Радужные крылья (общий файл)

Потом пришла тётя Аня, прописала нам люлей и утащила обедать, попутно сунув мне шнурок и велев прибрать космы. Добрая женщина. Заплетаясь на ходу, я всё так же продолжала улыбаться. Жизнь была удивительна и прекрасна!

Обсасывая рыбий хвостик, я умилённо наблюдала, как Пашка жмурится и дует на горячую кашу... Как Аллочка заботливо подсовывает добавку Оле-еже, а тётя Аня шевелит дрова. Как туманом вспухает прозрачный шар на соседнем пригорке и из него, словно ОМОН в окошко, сыплются странные мужики в чёрном. Как Зая, забавно дёргая носом, нюхает рыбу... Хорошо-то как!

____________________

* Да, так тоже говорят. Не исправлять!

Глава 14. О пользе сумасшествия

...Сознание медленно выплывало из темноты, принося с собой звуки и запахи. Вместе с ними пришло и какое-то маетное чувство. Словно что-то было не так. Однако я никак не могла понять — что? Мысли путались, тело было тяжёлым, как после долгого сна, глаза не открывались. Неуловимое ощущение неправильности происходящего осенней мухой надоедливо жужжало в висках.

— Сань? — тёплое дыхание Пашки коснулось моего виска. Почему-то он шептал, и этот хриплый, едва слышный шёпот рождал в душе неясную тревогу. Как-то слишком много неясного вокруг. Он аккуратно сжал мои пальцы. — Тихо-тихо. Не шевелись. Говорить можешь?

— Я... — горло сухо царапнуло, и я замолчала, пережидая спазм. — Что случилось, Паш?

Неимоверным усилием я смогла немного приподнять веки, но увидела лишь зелёные ветки кустарника. Словно сама лежала под этим самым кустом. Очень похоже, кстати. Земля ощущалась всем телом — все её кочки, ямки, камни и даже, кажется, пара веток. По всему выходило, что Пашка лежит рядом. Только я вот совсем не помнила, когда бы мы успели прилечь.

— Тихо...

Пашка нервно шикнул и затаился, а я с испугу даже перестала дышать. Показалось, или мимо кто-то прошёл? Да что происходит-то?! Воспоминания ничего такого криминального не выдавали. Но от ужаса отчётливо шевелились волосы на затылке. А я совсем, вот просто совсем ничего не понимала. Всё же было хорошо. Я помнила, как здорово мне было греться на пригорке, помнила, как мы ели у костра, а Пашка жмурился на горячую кашу и...

Мужики...в чёрном. М-мать. Откуда-то пришла картинка, как на соседнем холме вздувается огромный мыльный пузырь. Ну может и не мыльный, но такой же радужный. И из этого пузыря как горох из дырявого мешка сыплются мужики. Это что же такое?

— Портал.

— Что?..

— Я говорю, когда мы ели, появился портал. По крайней мере, очень похож, как его описывают. Из него вышли солдаты, и в две минуты повязали нас как курей.

— Как повязали?.. Верёвками?

— Нахрен им верёвки? Пульнули из какой-то трубки лучом, нас всех и придавило. Даже пикнуть не успели. Голова до сих пор еле вертится. А первые полчаса вообще как Буратино лежал. Сама-то не чувствуешь?

Я чувствовала. Наконец-то стала понятна общая неподвижность организма.

— Ещё и по мозгам, похоже, чем-то вдарили. Всё какое-то зыбкое, словно под дурью. Остальные так до сих пор в отключке валяются. Как перенесли нас сюда, так и лежим тут, под кустами. Как тушки на прилавке.

— А эти чего?

— А хрен знает. Угол обзора у меня так себе. В основном сидят у нашего костра. Вещи не трогают, чайник с костра сняли. Говорят тихо, да слов всё равно не разобрать. Иногда мимо ходят. Может, приглядывают за нами, может ещё чего. Так-то к нам даже охраны не приставили. Видать, ни к чему.

— А что Принц?

На душе было неспокойно. Принц конечно редкий умница, но вряд ли он спокойно наблюдал, как нас вяжут. Значит?.. Ещё и Пашка подозрительно замялся. Ну?!..

— Я не знаю, Сань. Я видел, как он на них кинулся. И они не сразу с ним справились — он успел потрепать двоих. Не до смерти, нет, но крови было... много, в общем. Потом его оглушили лучом из той же трубки. А дальше не знаю, сам отключился.

