Вступление. Лиса-крестьянка. (Завершено)

Импульс!

Руинщику почудилось, что он с разбегу налетел на бетонный столб. Кишки его вбило в грудную клетку и тазовые кости, болевой шок в долю мгновения погасил сознание. Бандита не разорвало надвое только благодаря энергии Ци с элементом Земли, плотными потоками текущей по его одежде, костям, тканям и органам. Со сплошным фингалом вместо внутренностей и полными штанами выбитого из кишок дерьма, он покатился по земле. Бедолага, обречённый минимум пять-шесть месяцев больше думать не о том, кого бы зарезать или изнасиловать, а о том, где бы найти и чем подкупить умелую жрицу с навыками исцеления.

Но он всё же кое-что сделал. Остановил стремительное движение Кицунэ.

Лиса, в развороте пропустила мимо себя падающее тело главаря, коснулась земли и, в движении формируя увесистую каменную дубину, приняла боевую стойку. Изготовилась отражать удары ножей, шипастых кастетов и остро отточенных металлических когтей, но отшатнувшиеся прочь руинщики не атаковали. Вытаращив глаза, они смотрели на своего упавшего командира и девчонку с каменной дубиной, жадно ждущую их нападения.

— На ФУДЗИВАРА вздумали рыпнуться, крысы руинные?! — торжествующим хищником взревела Кицунэ и ещё свирепее заулыбалась, увидев как при обозначении клана, у её противников от вспыхнувшего страха подкосились ноги. — А ну, рискните, чучела!

И бросилась в атаку сама, но трое руинщиков, не принимая бой, проворно развернувшись и задали стрекача в разные стороны. Так прытко, что растерявшаяся от неожиданности Кицунэ заметалась, выбирая кого преследовать и упустила момент.

— Фу-ты, гады. — хмыкнула она, бросила дубину, и, подбежав к валяющемуся на земле бандиту, быстренько его обобрала, завладев ножом, оружейным поясом со всякой дребеденью, наплечной сумкой и добротными, крепкими ботинками, приспособленными для импульсных прыжков и ударов по крепким противникам. Очень вовремя, а то её гражданские туфли уже совсем разваливаться начали.

Заметив движение в кустах, лиса ринулась в атаку и вспугнула бандюгу, вздумавшего вернуться за оставленной в лесополосе поклажей. На том месте, откуда пяток минут назад выскочили нападавшие, среди кустов смирно лежали три разного размера сумки, рюкзак и пара оставленных здесь луков, с полными колчанами стрел. Увидели красивую девочку, пожадничали, и не стали стрелять? Вот и замечательно! Вот он, эффект женственности! Не вбитая в бок стрела — уже огромный комплимент красоте и привлекательности юной леди!

Навьючившись разбойничьим добром, Кицунэ выбралась из лесополосы и через пару минут вернулась к ферме, представ перед изумлённой толпой. Вернулась, когда все уже решили, что она вместе со своим напарником их бросила и у бежала в город, а их оставила тут, для отвлечения бандитов.

— Теперь нам нужно продержаться часа четыре! — выкрикнула Кицунэ, сбросив добычу на землю. — Вы все до сюда добрались, а значит — не самые слабые люди! Кто может держать оружие?!

Все переглянулись, и ни один из двух сотен не вызвался.

— Часа четыре? — язвительно спросил какой-то парень. — Да бандюги своим большим фигурам покажут, что их кони здесь кого-то не доели, и те всю нашу биомассу раскатают максимум через час. Сидите, сидельцы. А я побежал.

Он поднялся, сделал пару шагов и следом из толпы, мрачно склонив головы, вышли ещё человек десять мужчин. Не глянув ни на Кицунэ, ни на остальных, они пошли прочь от скопления беженцев.

— Вы куда?! — прозвучал истеричный женский выкрик из толпы и, расталкивая остальных, вперёд полезли несколько девушек. — Сбежать захотели?! Смотрите! Смотрите, они убегают!

— Возьмите хотя бы детей! — бросилась к одному из уходящих какая-то женщина.

