В 1550-х гг. историк Жуан де Барруш заявил, что создание Эстадо да Индия преследовало две цели: "войну с маврами и торговлю с язычниками"29. Стратегическое мышление, лежащее в основе этого решения, было ясным и простым. Оно было призвано обеспечить безопасность факторий, баз флота и улучшить доступ к рынку перца путем обеспечения контроля над торговлей восточноафриканским золотом. Также предполагалось исследовать дополнительные коммерческие возможности в Малакке и на Шри-Ланке. План был тщательно продуман, и за сравнительно короткий промежуток времени необходимо было осуществить огромный объем организационных работ и найти средства для инвестиций. Дон Мануэл не просто удовлетворял насущные краткосрочные потребности своего предприятия по торговле перцем, он сознательно создавал совершенно новое португальское государство в Индийском океане — государство со своим собственным правительством, собственными вооруженными силами и своими собственными социальными институтами.
Такой проект должен был быть подкреплен не только материальными ресурсами, но и структурой права и постановлениями, которые регулировали бы каждый аспект создаваемого нового государства. Масштаб задачи, стоящей перед советниками короля и чиновниками "Casa da India" можно оценить по достоинству, если понять, что эти правила должны были охватывать не только отношения солдат, моряков и коммерческих агентов внутри португальского сообщества, но также коммерческие и дипломатические отношения с азиатскими государствами, а также обязанности Короны перед церковью и всеми христианскими общинами, которые были пожалованы Португалии папскими буллами XV в. и которые составляли padroado real.
Юридические основы Эстадо да Индия были заложены в папских буллах и в праве завоевания, на которое претендовал Мануэл, когда принял титул "Короля Португалии и Алгарви по эту сторону и за морем в Африке, сеньора Гвинеи и повелителя завоеваний, мореплавания и торговли Эфиопии, Аравии, Персии и Индии". Король Португалии объявил себя сувереном морей и с теми же правами и привилегиями, что и любой другой суверен. Если правители Биджапура или Виджаянагара могли взимать налоги и выдавать пропуска, содержать армии, заключать договоры и вершить правосудие над населением, находящимся под их властью, то то же самое мог делать и король Португалии в своих владениях, которыми было море. Король Португалии, как морской правитель, мог выдавать пропуска тем, кто хотел войти в его владения, мог взимать таможенные пошлины, устанавливать монополии или объявлять те или иные товары контрабандой и имел право обеспечивать соблюдение этих законов в судебном порядке. Это была поистине новая концепция, которую ни одно другое государство никогда не пыталось повторить.
Отправка вице-короля, альтер-эго португальского монарха, на Восток стала моментом, когда это новое владычество стало реальностью. Два отдельных флота покинули Португалию в 1505 г. Первым, состоявшим из двадцати двух кораблей, командовал человек, назначенный первым вице-королем. Первым, на кого пал выбор короля, являлся Триштан да Кунья, но он был поражен временной потерей зрения, и король обратился к дону Франсишку де Алмейде 30. Алмейда был членом знатной дворянской семьи, сыном графа Абрантиша и двоюродным братом Васко да Гамы. Его назначение ясно свидетельствует о пробудившемся интересе высшей знати к восточному предприятию. Второй флот, ушедший два месяца спустя, в мае, состоял из шести нау под командованием Перо де Анайя, которому было приказано завладеть торговыми портами Софала и Килва с их торговлей золотом, которым, по мнению Мануэла, суждено было стать восточноафриканской версией королевской фактории Эльмина. Для защиты факторий в Индии должны были быть построены крепости, а для флота — база на острове Анджедива у индийского побережья и еще одна на острове Сокотра, откуда можно было бы блокировать устье Красного моря.
Даже беглое ознакомление с инструкциями Алмейды дает представление о сложности проекта, к реализации которого приступали португальцы 31. Мандат вице-короля (carta de poder) приказывает всем без исключения "соблюдать все его требования и приказы... как если бы они исходили от нас лично". По сути, он должен был представлять особу короля на Востоке.
"Во всех случаях, как гражданских, так и уголовных, и даже при вынесении смертного приговора, он имеет полное право голоса, его решения и приказы должны выполняться, и они не подлежат обжалованию... Кроме того, мы наделяем его полной властью над всеми делами, связанными с нашими доходами, будь то покупка или продажа наших товаров для погрузки нау или что-либо еще, касающееся наших доходов ... Мы даруем ему право смещать и увольнять капитанов крепостей и нау, когда это кажется желательным для блага нашей службы... и отстранять факторов, заведущих факториями или находящихся на борту кораблей".
