В глазах костёр

— Ну, не скажи, — не согласилась Микото. — Мою команду точно будут проверять. Их основная направленность — слежка и добыча информации. Команду Асумы, скорее всего, тоже проверят... Да и вас. Когда вы станете чунинами, вы сможете сами выбирать миссии, но некоторые деревня имеет право не разрешить взять, потому что ты, например, боевик, а задание состоит в том, чтобы незаметно проследить за каким-нибудь дайме.

— Ясно, — покивал Саске, а Микото спохватилась:

— Так где будет второй этап?

— В Лесу Смерти, — задумчиво прищурился Саске, который знал, что же это за полигон. Микото же недовольно дёрнула рукой. У неё было плохое предчувствие насчёт этого Леса.

Глава одиннадцатая

На рубашке — красный петух,

Как светло улыбнётся князь!

Деревня была всё так же светла, шумна и переполнена зеленью, а вот Микото почему-то казалось, что всего этого не было. Не то чтобы "все звуки стихли" и тому подобное, а просто... Просто дух перехватывало от едва заметного напряжения, охватившего всё тело, и непонятно было, за кого она волнуется именно в данный момент: за сильного сына или за собственную дружную команду. Хотя, скорее, за всех вместе.

В какой-то момент куноичи просто надоело выматывать себя и она, нацепив на плечо хитай-ате, решила подойти поближе к Лесу Смерти. Если что случится, то она сможет узнать об этом первой, да и проигравшие, но сохранившие жизнь команды должны просто выйти за пределы полигона. "Зато расскажут они о Конохе порядочно, — подумала Микото, кивком приветствуя какого-то чунина. Тот усмехнулся, прищурился и отвёл взгляд в сторону. Учиха же вгляделась в кишащий живностью дремучий лес. Даже она, не сенсор, это чувствовала! — Если дойдут до дома, конечно".

В какой-то момент земля чуть задрожала. Женщина прикрыла глаза, прислоняясь к ограждению, и подумала, что кого-то скрытности явно не учили. Нет, взрыв-печати — хорошо, но даже с такого расстояния понятно, что кто-то их не пожалел. Не так надо себя вести тому, у кого в руках "важная информация", свиток.

"А вообще, занятный этап в этом году", — подумала Микото. Она экзамен не проходила, но видела, как его проходили другие. Первый этап всегда был каким-нибудь мирным, иногда на логику и ум, иногда — на изворотливость, но без каких-то боёвок. Единственное правило, которого придерживалась каждая деревня, устраивая у себя экзамен. В остальных же двух этапах можно было творить всё что угодно, но чаще всего деревни задумывали что-то опасное, чтобы сократить силы противника. Именно поэтому на экзамен в другие селения отправляли только самых сильных, в которых уверен и которых не грех показать. Ну, или тех, от кого надо избавиться.

Чунин неожиданно громко стукнулся головой об ограждение и медленно сполз по нему на землю. Уже активируя шаринган и готовясь отпрыгивать и складывать печати, Микото подумала, что если — если! — он проснётся, ему будет несладко. Расцарапать лицо о проволоку — не самое приятное, что можно испытать в жизни. Но, стоит признать, и не самое ужасное.

— Эй-эй, не надо в меня... — фигура в тёмном плаще даже уклоняться от куная не стала, и Учиха сначала с торжеством, а потом и с безграничным удивлением заметила, как оружие пролетело сквозь незнакомца. Впрочем, после этой техники он резко стал знакомым. — Впрочем, уже не важно. Надеюсь, ты не будешь кричать, задавать бессмысленные вопросы и звать на помощь? — с интересом осведомился парень.

Женщине хотелось много чего. Например, закидать Тоби бессмысленными вопросами — так точно. Чтобы ему, сволочи, жизнь мёдом не казалась. Но она просто выдохнула, деактивировала глаза и потёрла их, всё же ещё готовая к нападению. Хотя, учитывая то, как быстро он вырубил бедного чунина... Или всё же убил? Учиха бросила мимолётный взгляд на шиноби и перевела дух. Грудь вздымается, значит — жив. Под гендзюцу?