— Тихо! — мужчина резко вскинул руку в останавливающем жесте. — Сюда смотри! — он задрал рукав рубахи, показав запястье с чёрной татуировкой. — Клеймо видишь? Я — насильник и семейный тиран. Так что держи подальше свою мелочь, и сама его куда хош тащи. Гнездо тебе короной, а не мне статья! Тех что есть хватит.

— Куда нам дитёй? — пробубнил другой. — Чтоб при сдаче силам закона нас же и покрутили, с дознаньем, где украли да чо с ыми делали? Саме бежите, и саме несите! А мы ж мужло! Нам незя.

Кицунэ не стала пытаться их задерживать, хоть все из ушедших плавно перешли на бег, а затем импульсами совершили первые прыжки, выдавая в себе генетически изменённых, способных применить в бою энергию Ци. Десяток лучников или копейщиков, более чем способных успешно противостоять руинным мутантам, покинули скопление беженцев и ушли. Бросив остальных.

— Ну и пусть проваливают, вырожденцы! — поплыли пересуды среди оставшихся беженцев, почти без исключения представленных теперь только женщинами и детьми. — Настоящее мужло! Жён и детей дома бить всегда с восторгом, а как кто посильнее женщины рядом показался, сразу полные штаны навалили, всех бросили, и бежать!

— Сами пробиваться будем! — заявила, собирая вокруг себя молодых женщин и девушек одна из самых деятельных и энергичных беженок. — Не берите ничего тяжёлого, оставьте неудобные для бега вещи.

Кицунэ смерила её взглядом. Высокая, крепкого сложения и с явным талантом к применению энергии Ци. Дочь самураев, или полукровка с очень удачно совпавшими генами. На куртке уже знакомый лисе значок в виде цветка розы. На одежде трёх... пяти... нет, восьми женщин такие же значки.

— Возьмите наших детей! — с надеждой обратилась к ним всё та же женщина, что от усталости и бандитских побоев едва волочила ноги. — Мой ребёнок ранен, его нужно отнести к врачу!

— Мы пришлём помощь, если прорвёмся. — отстранилась от неё командирша женской группы. — Сейчас нам ничем нельзя себя стеснять, или все погибнем!

— Но...

— Отстань, кому сказано?! Сиди и жди!

— Кто-то только что про вырожденцев говорил. — широко улыбаясь, скрестила Кицунэ руки на груди и обожгла дезертирш злым взглядом. — А вы, значит, не вырожденцы? Вы, значит, не мужло, и полные штаны себе не навалили?

Три десятка злых взглядов были ей ответом, но ничуть не напугали. Не напугала и самурайша. Развернувшая плечи и угрожающе вставшая перед Кицунэ.

— Ты чего тут шелестишь, кукла тощая? Думаешь, напугала кучку руинной погани, и на самураев теперь можешь пасть разинуть? Фудзивара, говоришь?! Много чуши всякой к сёгуну подшиться пытается! Какая семья и владения?! Сколько городов держите?!

— Она заставила меня мужло тащить! — прячась за спиной самурайши, наставила на Кицунэ палец знакомая девчонка. — И видели, видели?! Как она любезничала как с тем, что первым убежал! Колабо мужицкое!

— Ещё и смотрите, она в мужское оделась! Завидует мужлу, хочет как они быть, а?

Кицунэ подняла ногу и топнула, послав в землю импульс Ци, встряхнувший почву под ногами её противниц. Широко улыбнулась с нешуточной угрозой и наставила на разом побледневших, отшатнувшихся женщин трофейный бандитский нож.

— Валите отсюда, змеи поганые. Без шипения и укусов в спину сражаться проще будет. Жать только что своим шипением и ядом вы успели всех мужчин... всех солдат из нашей армии разогнать.

— Мы разогнали?! — задохнулась от возмущения лидерша дезертирш, но не успела бросить даже один аргумент, как вдруг атаковавшая Кицунэ резко сократила дистанцию, схватила оппонентку за одежду и применила борцовский бросок, перекинув верзилу через себя и во весь рост крепко приложив охнувшую самурайскую дочь об землю. Не дав ни мгновения на то, чтобы опомниться, топнула ногой и три каменных столбика выскочили из уплотнённой земли, ударив поочерёдно под зад, в поясницу и в спину самурайши. Не слишком вежливо и довольно болезненно подбросив её и поставив на ноги.

