Максим в совенке

Блин, надеюсь медсестра на месте.

— Я же тебе говорил! Пойдем скорее в медпункт.

Славя чихнула.

— Пойдем скорее!

— Да, только не домой, а то я Женю заражу. Пошли действительно в медпункт.

— А медсестра на месте?

— Нет, конечно, но у меня ключи есть.

— И что ты будешь делать ночью в медпункте одна?

— Не хочешь со мной идти, я одна схожу.

Она отпустила мою руку и уже собралась уходить.

— Не обижайся. Пойдем.

Я припоминал названия лекарств и для чего они. Интересно парацетамол у неё есть. Или аспирина дать?

Через десяток минут мы уже стояли у дверей медпункта. И Славя подбирала ключ. Наконец Славя открыла дверь и облокотилась о мою руку.

— голова немного кружиться.

— Сейчас. — Я полез за таблетками. — щас жаропонижающее найду. Да ты ложись на койку.

Я полез в ящики стола ища таблетки. Аспирин, где аспирин. А вот он.

Я налил стакан воды из графина и бросил туда шипучую таблетку.

— Пей.

— Я на ночь здесь останусь.

— Славя, может не стоит? Все-таки ночью одна, в медпункте.

— Все нормально. Не хочу никого стеснять. Тем более завтра придет медсестра.

Я вдруг представил себя на месте Слави, что мне придется провести ночь одному с температурой под сорок и мне стало дурно.

— Давай хоть я с тобой посижу.

— Зачем? Всё в порядке будет, спасибо что проводил. Иди и ты спать.

— Может, все же...

— Все в порядке! — Перебила меня девушка. Вот упертая.

Я на мгновение задумался. Конечно, ничего страшного здесь с ней не случиться, но все же будет лучше, если я останусь.

— Я остаюсь.

— Не надо, говорю же! — Обижено воскликнула Славя.

— Ты же меня не выгонишь. — лукаво улыбнулся я.

— Ладно, но если заразишься, пеняй на себя.

Я был доволен своей маленькой победой.

— И чем займемся? — В ящике стола должны быть карты. — Сыграем в дурака?

Не пасьянсы же с ней раскладывать.

— Давай.

Играли мы долго. Я совершенно забыл о времени. Мы разговаривали на разные темы. Много смеялись. Я рассказывал о своем мире, она о своем.

Казалось, что Славя и не болеет вовсе.

Но вот наступила полночь...

— Пора спать.

— Пожалуй...

— А ты где собираешься?

Она пристально посмотрел на меня.

— Иди все же! Не надо со мной тут седеть. Температура спала, видишь?

Я протянул руку и потрогал её лоб. Теплый но хоть не горячий, как раньше. Аспирин подействовал.

— Я на второй кушетке прикорну.

— но она же совсем детская?!

— Я устроюсь. Спокойной ночи.

Мне снова приснился кошмар. Только в этот раз про мою квартиру и ночной город.

— Максим!

А? Что?

На кушетке сидела напуганная моим криком Славя.

— Ты кричал, во сне.

— Просто кошмар приснился.

— Максим, мне холодно... — Славя куталась в свой свитер и ежилась.

— Сейчас поищу одеяло. — Я перерывал один шкаф за другим и ругался себе под нос. Меня искренне возмущало, что в медпункте даже укрыться больным нечем.

— Извини, ничего нет. Подожди, сейчас до нашего домика сбегаю свое одеяло принесу.

— Не надо... Может ты ляжешь со мной? Так будет теплее. — Она сказала это совершенно серьезно.

Её голос прозвучал нежно и настолько жалобно, что у меня на секунду перехватило дыхание.

— А ты уверена, что это... что... это нормально?

— Значит, нельзя? — расстроено спросила она.

— Если хочешь можно.

Я начал снимать джинсы и остался в плавках, содрал с себя рубашку.

— Так теплее будет.

Я лег на кушетку с краю, стараясь занимать как можно меньше места. Прижался всем телом к горящей девушке. И практически перестал дышать.

Славя нежно обняла меня и положила голову мне на грудь.

— Да, так лучше. — Промурчала она. — тепло.

Я же просто молча лежал, раздумывая что скажет завтра на эту картину медсестра.

