Ученик библиотекаря

— Ты можешь выбрать любое оружие, Нолти, — указал рукой эльф на стойки с оружием. — И советую хорошо подумать над выбором.

Тут и выбирать нечего. Майор обучал меня рукопашному бою, бою на шестах и легких топорах. Причем упор делал именно на рукопашку: за три месяца мастером-мечником не станешь. Да и за три года, если на то пошло. А что касается предоставленного в гимнасиуме оружия... В прошлый раз громила-горг выбрал тяжеленный фламберг, понадеявшись на свою мощь, защиту брони и пробивную способность оружия. Этот выбор оказалось для него фатальным. Я такой ошибки делать не собираюсь. Я прошелся вдоль стоек, приглядываясь и примеряясь к оружию, вытаскивая и вертя в руках разнообразные орудия убийства. У наставника Рунса коллекция была куда побольше, но и здесь было из чего выбрать.

Я вытащил из стойки клевец с длинной, обтянутой полосками сыромятной кожи рукоятью, и крутанул его в руке. Нет, тяжел, инерция великовата. Жаль, что здесь нет моего любимого шестопера, но тут уж ничего не поделаешь, придется выбирать из того, что есть. Майор владел, по-моему, всеми видами оружия, холодного так точно, но и он говорил, что мастером во всем быть нельзя. И оружие профессиональный воин выбирает себе сам, подгоняя под свою руку, и филигранно владеет от силы двумя-тремя видами, не больше. Например, длинным мечом и секирой. Или копьем и короткими парными саблями. А еще настоящий воин доверяет только своему оружию. Чужое может подвести в самый неподходящий момент.

Я пробежался глазами по остальному арсеналу. В основном здесь были представлены во множестве мечи, топоры, булавы и тяжелые алебарды. Горгам, оркам и гномам, обладающим недюжинной силой, в самый раз, а что делать мне? Все оружие явно рассчитано на грубую мощь, а не на скорость. А мне в бою с ангелом нужна именно скорость. Я уже решил было плюнуть на это дело и выходить на арену с голыми руками, благо учитель успел к этому времени превратить их в оружие, как увидел в углу скромный и явно давно никем не используемый, судя по слою пыли, шест. А вот это может подойти. Мне главное держать ангела на расстоянии, не позволяя ему приблизиться вплотную. Какими приемами владел ангел, я не знал, да и узнавать как-то не тянуло. Главное — продержаться минуту, показушничать и изображать из себя супермена я не собирался.

Вытащив шест, усиленный в нескольких местах широкими кольцами из какого-то темного металла, напоминающего бронзу, я крутанул его в руках, проделав несколько движений из малого разминочного комплекса. Шест загудел в воздухе. Что ж, неплохо. После тяжеленного тренировочного шеста Рунса, выточенного из железного дерева, этот шест летал, как перышко.

— Ты заставляешь себя ждать, Нолти! — послышался окрик Мэрилла, и я, крутанув шест еще пару раз, направился к клетке.

— Эй, Нолти, врежь этому уроду! — раздался вдруг в напряженной тишине гимнасиума чей-то голос. Я повернул голову в сторону строя первашек и увидел, как в приветствии поднял сжатый кулак гоблин с татуированным лицом.

— Да! Замочи этого гада! Вали его, Нолти! — раздалось со всех сторон. Надо же, не ожидал, что хоть кто-то меня поддержит. Гвалт нарастал, и Мэриллу пришлось прикрикнуть на разошедшихся учеников, дабы их успокоить. Я подошел к дверце бойцовской клетки и разулся. Арена была покрыта мелким красноватым песком, и босиком было надежнее. После стянул через голову куртку, оставшись голым по пояс, аккуратно ее свернул и положил поверх обуви.

— Руки, Нолти, — сухо скомандовал Мэрилл. Черт, совсем из головы вылетело. Браслеты. Их полагается снять перед боем. Я уже настолько привык к этим "украшениям", что просто не обращал на них внимания. Эльф повел рукой над аргитовыми наручниками, и те, вспыхнув на мгновение выдавленными в металле знаками, с легким звоном раскрылись и упали на пол. Хм... И что? Никакой разницы я не почувствовал. Впрочем, эти браслеты призваны не допустить использовать магию их носителями, а я — наоборот, ее впитываю.