Самурайша, зло и плаксиво скривив физиономию, схватилась за спину, обернулась, но броситься на опасную малявку не решилась. Своё здоровье, оно ведь одно, а эта негодяйка, подумать только, ударить может!

Не дождавшись контратаки, лиса, рывком руки, указала всем дезертиршам направление на дорогу.

— Вон пошли, гадины! Через минуту ещё кого увижу — все кости переломаю! Пошли, я сказала! И командиршу с собой заберите! Живо, живо! Не спать!

Окриками и угрожающими взглядами подгоняя перетрусивших врагинь, она отогнала их подальше от своей фермы, а затем вернулась к оставшимся. Больше полутора сотен едва живых людей. Раненных и искалеченных, измождённых, малолетних или старых. Ни одного даже относительно похожего на воина. Теперь она одна. Против двадцати конных самураев и бесчисленной орды самых разнообразных руинных головорезов. Нужно продержаться. Четыре часа.

— Поднимайтесь, все, и прячьтесь на ферме! — Кицунэ указала беженцам на открытые ворота. — Все внутрь! Я укреплю оборону и... будем держаться! Не отчаивайтесь! Верьте в Единство! Нас обязательно спасут!

Первым делом, загнав всех внутрь фермы, Кицунэ занялась возведением укреплений. Исторгая из ступней бурные потоки Ци, направила их в землю и пошла вдоль своих владений, поднимая за собой сплошную пятиметровой высоты стену из уплотнённой земли. Замкнула кольцо, сформировала зубцы с бойницами, но не остановилась на этом, а снова пошла вдоль стены, напитывая её энергией Ци и формируя на стенах большие, такие чтобы видно было издалека, знаки Единства и клана Фудзивара. Вот так! Пусть враги три раза хорошенько подумают, прежде чем бросаться на эти укрепления. Вот здесь ведь кто стоит! Опасно даже близко подходить! Лучше всего вообще развернуться и, никого не трогая, пойти обратно в свой руинный город.

Делом вторым сбегала в спальню взрослых, покопалась в шкафу и вынула большую серую рубаху, от которой разбойничьим ножом откромсала всё лишнее и оставила один большой тканевый квадрат. Два совмещённых черенка от сельхозорудий, закреплённых друг на друге с помощью каменного фиксатора, ещё один черенок в качестве перекладины, закрепление ткани на перекладине каменными кольцами, и вот он, во всей красе! Штандарт клана Фудзивара.

Серый цвет, доминирующий в войсках северных регионов империи — не знак невежества или посредственности. Это — пепел. Пепел яростно пылавших, но беспощадно погашенных душ детей огня! Пепел, оседающий на броне и устилающий землю перед победоносными армия клана Фудзивара, пять столетий ведущих жесточайшие войны с чёрно-алыми ордами Великого Тектонического Разлома! Пыль перемолотых в мелкое крошево вражеских бастионов, прах шиамских мечтаний о захвате цветущих равнин! Не счесть и не измерить, сколько воинской доблести, сколько благородства и героизма в этом сером цвете!

Кицунэ вынесла штандарт и, запрыгнув на стену, водрузила его на одном из зубцов, повернув полотном в сторону леса.

Вернулась в дом, вытащила из холодильного подпола кирасу от своих бело-золотых доспехов, в меру сил очистила её от грязи и принялась надевать, покрепче затягивая ремни. Не столько ради защиты, сколько ради демонстрации своей принадлежности к Единству Культуры. К высшему их офицерству! Вот, полюбуйтесь, какие золотые вензеля! Такие кому попало даже в Единстве носить не разрешают. Исключительно высокопоставленным, очень важным леди! Хоть и набирают иногда в эти леди каких-то истеричных, злобных и совершенно глупых гадин. Даже доспехи за ними потом не очень приятно донашивать, зато радоваться можно, что теперь-то красота попала к настоящей, замечательной, доброй и хорошей девочке, которая просто, ну-у... может быть, немножко врунья.