— Спасибо тебе.

— за что? — не понял я.

— За то, что ты здесь. — Пробурчала сонно девушка, хотя сама же хотела меня выпроводить вон.

— Ну, тогда — пожалуйста.

Она ничего не сказала, но я был уверен, что Славя улыбается.

— Обращайся в любое время.

— Ты такой заботливый, внимательный.

— Стараюсь.

— Ты хороший друг.

— Друг? Ну, наверное...

Блин, я как то рассчитывал на большее. Ну и так не плохо. Блин, Макс она же для тебя малолетка совсем. О чем ты вообще думаешь?

— Ты тоже. — Я никак не мог подобрать нужные слова. — ты хорошая подруга.

— ты чем-то расстроен?

— нет, все в порядке.

— Но я же вижу. — не поверила.

— Немного...

— Не хочешь об этом говорить?

— Да не особо. Не о чем говорить. Смена закончиться и мы разъедемся кто куда.

— Получается ты не знаешь чем расстроен?

— Наверно.

— И зачем тогда расстраиваться? — Славя рассмеялась.

— Выходит, что и незачем.

— Вот и хорошо!

Девушка еще крепче прижалась ко мне.

— Не холодно?

— Нет, спасибо. Ты теплый. Но если тебе неудобно то ты скажи.

— Ничего, нормально!

— Как тогда, с лодкой?

— Мышцы рук словно напомнив о соревновании по гребле отозвались ноющей болью.

— Там совсем другое дело было.

— Хорошо, хорошо. — Сказала она лукаво и слегка приподняла голову. — Значит, точно все в порядке?

— Да, в полном.— Ну не говорить же ей что тридцать с лишним лет, а ей всего семнадцать, поэтому я не стремлюсь заводить с ней романтические отношения.

Я уже начал волноваться. Славя явно чего-то от меня хотела. Скорее всего чтобы я что-то сказал или сделал.

— Ты уверен?

— Да.

— ну, хорошо. Тогда спокойной ночи!

— И тебе.

Даже думать не хочу, что подумает завтра о нас медсестра.

* * *

Через некоторое время она заснула. Я краем глаза поглядел на время. Был всего лишь час ночи, а значит, что мне предстоит побыть грелкой еще часов шесть. И меня совсем не волновала, что онемеет рука, на которой девушка лежит.

Просто рядом со Славей, в такой опасной близости я совершено не мог заснуть. А в голову лезли всякие фривольные мысли. Вроде поцелуев.

Интересно, она и правда считает всю эту ситуацию нормальной?

Я только задумался о том, что будет плохо если нас кто-нибудь здесь найдет, как дверь распахнулась, зажегся свет и в медпункт ворвалась Ольга Дмитриевна.

Твою мать.

— Макси, Славя — вот от вас я такого поведения точно не ожидала. Я вас значит везде ищу, а ты смылся из леса раньше времени, не пришел ночевать и развращает нашу лучшую пионерку. — Мрачно начала вожатая.

Тут уж проснулась и Славя.

Она некоторое время заспанными глазами смотрела на вожатую, потом видимо до неё дошло в какой позе нас застукали и вскочила с койки.

— Ольга Дмитриевна это совсем не то, что вы думаете! Я просто заболела после купания, и Максим проводил меня сюда. А одеяла не было. Мне стало холодно и... Я ему говорила, чтобы он шел к себе! А не заражался здесь от меня.

— Да, да, конечно! Заболела, говоришь?

— Да... — робко ответила Славя.

— Так вот и лечись! — она грозно посмотрела на меня. — А ты! Быстро со мной!. Я быстро одевался. Спорить было бесполезно. Я вышел из медпункта, бросив на последок прощальный взгляд на Славю.

Мы молча дошли до площади.

Ольга Дмитриевна злобно посмотрела на меня и сказала:

— Домой! Там поговорим! Растлитель девушек. Подумать только они спят вместе. Вы хоть предохранялись голубки?!

— Да, не было у нас ничего. Она просто грелась и все. — Попытался снова доказать я.

Всю дорогу мы шли молча. Войдя в домик вожатая продолжила допрос.

