— То есть убить, — кивнул Эш и уже занес посох, как его вновь остановил лейтенант.
— Лэр, вам по голове чем прилетело? Или сон дурной приснился?
— Нет. Мне сны вообще не снятся.
Рэккер немного помолчал, а потом спросил:
— Скажи, ты с бабой когда-нибудь был?
— В плане был? Ну общался, да.
— Не, спал с ней?
— Спал?
— Да. Спал. В постели.
— А надо?
Лейтенант отпрянул, а потом начал кашлять, пытаясь сдержать свой смех. Эш недоуменно чесал макушку, не понимая, чего от него хотят.
— Мда, лэр генерал, — выдавил из себя Рэкер. — Кажется не всему вас в дворце обучили. Придется пройти краткий курс — "как стать мужиком".
— Это так необходимо? — Эш, вопреки всему, очень не любил учиться. Он любил ром и все красивое, но не учиться.
— Еще как, — строго кивнул лейтенант.
— Ну ладно, — обреченно вздохнул волшебник. — С ней то что делать?
Девка, видимо весьма строптивая, грозилась что что-то откусит генералу, если тот только расстегнет ременную пряжку. Смысл этих угроз, перемешанных с проклятьями и оскорблениями, был надежно сокрыт от разума парня.
— Сам выкручивайся, — еле сдерживая смех, процедил Рэккер.
Эш задумался, а потом смекнул.
— Зверье! — гаркнул он. — Кто больше всех собрал языков?!
Уже спустя пять минут, перед генералом стояло семеро. У каждого по пять красных обрубков — видимо максимум. Ну, оно и понятно. На три с половиной тысячи трупов не может быть слишком много. Волшебник был рад тому, что так ловко придумал с наградой.
— Значит так, бойцы! Берем эту леди, тащим в любой дом и пользуем.
Легионеры переглянулись и разве что не облизнулись.
— Но если к отбытию вас не будет в строю — ошейники согреют ваши буйные головы.
— Лэр, есть лэр! — рявкнули они.
— Нет! — закричала девка. — Нет! Прошу! Генерал! Нет!
Но её никто не слушал, а солдаты тащили её к одному из уцелевших домов. Вскоре оттуда послышались женские крики и плач. Генерал все никак не мог, что они там такого делают. Неужто пытают? И вот этому нужно будет научиться волшебнику? Кошмар... Но, король сказал, значит надо сделать. Впрочем, это все потом, а сейчас пора переходить к главной части предстоявшего спектакля.
— Так! Голодранцы! Здесь на земле лежат трупы наших врагов. Каждого вы должны обезглавить, а головы их нацепить на наши штандарты!
Да, были и такие — с флагами даже, только деревянные и самопальные. Ну да ничего. Железо, кони, луки, ружья и прочее это дело наживное.
Работа закипела, а Эш пытался стойко выдержать поток непонятных ему подколов лейтенанта. Слышались женские крики и мужской, животный смех. Стучали топоры о кости и дерево. Сверху падал снег. Он кружился, танцуя на ветру. Эш любовался снегопадом. Юноше нравилось все красивое...
9й день месяца Зунд, 322й год, королевство Арабаст
Громыхнуло. Эш отмахнулся от воспоминания и резко дернул на себя дверь. Та не поддалась. Чертыхнувшись, магик толкнул её в другом направлении и вошел в темную залу. Где-то в глубине сидела женщина. Лицо её скрывал мрак, и даже редкие вспышки молний не могли осветить что-то кроме подола шикарного платья.
— Нашел меня.
— Как видишь, — кивнул Эш.
— Будут вопросы?
— Никаких. Мне и так все понятно.
— А у меня будут!
Леди встала и сделала шаг вперед. По мере того, как её каблуки цокали по паркету, сквозь мрак проглядывало лицо. Очередная вспышка, и вот волшебник увидел перед собой младшую сестру жениха. Именно она являлась центром проклятья — оборотнем.
— Когда ты спал со мной, ты знал, что это я за всем стою?
— Не обманывай себя, — улыбнулся парень. — Ты не стоишь ни за чем. Просто кукла.
