Красная Славия

— производство черного пороха,

— производство бездымного пороха,

— производство гремучей смеси и капсюлей.

— производство стекла, стеклянной посуды и оптических приборов,

— производство кирпича, черепицы, керамической посуды.

Профессор кафедры фармакологии Московского университета Лифшиц Моисей Давидович возглавит работы по направлениям:

— производство вакцин,

— производство мыла,

— производство спирта,

— производство медикаментов.

Доцент кафедры почвоведения Московского университета Музалевский Евгений Владимирович возглавит работы по направлению:

— размножение имеющегося семенного фонда сельскохозяйственных культур.

— размножение имеющихся пород домашних животных.

Выбирая направления работ, мы исходили из двух критериев: во-первых, это их необходимость для республики, и во-вторых, их осуществимость в более-менее приемлемые сроки в наших условиях. — Заключил свое выступление Горяинов. — Мы считаем, что исходя из имеющихся у нас технологических мощностей, главными задачами для нас на ближайшую перспективу являются следующие:

— металлургия,

— расширение станочного парка,

— производство паровых двигателей,

— производство электрических двигателей и генераторов,

— радиосвязь.

Для торговли с окружающими странами наиболее перспективными нам представляются производство стекла и изделий из него, производство мыла, сахара, бумаги и крепленых вин.

Освоив эти производства, мы сумеем удержать технологическое превосходство над окружающим миром. Иначе нам не выжить. Вот, вкратце, всё.

Члены Президиума некоторое время в ошеломлении молчали. Первым опомнился Белобородько:

— Планы вы нам нарисовали грандиозные, товарищи ученые. Только осуществимы ли они в рамках наших скромных возможностей?

— Конечно, силами одних ученых их реализовать невозможно. Мы считаем, что в республике должен быть создан научно-исследовательский институт, в котором по каждому направлению будет образована специальная лаборатория. По каждому направлению будут работать не по одному ученому, а по двое — трое. У нас они имеются.

Кроме того, мы бы попросили вас выделить на каждое направление хотя бы по одному инженеру из числа имеющихся в ремонтных и производственных цехах. Или, как минимум, прикрепить их к лабораториям без освобождения от работы на производстве. Совершенно необходимо выделить в наше распоряжение хотя бы по паре техников и паре лаборантов на каждое направление. Можно из числа толковых курсантов. Наши заказы должны пользоваться некоторым приоритетом в производственных цехах. И на каждое направление хорошо бы нанять в Херсоне по нескольку ремесленников соответствующих специальностей.

— Над этим мы подумаем, — ответил Белобородько. — Институт под эти задачи создавать, безусловно, нужно, и кадрами его обеспечить, по возможности, тоже нужно.

Только вот, мне кажется, товарищи ученые, вы слишком уж разбрасываетесь. Слишком много задач вы поставили. Под ваши планы нужно по каждому направлению целый отдельный институт создавать.

— А вы, товарищи члены Президиума, обозначьте нам приоритетность конкретных задач. По каждому направлению проставьте порядковые номера перечисленным задачам. Какие мы будем решать в первую очередь, какие — во вторую, а какие — в третью.

— Ну что же, товарищи ученые. — Заключил Фрегер. — Вы нам проблему поставили, вопросы задали. Дальше мы думать будем. Огромное вам спасибо вам за проделанную работу. Будем думать, как изыскать ресурсы под ваши задачи.

— Охрене-е-еть! — С выражением высказался Асташев, когда все ученые вышли. — А я то, думал, что у нас главная забота — местные армии разогнать и местных царьков к порядку призвать. Оказывается — это детские забавы!

— А ты как думал, Владимир Васильевич? Главная у нас задача — удержать хотя бы какой-то технический и технологический уровень, что бы сохранить преимущество над местными. Иначе, нас съедят, как и сказал профессор.

— Это верно! — Согласился Фрегер. — Я думаю, если мы сумеем удержать технический уровень, хотя бы конца прошлого века, это будет большая удача. Так что, как только всех соседних царьков по ранжиру построим, это будет нашей главной задачей. А теперь давайте думать по персоналиям. Кого мы с производства в этот научный институт оторвать сможем. Хотя бы по минимуму — в каждую лабораторию по одному инженеру, по паре техников и по тройке лаборантов. И мастеров из Херсона будем сманивать.

Вот и главная трудность вылезла, — откликнулся Белобородько. — Кадры! Как сказал товарищ Сталин, кадры решают все. Мы, помнится, поручали милиции провести полную перепись населения. У многих наших жителей в гостях живут родственники и друзья из других мест, приехавшие на отдых. А мы о них ничего не знаем.

Каждого совершеннолетнего гражданина должны были опросить под запись, кто какими знаниями и навыками владеет, вплоть до увлечений. Те же радиолюбители, даже если они своих радиостанций еще не собрали, для нас крайне важны. И судомоделисты, и портнихи, и плотники, и столяры, и печники, и каменщики, и все прочие умельцы. Наверняка, и инженеры среди отдыхающих имеются, и техники.

