— Кому нужную-то?
— Демиургу, наверное. Тут не мой уровень, чтобы размышлять на эти темы. Впрочем, это опять и снова не важно. Ответь лучше на вот такой вопрос. Ты хоть понимаешь, что в отличие от всех нас, только что существенно изменил мир? Ни крохотное и незначительное изменение, а полноценное изменение одного из основных законов?
— Более чем понимаю.
— Сирус, ты кто такой?
— Я? Сирус Дагот. А то и сам не знаешь.
— Имя роли не играет. Кто ты такой на самом деле?
— Я это я. Большего и сам не знаю. То, что не Демиург, я и так уже говорил, причём ни один раз. Могу, ещё раз повторить если хочешь. И да, я никакая не реинкарнация Демиурга. Демиурги не умирают и потому не перерождаются.
— Уверен?
— Более чем. Если Демиург погибнет, то исчезнет и мир созданный им. Понимаешь, в основе всего вот этого, — тут я показал на всё вокруг, — лежит матрица мира. Так вот, изменяя матрицу, можно менять мир. Но при этом есть сила, которая стабилизирует саму матрицу. И она внешняя. Понимаешь, что это значит? Матрица — это по сути весь мир. Точнее его основа. А тут воздействие извне. То есть извне матрицы и выходит, что извне мира. А кто может быть вне мира, но при этом влияющим тут на всё?
— Демиург?
— Очень может быть. Или, кто-то его замещающий, но при этом равной силы. Поверь, если бы это воздействие исчезло, мы бы это очень быстро заметили. Тут бы всё разом разрушаться начало.
— Так в последнее время... Кризисы?
— Кризисы — это другое. Это стабильность общества, но никак не мира. С миром всё хорошо и стабильно, что не может не радовать. Так что тут, всё в порядке. Кстати, по поводу необоснованных опасений. Контроль идёт извне системы, а я внутри неё.
— Ну хоть так, хотя... всё одно напрягает немного.
— Не одного тебя. Кстати, раз храм освободился, забирай.
— Не, зачем он мне, — отмахнулся Мерунес. — Сам же знаешь какие у меня планы.
— Так не дело если бесхозный останется. Опять же какая пакость заведётся.
— Как заведётся, так и уберёшь. Вон, опыт уже есть. Или... Забирай сам.
— А мне он зачем? Сам знаешь, как я отношусь к жрецам и обрядам. Так что... Стоп. Есть идея. Система, кто заменил местного даэдра?
— Требуется уточнение, что понимать под местным даэдром.
Вот пакость какая. Сколько не настраивай, всё одно вылезет какая проблема на пустом месте. Только вот я теперь учёный, при всех настраивать не полезу, особенно когда можно просто спросить по-другому.
— Система, установить специализацию даэдра которому день назад принадлежал этот храм.
— Обман, заговоры, яды, ловушки, предательство, свержение власти.
Ну вот, что-то знакомое. Не совсем, ядов и ловушек у неё нет. Тут к другому обращаться нужно, но похоже, ничего не скажешь. Так что, с храмом разобрались.
— Система, передать храм Боэтии Дагот.
— Принято, — прозвучало в ответ.
— Вот и хорошо, — согласился Мерунес. — Действительно, что тебе самому возиться. Ладно, пойду я. А то там мои...
— Погоди секунду, — перебил я Мерунеса. — Ты не будешь против если я тут немного аргониан позаимствую?
— А каких именно?
— Тех, что из местного лагеря.
— Этих то? Да забирай хоть всех. Для моих планов они всё одно бесполезны.
— Вот и хорошо. Тогда, пожалуй, ...
Договорить я не успел, поскольку Мерунес исчез. И вот что интересно, он не на свой план отправился. Ну, судя по остаточному следу. Чувствую, у кого-то новостей сегодня прибавится, а потом и новой головной боли, причём сразу и в прямом, и в переносном смысле этих слов.
— Сбежал, — прокомментировал я, обращаясь уже к аргонианке. — Впрочем дело обычное, больше ничего интересного тут не ожидается, ну а скучных обязанностей у Мерунеса и своих хватает.