— Не хочешь мне ничего объяснить? — Похоже она немного успокоилась. Поверила что ли?

Хоть вожатая и была импульсивным человеком, но в тоже время отходила быстро.

— Да не было у нас ничего. Мы просто друзья. Она действительно полезла купаться ночью, ну и простыла.

— И ты думаешь, что я в это поверю?

— Верьте, во что хотите, — устало сказал я.

Она долго смотрела на меня, а потом сказала.

— Ладно, я завтра буду думать что с тобой делать.

Вожатая выключила свет, а я стянул одежду рухнул на кровать, отвернувшись к стенке.

Интересно, а почему она не предъявляет претензии Славе? Хотя в одних трусах там все-таки был только я.

Так и знал, что нас кто-то застукает и все неверно поймет. Но я надеялся, что медсестра будет держать язык за зубами. А тут это оказалась мнительная вожатая. А у неё секс между подростками в смену это ЧП. Ну правильно в общем-то. Еще залетит девчонка. И что тогда?

Наконец усталость прошедшего дня взяла свое, и я отключился.

Глава 22

Спалось плохо. Я постоянно просыпался на пару минут, а потом отключался. Толком ничего мне не приснилось, лишь какие-то гротескные картины, которые забылись к утру.

Разбудила меня вожатая.

— Вставай уж.

Я протер глаза и вопросительно посмотрел на неё.

— Сколько времени?

— достаточно!

И чего она опять завелась?

Все тело болело, а голова была тяжелая как шар для боулинга.

Я с трудом посмотрел на часы. Семь.

— Марш умываться!

Я не став спорить встал, взял пакет с полотенцем и щеткой и пошел к умывальникам.

Общаться с, все еще злой на меня, вожатой совершено не хотелось.

Пытаясь не заснуть на ходу я кое-как дошел до умывальников. Холодная вода хоть немного привела меня в чувство. Хоть голова начала работать нормально.

Может стоит проведать Славю? Пока еще есть немного времени. Просто извиниться за то что вожатая думает что мы трахались.

С другой стороны а с чего я должен оправдываться? Идея лечь вместе была её1. Вот только я сам разделся до трусов и обнимал её.

Я вздохнул и направился обратно в наш домик, на утренний разбор вчерашней ночи.

Однако в комнате никого не было. Я сел на кровать и достал томик Стругацких. Хоть успокоюсь немного.

Поставил телефон на зарядку и начал читать.

Тихо скрипнула дверь и вошла вожатая.

— Ольга Дмитриевна ну не трахались мы, мы просто грелись вместе.

— не стоит... — Я удивленно посмотрел на неё. — Я все понимаю!

— То есть вы понимаете что это совсем не то что вы подумали о нас?

— Почему, выглядело все именно так, как я подумала! Ты понимаешь что вам шестнадцать всего! Я не хочу осуждать тебя или Славю. Понимаю, молодые организмы, гормоны и все такое...

Я обессилено вздохнул и снова уткнулся в книгу. Через пять минут отложил её и вздохнул.

— Что мне сказать, чтобы вы мне поверили?

— Ничего. Я же говорю — все понимаю.

Это бесполезно... Ну и хрен с ней, главное чтобы слухи о нас не разносила.

— Ладно, марш на линейку!

Я встал и нехотя поплелся за вожатой.

— Но зайти-то мне можно к ней?

— Конечно же нет. — Вожатая удивлено посмотрела на меня, как будто такой вопрос был абсолютно неуместным. — Я уже предупредила медсестру, чтобы тебя не пускали.

— Ну, хотя бы как она себя чувствует?

— Похоже, Славя действительно заболела.

Я не успел спросить насколько серьезно, потому что мы уже вышли на площадь.

— Иди вставай на свое место.

Я остановился рядом с Сыроежкиным.

— Что вчера было? — шепнул он мне.

— Ты о чем?

— ну, ты внезапно исчез.

— Пошел Славю искать. Не нашел.

Линейка состояла из переклички, и сообщения о том, что в душевых сегодня ремонт, поэтому помыться не удастся. Наконец пионеры весело галдя побежали на завтрак. Я уныло поплелся за ними.