Продовольствие и материалы мы можем закупать в Херсоне. А все наши люди, а они, как минимум грамотные, должны либо работать на заводе или в институте, или служить в армии и на государственной службе. В сферу услуг можно местных ремесленников из Херсона завезти. Для товарообмена с местными мы должны производить товары с высокой добавленной стоимостью, согласно Марксу. То же стекло оконное или посуду стеклянную.

Милиция с курсантами перепись материальных ресурсов уже закончили. Теперь они продолжают перепись населения. Нужно их ускорить. Еще водолазов им добавить.

— Решено. На завершение переписи всего населения добавим еще два дня. Можно, даже, всех водолазов на это задействовать. Потом засядем за эти списки и будем все заводы и службы комплектовать кадрами.

— Мысль у меня возникла! — Включился Белобородько. — Всех специалистов объединить в бригады или в цеха. И создать в городе производственную фабрику. Поясняю. У многих дома имеются швейные машинки. Они в семьях большую часть времени простаивают. Наверняка, их в городе несколько десятков. Их хозяйки умеют ими пользоваться. Всех хозяек объединяем в швейный цех, выдаем им ткани и нитки, которые купим в Херсоне, и пусть шьют одежду для горожан и на продажу. Так же и с прочими умельцами поступим, есть же и у нас в Балаклаве ремесленники. Создадим столярный цех, гончарный, обувной, метизный, еще какие-то. Директором назначим начальника подотдела бытового обслуживания Матвейчука.

— Великолепная мысль, Петр Михайлович! — Воодушевился Фрегер. — Тебе ее и воплощать. Больше, извини, не кому. У тебя заместителей много, помогут. Будут у нас свои ремонтный завод, производственная фабрика и научный институт! Да и среди отдыхающих у нас отпускников, наверняка, еще ценные специалисты найдутся.

На этом заседание Президиума завершилось. Триумвиры разошлись по своим делам, которых у каждого было немерено.

15. Судак.

К Судаку Мошки подошли в 9 часов утра 30 июня. Снова передали ультиматум Цезаря командиру гарнизона через рыбаков и встали на якоря. Виктор рассматривал город и крепость в бинокль. Судак расположился вдоль берега открытой бухты слева от подножия довольно высокой горы, на которой стояла крепость. Навскидку, в городе было около полутысячи домов, примерно как в Балаклаве.

В крепости, даже в бинокль, видно было не много, поскольку крепость располагалась на обратном склоне горы, круто обрывавшейся к морю. Просматривались только стена и башни на скальном обрыве. Стена и башни были не высокими, поскольку сам обрыв был высок и крут. Очевидно, что укрепления с напольной стороны, не видимые с моря, были более серьезными.

По результатам допросов купцов и капитанов Родионову было известно, что крепость имеет размеры в плане 900 метров на 500 метров и площадь около трети квадратного километра, то есть, около трети херсонской крепости. За стеной находилось еще около тысячи домов. Длина напольной стены крепости превышала километр. Гарнизон состоял из двух друнгов скутатов и друнга трапезитов, всего около тысячи человек. Это не считая двух тысяч стратиотов.

На самой вершине крепостной горы, на верхней площадке венчающей гору башни, маячила толпа богато одетых граждан, некоторые в шлемах с плюмажами. Из допросов было известно, что в городе присутствует военная власть в лице тагмарха и гражданская в лице экзарха. На стенах по гребню обрыва тоже суетились толпы горожан. Ждать подхода Комендора пришлось три часа.

Ответа на переданное через рыбаков обращение не последовало. Виктор насторожился. Поэтому, после подхода Комендора направил в город на переговоры лишь одного декарха с пятью воинами и балаклавским греком, одетым, как скутат. Погудели сиренами и запустили сигнальную ракету. Постояв на пристани с белым флагом, парламентеры, не дождавшись реакции властей Судака, пошли в город и скрылись из вида за домами. Минут через сорок они вернулись. Моряки на ялике подобрали парламентеров и доставили на Комендор. Туда же перебрался и Родионов.

Парламентеры доложили, что дошли до ворот крепости. Разговаривать с ними местное начальство отказалось. Неизвестный командир с надвратной башни в грубой форме заявил им, что власть Цезаря Балаклавского они не признают и выполнять его приказы не собираются. Город Судак и гарнизон крепости сохраняют верность василевсу Михаилу. Ярмарочными фокусами, показанными балаклавцами воинству Херсона в поле у Ямболи их не напугать. А стены крепости высоки, крепки и взять их невозможно. Очевидно, рассказу декарха о потерях херсонского войска они не поверили, или сочли такие потери незначительными. На смотровой площадке наблюдательной башни по-прежнему маячило городское начальство.

Еще декарх доложил, что на обратном пути им удалось переговорить со словоохотливым местным дедом. Тот сообщил, что ополчение в полном составе отмобилизовано и находится в крепости. Кроме того, вчера экзарх города направил два торговых корабля прямиком через море с донесением в Константинополь.