Я вступил в клетку, неотрывно глядя на соперника. Ангел, как и в прошлый раз, стоял практически не шевелясь, но я знал, насколько обманчива эта неподвижность. Мгновенно переходить от полной расслабленности к взрыву — это искусство, подобное японскому иайдзюцу — древнему искусству мгновенного обнажения меча, — и учитель Рунс только-только стал подводить меня к основам. Два глубоких вдоха, один долгий выдох. Концентрация. Посторонние шумы, крики учеников, все лишнее исчезло. Восприятие обострилось, время стало течь медленнее. Первым нападать я не буду, такой опрометчивой ошибки, подобной той, что совершил тот горг, я делать не собираюсь. Понятно, что стоять все это время ангел не станет, но я потому и выбрал посох, чтобы держать светлого на расстоянии. Надеюсь, моя стратегия сработает, иначе я покойник.

Дверца клетки захлопнулась, и я остался наедине со своим противником. Тот продолжал стоять, ссутулившись и опустив голову, и казалось, что он не видит и не слышит ничего вокруг.

— Приготовились! Бой! — раздалась команда Мэрилла, и я расфокусировал взгляд, чтобы избежать тоннельного синдрома. Боец должен видеть все происходящее вокруг, не только своего противника. Со временем это умение приходит само, а у профессиональных воинов срабатывает на автомате, но я только начал обучение, и поэтому пока приходилось делать все, что называется, в ручном режиме. Ангел все так же продолжал стоять не шевелясь, и у меня зародилась робкая надежда, что минута так и пройдет без драки, главное, чтобы формальное условие было соблюдено. Секунды тянулись неимоверно долго, я боялся даже дышать. Я слегка сдвинул шест в сторону и чуть сменил стойку, перенеся вес тела на другую ногу, как вдруг ангел, стоявший до этого момента, как соляной столп, рванулся с места с непостижимой для простого смертного скоростью. Если бы не мое обостренное в момент смертельной опасности восприятие, я уже был бы трупом. Маятник и Выплеск в бою можно использовать не только для удара, его можно использовать и по-другому. Выброс энергии в правую ступню, полуразворот, и рука ангела, вытянутая в копье, проносится мимо моей груди, едва ее не задев. Толчок, разворот в полете и удар шестом сверху. Черт, мимо! Ангел успел увернуться каким-то змеиным движением и вновь замер, опустив руки. Нет, стоять, изображая из себя мишень, нельзя. Отойдя еще на несколько шагов назад, я раскрутил перед собой шест, пока тот не загудел в воздухе, создав передо мной завесу из полупрозрачных росчерков. Попробуй теперь подойди, сволочь светлая! Держаться нужно ближе к центру площадки, оставляя свободу для маневра, к клетке прижиматься ни в коем случае нельзя, ангелу достаточно одного удара, чтобы отправить меня в местную Вальхаллу, или что тут вместо нее. Атаковать бессмысленно, ангел слишком быстр и силен, остается только как-то его сдерживать.