В дополнение к этим широким полномочиям король наделил его "всей полнотой власти заключать от нашего имени договоры о мире и дружбе со всеми королями и сеньорами Индии на благо нашей службы... Более того, мы наделяем его всеми нашими полномочиями вести войну и отдавать приказы о ее ведении на море или на суше против любого из королей и сеньоров Индии, когда он сочтет это целесообразным"32.
В дополнение к его мандату Алмейде были выданы regimento, набор подробных инструкций, которые представляют собой необычное видение государства раннего Нового времени в действии. Одним из неизбежных последствий роста восточного предприятия стало то, что государственный аппарат Португалии должен был расти, чтобы соответствовать новым вызовам. По всей Европе государства раннего Нового времени перерастали возможности королевского двора и королевского совета по управлению. Советы со специализированными функциями возникали как зарождающиеся государственные департаменты, и для их деятельности набирались группы юристов и бухгалтеров. Это расширение власти должно было быть подкреплено тщательно продуманными административными кодексами, которые определяли юридическую ответственность и обязанности различных должностных лиц и включали их в общие законы королевства. В Португалии расширение королевского правительства, наиболее впечатляющим проявлением которого было Эстадо да Индия, потребовало серьезного пересмотра сводов законов, которые в конечном итоге начали издаваться в печатном виде, начиная с 1514 г., как "Ordena""es Manuelinas" и которые были одним из наиболее долговечных памятников правления Мануэла.
Представление об этом новом порядке, при котором наемные бюрократы, солдаты и матросы работают в соответствии с четко определенными административными правилами, можно получить в regimento Алмейды — первом сохранившемся подробном документе такого рода. Самым поразительным аспектом этих инструкций является то, что вся операция была задумана как единое королевское предприятие. Все, кто отправлялся на Восток, начиная с вице-короля и ниже, были слугами Короны и получали жалованье и пособие натурой. Факторы и капитаны кораблей и крепостей подчинялись непосредственно Короне в лице ее представителя, вице-короля, и занимали должности по его усмотрению. Все платежи и вся коммерческая деятельность должны были осуществляться непосредственно в Лиссабоне — от выплат заработной платы отдельным солдатам до крупных закупок перца в Индии. Велись подробные записи о каждой единице огнестрельного оружия и артиллерийском орудии, а также о каждом предмете церемониального убранства, предоставленном для церквей и часовен, которые должны были быть построены и профинансированы как часть padroado real. Даже процесс разграбления захваченных кораблей был детально регламентирован — скрупулезно оговаривались точные пропорции добычи, распределяемые на разные нужды и в соответствии с рангами разных должностных лиц 33.
Основной целью этой уникальной государственной структуры было обеспечение контроля над торговлей перцем из Малабара. На бумаге операция должна была работать следующим образом: Корона назначала агентов в основных портах торговли перцем, которые закупали перец по ценам, согласованным с местными правителями. За перец платили серебром и медью, присланными из Европы, и золотом из Восточной Африки. Торговля золотом также была объявлена королевской монополией, и впоследствии импорт лошадей в Индию и торговля с Европой гвоздикой и корицей были добавлены в список запрещенных товаров, которыми можно было торговать только за счет Короны. Каждое судно в Индийском океане должно было купить пропуск (cartaz) у португальцев и декларировать свой груз и пассажиров, которых оно перевозило. Некоторые предметы, главным образом военные припасы, были объявлены контрабандой и не подлежали перевозке. Утверждалось, что одной из целей картажей было обеспечение защиты и безопасного проезда союзникам Португалии, но все корабли должны были платить таможенные сборы португальским властям — механизм, который помог бы покрыть огромные расходы на содержание Эстадо да Индия 34. Чтобы обеспечить соблюдение этих правил, которые были призваны радикальным образом изменить всю структуру торговли в Индийском океане, португальцы содержали военный флот и укрепленные фактории на перцовом побережье Малабара и в районах торговли золотом в Восточной Африке. Перманентную блокаду Красного моря предполагалось установить с базы на острове Сокотра.