Никакого человеколюбия у Микото не было; просто если бы парень умер, то всю вину свалили бы на неё, а там и до подвалов Данзо недалеко, учитывая, что ни ему, ни старому обезьяну сама Микото не нравится от слова "совсем". Возможно, не нравится просто живая и существующая, а не на месте главы клана Учиха, имеющая какой-то политический вес и полезные знакомства.

— Итак, — вздохнула она, — Три вопроса. Смею надеяться, что не бессмысленных, а то вашему высочеству и не угодишь. Первое: на кой чёрт ты здесь, второе: как ты сюда пробрался, и третье: а не пойти ли тебе туда, откуда ты пришёл?

Тоби прыснул, а Микото была мрачна. Шутки шутками, конечно, но у неё как бы не очень приятная ситуация. Парень — нукенин, и если она сейчас не сообщит о нём, то его заметят, а обвинения ляжет неподъёмным грузом ещё и на её женские плечи. А там всё понятно: подземелья, Данзо... Так что было очень приятно услышать, что самого Тоби никто не заметит, якобы он "хороший мальчик". Учиха похмыкала, но комментировать не стала. Если вспомнить собственные размышления о том, кто же скрывается под маской, Тоби — не слишком хороший мальчик.

— Ну-у-у, — как-то до противного кокетливо протянул Тоби, а потом посерьёзнел; даже тембр голоса, казалось, изменился. — Как я сюда пробрался, не важно, главное, что ничего не поймут, и я также спокойно выберусь. Обратно я не пойду — тогда зачем вообще приходил, нэ? А притопал я тебе сообщить, что в Лесу — Орочимару. И его коварные планы очень явно направлены на Саске. Я, как бы, знаю и не имею ничего против Джуин, но... Эй-эй, а как же я?!

Слушать Тоби больше не хотелось. Микото резким скачком перепрыгнула через смехотворную для шиноби стену и направилась вглубь. Сенсорная техника у неё была, даже две. Одна — слабенькая, нечакрозатраная, но зато показывающая направление очень точно. Другая, такого же невысокого ранга, могла "показать" чакру куда более удалённую, но слишком приблизительно; зато чакры тоже почти и не жрала.

О том, что Орочимару чёртов извращенец, она знала отлично ещё из уст Итачи. И имела в виду даже не премерзкий язык, а общую ужасающую суть. Бессмертие — замечательно, но ей хватило и перерождения, чтобы понять, что не такая уж это и радость. А тут ещё и чужие тела, и странные цели...

Если быть короче, то Орочимару был Микото совершенно безразличен и даже уважаем как учёный, пока его интерес не коснулся её сыновей. И если у Итачи сил защитить себя хватило, то Саске Змеиному саннину пока явно не противник. А значит, надо защитить, обезопасить... Вот только и она сама саннину — не противник.

Пальцы сложились в серию печатей, и она, запрыгнув на очередную ветку, почти активировала дальнюю сенсорную технику, как Тоби лениво ударил её по рукам. Не то чтобы это могло разрушить серию печатей — такой лёгкий шлепок, вы о чём вообще? — но было обидно и непонятно. "Та-а-ак, — протянула она. — Это что ещё за наглость несусветная?".

— Слушай, я, конечно, всё понимаю, но пока что Орочимару просто хочет сделать твоего сына чуть сильнее. Ну и потом поманит пальчиком, чтобы за добавкой пошёл, — миролюбиво заметил Тоби. — Может, не стоит, а? Я даже не думал, что твоя реакция будет настолько бурной.

— Ты не знаешь, как влияет Джуин на глаза? — хмыкнула Микото. — Отлично, теперь я знаю, что ты из младшей ветви.

"А значит, версия с Обито всё более реальна". Парень недовольно дёрнул рукой, а куноичи улыбнулась широко, но до невозможности холодно. Секунды утекали, но Тоби тоже был силён. И вряд ли она сможет выйти их поединка победительницей, оставив при себе приличный запас чакры.

