Глаза в глаза

— Ладно, — смягчилась я, — так о чем-то хотел поговорить?

— Я хотел попросить тебя приготовить что-нибудь особенное к приезду отца, — смутился Руан.

— Боже мой, да без проблем, — погладила его по руке, — только скажи, где, во сколько и на сколько персон.

Руан заметно расслабился и наконец-то улыбнулся. Видимо, ему было неудобно меня просить....эх, мужчины!!!

Мы просидели еще минут двадцать, во время которых я успела засыпать Руана вопросами, выяснив, что столы нужно будет накрыть сегодня вечером в комнате отдыха, на восемь персон. А вот время он пообещал уточнить чуть позже. Что касалось меню, то тут мой капитан полностью доверился моему вкусу. Ну что ж, постараюсь сделать все, чтобы встретить будущего родственника достойно!

Перед тем, как уйти, Руан сладким поцелуем поблагодарил меня...потом еще раз поблагодарил...и еще минут пять мы продолжали благодарить друг друга, пока, наконец, не разошлись, тяжело дыша, по своим делам.

Вернувшись на кухню, быстро ввела Лару в курс дела, попросив взять на себя сервировку столов и украшение комнаты, я вернулась к своим пирогам. До ужина было еще далеко, а завтрак пора уже было подавать.

Пока команда со здоровым аппетитом уплетала приготовленные нами яства, я набросала примерное меню. Вспомнив генеральскую свадьбу на Зрее, решила приготовить то же горячее, а вместо 'селедки под шубой' сделать похожий из имеющейся здесь рыбы и местных овощей. Чего не хватает, выяснится по ходу пьесы.

Оставив приготовления на более поздний срок, мы разошлись по своим каютам. А после обеда, убрав со столов и приведя кухню в порядок, я приготовила маринад для шашлыка и залила им кусочки мяса. Выбрав рыбку, засолила, чтобы она успела дойти до нужной кондиции, и занялась оставшимися продуктами.

* * *

*

К вечеру у нас все было готово. Лара очень красиво украсила комнату, сделав на одной из стен имитацию широкого окна из найденной где-то легкой ткани, задрапировав ее в виде шторы с шикарным ламбрекеном.

Из помещения вынесли все лишнее, оставив только три столика, соединив их в центре каюты. Этот импровизированный банкетный стол Лара накрыла тремя белоснежными скатертями, развернув их по диагонали и наложив одну на другую, и украсила его парой особенно красивых и ярких цветущих растений из тех, что успели расцвести у нас на кухне.

Особо изысканной посуды не нашлось, но, отобрав десять одинаковых тарелок с золотым логотипом корабля, она расставила их по периметру и дополнила столовыми приборами, а возле каждого набора разместила свернутые мной салфетки в виде небольших белых лебедей.

Вместо фужеров, которых тоже не оказалось на корабле, решили использовать небольшие стаканы из цветного стекла. Сервировка стола получилась простенькой, но довольно симпатичной.

У меня тоже все было уже готово. Горячее дожидалось своего часа в теплой духовке, закуски, прикрытые пищевой пленкой, стояли в холодильнике вместе с салатами. Тот, которым я заменила 'селедку под шубой', решила подать порционно для каждого, для чего использовала изящные креманки, как нельзя, кстати, обнаруженные нами при инвентаризации камбуза.

До ужина еще оставалось время, поэтому, еще раз проверив, все ли готово, я вернулась в свою каюту. Приняв душ и переодевшись в чистую одежду, прилегла ненадолго отдохнуть и незаметно для себя уснула.

Проснулась я от громкого стука в дверь. Мгновенно стряхнув остатки сна, открыла и обнаружила за ней Тревора, что-то взволнованно мне вещавшего. Из стремительного потока слов единственным, что я смогла разобрать, было то, что гости прилетели, и все ждут только меня.

Быстро переплетя чуть растрепавшиеся волосы, я выскочила из каюты и торопливо направилась в комнату отдыха. По дороге меня перехватил Алаин:

— Эми, ты только не волнуйся, там с отцом прилетели твои возможные родственники.

