Алекс Дракон

Пока Креош стягивал к себе силы, человечки тем временем мирно плодились. У них, между прочим, не как у драконов — один или два ребёнка в сто лет, — выдала Гвида интереснейший факт Алексу и продолжила свой рассказ. — А сейчас начинается самая любимая мной часть этой истории. Она о том, как могучий и сильный Креош полюбил молодую драммгу. Да, да... я не оговорилась — драммгу. Он жизни своей не представлял без неё. Изо дня в день они были всегда вместе, и, если бы понадобилось, то он, не задумываясь, отдал бы свою жизнь за неё. Драконы от удивления просто не могли придти в себя, где это видано — влюбиться в "пищу". Да и испокон веков считалось, что наши виды просто не могут быть вместе. Креош очень строго пресекал все эти разговоры, вступая в безжалостную схватку с любым, кто посмел бы неудачно пошутить или возмущаться по этому поводу. Со временем, конечно, всё само по себе утихло, драконы даже начали заглядываться на проворных и молодых драммг, привыкая полностью к тому, что те всё же заняли своё место в их жизни. Креош учился заново узнавать этот мир под чутким наблюдением любимой, он постепенно становился другим, вёл себя так, как было характерно только для драммгов и их уклада жизни, — Гвида вдруг вздохнула. — Они очень сильно любили друг друга. Слух об их любви — любви дракона к драммге, как волна, понёсся по всей стране. Только представьте, такая любовь в такие страшные времена! — мечтательно произнесла она, закатывая для пущей наглядности глаза.

— Сестрёнка, не отвлекайся, пожалуйста. Мы специально остановились, чтобы ты успела досказать свою историю, — кивая головой в сторону возвышающихся впереди гор, Алгор сказал, привлекая её внимание к себе. — Посмотри вон туда. Видишь? За поворотом уже будет пещера учителя.

— А я почти уже закончила. Конец истории могу рассказать по дороге, тем более осталось-то совсем немного, — предложила Гвида. — Ну, пошли тогда. — она повернулась к ним спиной и неспешно направилась в сторону гор.

Алекс поднялся на ноги и чуть ли не бегом припустил за ней, боясь прозевать хоть что-нибудь из её рассказа. Алгор направился следом. Он знал, о чём сейчас пойдёт речь, и не горел желанием услышать окончание этой истории, поэтому и не спешил догонять их.

— Шли ужасные бои. Сколько погибло тогда драммгов, никто не возьмётся сейчас пересчитать. Крыло к крылу стояли наши предки рядом с драконами против злобного врага. Гибли "Воины Неба", но вместе с ними погибали и человечки, неся не меньшие потери, если даже не большие. Не ожидал враг, что ему будет оказан такой серьёзный отпор. Вот в то время подруга Креоша и принесла в эту жизнь своё первое и последнее яйцо — плод их любви. Креош отвёл её в пещеру, где когда-то сам обрёл свою жизнь. Он оставил драммгу там, спеша вернуться на поле боя к своим воинам. Его подруга так и не смогла покинуть ещё не рождённое дитя. Она надеялась остаться с ним до самого его рождения, не отлучаясь ни на минуту из пещеры и страшно переживая за своего друга, который последнее время перестал вообще прилетать к ней.