Виктор посовещался с командиром десанта старлеем Сидоровым. Командиры поняли, что наличными силами гарнизон Судака к покорности не привести. Решили запросить усиление. Каплей связался с Асташевым и, по совету Сидорова, запросил еще три максима и один ДШК с расчетами. Асташев пообещал направить запрошенное на Мошке.

Экономическим ходом на трех моторах Мошка-5 подошел к Судаку только к 9 часам вечера. Ввиду позднего времени решили ждать утра на рейде. Корабли отошли на три кабельтова от берега и встали на якоря. Ночью подсвечивали берег прожектором с Комендора, чтобы у противника не возникло соблазна атаковать корабли на лодках.

Долго спать гарнизону Судака Виктор не позволил. На рассвете собрал командиров на Комендоре и довел до них боевой приказ. Корабли распределились вдоль берега вокруг крепостной горы согласно диспозиции. Ровно в пять утра сирены всех кораблей взвыли на три минуты, устроив побудку гарнизону крепости. Затем смолкли. Дождавшись, пока все местное начальство снова соберется на смотровой башне, каплей дал короткий гудок. Все сирены снова загудели. Одновременно, все девять пушек дали с кораблей дружный залп. Наводчики целились фугасными снарядами в основание смотровой башни. Макушку горы окутало плотное облако пыли и дыма. Когда дым рассеялся, башни на горе не было. Рыхлый крымский известняк — ракушечник был весьма непрочным строительным материалом.

Заборолы на верхних площадках всех остальных башен на обрыве тоже были усыпаны головами в шлемах. И после первого залпа количество любопытствующих голов только выросло. Предоставив расчетам две минуты на перенос прицелов, Виктор снова подал сигнал. Следующий залп пушки дали осколочными снарядами по верхним площадкам башен. Цели между орудиями были распределены заранее. Каждая пушка била по своей башне. После этого залпа головы на башнях больше не наблюдались.

Комендор, с пришвартованной к его борту биремой пошел к пристани, расположенной справа от горы, и подвел бирему к причалу. Матросы быстро пришвартовали ее к причалу и перекинули на причал сходни. На берег выбежали скутаты в полном боевом снаряжении, возглавляемые кентархом Викториусом. За ними — взвод курсантов.

Восточная стена крепости проходила по краю широкого и глубокого оврага, выходящего к морю. Правее оврага в двухстах метрах от берега стоял совершенно лысый холм, высотой метров сорок, полого спускавшийся к морю. Скутаты Викториуса быстро выстроились на внешнем краю оврага, напротив городской стены, оставаясь вне досягаемости для лучников на стене.

Курсанты бегом поднялись на холм и заняли позицию вокруг его вершины. Расчеты скатили по сходням четыре максима и с помощью матросов, впрягшихся в постромки, привязанные к колесным станкам пулеметов, рысью потащили их на холм. Там быстро изготовили пулеметы к стрельбе, заняв круговую оборону.

Следом матросы потащили тяжелый пулемет ДШК и две пушки. Их установили на плоской вершине холма, нацелив на крепость. Вся десантная операция заняла немногим больше трети часа. Катера расположились на траверсе холма и оврага, готовясь поддержать десант своими пушками и пулеметами, в случае необходимости. Они могли простреливать восточную стену крепости и овраг по всей его длине. Матросы принялись таскать на холм ящики со снарядами и патронами.

Старлей Сидоров, поднявшись на холм в числе первых, вполне оценил удобство позиции. С холма полностью просматривался обратный склон горы, на котором располагалась крепость. Вся ее территория находилась в зоне действенного огня не только пушек и 'дашки' (пулемет ДШК на армейском жаргоне), но и максимов. Тем не менее, максимы планировалось использовать только для обороны позиции. У северного подножия холма находились жилые дома и склады, в которых могли скрываться вражеские солдаты. На стене крепости, выходящей к оврагу, замаячили многочисленные головы солдат.

Достаточный, по мнению Сидорова, запас снарядов затащили на холм еще за четверть часа. Гарнизон крепости активности не проявлял. Видимо, новое командование еще не взяло управление войсками в свои руки.

В 7 часов пушки открыли огонь. Целились по жилым домам, в расчете на максимальный психологический эффект. Любопытные жители города высыпали из домов на улицы города посмотреть на битву. Небольшая кучка балаклавцев на холме все еще не казалась жителям и гарнизону опасной. Со склона горы, на которой располагался город, все окрестности, включая холм, на котором расположились балаклавцы, отлично просматривались.

Расчеты чередовали фугасные снаряды с зажигательными. В каждый дом клали сначала фугасный, а потом зажигательный снаряд. Выпустили по три десятка снарядов на орудие. В городе занялись многочисленные пожары.

Вражеское командование, наконец, 'проснулось'. Из единственных городских ворот повалили пехотинцы. Дождавшись, пока они сформируют плотный пехотный строй, по ним ударили с холма обе пушки, дашка и два максима. В пулеметные ленты через каждые пять патронов вставляли трассирующие. Струи огней, протянувшиеся от балаклавцев к построившемуся друнгу, впечатлили горожан не меньше, чем взрывы домов и пожары.