— Джуин — она по глазам бьёт, милый. Ты чего, думаешь, Хьюги мельчают? Не только от близкородственных браков — у них же из нормальных шиноби только те, что из главной ветви! А всё потому что печать не мешает. С нашими глазами примерно та же история, только соклановцы не потрудились заплатить Узумаки, чтобы те разработали специальную печать для шарингана. А Хьюги работали сами — вот и поплатились. Теперь же закрывают глаза... А теперь представь, что мог натворить чокнутый исследователь-энтузиаст, помешанный на шарингане и не знающий об этой особенности. Усилить глаза, верно?! А если это ещё и схлестнётся с той самой печатью на глазах...

На этот раз, отрывисто указав направление, Тоби бежал к цели чуть ли не быстрее её самой. Микото же сжимала зубы, и всеми фибрами души желала, чтобы Орочимару ещё ничего не успел сделать. Потому что Тоби она сказала правду. Ложь — она чувствовала — он бы уловил, и тогда чёрт знает, что с ней стало бы. А так... Похоже, Саске Обито для чего-то нужен. Или просто метания? Всё же, он ведь действительно мог время от времени жалеть, даже с ней встретился.

Только как-то поздно для сожалений... Откинув ненужные мысли, Микото прищурилась, активируя шаринган, и различила впереди, в просветах между деревьев, какое-то движение. И сразу же каким-то чутьём поняла — вот, нашлись. Тоби чуть сбавил бег, знаками показал, что вмешиваться не будет, и понёсся обратно. Зачем?.. А, уже не важно!

Сакура какой-то бессмысленной кучкой валялась на одной из веток, и Микото сразу же потеряла к ней интерес. Зато успела выдернуть Наруто из-под клыков одной из змеек величиной с дом и воткнуть ей кунай в глаз, чтоб не лезла больше. Та зашипела-заверещала и с лёгким "пуф" исчезла в облаке дыма. Наруто смотрел круглыми глазами, потирая плечо, за которое Учиха и схватилась, но та не обращала на это внимание.

Шуншин — схватить Саске — Шуншин к Наруто, толкнуть к серьёзному Узумаки собственного сына и осмотреться. Такой был план. И он сработал. Блондин уже растолкал Сакуру, и та что-то бормотала, слышались какое-то звуки, а потом чуть повеяло чакрой. Микото скосила взгляд, заметила зеленоватые отблески и чуть усмехнулась. Похоже, девочка всё-таки пошла по пути ирьёнина.

Она тут же поплатилась за то, что отвлеклась: кунай задел бок и вырвал из груди резкий вздох, но ничего серьёзного, вроде бы, и не было. Если, конечно, на оружие не был нанесён яд, а он там обязательно есть, так что Микото сразу активировала технику Мистической руки. Вывести из тела яд было вполне в её силах, пусть и в боевой обстановке.

Орочимару появился перед ней весь какой-то из себя гибкий, неприятный, и женщина раздражённо поморщилась. Не нравилось ей это всё, но что поделаешь. Сейчас — только стоять до конца, потому что вряд ли удастся убежать. Да и убедить ничего не делать — тоже... "Как же не вовремя убежал этот Тоби!" — разочарованно взвыла она, встречая змей из руки Огненным шаром, и обезглавливая ещё одну, как-то прорвавшуюся сквозь пламя, тем самым кунаем, что её ранил.

— Ку-ку-ку, какая встреча, Микото, — рассмеялся Орочимару, и Учиха передёрнула плечами. — Не ожидал тут тебя увидеть, не ожидал...

— А я-то как рада, — кисло ответила она, поймав безумную улыбку саннина. — Может, разойдёмся, а? Поверь, Джуин твоя только всё испортит. На выходе ты или получишь тело с ослабленным шаринганом, или не получишь ничего. И второе вероятнее.

— Почему это? — заинтересовался Орочимару, и Микото криво усмехнулась.

— Потому что защищают свои глаза не только клан Хьюга. Чем заметнее работа, тем она ненадёжнее, не так ли?

