5.1. Слово Ишты. Книга 1.

— То есть, — вкрадчиво заключил господин да Миро, — вы утверждаете, леди, что именно из-за Хозяина приехали в Рейдану? И именно для него собираете информацию о Темном маге? Насколько я понял, вы представляете здесь не просто своего брата, но еще и Ишту?

Я чуть вздрогнула, а потом ощутила себя на перекрестье взглядов и прикрыла глаза. Вот засада. Хитрец. Не зря о нем так тревожно отзывался Эррей. Лиса... ну, действительно лиса: ведь именно этого-то вопроса я от него сегодня как раз и не ждала.

-Глава 10-

Времени на раздумья было не так уж много — даже король от камина смотрел холодно и сурово. Одно неверное слово, и мне придется долго объясняться с палачом на тему неблагонадежных связей. Или, скорее всего, с недостойной поспешностью покидать Рейдану. Потому что отношение к Иштам тут неясное. А времени, чтобы попытаться убедить собеседников в своих добрых намерениях, у меня почти не осталось.

Наконец, я подняла взгляд и как можно тверже посмотрела на да Миро.

— В некотором роде вы правы, сударь. Мое появление в столице напрямую связано с желанием Ишты избавиться от угрозы Невирона. Но было бы неверно считать меня его официальным представителем. И было бы нелепо принимать за кого-то другого: когда придет время, Хозяин сам покажется. В его власти решать, что, где, когда и кому сообщать. Пока я выполняю всего лишь просьбу своего брата. Ничего больше. И не уполномочена налаживать связи между Хозяином и Валлионом.

Господин да Миро недобро сузил глаза.

— Вы знаете, какую часть суши получил новый Ишта во владение?

— Равнину, — спокойно ответила я. — Думаю, вы уже сами это поняли, сударь. Хотя бы по тому, что последние отчеты с периферии должны видеть первым. А они, я полагаю, в последние пару месяцев сильно изменились. Но если вы и сейчас не верите, то могу со всей ответственностью заявить: да, на территории Валлиона больше не осталось ни одной Твари. И они не появятся здесь до тех пор, пока Хозяин жив. Конечно, есть еще некоторые трудности в Фарлионе, но это обусловлено тем, что последствия стоявших там Печатей устранить гораздо сложнее. Собственно, именно поэтому там понадобились Фантомы. И это — одна из причин, по которой мой брат не может надолго его покинуть.

— Вы хотите сказать, что Ишта сейчас находится в Фарлионе? — мастер Драмт аж вперед подался от нетерпения.

— Нет, — тонко улыбнулась я. — Хозяин может находиться где угодно. Даже за этой дверью. Потому что почти никто не знает его в лицо. И никто не может сказать, как он выглядит на самом деле.

— Что еще вы можете нам сказать, леди? — довольно бесцеремонно вмещался в разговор священник.

Я улыбнулась чуть шире.

— Сказать-то я могу много. Вопрос в другом: а что из этого вы готовы услышать?

Мастер Драмт странно вздрогнул и кинул на меня шальной взгляд, однако святой отец только задумчиво кивнул.

— Скажите, леди: если я приглашу вас на беседу, вы уделите мне время?

— Вероятнее всего, святой отец.

— В таком случае я, пожалуй, отложу расспросы, иначе они грозят затянуться до самого утра. Господин да Миро?

— Согласен, Ваше Преосвященство, — почти без задержки кивнул начальник Тайной Стражи, а потом повернулся ко мне. — Итак, леди? Что же конкретно вы хотели узнать?

Я перевела дух: ну слава богу, вспомнили, что скоро ночь на дворе. Нет, я верю, что эти люди привыкли не спать сутками, но бедной хрупкой девушке, утомившейся подпирать собой тяжелое кресло, когда все остальные благополучно сидят, будет нелегко пережить часы до рассвета в такой неудобной позе. Причем, присесть мне никто даже не предложил. Видимо, решили, что я достаточно самостоятельная, чтобы решить этот трудный вопрос без их участия.