— Слушай, а кто это был?
— Кто именно? Тут много кто были. И жрецы, и погань какая-то, и Мерунес.
— Жрецы мало интересны, — отмахнулась аргонианка. — Впрочем, как и воины. Уже случалось видеть и не раз. А вот остальные... например, этот вот Мерунес. Он кто? Бог?
— Один из принцев Даэдров. Или, если по-другому, высший даэдр. Ну а так, да. У вас тут таких как он богами называют.
— Ого! Самый настоящий?
— Ну да. Сомневаюсь, что кому-то придёт в голову подделывать Мерунеса Дагон. Сложно, да и опасно. Сомневаюсь, что Мерунесу это понравится, или что он оценит такую шутку.
— Ничего себе у тебя знакомые! Знаешь, если бы не моя ситуация. Ну, когда терять уже нечего, я бы уписалась от страха, только при его виде.
— Да ничего такого... — начал было я, а потом сообразил, что это я привычный. Да и сам могу... А вот для остальных видеть даэдра в боевой форме редко когда приходится. Так что нужно немного пояснить ситуацию. — Мерунес никого не думал пугать. Просто, неожиданно позвали куда-то в неизвестное место. Вот он и подготовился к возможным неприятностям. Форму сменить недолго, но время всё одно нужно, а так сразу всё наготове.
— Форма?
— Ну, ты же не думала, что он постоянно так. Неудобно. У любого даэдра, даже самого мелкого и незначительного, всегда несколько форм, в которых он может находиться неограниченно долго. Есть повседневная, есть боевая... да любая, что только в голову придёт. Ну, и их можно свободно менять.
— Да ну? Вот так запросто. Хочу, огромный мужик с рогами и шипами, а захочу... Ничего себе!
— На самом деле всё не так просто. Любое изменение, особенно если массу тела приходится увеличивать или уменьшать, силы требует, а её запас не бесконечный. Например, тот же Мерунес. В обычной жизни он немного ниже меня, но поплотнее.
— Да... я и говорю, ничего себе! А второй, ну тот что наш бог, вроде как.
— Второй уже неважен, поскольку целиком и полностью в прошлом. Да и до того, ничего из себя не представлял. Просто, когда-то давно, ещё в начале мира, аэдру который занимался местными болотами понадобился подручный из даэдров. Может, проверить что хотел, или посмотреть мир в развитии... теперь уже точно не узнаешь, да и не важно. Ну а потом, сильные аэдры ушли из мира, а такие вот как тот мелкий даэдр остались. Сильные, те сами могут за собой присмотреть. Мелкие — или примкнули к сильным, которые способны о них позаботиться, или исчезли, или вот как он, деградировали до чего-то неразумного. Мало того, ставшие опасными. Пришлось его убрать.
— Ну, про эту непонятную систему даже спрашивать не буду. Понятно, что это какая-то там штука для... Как ты там богов назвал?
— Аэдры и Даэдры. Одни создают, другие развивают. Кстати, именно поэтому они и не боги. У них только половина силы демиурга.
— Знаешь, — уверила меня аргонианка, — если смотреть с моей стороны, очень даже боги. А теперь главный вопрос. Ты появляешься в храме. Уверяешь, что не жрец и не паладин. У тебя в друзьях...
— Скорее уж в знакомых. Дом забот структура отдельная и независимая.
— Ну хорошо, пусть в знакомых, но числятся боги. Да ещё и эта система. Так вот, ты то сам кто?
— Я? Сирус. Сирус Дагот. Если хочешь точнее, то посмотри вон туда. Статую видишь?
— Там вообще-то не одна статуя, но да. Сложно не заметить, особенно учитывая, что ещё совсем недавно там ничего кроме хлама не было.
— Так вот. Центральная фигура как раз меня и изображает.
— Погоди, выходит... Я же обращалась к... забыла, как её.
— Хул. Хул Дагот. Если официально.
— А Дагот это имя рода?
— Скорее семьи, так правильнее звучит, если не забывать, что мы среди данмеров живём. Ну, и ещё имя великого дома Морроувинда.