В этот момент армия Креоша разгромила полностью пришлого врага и билась в последнем своём бою. Часть воинов успешно выискивала логова, где прятались ещё человечки. Их убивали на месте, не жалея так же, как и те когда-то — ни старого, ни малого. Другая часть воинов гнала врага к тем местам, откуда они сумели когда-то пробраться в наш мир, — Гвида опустила голову и тяжело вздохнула. Грустно посмотрела на Алекса. — А теперь самая грустная часть той истории. Отступая, человечки случайно набрели на ту самую пещеру, где находилась молодая мать и ещё не родившийся младший. Драммга защищалась, сколько могла, но силы были неравные... Человечки безжалостно убили подругу Креоша. Из яйца, или по-другому, с помощью яйца они смогли создать очень сильное заклинание, которым впоследствии запечатали мир драконов навсегда, перекрыв им полностью доступ в другие миры и обезопасив себя от них. Ходят разные мнения. Одно — что человечки забрали с собой яйцо, другое — что, впопыхах удирая из нашего мира, они не смогли пронести яйцо через огненные врата и припрятали где-то здесь. Мне ближе вторая версия. "Потерянное яйцо", как позже его начнут называть все, носило в себе как частицу драконов, так и частицу драммгов. Понимаешь, это должен был быть новый вид, начало нового времени. Эпохи, где уже не существовало бы в отдельности друг от друга драконов и драммгов, где два вида слились бы в единый, совершенный, один вид. Поэтому с исчезновением яйца мы тоже получили свою долю проклятия, младшие теперь рождались ещё реже, чем раньше. С каждым годом наша численность всё сильнее уменьшалась, начались странные болезни, сама земля менялась, преображаясь до неузнаваемости.

— А драконы? Что стало с драконами? — нетерпеливо спросил Алекс.

— А что драконы?! Они просто исчезли. Сначала было безумие Креоша. Затем, когда он все-таки сумел справиться со своим горем, драконы вместе с ним ушли к Чёрной Пустоши, ну, а потом их больше никто и никогда не видел.

— Безумие Креоша? — переспросил Алекс.

— Да, безумие. Говорят, что Креош был безутешен, когда узнал о гибели своей подруги и об исчезновении неродившегося младшего. Несколько суток он рыскал в горах, ища другие входы в пещеру, потом пропал, а когда вернулся, был сам не свой. Пять драконов сдерживали его от попытки убить себя несколько часов, без конца сменяясь между собой и не давая ему совершить непоправимое. За то время, что велись войны, драконы научились дружить между собой и ценить друг друга. Не раз бывало — приходилось Креошу прикрывать своим телом собратьев, рискуя собственной жизнью. Поэтому для них было честью помочь ему в трудную минуту. Все тогда так и считали, что Непобедимый Креош сошёл с ума. Вот и всё. Нет теперь драконов на этой земле, но также и нет и злобных человечков с их магией. А вот что стало с драконами, никто не знает, — Гвида перевела дыхание. Внимательно посмотрела на брата, а потом переместила взгляд на Алекса. — Я не сказала самое главное. Чёрная Пустошь и поныне существует! Находится она на прежнем месте, где и раньше, вот только любому живому существу туда дорога заказана. Чёрная Пустошь — это тёмное место, где живёт и действует какая-то особенная магия. Дремлет до поры до времени в ожидании и в предвкушении, что кто-нибудь её разбудит. Тогда она, конечно же, не упустит своей возможности и поглотит потревожившего ее глупца.

— Ну, и как тебе история? — спросил Алгор, подходя к Алексу.

— Даже не знаю, что и сказать. На сегодняшней день я получил такое огромное количество информации, что мне хватит это осмысливать ещё на несколько недель вперёд, а мои представления о драконах и их жизни только что лопнули, как мыльный пузырь, — задумчиво проговорил Алекс. — И ещё я вовсе не вижу никакой разницы между вами и драконами.

— А ничего и не надо говорить, — сказала вдруг Гвида, останавливаясь и глядя на него. — Главное, ты знаешь, что такое "потерянное яйцо", и тебе теперь должно стать понятным наше пренебрежительное отношение к слову "человеки". Да, кстати, совет на будущее — смотри не вздумай рассуждать при старейшинах о том, что ты вовсе не видишь никакой разницы между драммгами и драконами. Поверь мне, ничего хорошего из этого не получится.

— Совет принят к сведению, а я спешу сообщить тебе, что точно не могу быть тем самым "потерянным яйцом", — твёрдо произнёс Алекс, проходя мимо неё.

— Может, так и есть, а может, и нет, — упрямо заявила ему в ответ Гвида. — Ты ведь сам сказал, что ничего не помнишь.

— Послушай, — Алекс внезапно остановился и обернулся к ней. — Во всей этой истории меня без конца что-то тревожило. Сейчас я понял, что. Гвида, ты не сказала, как звали ту драммгу, которая погибла.