Ха-ха.

Я встряхнулась.

— Первым делом я хотела бы узнать, существует ли в природе карта Невирона. И взглянуть на нее, если, конечно, это возможно.

— Возможно, — без тени удивления кивнул господин да Миро, а потом хлопнул в ладоши и что-то шепнул на ухо мигом примчавшемуся слуге. Тот подобострастно поклонился, особенно уделив внимание молчаливому королю, а потом беззвучно испарился. Но через пару мгновений (явно ведь знали, что спрошу!) вернулся с длинным рулоном отлично выделанной бумаги и, бесшумно переставив фрукты, расстелил передо мной карту.

— Как вы понимаете, сведения неточны, — обронил начальник Тайной Стражи, как только за слугой закрылась дверь. — Невирон слишком хорошо защищен, поэтому на данные даже этой карты нельзя полностью полагаться.

— Какой у нее масштаб? — сразу спросила я, чтобы знать, как ориентироваться.

— Один к пятидесяти тысячам, — с легким удивлением отозвался да Миро.

— Хорошо... — я присела на подлокотник ближайшего кресла и подвинула к себе драгоценное полотно.

Примерное расположение Невирона я знала: самый юго-восток карты Во-Аллара, можно сказать — край мира, заключенный почти в такое же кольцо непроходимых гор, как Фарлион, и отделенный от него широкой полосой необитаемой Степи. Причем, если верить карте, ширина Степи раза в полтора превышает ширину территорий некроманта. А в длину была такова, что пересечь ее пешком представлялось крайне трудоемкими делом. Даже если забыть, что она кишмя кишела всевозможными видами нежити.

С запада окружающие Невирон горы омывались Южным морем, потом чуть севернее, его хранила Степь, она, в свою очередь, граничила с одной стороны с Серыми горами (и это я не только видела, но и чувствовала с некоторых пор), а с другой упиралась в Пустыню. Причем, хорошую такую Пустыню, на пару месяцев верблюжьего пути. Между Степью и Пустыней имелась широкая полоса первозданного леса, в которой из-за расползающихся из Невирона тварей почти никто не жил. А на северо-западе виднелась могучая и широкая Кайра. Почти бесконечная, огромная, величественная и по-своему прекрасная, хоть и не судоходная из-за многочисленных порогов и коварных подводных течений. А вот уже в устье Кайры вызывающе чернела приличная такая по размеру точка — Скарон-Ол, про который я уже твердо решила, что когда-нибудь там побываю.

Я внимательно уставилась на Невирон.

Негусто... да, надо признать, что в отношении него карта была расцвечена очень бедно, если не сказать, что вообще никак. Всего несколько хаотично разбросанных рек, какие-то холмы на границе со Степью. Пара очень крупных городов на юге страны и несколько отметин от самых близких к границе деревень. И все. Вообще. Ни указаний на столицу, ни дорог, кроме самых крайних, ни маршрутов.

М-да-а.

— Я могу перерисовать эту часть? — повернулась я к подошедшему лорду да Миро. Тот кивнул.

— Можете. Но это займет некоторое время. Скажем... пару дней. Я скажу писцам.

— Не нужно. Найдите мне тонкую бумагу, стекло размером с эту часть карты и какую-нибудь подставку, чтобы его можно было ровно установить. Я все сделаю сама.

Я удостоилась еще одного странного взгляда от мастера Драмта, но начальник Тайной Стражи неожиданно заинтересовался. И снова хлопнул в ладоши, негромко объяснив расторопному парню в бело-золотой ливрее его нелегкую задачу. Тот быстро кивнул, еще раз поклонился и исчез. Правда, на этот раз отсутствовал гораздо дольше, так что я успела выяснить у собеседников, что единственные два города, указанные на карте Невирона, называются Нерон и Нерал. Столицами не являются, но лишь по той причине, что столицы у Невирона не было вообще. Зато была Пирамида, в которой жрецы, по слухам, творили крупные жертвоприношения. И были такие же Пирамиды во всех населенных пунктах — где побольше, где поменьше. Но цель у них была одна — получать жертвы. Причем, жертвы по любому поводу и непременно добровольные.