— Значит выходит, эта Хул тебе приходится... Слушай, а ничего что она аргонианка, а ты человек?
— Знаешь, я это тоже заметил. Только вот всё не так просто. Хул даэдр, как и я. Ну, а выглядеть мы можем как угодно. Ну, или как на свет появились, как в данном случае.
— Странно, необычно, но похоже и так бывает. Хотя, у меня подобное в голове не укладывается. Остался последний распоследний вопрос. А как теперь со мной быть? Местный Бог исчез, а меня уже объявили жертвой богу. Понимаешь, для местных меня уже нет. А теперь ещё и бога нет.
— Почему же нет. Очень даже есть. Теперь этот храм Боэтии принадлежит.
— А Боэтия это кто?
— Боэтия? Даэдр. Богиня, как ты выражаешься, со схожим предназначением, которое и было задумано для этого храма.
— А эта Боэтия...
— Погоди, давай отложим Боэтию до лучших времён и пока местными делами займёмся. Сама слышала, Мерунес не возражает по поводу переезда местных аргониан. Осталось только узнать, не против ли они сами перебраться.
— Отсюда? Да вне всяких сомнений!
— Э нет, не скажи. Всегда лучше спросить, чтобы потом поток жалоб не выслушивать, и не возвращать обратно.
— Ты знаешь, тебя послушать, так смертные только и делают что жалуются. Не может быть такого.
— Очень даже может, — возразил я. — Впрочем, просто послушай.
Ну, а дальше я просто расширил своё сознание, легко коснувшись аргонианки, и дал ей услышать вечный хор голосов. Ну, сами понимаете, чем больше культ, тем больше верующих. Чем больше верующих, тем больше молитв, или обращений, как мне их больше нравится называть. Да, большинство из них — это просто слова. Люди, меры, цески, да неважно кто, прячутся от угроз мира за привычными ритуалами. Редко звучит благодарность. Ну, а чаще всего... просьбы. Бывают и требования, но это уже наглость, и тут у меня все права сделать строго наоборот. Редко, но делаю. Если уж совсем достанут.
— Ой! Что это? Это же просто... не разберёшь ничего.
— Это то, как звучат слова смертных обращённые к тем, кого ты богами называешь. На самом деле разобраться не трудно. Нужно просто выделить что-то одно, и сразу всё станет понятно.
— А что одно? Вот как понять, что важнее?
— Просто. Смотри на интенсивность. Чем больше сил в послании, тем оно важнее. Не всегда, конечно, случаются исключения. Например, когда кто-то очень щедро проплатит жрецам. Только вот, в основном, способ рабочий. Так что выбирай самое яркое, или просто наобум, и слушай.
Дальше я просто некоторое время постоял рядом. Согласен, с непривычки подобное может кого угодно в ступор ввергнуть. Однако эта аргонианка отлично справляется. И особого страха не замечаю. Возможно, это из-за её статуса? Так же сейчас, когда всё изменилось... Впрочем, о чём это я. Это я знаю, что изменилось, а другие?
— Жуть и кошмар, — заметила она, спустя некоторое время. — И ведь какую только чепуху не просят. Нет бы что реально важное. Одежда у них старая. Крыша обветшала. Нашли на что жаловаться! Главное, что эта крыша вовсе есть. А дыры — это ерунда. Их и заделать можно. Что же до одежды, то не нравится так поменяйся с кем, перешей наконец. В чем проблема-то?
— Так все к разному уровню комфорта привыкли. Вот и запросы потому очень и очень разные. Ладно, пошли, покажешь с кем поговорить стоит. Ты местных знаешь.
— Ну... Понимаешь...
— Не-а, не понимаю, — уверил я аргонианку. Хотя догадываюсь, понятное дело, но это не важно.
— Так нельзя мне выходить. Да и для окружающих меня уже нет.
— А кто тогда есть?
— Никого нет. Жертва богам есть. Предмет, можно сказать. Ну, а с предметами не разговаривают.
— А со мной разговаривают?
— С людьми, обычно тоже нет, но уже по другой причине. Только вот, тут поговорят. У самих статус ниже некуда. Почти вещи.