— А имя её, тебе мой друг, никто не назовёт, так как нет её ни среди живых, ни среди мёртвых, — ответил Алгор вместо сестры, тревожно поглядывая по сторонам. — Нельзя произносить вслух имя того, кого нет.

— Разве такое возможно? — спросил Алекс, останавливаясь на месте и изумлённо взирая на Алгора.

— Возможно. Понимаешь, Алекс, среди живых её больше никто не видел. Чтоб была среди мёртвых — надо сначала её похоронить, а останков так и не нашли, — печально вздыхая, ответила Гвида. — Вот и всё объяснение тебе.

Алекса беспокоило ещё и другое, может, даже больше, чем имя драммги.

— Алгор, а тогда вслед за Креошем ушли все драконы, или нет? — спросил Алекс.

— Нет, конечно, — ответил тот.

— Тогда скажи на милость, как вы выживали, оставшись здесь с этими отступниками? Ведь, если я правильно понимаю, остались именно те, кто отказался тогда присоединиться к Креошу и принять участие в войнах с чужаками, — продолжал размышлять Алекс.

— Ты всё правильно понимаешь, — подтвердил его догадки Алгор. — Знаешь, та война и нас научила кое-чему тоже. Познав свободу, драммги больше не позволяли никому себя поработить. Пришло время прятаться по глубоким щелям и норам уже драконам, да и драконами-то их можно было назвать лишь с натяжкой, они больше походили на пещерных крыс. После того, как нам самим удалось прикончить парочку из них, они вообще перестали показываться на поверхности. Конечно, иногда с окраин доходят до нас слухи, что пропал в какой-то семье глупый младший, но то, что это дело дракона — никто не возьмётся утверждать. Тем более помимо драконов на этой земле, поверь мне, хватает и других опасностей. Ведь после той войны земля буквально переполнена магией, напичкана ей до отвала, отсюда все эти странные растения и животные, ну, типа того, что тебе уже довелось видеть. Я имею в виду ириос, или тот же самый гаюн. Мир, который мы сейчас видим, совсем другой, чем был раньше, но об этом мы можем судить лишь со слов нашего учителя.

— Кстати, вот мы и пришли, — перебила брата Гвида, останавливаясь на месте и высматривая учителя. — Алгор, я его не вижу, — она тревожно посмотрела на брата. — Как ты думаешь, где он может сейчас быть?

— Главное — мы пришли. Мы здесь. Теперь расслабимся и подождём его, — ответил Алгор, усаживаясь на землю возле пещеры. — Надеюсь, что он не там, где я думаю...

— Думаешь, он всё же пошёл за нами? — спросила Гвида, обеспокоенно поглядывая на брата.

— Говорю, что очень на это надеюсь, а как там на самом деле, скоро узнаем, — ответил Алгор, положив голову на лапы. — Да не стойте, как столбы! Падайте, отдохнём немного. Протопали ведь не маленькое расстояние.

~17 глава~

Алекс вопрошающе взглянул на Гвиду, та лишь обречённо покачала головой. Они, не сговариваясь, одновременно опустились на землю рядом с Алгором, внимательно уставясь на дорогу, по которой совсем недавно пришли сюда сами. Видно было, что Гвида нервничает. Она постоянно то беспокойно оглядывалась по сторонам, то принималась вновь пристально всматриваться вдаль. Алгор тем временем погрузился в размышления о найденном необычном друге. Он пытался переварить ужасающие мысли — как это не иметь семьи, не знать, кто ты, да и вообще ничего не помнить о своём прошлом — о маме, о братьях и сёстрах, о младших.