Леди рыкнула, скаля зубы, превращающиеся в клыки. Лицо Эша растеряло детскую наивность, становясь беспристрастной маской. Перед дочерью герцога стоял сам Пепел, демон в человеческом обличии, но девушка не знала об этом. Не могла знать.
— Я задала тебе вопр-р-рос, — рычал перевёртыш.
— Секунду, — попросил Пепел.
Магик задрал рукав рубахи и вчитался в написанное на коже.
— Да, — ответил он. — Догадывался.
— Ублюдок! — закричала леди и в этом крике не звучало ничего человеческого. — Все вы такие! Мужчины... И бр-р-рат, пр-р-редатель, он оказался таким же! Слава богам пр-р-ришел он! Он откр-р-рыл мне глаза на пр-р-равду! Дал мне силу! Дал мне власть!
Девушка говорила, а черты её менялись. Лопалась кожа, заливая пол кровью, трещало по швам платьем, кривился позвоночник, вытягивалось лицо, превращаясь в оскаленную морду. Гремел гром. Сверкали молнии. По жестяным листам маршировали капли дождя, отбивая свой, никому не известный ритм.
Вскоре, перед Эшем стоял монстр. Он мало чем походил на медведя. Скорее на помесь между человеком и зверем. Восемь футов ростом, могучие лапы сверкали когтями-саблями, из оскаленной пасти, застывшей на грани между человеческой и медвежьей, капала пена. Красные глаза сияли безумие.
Оборотень зарычал и бросился на волшебника. Одним махом он преодолел почти двадцать футов расстояния, всем весом обрушиваясь на Пепла. Тот принял удар на посох, окутанный пламенем. "Медведь" даже не рыкнул, когда пламя лизнуло его кожу и колючую, игольчатую шерсть. Слишком много ярости, слишком много колдовства.
Эш извернулся и оттолкнул зверя в сторону. Тот припал на четыре лапы. Когти засверкали золотом — видимо готовил какое-то умение.
— Первая форма: воплощение!
В тело оборотня впилось семь огненных лепестков. Запахло горелым, но то пылала лишь шерсть, а "медведь" даже не ощущал боли. Видимо столь слабая магия его не берет, а сильнее нельзя — замок развалиться и погребет под собой всех, кто собрался на празднество.
— Ар-р-р!
Оборотень размазался и на левой руке парня показалась длинная полоса, мигом окрасившая рубаху в багрянец. Умение, направленное на то чтобы разрывать цель на части, лишь ранило мага, успевшего уйти в сторону.
В этот момент Пепел понял, что если продолжит играться, то его могут попросту убить. У него не осталось выбора, кроме как убить.
Оборотень, повернувшись, вновь прыгнул на волшебника. Но в этот раз тот ударил в ответ. Страшен был тот удар. "Медведь", разбрызгивая кровь, со сломанной челюстью и выбитыми клыками улетел в сторону. Он ударился о стену, выбивая каменную крошку, и кулем свалился на землю.
Эш стоял, держа в руках посох. Его глаза стали красные. Вместе с ними покраснела загорелая кожа, а вены и вовсе стали цвета девственного рассвета. Третья форма — единение, форма, доступная только умелым волшебникам. Форма, когда огонь наполняет своей мощью каждую клеточку тела. Когда силы так много, что ударом посоха можно пробить стальной щит. Но Мастер был способен на большее.
Пепел оттолкнулся, оставляя на паркете вмятины в форме ступней. Он взмыл под купол свода, а потом, произнеся:
— Первая форма: воплощение! — камнем рухнул вниз.
Оборотень выставил свои золотые когти. Ими он мог резать камень, словно бумагу, — у волшебника и его огненного шара на конце посоха, не было и шанса. Огонь встретился со сталью когтей, охваченных свечением умения.
— "Не возможно!" — читалось в глазах монстра.
Волшебник не отменил единение, он все так же обладал силой самого огня! Шар обратил когти в пепел и с шипением прошел сквозь тушу, плавя и её, и камень под ней. Бой был закончен.