— Кто? — чувствуя, как от волнения внезапно перехватило голос, прошептала я.

— Я точно не знаю, с ними Руан разговаривает, но, как я понял, твои деды, — так же шепотом ответил Ал.

Чувствуя, как из моей головы стремительно убегает последняя умная мысль, оставляя меня в состоянии прострации, я, глупо хлопая ресницами,

растерянно уставилась на Ала:

— И что мне делать?

' А если там, и правда, мои настоящие дедушки?' — билось в висках.

Алаин, глядя на меня, весело рассмеялся:

— Ну, ты даешь! Там, вероятно, твоя родня, а ты не знаешь, что делать?

— Знаешь ли, не каждый день родню находишь, — обиделась я, — можно и растеряться.

— Все понял, — все еще посмеиваясь, сказал он, — беру свои слова обратно.

Пытаясь вернуть себе хоть какое-то душевное равновесие, не заметила, как мы дошли до комнаты отдыха. Остановившись перед дверью и ощущая бешеное биение собственного сердца, кое-как справилась со сбившимся от волнения дыханием, собралась с духом и вошла.

— Здравствуйте, — чуть живым голосом произнесла я.

Тут же на меня устремились глаза всех, кто был в комнате. Я смотрела на гостей, чувствуя себя неуверенно под их ответными взглядами. Руан стоял возле двери в парадном мундире, украшенном наградами, который невероятно ему шел, и ждал меня. Видя мое волнение, он подбадривающе подмигнул и, подойдя ближе, взял меня за руку, слегка сжав ладонь. Его поддержка меня немного успокоила, и, подняв на него глаза, я благодарно ему улыбнулась. Одарив меня ласковым взглядом, он повернулся ко всем присутствующим:

— Уважаемые гости, разрешите вам представить— моя пара, Эмилия Розман, — официально произнес Руан и подвел меня к двум высоким мужчинам лет пятидесяти. Они, не отрываясь, смотрели на меня, и в их взглядах было смешано столько чувств: удивление, печаль, восторг, искренний интерес...

— Эмилия, хочу тебе представить Вегеста форт Домара и Видара форт Асдиса. А это мой отец, с которым ты уже знакома, Раунтер форт Блейн.

Отец Руана подошел ко мне первым.

— Здравствуй, дочка, — он тепло улыбнулся, на мгновение прижал меня к груди и тут же отпустил, уступая место незнакомым мужчинам.

Ко мне тут же подошли форт Асдис и форт Домар. С вежливыми поклонами они, не отрывая глаз от моего лица, по очереди легко пожали руку. Последний долго не отпускал мою ладонь, словно впитывая увиденное, а в глазах горела радость с какой-то печалью и затаенной болью. Наконец, он неохотно отступил. Они с форт Асдисом переглянулись, повернулись к отцу Руана и хором произнесли:

— Это она, это наша Мира!

— Я был в этом уверен, — рассмеялся довольный Раунтер и посмотрел на меня, — А ведь я, как и обещал, связался с родственниками Гардена форт Асдиса и рассказал им твою историю. У них не хватило терпения дождаться вашего прилета на Луран, и вот мы здесь.

Я растерянно смотрела на мужчин, не зная, как теперь себя вести, что говорить. В голове, как картинки в калейдоскопе, крутились вопросы: кто же я? Кем были мои родители? Деды сразу признали меня, но как и что будет дальше?

В эту минуту в комнату зашли Лара, Тревор и Алаин. В руках они несли большие подносы с салатами и закусками, и я поспешила к ним, чтобы помочь поставить все яства на стол. Воспользовавшись этой паузой, чтобы успокоиться и привести свои мысли в порядок, я украдкой рассматривала дедов: оба высокие, статные, в военной форме, но без армейских регалий; у одного каштановые волосы с седыми прядками на висках, заплетенные в косу, а у второго волосы светлые, собранные в низкий хвост. Цвет глаз я толком не разглядела, но видно, что радужка разная, значит, они тоже высшие луранцы.