Касательно того, почему это так, господин да Миро достоверно не знал — из Невирона досюда добралось слишком мало живых, чтобы рассказать об обычаях страны некромантов. Однако то, что люди там жили, это точно. То, что обычных налогов не платили, еще точнее. И даже то, что налоги во всех смыслах слова им заменяла жертвенная кровь — точнее просто не придумаешь. А вот почему именно она, зачем и для чего — никто не знал. Люди просто приходили в храмы, просто просили о чем-то своем (от плодородной земли до свежей чекушки перед сном), становились почетными донорами и все. На этом считалось, что молитва услышана и в скором времени принесет хозяину результат.

Человеческие жертвы тоже были — Лин и Тени об этом уже рассказывали, однако, по словам да Миро, это случалось не так уж часто: примерно раз в год. На какой-то особый день, когда Айд требовал от своих поклонников особого отношения. К этому дню "жертвенных" людей собирали возле Главной Пирамиды (самой большой, по слухам) где-то на юге Невирона, потом загоняли внутрь, как овец на бойню, и... все. Больше их никто и никогда не видел. Но зато вершина Пирамиды на несколько дней становилась видной изо всех уголков страны.

Что уж выпрашивал Жрец у своего жестокого бога во время этого ритуала, никто не знал. Об этом было не принято говорить, и даже коренные невиронцы имели об обряде лишь смутное представление. Однако касательно того, что их вполне устраивало такое положение дел, да Миро тоже подтвердил: невиронцев с самого детства растили, как скот. Как кормовую базу для прожорливого Айда. Их воспитывали с мыслью, что это когда-нибудь случится, они жили и умирали с мыслью, что на самом деле побывать в Пирамиде — значит, оказаться поближе к богу. Иными словами, почетно, увлекательно и очень полезно. Другое дело, что они все-таки стремились подольше пожить, стараясь отдавать Сборщикам никчемных соседей-стариков. Однако было и немало таких, кто даже на заклание отправлялся с необъяснимым смирением. А еще были те, кто шел туда с гордо поднятой головой и пребывал в полной уверенности, что переходит в лучшую жизнь.

— Прошу вас, леди, — тот же проворный слуга с поклоном поставил передо мной большой кусок прозрачного стекла.

Я оторвалась от увлекательного диалога с господином да Миро, увидела грубовато сколоченную (кажется, парень только что выудил откуда-то плотника и велел немедленно сделать?) подставку, благодарно кивнула и жестом велела подвинуть к камину. Потом таким же жестом потребовала поставить на нее стекло. Сверху положила карту, затем — еще один лист очень тонкой (наверняка дорогой) бумаги, после чего убедилась, что она отлично просвечивает, и занялась самым обычным рисованием, которое у нас осваивает каждый школьник в период увлекательного занятия "переводилок".

Проще, как говорится, не бывает.

Достав из сумочки свой безотказный карандаш, я велела удивленному слуге придержать краешек сползающей бумаги и всего за пару минут абсолютно точно срисовала необходимый мне фрагмент. Сохранив при этом все пропорции, масштаб и даже четкость линий. Тут и рисовать-то было — тьфу. Главное, чтобы имелся хороший упор и нормальное освещение.

— Вот и все, — сказала я, ловко убирая грифель и отнимая от карты свою копию. Потом поискала глазами нож, знаком попросила одолжить его у начальника Тайной Стражи, быстро обрубила излишки (а хороший у него нож, наточен, как бритва) и, дорисовав "север" и "юг", сложила копию вчетверо. — Благодарю вас, сударь.

— Это ваш карандаш, леди? — неожиданно подал голос Его Величество.