Он был скоротечен и прост. Но так и должно быть. Какая-то глупая девчонка, получившая в займы чужую силу не могла даже подумать о том, чтобы сравниться с великим волшебником.
Эш отпустил пламя. Его глаза вновь стали голубыми, а кожа загорелой. Исчез и огненный шар, оставляя за собой меняющееся тело и звон. То звенело разбитое проклятье. Оно, словно витраж, осколками осыпалось под стены замка, сбросившего ужасный покров. Вот только слышать это могли лишь магики.
Девушка постепенно принимала свой истинный облик.
— Две формы... невозможно... — прохрипела она. — Кто ты?
— Твой убийца, — ответил Пепел.
Он сел рядом и приподнял голову умирающего оборотня, кладя её себе на колени.
— Он меня обманул, — слезы катились по щекам леди. Дрожащими лапами-руками она пыталась закрыть страшную рану. Но смерть оставалась лишь вопросом времени. — Я умру из-за него.
— Нет, — покачал головой Эш. — Ты умрешь, потому что ты глупа, а в сердце твоем жило зло. Ты умрешь, потому что сама того захотела.
Девушка в последний раз сверкнула глазами, в которых все еще сверкал багрянец.
— Будь ты проклят, — прохрипела она.
Руки её повисли и из горла вырвался последний, судорожный вздох. Следом агония и тишина. Эш поднялся на ноги и, не оборачиваясь, вышел вон. Он сделал что должно. И плевать, что слева так болит в груди.
Утро того же дня
— Значит, виновата была сестра, — задумался Мервин.
Отряд ехал в сторону Задастра — города, граничащего с лесом Теней. Последний очаг цивилизации, за которым лишь земли, кишащее самыми опасными и мерзкими тварями. От огромных плотоядных пуков, до огне-чертей.
— Не понимаю, — протянул Лари. — Она ведь так любила брата, я думал — мать...
— В этом вся загвоздка, — вздохнула Мери, поглаживая своего коня. — Отец был к ней безразличен, мать не обращала внимания, только брат и был ей семьей. А тут эта баронесса явилась и захватила все внимание. Ревность, плюс сладкие обещания того странного человека, про которого она говорила Эшу. Ответ лежал на поверхности, странно что мы его сразу не разглядели.
— Непонятно только с этими пропажами и почему трупов всегда было по двое.
— Да, с этим — загадка.
— А можно мне? А можно мне?
Как можно понять, последние выкрики принадлежали волшебнику. Березка смерила его строгим взглядом, но все же кивнула.
— Все связано, — объяснял магик. — Временные чары нужны были чтобы замок каждую ночь погружался в полнолуние — оборотни ведь не урожденные, а заколдованные. Только в это время суток и могут перекидываться.
— Не объясняет трупы, — фыркнула Мери.
— Просто оборотень был не один, — подмигнул Эш.
— Что?!
— Ага. В еду подмешали яд, превращающий каждого в оборотня ночью. Именно поэтому никто не помнил, что происходило, пока они спали. Именно поэтому, трупы были такие странные и их всегда находили в паре. Видите ли, яд довольно хитрый. Вкупе с нужными чарами, он заставляет видеть человека... ну... человеком. То есть встречаются два монстра, и каждый из них думает, что он "нормальный", а встретил страхолюдину.
Народ задумался, первым откликнулся Меткий.
— Да, тогда это объясняет положение и направление ран, и "парность" жмуров. Только что тогда со тернитами?
— Ничего сложного, — развел руками Эш. — Юная маркиза должна была убивать всех, кто носил отрядный герб. Она их оттаскивала в погреб, где, я думаю, в специальном месте сделана "дырка" в проклятье. Туда она складывала тела, там они умирали и там же она пережидала отрезок в двенадцать часов.
— Так что когда ты нарочно изменил тост, — начала понимать Мери. — То она и выдала себя, вздрогнув. Ведь, леди помнила все, что было накануне.
— Именно, — захлопал беспечный волшебник.
— Все равно многое непонятное, — покачал головой защитник. — Зачем ты с ней спал? Как до всего этого додумался? Как смог одолеть оборотня? И, самое главное, почему ты не ел вместе с нами?! Неужели знал про яд?!