Держа ангела в поле зрения, делаю мягкий шаг в сторону, готовясь отпрыгнуть в любой момент, как вдруг ангел исчезает, возникая слева от меня. Я успеваю развернуться, обрушив раскрутившийся вихрь шеста на ангела, но тот просто подставляет под удар худую, кожа и кости, руку, и шест разносит в щепки. Что за... Додумать я не успеваю. Меня поднимает в воздух и впечатывает в прутья клетки, выбивая воздух из легких. Я пытаюсь подняться, зная, что если останусь на месте, то этого боя не переживу. Внезапно я чувствую, как железные пальцы ангела впиваются мне в шею, вздергивая вверх. Я пытаюсь освободиться, но это все равно что попытаться разорвать голыми руками стальной трос. Я чувствую во рту кровь. Хватка на горле усиливается, перед глазами от недостатка воздуха плывет туман. Невероятная боль пронзает грудь. Я бросаю взгляд вниз и вижу, что ее, как копьем, пробила костлявая рука ангела. Почему я до сих пор жив? Передо мной появляются глаза ангела. Без зрачков и радужки, в них горит яростный белый свет, который с каждым мгновением разгорается все больше. Боли почему-то нет. Я воспринимаю все происходящее как-то отстраненно, как будто все это происходит не со мной. Похоже, я понял. Ангелы — это вампиры. Только обычным вампирам достаточно крови, а этим нужна жизненная энергия живых существ. А внутри любого мага энергии очень много. До меня как сквозь толстое одеяло доносятся крики. Жаль Локка: он наверняка поставил на меня и теперь окажется в проигрыше. Простите, учитель, я вас подвел. Эли... Черт. Если этот светлый урод меня убьет, то ей тоже придется схватиться с этим монстром. Нет. Нет! Не позволю!!! Если мне суждено сдохнуть, то эту тварь я заберу с собой! Внезапно что-то изменилось. Я почувствовал. Почувствовал свет внутри ангела. Тот самый свет, который есть и внутри меня самого. Перед глазами четко, как на картинке, возник тот самый момент в парке. Поток раскаленного огня, направленный на меня Архангелом, вспыхнувший яростный свет, который бесследно исчезает внутри меня, не нанеся никакого вреда. Я — пустотник. Аргитовые браслеты сняты, и я могу использовать магию. И не суть, что меня никто этому не учил. Хочешь энергии? Получай, тварь!

Магическая энергия хлынула из меня мощным потоком. Глаза ангела вспыхнули невыносимо ярким светом, а его лицо исказилось в экстазе. Еще! У меня много! Забирай все! Ангел попытался вырвать руку из моей груди, но на тот раз я сам накрепко вцепился в него, не позволяя отодвинуться. Жри, урод светлый! Ангел закричал. Его стало трясти. Вокруг нас возникло кольцо пламени, через мгновение вытянувшееся в огненный кокон, и краем глаза я увидел, как от невыносимого жара плавится решетка. Крик ангела перешел в вой и резко оборвался. Глаза его остекленели, превратившись в мутные стекляшки. Свет внутри них исчез. А энергия, до этого исходившая из меня мощным потоком, рванулась обратно, впитываясь в районе солнечного сплетения. Нет. Только не это. Ангел стал усыхать на глазах, через пару секунд превратившись в мумию, еще через несколько мгновений осыпавшись прахом на красный песок арены. Пламенный кокон исчез. Я сделал пару нетвердых шагов вперед, к выходу, шагнув сквозь прореху расплавленной решетки. В голове бушевал вулкан. Эли... Где она? Она ведь так на меня и не посмотрела... Пространство закружилось вокруг, сжавшись в точку, после чего взорвалось, разлетевшись черными осколками. Последнее, что я помню перед тем, как меня поглотила тьма, были огромные, испуганные глаза Эли. И будь я проклят, если я не увидел в них слезы.

Отступление второе. Кабинет старшего мастера-дознавателя Бишопа

Беловолосый дроу раздраженно барабанил пальцами по столу, на котором лежали листы отчета.

— Пронюхали все-таки...

— Ты ведь не думал, что такая информация останется в секрете? — Крысомордый человечек в мышиного цвета мундире без знаков отличия вальяжно развалился в кресле напротив хозяина кабинета, закинув ногу на ногу. — Мальчишку видели слишком многие. Да и Школа, хоть и находится за Барьером, не императорская сокровищница, туда можно попасть при сильном желании.

— И похоже, уже попали. Этот наемник из Гаров. Нолти не особенно-то тонко играют.

— А зачем им эти тонкости? — Человечек поерзал в кресле, поудобнее в нем устраиваясь. — Аристократы ведь, привыкли, что можно не стесняться в методах.

— Телохранитель? Поначалу я подумал, что Агата хочет мальчишку убрать. Гары — убийцы, а не защитники. Но, видимо, у нее другие планы, узнать бы какие...

— Да что тут думать? Наверняка хочет опередить первого советника и использовать мальчишку сама. Сама она, конечно, стать главой клана не сможет, но если проведет этого Ксандра через ритуал и передаст перстень своему брату... То клан Нолти исчезнет, а на его месте вновь возникнет клан Минаро, теперь еще более мощный, чем сто лет назад.

