Сириус только пожал плечами.
— Что бы ты, блин, ни хотел, Лунатик. Ты профессор. Так что исповедуй.
— Я не профессор... неважно, — сказал Римус, качая головой. Он знал, что лучше не пытаться исправить логику Сириуса, поскольку тогда он оказался бы в полемике, в которой он не хотел участвовать. — А что ты собираешься делать, пока я буду учить Гарри?
— Еще не решил. Но я знаю, что не собираюсь сидеть здесь и слоняться без дела, — сказал он ему, оглядывая гостиную. — Я хочу починить свой мотоцикл, может быть, добавить к нему кое-что. Починить задний сад, ты можешь помочь мне с этим, с садом и еще с чем-то; у тебя всегда был зеленый палец. В какой-то момент, как буквально прошли годы.
Римус рассмеялся, качая головой в ответ на своего друга.
— На самом деле я удивлен, что это не было первым, что ты сделал, выйдя из тюрьмы.
— С кем? — спросил Сириус, с недоумением глядя на друга. — Не говоря уже о том, что я выглядел не лучшим образом, когда вышел. И не то чтобы дементоры помогали в этом вопросе; хотя, с другой стороны, это не заставило меня задуматься о том, насколько я не трахался или так немного позитивной ноты. Но нет, я не чувствовал себя и не выглядел наилучшим образом, когда меня выпустили из тюрьмы, Лунатик. Потом я имел дело с домом и с Гарри. Секс точно не был вариантом.
Римус усмехнулся.
— Ты всегда находил способ. Может быть, тебе повезет, и тот целитель, о котором ты постоянно пишешь, даст тебе жалкий трах.
— Да ну тебя, — воскликнул Сириус, швыряя подушку в лицо своему другу.
— В последний раз я переписываюсь с ней только о благополучии Гарри. И я только дважды писал ей по поводу идеи завести Гарри собаку!
Римус лишь широко ухмыльнулся своему другу.
— Разве ты однажды не сказал Джеймсу, Питу и мне, что ты только "помогал" Гестии Джонс с ее домашним заданием по древним рунам, когда мы поймали ее на шестом курсе в нашем общежитии?
Сириус пожал плечами, улыбаясь своему другу.
— Она изучала рунические символы моих новых татуировок.
— Татуировки на твоих руках с ее ртом, обернутым вокруг твоего...
— Заткнись, Римус, — потребовал Сириус, когда его друг рассмеялся.
— А как насчет того времени, когда вы только "болтали" с Гретой Кэтчлав о важности изучения чар?
— Мы ГОВОРИЛИ о чарах! Она была одной из лучших учениц в классе!
Римус лишь приподнял бровь.
— А тот факт, что вы оба были совершенно голыми?
— Ну, разговоры о чарах могли также распространиться на использование части моего значительного обаяния...
— Угу, — со смехом сказал Римус.
Сириус только посмотрел на своего друга.
— Как будто ты был таким невинным! На седьмом курсе мы с Джеймсом нашли тебя трахающимся с старостой Равенкло в чулане для мётел у Большого зала.
Римус покраснел, вспомнив, как его друзья, увидев его на карте, отыскали его и открыли дверь как раз в тот момент, когда он прижал Нору к стене.
— Не в этом дело, Сириус.
— Или как насчет поцелуев топлесс с той блондинкой из Хаффлпаффа в Хогсмиде? Вы двое здорово разгорячились, когда мы с Питом нашли вас у лачуги!
— А как насчет того времени, когда ты искал свою бумагу для зелий под юбкой Гленды Читток? — воскликнул Римус, пытаясь отвлечь от себя внимание, и покраснел от смущения.
— Лунатик, она сидела прямо на моей газете! — запротестовал Сириус, его глаза засмеялись при воспоминании.
— Как жаль, что вам пришлось так тщательно искать, когда ей нужно было только встать? — предположил Римус, его глаза заблестели от смеха.
Сириус лишь широко ухмыльнулся.
— Ну, мои пальцы были очень заняты проверкой.
Римус ухмыльнулся, громко посмеиваясь.
— У тебя все еще есть худшие оправдания, которые я когда-либо слышал.
— Я думал, что они довольно умны. Кроме того, вы, придурки, никогда не хотели слушать мои рассказы, когда я начал объяснять, как мы с Сарой Андерсон целовались в шкафу для метел напротив офиса Филча, — самодовольно сказал он. — Или то, как нас с Андерсон чуть не поймали на этом в классе магловедения — так что я импровизировал.
— Излишне говорить, что ты не был монахом, что возвращает меня к моей первоначальной точке зрения на тебя и этого целителя.
— Чисто профессионально, Лунатик, клянусь.
Римус только улыбнулся своему другу.
— Я позволю тебе сохранить свои иллюзии. Но я научу Гарри.
Сириус просиял.
— Знал, что могу рассчитывать на тебя, приятель! Чему ты собираешься его учить?
Римус поднял свою сумку с пола и покачал головой.
— Понятия не имею. Это то, над чем я собираюсь работать в течение следующих нескольких дней.
— Хорошо. Спасибо, Лунатик. И если целитель проявит хоть какой-то интерес, что ж, может быть, я получу тот трах, который мне нужен.
Римус усмехнулся, допивая свой напиток. Он попрощался и воспользовался камином, чтобы отправиться домой, пока Сириус выключал свет и поднимался наверх на ночь.
Сириус заглянул в спальню Гарри и увидел, что его крестник крепко спит, прижавшись к мягким игрушкам Мародеров, разбросанным вокруг него.
Он проскользнул в ванную, планируя принять горячий душ, и после разговора с Муни, напомнившего ему о хороших временах, его джинсы немного неудобно сидели в промежности, так что, возможно, подрочить тоже можно, подумал он про себя.
Поскольку Римус поднял хороший вопрос, Сириусу всегда нравился секс, но он не искал серьезных обязательств или отношений, если уж на то пошло. Несмотря на то, что это термин Римуса, он был скорее одиноким волком и всегда им был. Он знал, что ему нравилось, но он жил для своих друзей; никогда не находил времени, чтобы пригласить женщину в свою жизнь, в отличие от Джеймса с Лили.