— Леди Май! Леди Май! — к Кицунэ вдруг подбежало несколько детей. — А там! Одна девочка убежала!

— Какая девочка?

— Да обычная такая! В сером пальто и синей беретке. Смотрела так ещё вокруг внимательно, и с нами вместе везде пряталась, говорила что её мама и папа потерялись. А потом вдруг как побежит! Как прыгнет через стену! И удрала!

— Понятно. — Кицунэ кивнула. — Это бандитская шпионка была. Побежала рассказывать, что здесь — воин Фудзивара и Единства, а значит нападать будет опасно! Идите обратно, и сидите тихо. Ещё часика два продержаться надо, и помощь прилетит! На огромных бело-золотых дирижаблях!

На самом деле она сильно сомневалась, что бандиты так уж сильно её испугаются, и потому завернула на кормокухню. От усталости и растраты энергии всё тело Кицунэ тяжелело, становилось ватным, болело и требовало восполнения ресурсов. Пришлось прямо из ведра наглоталась холодной вчерашней каши. Хорошо, что много её наготовила! Очень даже пригодилась.

Беженцы сгрудились во дворе, и шарахались вправо-влево, уступая мнимой леди из Единства дорогу, когда она решала пройти туда или сюда. Чтобы меньше их беспокоить, наглотавшаяся каши Кицунэ слегка присела и, импульсом, забросила себя на стену. Встала возле штандарта и, блистая бело-золотым нагрудником, принялась демонстрировать свою решимость молчаливому и неподвижному лесу.

Долго ждать ей не пришлось. Минут двадцать прошло, прежде чем раздался свист разрезаемого воздуха и бронебойная стрела, пущенная из мощного лука, ударила в кирасу Кицунэ. Девчонка, успевшая заметить опасность, грамотно повернулась, приняла удар на скошенную поверхность и стрела, с взвизгом оставив росчерк на прочнейшем металле, рикошетом ушла прочь. Хлопнувший бронебойный импульс из смявшегося наконечника тоже ушёл в сторону, не коснулся тела лисы, лишь обжог краску на броне и перечеркнул один из золотых вензелей.

Метко влепили, сволочи! Хорошо, что не в голову...

Адреналин тут же шибанул Кицунэ по нервам и лиса, сорвавшись с места, ринулась туда, откуда ей прилетел подарок. Всего два прыжка, и она нырнула сквозь кусты под древесные кроны, а от неё во все стороны шарахнулись десятки разномастных мутантов. Бегут? Прекрасно! Нужно погонять их по лесу, и выиграть ещё немного времени!

Кицунэ погналась за тем, что был вооружён луком, надеясь отобрать у злодея опасную игрушку. Догнала бы легко, но через три или четыре скачка оба они, на полной скорости, вылетели на лесную прогалину и Кицунэ резко остановилась, прочертив на палой прошлогодней листве две борозды своими новыми ботинками.

Перед ней, в сотне метров, насмешливо скаля острые клыки, стояли трое здоровенных, как древние носороги, боевых коней, с зубастыми пастями и источающими синий туман, бешенными кровожадными глазами. Трое всадников на спинах чудовищ зловеще засмеялись и самый рослый из них тряхнул рукой, роняя вниз три цепи с висящими на их металлическими шипастыми шарами. Хлопок ладонью по бронированной шее коня, и держащий цеп конный лидер бандитов двинулся к Кицунэ, плавно наращивая свою скорость.

Тяжеловооружённый кавалерист первой линии, в задачи которого входит принятие на броню дистанционных атак, уничтожение ловушек, а затем взлом вражеской линии обороны, с пробитием линии щитов или укреплений. Принятие прямого удара от него было бы для Кицунэ равнозначно попытке остановить ладонью мчащийся на всех парах железнодорожный локомотив.

Не питая ни малейших иллюзий, девчонка сделала шаг назад, готовясь броситься наутёк, как вдруг сразу несколько стрел и метательных ножей вонзились в землю позади неё. Лиса краем глаза заметила не один десяток руинных мутантов, что перебегали от укрытия к укрытию, отрезая ей пути к отступлению. Каждый демонстративно держал оружие наготове. Только дёрнись, мол, и станешь похожа на ежа!