Больше всего на свете она хотела внушить доверие жителям Капеллы. Она хотела связать свое существование с ними.
За Гнездом, в сгущающейся темноте, виднелись невысокие холмы.
— Сильви? Ты уходишь? — Эван и Лана Калпеппер стояли в воротах. Оба были плотно закутаны в толстые куртки. Сегодня было прохладно, но не настолько.
— Через несколько минут, — ответила она. — Увидимся там.
— Красивые гирлянды, — прощебетала Лана. Ее отец воткнул несколько гирлянд в золотой куст, который в их сиянии казался ярко-фиолетовым.
— Спасибо, — сказала Сильви.
Они помахали друг другу и поплелись прочь.
На другой стороне улицы Стюарты нашли надувного Санта-Клауса, который теперь стоял у них во дворе. Они готовились к вечеринке. Сильви видела, как они ходят по дому.
Она почувствовала себя одинокой.
В Гнезде было серо и мрачно.
Балкон выглядел так, словно был создан для торжеств.
Она уставилась на него. Ветерок стих, и ночь была очень тихой. За окном, выходящим на улицу, сияла ее елка.
Она сунула руку в карман и достала пульт дистанционного управления. На верхушке елки была белая звезда. С ее ветвей свисали маленькие олени, голубые шары, Санта-Клаусы ручной работы и золотые лозы. Огни на елке были яркими и веселыми. Некоторые из них представляли собой мерцающие лампочки, которые можно было заставить мигать, а другие были шарами, которые горели прекрасным ровным светом. В конечном итоге их использовали для обозначения дорожек в мертвом городе.
Она направила пульт дистанционного управления на дерево и нажала на него. Свет погас.
Она вошла внутрь и остановилась, глядя на дерево. Без освещения оно казалось почти заброшенным. Странно, что свет так много значит. Она просунула руку сквозь ветви, ухватилась за ствол и подняла его.
Дерево оторвалось от пола.
Неплохо. Оно было тяжелым, но не настолько, чтобы она не смогла с ним справиться.
Она поставила его обратно. Ее немного напугало осознание того, что то, о чем она думала, может быть сделано на самом деле. Возможно, сегодня вечером света у нее не будет столько, но его будет достаточно.
Она отправилась на склад и набрала около сорока метров троса. К счастью, для маленького сообщества воровство было в новинку, и не требовалось никаких замков или систем безопасности. Затем она вернулась домой, ловя на себе недоуменные взгляды Ямото и Холманов.
Ее первой задачей было обвязать елку, не повредив украшения. Она работала аккуратно и, когда осталась довольна, положила ее на бок. Из нее выпал северный олень. Она сняла и сложила подставку и отсоединила батарейку. Подняла оленя и положила его вместе с подставкой, батарейкой и пультом дистанционного управления в сумку. Что забыла взять? Фонарь. Пришлось немного покопаться, но она нашла его в винном шкафу. Пристегнула его к запястью, надела куртку и перекинула сумку через плечо.
Она протащила елку через все здание, потеряв при этом несколько украшений. Елка была скорее неудобной, чем тяжелой. Что ж, и весила она тоже немало. Она подумала о том, чтобы позвать на помощь. Джейми это понравилось бы.
Но если это того стоило, то лучше сделать это в одиночку. Она вытащила елку из задней двери и положила ее на заднее сиденье ровера. Ключи были в машине. Она завела двигатель, чтобы дать время кабине прогреться, и вернулась со своей сумкой за упавшими украшениями.
Снегопад прекратился, и на небе появилось несколько звезд. Ночь обещала быть чудесной.
Она включила фары, подняла ровер с площадки и выехала на равнину.
Заросли мясистых золотистых растений и длинные неровные ряды живой изгороди прогибались под подъемными вентиляторами. Растения были похожи на кактусы. Их конечности вытянулись, как у людей, застывших в испуганных позах.
Она пересекла длинные земляные канавы. Свет ее фар заиграл на одиноких стенах, арках и полоске древней дороги. Позади нее поднимались облака пыли, скрывая город.
Ночь была относительно тихой.
Башни приближались. Она миновала скопление хозяйственных построек на вершине шахты, которая служила входом в нижний город, и обогнула основание Замка.
Вблизи башни утратили свою воздушность: звездный свет рассеивался в камне.
Она скользнула мимо Бриллианта. В те дни, когда его многогранную поверхность полировали и ухаживали за ней, множество звезд сверкало бы на ней под тысячами углов. Теперь, конечно, он просто лежал безмолвный и темный.
За ним возвышалось Гнездо.
Сильвия проплыла под серыми стенами и посадила на землю машину на воздушной подушке.
Балкон оказался дальше, чем она помнила.
Несколько минут назад из ее гостиной до него было легко добраться. Она знала, что он находится на пятом этаже, но, возможно, переоценила свою смелость.
Она вышла на траву и задумалась. Это было бы безопасное восхождение. Все, что от нее требовалось, — это сохранять самообладание. А если стало бы слишком страшно, она просто ушла бы. Ничего жуткого.