Когда все было готово, все расселись по местам. Во главе стола сел Руан, напротив него устроился его отец. Я села по правую руку от любимого рядом с Тревором, а за ним место заняла Лаура, оказавшись напротив Алаина. Форт Асдис и форт Домар сели слева от Руана, как раз напротив меня.

Утолив первый голод легкими закусками и, опробовав салаты, гости похвалили наше с Ларой кулинарное искусство. Зардевшись от комплиментов, мы поблагодарили их и убежали на камбуз за горячим. Прихватив по дороге фрукты, расставили все на столе и снова присоединились к мужчинам.

Потягивая морс из местных ягод — алкоголя на столе не было — я неохотно ковырялась вилкой в креманке с салатом и посматривала на обретенных родственников. Мне наконец-то удалось рассмотреть, что у светловолосого деда был один зеленый глаз, второй — голубой , а у рыжего — синий с карим.

Мне очень хотелось почувствовать, что передо мной моя родня, о которой я так долго мечтала, но пока никак не могла принять тот факт, что кто-то родной, близкий действительно рядом. Собрав всю решимость, я задала мучивший меня вопрос:

— Извините, пожалуйста, но как вы поняли, что я Мира? — обратилась я к дедам, переводя взгляд с одного на другого.

Они взглянули на меня, тепло улыбнувшись.

— Мира...ой, прости, Эмилия...ты очень похожа на мою дочь Эвелин, твою маму, — дрогнувшим голосом ответил блондин, ласково заглянув в мои глаза. Он достал из кармана небольшую зеленую коробочку, поставил на стол и, открыв, что-то нажал. Тут же передо мной развернулась трехмерная голограмма очень красивой девушки. От неожиданности я вздрогнула и во все глаза уставилась на необычный портрет:

Красивый овал лица с высокими скулами и нежными, чувственными губами, длинные светлые волосы роскошной волной струились по плечам. Она смотрела на всех с лукавой улыбкой, а ее глаза искрились счастьем и радостью. Казалась, что еще немного, и по комнате разольются нежные переливы ее звонкого смеха.

Изображение было неполным, только до талии, но и этого мне хватило, чтобы понять, что на меня смотрит почти моя собственная копия, даже цвет глаз у нас совпадал.... Эта девушка на самом деле была моей матерью! От нахлынувших эмоций я могла только сидеть и молча смотреть на нее: ни слов, ни мыслей, ни слез... не было ничего... только чувство одиночества и невосполнимой потери.

Тут картинка переменилась, и на нас уже смотрел молодой, очень симпатичный мужчина с сине-голубыми сияющими глазами и длинными каштановыми волосами, заплетенными в тугую толстую косу. Он, как и моя мама, улыбался очень доброй, открытой и искренней улыбкой. Столько в нем было мужского обаяния, уверенности и силы, что казалось, нет ничего, что могло бы его остановить на пути к выбранной цели. И этот великолепный мужчина — мой отец! Я смотрела на него и испытывала ни с чем несравнимое чувство гордости и уважения к этому красивому мужчине...

Картинка снова поменялась. Теперь перед нами прокручивалась голограмма с изображением молодых мужчины и женщины. На женщине было яркое платье из чего-то легкого и нежного, мужчина же был облачен в военную форму Лурана. Одной рукой он обнимал женщину, а на изгибе второй держал маленького ребенка, осторожно прижимая животиком к себе. Они улыбались нам с голограммы счастливыми, жизнерадостными улыбками...

— Это последняя голография наших детей и тебя, Эми, — безжизненным голосом произнес мой светловолосый дед, — он был сделан как раз перед тем, злополучным полетом...

Теперь, я могла с уверенностью сказать, что это действительно мои родные дедушки. Пусть судьба отняла у меня родителей, но она подарила мне возможность найти моих родных. Все сидели и молчали, каждый думал о чем-то своем.