Алекс же занялся трудной, почти невыполнимой задачей — тщательно обдумать полученную информацию и хоть как-то уложить всё это в своей голове. В одночасье все его собственные представления лопнули, как мыльный пузырь, а те скудные знания, что у него имелись от родителей и учителей, оказались очередной сказочкой "о хороших волшебниках и злых драконах". Из всего рассказанного можно было сделать вывод, что драконы — злейшие враги драммгов, а люди для них ещё хуже, чем драконы. Алекс внимательно посмотрел на Алгора, лежащего рядом. Тот о чём-то размышлял, даже голову наклонил набок и смежил веки. Мальчик-дракон с тревогой подумал: "Как же мне тогда удастся сделать то, зачем я здесь? Вдруг металл сразу подействует? Они меня тогда... что?.. Да и где гарантия, что я смогу найти, что нужно, если уже давным-давно никто на этих землях не видел ни одного живого дракона?"Алекс перевёл взгляд на Гвиду, та в этот момент сосредоточенно вглядывалась вперёд.

Алгор, почувствовав, что на него смотрят, обернулся и подмигнул, мол, всё будет хорошо, если ты переживаешь из-за учителя.

Алекс тяжело вздохнул и тоже принялся рассматривать дорогу, хотя — что её разглядывать, на несколько метров вперёд никого не было видно.

— Ну, наконец-то! — прозвучал за спиной громогласный голос. — Сколько вас можно ждать?

Гвида, как ужаленная, подскочила на все четыре лапы, наступив при этом на хвост своему братцу. Алгор возмущённо зашипел и врезался в Алекса, но тот даже не шелохнулся. Как только мальчик-дракон услышал голос, то первым повернулся к говорившему. Его взгляд сразу упёрся в огромные лапы, затем стал продвигаться вверх по обладателю этих лап, а глаза в ужасе округлялись всё больше и больше. Когда же Алекс увидел голову того, кто перед ним стоял, его крылья от волнения распахнулись. Новичок медленно попятился назад от страшного гиганта, не замечая удивлённого взгляда Алгора.

— Ого. Совсем неплохо для столь юного возраста. Хоть прямо сейчас на скалу... — восхищённо проговорил гигант, затем более пристально присмотрелся к мальчику и тихо произнёс: — Постой! Я тебя не знаю!

И тут у Алекса активно заработал хвост, вдохновенно виляя в разные стороны и демонстрируя самые наилучшие дружественные намерения, особенно при высказывании незнакомца о скале.

Алгор тихонько хмыкнул, видя изумление своего друга, а Гвида беззастенчиво рассмеялась.

— Чей ты будешь, сынок? Что-то я никак не припомню такого удивительного окраса, хотя мне это определённо о чём-то напоминает, — задумчиво проговорил гигант, внимательно разглядывая Алекса. — Правда, о чём — никак не могу вспомнить, — учитель посмотрел на Алгора и Гвиду и продолжил. — Нет! Могу с уверенностью сказать, среди младших нет такого окраса и тем более такого поразительного рисунка чешуек на коже, но я определённо видел такое раньше. Вот только когда и где?

И тут началось... Алгор со своей сестрой, спеша как можно больше сказать, принялись, перебивая друг друга, рассказывать об Алексе. Никто никому не хотел уступать, каждый старался что-то дополнить, досказать, к месту и не к месту вставляя собственные наблюдения и выводы.

Надо отдать должное старому учителю. На протяжении такого сумбурного повествования он, не проронив ни слова и ни разу не задав ни одного вопроса, терпеливо ожидал окончания истории, лишь иногда поглядывая на Алекса и как-то странно цокая языком.

И когда мальчик-дракон ловил на себе заинтересованные взгляды учителя, его подлый хвост принимался усиленно отбивать дружественные ритмы, поднимая за спиной столбы пыли. Но радовало одно — крылья спокойно опустились на своё место, и Алекс стоял вполне достойно перед этим гигантом, не выказывая своих истинных чувств.

В этот момент Алгор как раз подошёл к концу повествования, привлекая к себе внимание очередным высказыванием. Алекс прислушался.

— ... он ничего не помнит, учитель. Гвида считает, что он вообще "потерянное яйцо", — благоговейно прошептал Алгор, оглядываясь на Алекса. — Мы решили взять его к себе, — вдруг заключил он, глядя на учителя. Но потом, о чём-то задумавшись, тихо спросил: — Ведь никто не будет против этого возражать?