Эш понизил голос и заговорщицким шепотом произнес:
— Настоящий волшебник не раскрывает своих секретов!
Народ закатил глаза. Мери звонко шлепнула себя ладонью по лицу. Торговец цветами засмеялся. Ну не мог же он сказать, что когда-то именно таким образом всего за одну ночь был перебит весь Седьмой "Смердящий" легион.
"Бродячие пни" ехали по дороге, направляясь в приграничный город-крепость. А где-то там, в замке, у подножья Огненных гор метался настоящий, неподдельный монстр. Был ли он испуган, потому что хитроумная ловушка не смогла задержать преследователя? Или же на уме чудовища было нечто другое? Что ж, это откроется позже.
Глава 5. Предупреждение
14й день месяца Зунд, 322й год Эры Пьяного Монаха, королевство Арабаст
Мери открыла глаза, с радостью вдыхая свежий воздух Арабасты, а не затхлую вонь трущоб Солеса, откуда, если задание короля будет выполнено, леди наконец сможет съехать. Ни для кого не секрет, что, в основном, отряды тернитов так и жили перебиваясь на золото, полученное с миссий эрнитов. Удивительный парадокс, когда всесильный тернит вынужден жить на подачки жалкого эрнита.
Березка, потянувшись, одним движением собрала длинные волосы в тугой пучок, скрепив его острой шпилькой. Для фехтовальщицы нет большей трагедии, чем "хвост", внезапно закрывший глаза на скоростном выпаде. Тем не менее, Мери оставалась девушкой и не хотела ходить с мужским "ежиком".
Вопреки всем законам логики и жанра, утро в Арабасте было замечательным. Редко когда удается выспаться не в мятых спальниках и палатках, а на уютном сеновале.
Вот Алиса свернулась калачиком, накрывшись собственным плащом, дальше Мервин и Тул, спящие в полусидячем положении, прислонившись к спинам друг друга и держа оружие на изготовке — привычка опытных путешественников. Замыкал Лари, лежавший у входа и что-то бормотавший, мечник имел неаккуратную привычку разговаривать во сне.
Березка все крутила головой, но никак не могла найти Эша — последние полтора часа были временем его вахты, и волшебник должен быть где-то поблизости.
— Мери, — просопела Алиса. — Пожалуйста, слезь с моих волос.
— Прости, — извинилась глава отряда и поспешила убрать пятую точку с пышных, каштановых кудрей... которые станут таковыми, после того как жрица потратит полчаса на их расчесывание.
Просыпались и остальные члены "Бродячих". Мервин, очнувшись, по привычке выругался, но тут же оказался заглушен громоподобным зевком Тула.
— А где наше бедствие в бандане? — спросила Березка.
Ребята стали озираться, но кроме дрыхнувшего Лари на сеновале больше никого не было. Если, конечно, не учитывать наличие пузатого рыжего кота, примостившегося на балке и вальяжно качающего хвостом где-то под потолком.
— Криволапый опять дрыхнет, — покачал головой педантичный и порой слишком пунктуальный Тулепс.
— Не дрыхну я, — буркнул Лари, рывком поднимаясь на ноги. Зря он это сделал.
Парень мигом скривился и начал бешено чесаться, вынимая солому даже из тех мест, куда она просто не могла забиться. Первый закон побудки на сеновале — никогда не вставай резко.
— Ага, ну-ну, — кивала Березка, затягивающая ремень и поправляя ножны. — Наверняка только что заше... проснулся. Впрочем, где же Эш?
В этот самый момент с улицы донеслись отзвуки мерных ударов. Ребята переглянулись и, схватив оружие, буквально вылетели из помещения, чуть не снеся тяжелые двери с не менее тяжелых петель. Длинная, узкая сабля Березки полыхнула красным, жезл Алисы засветился золотым огнем, щит Мервина замерцал, волнами света накрывая отряд, Тул выхватил сразу четыре пистолета, а по клинкам Лари забегали молнии. "Пни" были готовы спасать своего новенького и резать, бить и убивать всех монстров и "Рэккеров", которые могли напасть на дозорного.