До сих пор удивительно осознавать смелость, с которой была задумана эта идея восточной империи. Небольшое, бедное и изолированное европейское королевство с небольшим накопленным капиталом, слаборазвитой промышленностью и с самыми примитивными инструментами управления стремилось создать государство на другом конце света и навязать торговую монополию купцам из многочисленных богатых, густонаселенных и могущественных королевств, многие из которых обладали военной мощью, позволяющей сокрушить любую армию, которую Португалия могла бы выставить на поле боя. Португалия планировала создать военизированное государство, которым будет управлять королевская бюрократия, которое будет защищать оплачиваемая профессиональная армия и флот и которое будет управлять огромной королевской коммерческой монополией. Более того, это было государство, которое должно было претендовать на господство на море и в то же время осуществлять юрисдикцию над всеми христианами к востоку от линии разграничения, установленной по Тордесильясскому договору. Создание Эстадо да Индия потребовало огромных организационных усилий и мобилизации ресурсов в ранее немыслимых масштабах, — задачи, которые включали реальное и концептуальное расширение государственной власти, намного опережающее самые крайние требования, выдвинутые любой другой монархией эпохи Возрождения в Европе. Когда правители Англии, Франции и Габсбургских монархий предприняли первые пробные шаги по созданию эффективных административных органов на основе своих королевских дворов и органов королевского совета, а также когда они искали средства для оплаты содержания более или менее постоянных военных сил, которые могли бы бросить вызов власти и привилегиям феодальной знати, португальская Корона продвигалась вперед, создавая то, что на бумаге было самым сложным централизованным государственным предприятием своего времени.
Готовность португальской монархии взять на себя правительственные обязанности и ответственность за операции, проводимые от ее имени на Востоке, резко контрастирует с пренебрежением, проявленным Кастилией в отношении создания любого эффективного механизма управления своими территориями в Новом Свете. Лишь поколение спустя, в 1530-х гг., правительство Карла V, довольно запоздало, приступило к установлению института наместничества и эффективному отправлению закона и правосудия в Новой Испании.
Рост мощи государства раннего Нового времени зависел от двух факторов: обеспечения контроля над средствами принуждения и облагаемыми налогом излишками экономики. Вооруженная сила позволит собирать налоги, а налоги позволят набирать и оплачивать вооруженные силы. Эстадо да Индия, самое замечательное из всех государств раннего Нового времени, не было исключением, и по мере его развития поддержание военной мощи и поиск средств для ее оплаты начали вытеснять прежние, чисто коммерческие цели предприятия.
Империя грабежа
Хотя Алмейда взял с собой подробные regimento, которые должны были контролировать все аспекты нового Эстадо да Индия, португальское присутствие на Востоке уже приобретало самостоятельный импульс. Васко да Гама продемонстрировал, что можно завоевать огромное личное богатство и что применение силы может принести впечатляющую прибыль как отдельным лицам, так и Короне. Теперь Алмейда, следуя общей схеме своих инструкций, был полон решимости не остаться в стороне в борьбе за богатство и приступил к систематическому грабежу городов в западной часте Индийского океана — захватывая припасы и оснащение для своих кораблей, грабя товары для факторий, награждая своих людей и обеспечивая себе и своей семье личное состояние — всегда откладывая пятую часть для Короны и, как хороший сын церкви, долю для строительства монастыря Жеронимуш в Белене под Лиссабоном 35.
Приплыв со своим флотом в Килву, Алмейда отверг любые попытки переговоров и захватил город. По словам очевидца, "король бежал, а капитан-майор возвел на престол другого короля [и]... приказал всю добычу отнести в дом, каждому под присягой". Отплыв в Момбасу, которая, к несчастью, приобрела репутацию враждебной по отношению к португальцам во время первого путешествия да Гамы, он взял штурмом и сжег город, "и капитан-майор приказал им разграбить город... и любой человек, который нашел золото, серебро или жемчуг, должен был получить двадцатую часть. И все принялись грабить и обыскивать дома, выламывая двери топорами и таранами... Таким образом капитан-майор собрал большую сумму для торговли с Софалой"36.
Корабли и люди были оставлены, чтобы начать строительство крепостей в Килве и Софале, которые должны были контролировать торговлю золотом, в то время как Алмейда, нагруженный добычей, отплыл в Индию, чтобы основать базу на островах Анджедива и навязать новый режим монополии на торговлю перцем правителям Малабарского побережья.
Тем временем весной 1506 г. другой флот покинул Лиссабон под командованием уже выздоровевшего Тристана да Кунья, а Афонсу де Албукерки был его заместителем. Целью этого флота было обеспечение контроля над торговым путем через Красное море, но поведение капитанов должно было показать, насколько свободно они интерпретировали свои инструкции. Они, конечно, были слугами Короны, но чувствовали себя совершенно свободными служить Короне так, как они считали нужным. Разграбив относительно бедные города на северо-западном побережье Мадагаскара, Албукерки начал грабить порты на южном побережье Аравии и захватил контроль над Ормузом 37. В смелом и уверенном письме вице-королю он описал великие военные достижения себя и своих людей, то, как он снабжал свой флот и как его последователи обогатились за счет грабежа. Как он писал Алмейде, "у них было найдено много золота и много мечей с серебряными рукоятками и драгоценностями, принадлежавшими знатным людям. Сбор всего этого добра занял у наших людей восемь дней на маленьких лодках, за это время некоторые из них извлекли большую выгоду от того, что нашли".