— Но если так...
— Со мной всё одно не будут. Я даже для них уже ничто. Пустое место. Понимаешь, если ты и так в самом низу в смысле положения в обществе, то жить куда как легче, если есть кто-то ещё намного ниже. Так что поверь, о моем новом статусе забыть не дадут, — пояснила ситуацию аргонианка.
— Да, народы могут отличаться, как и принятые в них обычаи, но основа у всех одна. Ладно, но показать с кем говорить ты же можешь?
— Показать... Да как я покажу, если выходить нельзя?
— Так, давай думать, как решить эту проблему.
— Да тут хоть думай, хоть нет... Разве что... Слушай, можно использовать тот же фокус, при помощи которого меня сюда доставили. Только я не уверена, что он и дальше применим.
— Фокус?
— Ага. Ну, сам ритуал перехода из изгоя в жертву богам в лагере проводили. Сам понимаешь, остальным подобное видеть необходимо. Ну, чтобы почувствовать себя не на самом дне. Впрочем, я уже об этом говорила. Так вот, после ритуала жертву богам нужно же как-то в храм доставить. Вот и придумали способ. Только вот им только для храма пользуются, а я уже тут.
— Погоди, — уточнил я, — а там что в условиях говориться? До храма, или до принесения в жертву?
— Да ничего там не говорится. Понимаешь, зачем что-то придумывать, если одно и другое просто совпадает? Ну, если смотреть с нашей стороны. Хотя, теперь нашей мне говорить не положено.
— Вот тут точно можешь не заморачиваться, уж поверь моему опыту. Наобщался уже.
— Это с кем? У Вас там что, тоже принято в жертву всех приносить?
— Совсем не принято. Во всяком случае, как тут. Нет, я, вообще-то, рабов имел в виду. Там тоже существенное изменение статуса, если со стороны посмотреть.
— Не такое существенное. Уж поверь мне. Есть у нас... них в лагере пара бывших рабов. Так вот, у них статус куда как выше.
— Ладно, ну её эту тему, не ко времени. Главное другое, раз в твоём способе...
— Он не мой.
— Ну хорошо, пусть даже так. Так вот, если не оговорена длительность, то можно и дальше пользоваться.
— А если возмутятся?
— Да и пусть себе возмущаются. Их проблемы.
— Просто...
— Вот именно что просто, — согласился я. — Это ведь не мне, а им нужно отсюда выбраться. Кто будет слушать, тем помогу. Ну, а насильно осчастливливать никого не буду. Да и зачем мне изначально конфликтные личности? Знаешь, такой радости и прежде хватало, чтобы ещё лишнюю завозить.
— Да не, ты не путай. Это они против меня возмущаться могут. Против переселения они и слова не скажут.
— А я и не путаю. Поверь моему опыту, если кто-то склонен создавать проблемы на пустом месте, просто пытаясь немного возвыситься не за счёт собственных поступков, а унижая других, то от таких лучше держаться подальше.
— Ну, тут спорить не буду, может ты и прав. Мне такие знания как-то не нужны.
— Так что к даэдрам... Ну их, этих возмущающихся. Рассказывай, что это за способ такой хитрый.
— Да там не совсем способ, скорее уж на упаковку похоже.
— Пусть на что угодно будет похоже, главное, чтобы ты смогла показать...
— С показать проблемы будут, — уверила меня аргонианка. — Руками не получится.
— А почему... — начал было я, и тут вспомнил Боэтию с её проблемами, и слова что этот хитрый способ похож на упаковку. — Так, история повторяется. Сказать тоже никак, как я понимаю?
— Совсем никак.
— Ну, а головой показать? Просто, поворачиваясь в нужную сторону?
— Это можно. Наверное. Я не пробовала, но должно получиться.
— Вот и отлично, тогда...
— Но есть одна маленькая такая сложность, как я узнаю кто передо мной стоит? Из-за мешка на голове ничегошеньки не видно.
— А мешок то зачем?
— Положено, наверное. Не сообщали как-то. Но, так как через мешок почти ничего не видно... разве что дырку проковырять. Но только маленькую, чтобы не заметно было.