До Орочимару дошло быстро, не зря он был гением не только на словах, но и на деле. Недовольно оскалился, дёрнул плечом и с несколько секунд смотрел прямо в глаза Микото. А потом медленно кивнул, и куноичи едва заметно выдохнула. Уже лучше, но всё ещё не так прекрасно, как могло было быть. Если учесть, что самое прекрасное — это не видеть Орочимару в Конохе хотя бы здесь и сейчас, а не только в ближайшие несколько лет, то, похоже, это неосуществимо.

Но то ли ками были милостивы, то ли Орочимару для себя что-то решил, но факт оставался фактом: он дёрнулся, прокусил палец до крови, схватился за возникшую рядом змею — и исчез в облаке дыма вместе с ней. Оставшаяся огромная змеюка, впрочем, уходить совсем не хотела, только повернула свою голову, на секунду высунула раздвоенный язык... И упала на землю; в продолговатом теле зияла не слишком большая, но смертельная дыра, созданная какой-то техникой стихии Молнии.

— Учиха-сан, всё в порядке? — цепко огляделась Анко, дрожа только руками, да и то почти незаметно. Всё остальное — глаза, осанка, голос — выражали наивысшую степень спокойствия и уверенности. — Осмотрите тут всё, — бросила она тройке парней и одной девушке. Те смазанными тенями растворились в Лесу Смерти.

— Да, неплохо, всё нормально. Я могу немного поговорить с детьми? — протянула Микото и поймала кивок токубецу джонина, на корточки присаживаясь рядом с командой номер семь. Сакура криво улыбнулась, Наруто смотрел на Анко немного настороженно, но в целом так же наивно, а Саске лежал с закрытыми глазами, но дышал размеренно.

— Он просто вымотался, — выдохнула Харуно, потирая руки. — Я залечила ему царапины и ушибы, ещё в лучевой кости левой руки неприятная трещина, но... — словно по привычке начала отчитываться та, а Микото вскинула брови. Переломы — это уже крепкий С-ранг, а в госпиталь девочка пошла, вроде бы, не так уж и давно. Это было достижением.

Саске был без сознания и все травмы были более-менее залечены — не так чтобы профессионально, но неплохо для переволновавшегося генина. Коротко переговорив с Анко, она не смогла добиться того, чтобы команду вернули на экзамен. Митараши была непреклонна: раз она, Микото, вмешалась, то условия были нарушены. Еле сдержав все комментарии при себе, Учиха приторно улыбнулась и вежливо кивнула на прощание. Правда, слинять с детьми по-быстрому не удалось.

Анко положила руку ей на плечо, останавливая, и Наруто, поддерживающий безвольного Саске, остановился; с ним остановилась и Сакура. Экзаменатор, казалось, растерялась на какой-то краткий миг, но тут же вновь взяла себя в руки, улыбнулась. Но Микото заметила и вежливо улыбнулась, словно поторапливая: ну же, ну же, говори.

— Очень умно с вашей стороны было отправить чунина к нам, — через долгое мгновение растянула губы в ответной улыбке Митараши. — Но как, позвольте узнать... — начала она задавать довольно справедливый вопрос, но наткнулась на пронзиельный взгляд Микото и замолчала, так и не узнав, каким образом джонин смогла обнаружить Орочимару.

— У меня свои методы. Семейные, — насмешливо выделила последнее слово она, и Анко склонила голову, признавая такую возмоность. — А о прекрасной безопасности я сообщу в Совет. Мой сын мог умереть. Да и вообще — сколько клановых сейчас на этом полигоне?

Уходила Учиха победительницей, и даже очнувшийся Саске устало щурил глаза, чуть усмехаясь. Ну да, он мог представить, какую шумиху поднимут главы кланов из-за того, что могли пострадать их дети, а уж какую поднимет она... И джинчурики почти профукали, и её сына, и организаторы безобразные — словом, соберёт всё, что можно, и вывалит это Хирузену. Чтобы ещё сильнее стул под обезъяном расшатать, а то засиделся что-то старичок на посте Хокаге...

— Всё нормально? Ничего, что вас сняли? С другой стороны, вы вполне могли погибнуть, — пробормотала Микото, мыслями пребывая совсем не тут, а строя различные коварные планы. Ну, или просто размышляя над сложившейся ситуацией.