Здание окружала сеть трапов. Все они были не выше этажа и соединяли между собой пандусы, которые были установлены так, чтобы предотвратить любое падение неосторожного человека. Это напомнило ей Гулливера, привязанного пигмеями.
Сильвия видела рисунки, на которых было изображено возвышавшееся над городом воздушное Гнездо, каким оно выглядело во времена капелланцев. Это был великолепный составной обелиск, с дверями и окнами, выходящими во все стороны. Из уцелевшей части здания выступали фронтоны и карнизы, а также крокеты, шпили и арки. В верхней части здание сужалось до разрушенной шахты. Недостающий фрагмент так и не был восстановлен. Ее отец думал, что это была антенна, хотя Сильви знала, что некоторые считали, будто она также служила причалом для дирижабля. Ей понравилась эта идея.
Она выбрала маршрут, по которому собиралась идти. Поднялась по трапу, который был прямо перед ней, на второй этаж, затем сделала несколько шагов налево и поднялась на третий этаж. Затем снова налево. На четвертом этаже ей пришлось бы обогнуть угол здания. Это произошло потому, что балкон, который был ее целью, проходил полностью через весь фасад (если предположить, что это был фасад; никто точно не знал, и он был назван так просто потому, что выходил на город) и выступал слишком далеко. Трап привел бы восходителей под углом к очень длинному обрыву.
Она аккуратно положила дерево у подножия трапа и привязала к нему трос, закрепив его сверху и снизу. Удовлетворившись, уложила рядом примерно шесть метров троса и перекинула остаток через плечо. Затем начала подниматься.
Преодолев первые несколько ступенек, она остановилась. Передвигалась медленно и неуклюже. Ей требовалась одна рука, чтобы не дать сумке соскользнуть с плеча, другая — отодвигать свисающий трос, чтобы не запутаться в нем, и еще две для подъема по трапу. Она рассчитывала оказаться на балконе через десять минут. Но так быстро не получится.
На втором этаже она была выше верхушек деревьев. Город, до которого оставалось меньше километра, выглядел теплым и манящим. Даже на таком расстоянии ветер доносил до нее обрывки рождественской музыки. Она подозревала, что ее отец, должно быть, гадает, где она.
Ширина пандусов составляла примерно два метра, этого было достаточно, чтобы по ним могли проехать тележки, которые исследователи использовали для перемещения артефактов. По краям пандусов были установлены поручни.
Там был открытый дверной проем. Сама дверь давно слетела с петель. Как и большая часть здания, она была сделана из полимерного пластика и практически не поддавалась разрушению. Кто-то поднял ее и прислонил к стене. Она вытянула запястье и направила луч в глубь коридора.
Несмотря на тяжесть общей конструкции и тот факт, что украшения или предметы мебели почти не сохранились, в коридоре все равно ощущалось неземное происхождение. Он был заметно больше в ширину, чем в высоту, что совершенно не походило на относительные пропорции проходов в земных зданиях. Неужели он был спроектирован таким образом, чтобы его обитатели могли расправить крылья? Эта мысль вызвала улыбку и дрожь возбуждения. Полы были покрыты коврами, хотя никто не смог бы восстановить их узор или переплетение. Они также были неровными и поднимались посередине, что затрудняло ходьбу. Не предназначены для людей. Она задумалась, отдавались ли когда-нибудь в этих коридорах шаги эхом.
Сильвия выглянула из-за стены на свое дерево и размотала еще троса, чтобы подняться на следующий этаж. Затем начала подниматься снова. Внешняя стена была неровной, изъеденной коррозией, с царапинами. Отец сказал ей, что здания простоят еще столько же, сколько и до них. Рассчитывали ли люди, возводившие это сооружение, пробыть здесь так долго? Хотели ли они что-то оставить после себя?
"Да", — подумала она. Это было бы ужасно — жить и умереть. И не оставить никаких следов своей кончины. Ей казалось, что кто-то из капелланцев в какой-то момент задумался бы о прошедших веках и понял, что она придет.
Приветствую тебя, юная леди из Лондона.
Она забралась довольно высоко. А трап казался безнадежно узким.
Ветер трепал ее волосы, бросая их в глаза. У трапа на третьем уровне она завязала их сзади.
Темнота лилась из окон и дверных проемов. На этот раз она не освещала здание фонарем. Это место напоминало церковь. Возможно, ее отец был прав, возможно, это было неподходящее место для рождественской вечеринки.
На четвертом этаже она стояла под балконом. Он был слегка изогнут, относительно узкий по бокам и более широкий к центру. Он был достаточно широк, чтобы играть в теннис, если не опасаться резкого падения вдоль линии разлома. Конструкцию поддерживала сеть подпорок. Некоторые из них были достаточно низкими, чтобы до них можно было дотронуться.
Она дошла до угла, повернула и поднялась по последнему трапу.
У нее начали болеть руки и плечи. Поднимаясь, она недоумевала по этому поводу, радуясь любому способу отвлечься от пустоты, за которую цеплялась. Ее дыхание стало неровным, и она крепко держалась за перекладины. Возможно, это и было причиной ее боли.