Есть совсем не хотелось, но я понимал, что надо что-то в себя закинуть. Я со вчерашнего вечера ходил голодным. Но что-то болтать с жизнерадостными пионерками у меня не было душевных сил. Я постоял у дверей столовки и пошел прочь.

Не знаю как так получилось, но вскоре ноги принесли меня к медпункту. Блин, и что мне здесь делать? Подтверждать худшие предчувствия вожатой?

Я пристально уставился на дверь, стоя в нерешительности. Она же сказала, меня не пустят...

Да и что остается? Ждать наказания от вожатой? Так она уже сказала что все понимает. И будет держать нас порознь. Ждать пока весь лагерь узнает о нашей великой любви. Я сплюнул. Ситуевина блин.

Я подошел к двери и уверено постучался.

— Сейчас-сейчас! — Я дернул ручку, но дверь не открылась. И чего она заперлась?

Через несколько секунд в замочной скважине провернулся ключ и показалась медсестра.

— Доброе утро, пионер...

— Доброе! — Уверено ответил я.

— Ты же знаешь, что тебе сюда нельзя?

— Знаю, но... Могу я её навестить, может вы смогли бы пропустить меня?

— нет, так не пойдет. Приказ вожатой есть приказ. Если ты спросишь лично меня, то я ничего плохого в твоем поведении не нахожу, но вот Ольга Дмитриевна...

— Может, все таки?

— Нет.

— Как она вообще?

— разболелась, но ничего серьезного. Обычная простуда. Посидит на карантине пока.

Ладно, передавайте её от меня пожелание выздоравливать.

Я развернулся и пошел прочь. Что делать дальше я не знал. Просто шел вперед изредка колошматя кулаками встречные деревья. Мне было хреново.

Очнулся я от этого приступа ярости только тогда когда руки уже нестерпимо болели, а губы были искусаны в кровь. Блин, так подставить девчонку, придурок. Вот посидела бы она одна ночью, что бы с ней случилось. А теперь пойдут слухи что она распутная девка.

Возле столовой никого не было. Я зашел и с облегчением сел в дальний угол. Чтобы не дай бог меня никто не увидел. Надо все таки поесть.

Кое-как запихнув в себя завтрак, я уже собирался уходить, когда к моему столику подошла Мику.

— Доброе утро, Максим! А я сегодня проспала что-то... Можно я тут с тобой посижу?

И не дожидаясь ответа села рядом.

— Я ухожу уже вообще-то...

— А правда что у вас со Славей это... того? Ну ты понял. — девчонка пристально уставилась на меня хлопая глазами.

— Нет, вожатой просто показалось. Не было у нас ничего! И вообще кто тебе такое сказал?

Я конечно ожидал, что слухи распространяться быстро но чтобы настолько?

— Я от Жени услышала, а она вроде бы от Сыроежкина. А ему сказала Ольга Дмитриевна. — вот тварь. — Ты не подумай. — девушка заметила мое перекошенное от ярости лицо. — Я не хочу лезть не в свое дело, просто... Интересно же!

Я еще раз зло повторил.

— Не было у нас ничего. Так всем и передай.

Я встал и быстро направился к выходу.

День сегодня был жарким. Это распаляло мою злость, ведь сильную жару я не любил. И всегда прикручивал батареи с отоплением зимой в квартире. Впрочем сейчас что угодно могло вывести меня из себя.

Надо решать как нам со Славей вести себя дальше. Меньше всего мне хотелось с кем-то сталкиваться, поэтому я направился в лес, чтобы спокойно подумать.

* * *

Остановившись на полянке я присел на пенек. Взял палочку и начал ковырять ей землю. От меня здесь вообще похоже ничего не зависит. Слухи иза говорливой вожатой распространяются как лесной костер. Остается только ждать.

Да и что я могу сейчас сделать? С боем прорываться в медпункт, чтобы извиниться. Это только подогреет слухи. Попытаться вразумить вожатую? Пробовал уже утром. Бесполезно. Забавно, но вся фантастичность нового мира вылилась в обычную бытовую ситуацию. В моем времени проблем бы никаких не было. Возраст согласия для подростков давно уже с шестнадцати лет. И на секс обычно закрывают глаза, но только защищенный. А у нас что? Советский союз с его старой моралью.