Я взглянула на стальной корпус, который ради прикола попросила Дарна покрыть тем же составом, что и мой доспех, и кивнула.

— Да, сир.

— У вашего брата я видел точно такой же.

— Да. Это подарок отца.

Король задумчиво проследил за тем, как я прячу свою драгоценность обратно в сумочку, а я незаметно перевела дух и мысленно похвалила себя за то, что додумалась вычернить себе орудие рисования. Заодно, избавилась от важной улики. Потому что если бы у меня оказался точно такой же карандаш, как уже видел и трогал король... кхм. Он и так уставился на меня с подозрением. И так буравит глазами, будто засомневался. И так следил за моей рукой, когда я резала бумагу, словно голодный пес — за куском колбасы... блин. Еще немного, и я начну думать, что он обо всем догадался!

Однако Его Величество нахмурился и, наконец, отвернулся.

— Что еще вы хотели узнать, леди?

Я же ненадолго задумалась.

— Меня очень интересует, на чем основывается магия Жреца. Мастер Драмт, ваша магия, насколько мне известно, базируется на формировании мыслеформ с последующей их вербализацией и дальнейшим материальным воплощением. При этом основой вам служит Эйнараэ с его особыми лингвистическими конструкциями. А что использует Жрец, когда создает свои заклинания? Он ведь их создает?

— Кхе...

Я удивленно повернулась к магам.

— Что-то не так?

— Леди, — странно закашлялся мастер Иголас Двир. — А вы не могли бы задать свой вопрос немного иначе? Знаете, я не первый год преподаю в Магистерии, но, признаться, мне незнакомы термины, которые вы сейчас использовали.

— Ох, простите, мастер, — искренне смутилась я. — Я просто хотела сказать, что ваша школа предусматривает использование образов, сформированных первоначально в уме, верно? Такой мысленный образ — и есть неоконченное заклятие. Вернее, по смыслу-то оно закончено, но до тех пор, пока остается лишь образом, еще не работает. А затем вы используете другую форму, словесную, сливаете вместе два этих элемента и в результате формируете совершенно иную конструкцию, которая уже имеет цвет, вид, смысл и, разумеется, силу.

— Э... верно, леди. Хотя вы весьма оригинально излагаете известный каждому новичку материал.

— Я немного знакома с теорией, мастер Двир, — улыбнулась я. — У меня есть хороший друг, который помогает ориентироваться в этом вопросе.

Мастер Двир важно кивнул.

— Я понял вас, леди. И вы совершенно правы: для материализации готового заклятия нам требуется знание глубинной сути вещей. Их истинные, изначальные имена, владение которыми и позволяет добиться власти над тем или иным предметом. Собственно, процесс формирования заклятия представляет собой процесс увязывания этих имен... от самых простых предметов до сути действий... после чего оно обретает законченный вид и способно воплотиться в какой-то определенной форме. Я, наверное, непонятно объясняю?

— Нет-нет, — поспешила заверить я. — Вы прекрасно объясняете. Значит, Эйнараэ служит вам своеобразным переводчиком? Используя его, вы, тем самым, переводите мысли в реальные образы, сохраняя точность термина и, заодно, придавая простому слову истинное звучание?

— Можно и так сказать. Эйнараэ очень точно описывает суть вещей, леди, именно поэтому эары являются сильнейшими магами нашего мира. И поэтому мы стараемся перенять их опыт для своих собственных нужд.

Я покачала головой.

— Чтобы правильно использовать Эйнараэ, нужно очень четкое произношение, мастер Двир. Одна ошибка в интонации, и заклинание испорчено.

— Тоже верно. Поэтому наши ученики на протяжении двадцати лет изучают язык эаров, учась правильно использовать его во время произнесения заклятий.

Я выразительно покосилась на мастера Драмта и чуть заметно качнула головой. На что он лишь невесело улыбнулся, а потом уставился куда-то в пол, пряча появившуюся в глазах слабую надежду на то, что когда-нибудь этот барьер будет пройден.