— Да, похоже на то, — скривился Бишоп, оттянув врезавшийся в шею жесткий воротничок форменного кителя. — Зачем только Аргис женился на этой стерве? Мог бы выбрать любую, так нет, надо было ввести в род женщину из Отверженного клана.

— Кто ж этих аристократов разберет? — пожал плечами человечек.

— Ладно, пусть с Агатой первый советник разбирается, не думаю, что он не в курсе событий. Его шпионы есть во всех кланах, и не думаю, что Нолти стали исключением. Так что докладывают твои спецы? Он еще без сознания?

— Да, пока в коме. Главный лекарь Школы уверяет, что никаких повреждений нет, ожоги и рана от удара ангела затянулись в тот же день.

— Что еще?

— Странный парень этот Ксандр, — почесал подбородок крысомордый. — В первый день ему повезло остаться в живых, но за три месяца, проведенных в библиотеке, достиг невероятного за такой короткий срок результата. Учеников Мэрилла раскидал, как котят. А потом вызвался вместо девчонки в клетку с ангелом. Когда это наследник из Высших своей жизнью ради безродной рисковал? Я ж и говорю, странный он.

— Ты забыл, он из другого мира. Там свои порядки. И на этой слабости можно будет в дальнейшем сыграть. Если выживет, конечно. А про его успехи я в курсе. Рунс решил сделать из парня бойца? Решил вспомнить молодость? Что ж, это интересно... — Дроу потер пальцем переносицу и устало откинулся на спинку кресла. — Надо бы ему еще пару учеников подкинуть. Это все?

— Да, почти. Директор Ланнис воет, что теперь школа осталась без учебного материала, и требует возместить убытки.

— Ничего, пусть воет. Повоет и перестанет. Если ему так нужен живой ангел, пусть сам сходит на передовую и добудет. Кстати, со всех взяли расписки о неразглашении?

— Да, всех предупредили, чтобы держали языки за зубами. Но ты ведь понимаешь, что рано или поздно информация о том, как мальчишка расправился с ангелом, выплывет наружу. Такого не скроешь.

— Да, надеюсь только, что поздно, чем рано. Еще что-нибудь?

— Нет, пока все.

— Хорошо. За мальчишкой должен быть постоянный присмотр. Распоряжение советника Бергиса. Как только он придет в себя, немедленно доложить мне. Советник очень хочет знать, как у этого Ксандра получилось разделаться с ангелом...

ГЛАВА 8

МАГ

Сознание качалось на грани сна и яви, то выныривая наверх, то вновь погружаясь в жуткий кошмар, где я вновь и вновь сходился в смертельной схватке с ангелом. И раз за разом умирал. Я всегда думал, что во сне не может быть больно, но ошибался. Каждый раз я заново ощущал, как тонкая, кажущаяся такой слабой рука ангела пробивает мою грудь, но не мог потерять сознание от невыносимой боли. Наконец я в очередной раз вынырнул из пучины мрака и страдания, ощущая, как бешено бьется сердце. Живой. Все-таки живой. И опять в школьной больнице, где же еще. Даже палата, похоже, та же самая. Протянув руку, ощупал грудь, там, куда пришелся удар ангела. Странно. Ни повязок, ни бинтов. Ладонь ощутила лишь гладкую кожу да проступившие ребра. Да и чувствовал я себя неплохо, небольшая слабость не в счет.

Регенерация сработала? Похоже на то. Рунс еще тогда говорил, что чем больше я впитаю магии, тем труднее меня станет убить. Только... Я поднес руку к лицу. Сквозь больничные окна проникали первые лучи восходящего старшего брата — основного солнца этого мира, и я увидел, что с рукой что-то не так. Нет, аргитовые браслеты вновь были на запястьях, руководство школы не могло позволить, чтобы ученик вдруг оказался без этих "украшений". А вот сама рука... С ней все было в порядке, не как в прошлый раз, когда я стал похож на узника концлагеря. И я не хотел есть. Абсолютно!