Руан внимательно смотрел на меня, переживая за мою реакцию на все увиденное, и я, чтобы успокоить любимого, сжала его ладонь и, улыбнувшись, шепнула, что все хорошо. Улыбка облегчения осветила его лицо.

Снова взглянув на голограмму, где так и были изображены мои родители со мной на руках, я обратила внимание, что Алаин пристально разглядывает мою семью. Когда дед хотел ее отключить, он попросил оставить и, если можно максимально, приблизить лицо моего отца. Теперь уже не только я, а все присутствующие за столом заинтересованно наблюдали за Алом, а он, посмотрев еще немного, стремительно вскочил и выбежал из комнаты. Находясь в недоумении, мы все переглянулись.

Алаин вернулся минут через десять.

-В чем дело, Ал? — как только он зашел, спросил Руан, — куда ты сбежал?

-Алаин, что случилось? — прошептал Тревор, когда Ал подошел к столу.

Мужчина снова сел за стол, немного отдышался и произнес:

— Я не уверен, но на том 'черном кубе', который мы просматривали, было видео... — начал он и замолчал.

— Что за видео?— насторожился Руан.

— Мне бы не хотелось показывать его девушкам,— поморщился Алаин.

— Алаин! — возмутилась я, — если это хоть как-то касается меня или моей семьи, я буду смотреть, чтобы там ни было.

— Я тоже останусь, — поддержала меня Лара.

— Хорошо, но я предупредил, — нехотя кивнул Ал и нажал несколько кнопок на стене, опуская с потолка большой визор. Он поколдовал над панелью настроек, и на экране возникла нечеткая запись с приличными помехами:

Большой темный коридор незнакомого корабля...оглушающе ревет сирена...в панике бегут испуганные полуодетые люди, преследуемые многочисленной лавиной шуханов, которые убивают каждого, кого им удалось догнать... Люди пытаются сопротивляться, отстреливаются из лазерных пистолетов, но силы не равны — шуханы, как саранча, сбивая с ног, кидаются на жертву всей толпой, не оставляя ни у кого ни малейшего шанса на спасение... Кровь фонтаном заливает узкие стены коридоров, куски человеческой плоти разлетаются в разные стороны, мертвые тела падают, и шуханы, наступая на них, идут дальше...

Я смотрела на этот ужас и чувствовала, что меня начинает тошнить, волосы шевелились от такой необъяснимой жестокости, а Лара сидела рядом и, не сдерживаясь, тихонько плакала.

Потом картинка переменилась: по коридору бежал мужчина с длинной косой в наскоро накинутой одежде. Он держал в руке лазерный пистолет и озирался по сторонам...

Сбоку раздался громкий вскрик и стон. Оглянувшись, я увидела, как из-за стола медленно поднимался мой рыжеволосый дед, протягивая к экрану дрожащую руку — его лицо было перекошено мучительной болью и залито слезами.

— Гарден...это же мой сын, Гарден, — тихим, дрожащим голосом снова и снова

повторял он. Дед узнал мужчину на экране, это был Гарден форт Асдис — его без вести пропавший сын... мой отец...

В это время на экране отец мужественно бился с шуханами: закрывая собой раненых, расстреливал пиратов, а когда закончился заряд, продолжал бороться, голыми руками убивая нападающих. Но силы были не равны...

Алаин выключил визор и расстроенно посмотрел на нас.

Дед, закрыв лицо руками, горько плакал, второй сидел бледный, потерянный и еле сдерживал слезы. Остальные сидели в полном оцепенении, только на лицах читались скорбь, горечь и печаль.

Мое сердце сжалось, внутри все застыло от холода и горя, и я с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться ... никак не могла поверить, что только что сидела и смотрела, как шуханы убивают моего отца. Ведь видела, как он молодой, красивый и живой бежал по своему кораблю, а где-то там моя мама каким-то чудом спасает меня от жуткой смерти, а сама, юная и прекрасная, погибает.

Ко мне подошел Руан и крепко обнял, я все же не выдержала и слезы потоком хлынули из моих глаз...