Пандус на пятом этаже не имел прямого доступа к балкону. Он заканчивался всего в паре метров от него, но ничто не мешало ей перепрыгнуть через него. Единственным препятствием были узкие перила вокруг ее собственного насеста. Это был прыжок, который она легко могла совершить. На земле. Но не здесь, наверху. Нет, спасибо.
Вход в здание находился всего в нескольких метрах от нее. Она намеревалась воспользоваться им и выйти на балкон. В целости и сохранности. Затем она втащила бы свое дерево. Но возникла проблема: у нее не хватало троса, чтобы протащить его через здание.
Она подумала, не поднять ли его на пандус, где она сейчас стояла. Но дерево находилось за углом и не в том месте. Его проволокло бы метров тридцать.
Нет: ей нужно было протянуть оставшийся трос, около десяти метров, через открытое пространство.
Она могла бы попробовать бросить его. Сняла петлю с плеча и положила ее на пандус. Та начала соскальзывать с края. Слишком большой вес.
Она могла бы прыгнуть.
Могла бы и мозги использовать. Ей нужен был груз. Поблизости должно было быть что-то, что могло бы пригодиться. Возможно, какие-нибудь обломки.
Она осмотрела пандус, все комнаты, которые выходили на эту сторону здания, и пару проходов. Единственным подвижным предметом была еще одна дверь, приставленная к стене. Она не смогла бы перебросить ее через все пространство.
Что еще?
Свою сумку. Она достала ее содержимое, сняла куртку и ботинки и запихнула их внутрь. Закончив, обмотала сумку несколькими витками троса и положила ее на пол. Удовлетворенная, она подошла к перилам, посмотрела на изящный изгиб старинного балкона и сделала одно или два пробных движения правой рукой. Затем запустила сумку.
Та проплыла над пропастью, оставляя за собой серебристый след, подпрыгнула и покатилась к краю, в то время как ее сердце затрепетало. И остановилась.
Довольная собой, Сильви поспешила в коридор. Было холодно. Воздух был холодным, а пол, по которому она ступала, холодил ее ноги в чулках. Когда коридор повернул, она вошла в анфиладу комнат и через окно увидела балкон.
Перед ней расстилалась эспланада, внутренний двор без стен. Мелкая пыль, скопившаяся на нем, искрилась в свете звезд. Она не видела следов, но днем было достаточно ветра, чтобы стереть все следы, оставленные исследователями.
Рифленые колонны были беспорядочно разбросаны по всей площади. Конструкция колонн была странной: они были не целыми, а представляли собой лишь фрагменты, ломтики, похожие на куски пирога, у которых, казалось, были срезаны верхушки. Некоторые из них были плоскими поперек, другие — с острыми углами. Только одна из них была выше Сильви, и то не более чем на ширину ладони. Они ни на что не опирались.
Она перекинула ногу через подоконник.
Край пандуса, на котором она стояла, был справа от нее. Сумка и трос лежали там, где упали. Она вылезла через окно и подобрала их.
Затем повернулась лицом к Гнезду.
Балкон был обрамлен высокими тройными дверями, но, в несимметричном стиле капелланцев, они располагались правее центра. Теперь все двери и окна смотрели на нее, черные и незащищенные. Когда-то здесь было стекло.
И свет.
И музыка? Знали ли эти люди музыку? Как бы она звучала? Как грустно думать, что, чем бы это ни было, теперь это ушло, потеряно навсегда.
И все же Гнездо не казалось мертвым местом. Как, например, кладбища. Или обращающийся вокруг Денеба инопланетный космический корабль "Антиква", происхождение которого неизвестно, а мумифицированный экипаж все еще находится на своих местах. Нет: может быть, капелланцы исчезли так давно, что от них не осталось и следа, и поэтому это всего лишь груда камня и пластика. Или, может быть, это место полностью выполнило свое предназначение, а его строители прожили свою жизнь и двинулись дальше, и больше ничего нельзя было ожидать.
Она улыбнулась. Здесь, наверху, было жутковато. Трудно было не смотреть на безмолвные проемы, не подозревать, что, как только она отвернется, внутри начнется движение.
Нужная ей полуколонна находилась в десяти шагах от края. Ее верхушка была наклонена примерно под тридцать градусов и доходила ей до пояса. Она сняла трос с плеча, прикинула слабину и закрепила на полуколонне. Затем начала поднимать дерево. Это оказалось не так тяжело, как она опасалась. Она тянула его к себе, переставляя руку за рукой.
Случайные порывы ветра чуть не сбивали ее с ног. И время от времени до нее доносились обрывки песни. Она могла видеть огни и случайное движение на улицах.
На что это было похоже, когда город Капеллы раскинулся на равнине, где реки света текли по ночному пейзажу, а звезды были холодными и яркими? И местные жители стояли или проплывали над этим балконом? На этом балконе не было защитной стены. На самом деле, по мере приближения к краю его дно слегка опускалось, как бы обеспечивая разбег в пустоту.
Стартовая площадка.
При подъеме елка сломала пару веток и потеряла пару украшений. Но в остальном была в хорошем состоянии. Но когда Сильви развязала удерживающие витки, большие желтые ветви раскрылись, а олени и голубые шары выглядели относительно целыми. Она поправила звезду и установила елку на подставку.