Послышались шаги, и Пашка вновь замер. Затаилась и я, слушая шорох камней под чужими сапогами. Было страшно. Ужасно. Непереносимо. Я никогда не была в плену, но наше СМИ так рьяно занимается просвещением электората, что мой мозг едва не дымился, подкидывая картины возможного будущего. Одну кошмарнее другой. Судя по началу знакомства с этими вояками, если они так походя вырубили нас, сомнительно, что мы вообще представляем для них интерес. Что они в принципе собираются считаться с нами. Их способности, магия, технологии или... не знаю, что у них тут за лучи, в любом случае нам нечего им противопоставить. И Принц... Мой Принц...

Сердце захолонуло. Как не крути, он — животное, пусть и поумнее многих двуногих. Приятнее так точно. И он напал на людей. Да, он признал меня своей, потому и бросился защищать, я это понимаю. Но он напал и порвал людей до крови. Сильно порвал, по словам Пашки. И что с ним теперь сделают? Кто будет решать его судьбу? Те мужики в чёрном? Сомневаюсь, что моё слово будет для них что-то значить. Не тогда, когда я, по их воле, лежу парализованная под кустом.

Что они вообще такое? Я не знаю, кто они, откуда? Я их даже не видела. Картинка с пузырём не давала чёткого понимания. И, самое страшное, я понятия не имела: почему они здесь. Шли мимо и случайно вывалились? Или пришли именно за нами?

Хорошо, если первое. А если по поводу упыря, то почему сейчас? Не вчера, не в момент убиения? А сейчас? Наличие каравана подтверждало — наш упырь далеко не бомж. Возможно не очень законопослушный, но состоятельный член местного магического сообщества. Убитый непонятно откуда взявшейся группой мутных товарищей. Самооборону-то ещё доказать надо. И если солдаты — силы правопорядка, наши перспективы даже в мыслях не внушают оптимизма. Хотя, если они левые наёмники, для них важным будет лишь мнение заказчика. И неизвестно, что хуже для нас.

Захлёбываясь в тяжёлых мыслях, я потеряла счёт времени. Солнце медленно клонилось к горизонту, тело, и так закостеневшее, совсем перестало что-либо чувствовать. Хорошо хоть природа не звала, а то просто не представляю, что в такой ситуации можно сделать...

Вояки себя никак не проявляли, до меня лишь иногда доносились отзвуки их разговоров. Слов было не разобрать, но напряжённые интонации явно намекали на какие-то проблемы. Понять бы ещё, чьи они, эти проблемы?

Потом где-то неподалёку остановились двое, и вот их приглушённый разговор я услышала почти полностью.

— ...мудак, Гори, какой же ты мудак! Вот что тебе стоило сверить координаты? Просто открыть Атлас, блядь! Как делают все нормальные Ведущие! Там же Мёртвая Долина со всеми данными на первом листе нарисована. Да вам в Аргаме должны были её координаты в мозг вбить, чтоб узнавали по первым трём цифрам!

Кто-то судорожно затянулся, опахнуло горьковатым дымком. И, несмотря на весь ужас ситуации, я с удовольствием принюхалась. Боже, спасибо тебе! Здесь есть сигареты!

— Их там пятнадцать, так что по первым трём бы не вышло. И, Михул, не мне тебя учить, но завязывай. Ещё пара затяжек, и ты сдохнешь не от выжарги, а от банального передоза.

— Вот именно, не тебе. Так что заткнись, Гори. Просто заткнись. Сдохну, тебе же проще, возьмёшь на моё место Ирга. Он тебе слова поперёк не скажет. Будет тебе идеальный отряд с идеальным Летягой.

— Михул, я виноват. Я знаю это, и ты знаешь. Но ты уже задрал истерить. Я всё понимаю — тонкая душевная организация, нервная работа, пыль опять же, но реально задрал. Ты прав — надо было сверить данные. И обычно именно так я и делаю. Но в этот раз нужно было прыгать немедленно. Ты же видел наводящий кристалл? Он ведь совсем, ну вот просто абсолютно чёрный был.

— Некро.

— Некро. А ты знаешь не хуже меня, что ситуация с некро нестабильная. Это если говорить официальным языком.

— Хм. — Новая затяжка и насмешливый хмык.

— Вот именно, и в таком случае мы обязаны реагировать сразу. Инструкции же сам видел. Ты кстати знаешь, что иронд лопнул?

— Иди ты?

— Да чтоб я сдох. Так что сам понимаешь. У меня время было только портки натянуть, да наводок выхватить. Кто ж знал, что вызов отсюда? Как луч вообще смог отсюда пробиться?

— Хотел бы я знать. Блядь, как же я пересрал, Гори. Да был бы маяк чуть ближе к середине, а не на самой кромке долины, мы бы все сгорели... Понимаешь? Все!

— Всё-всё, Михул, успокаивайся уже. Ты небось недельную дозу уже вкурил, спокоен должен быть, как грузовой старх.

— Много ты понимаешь в пыли. Вы, силовики, реже её пользуете, только если уж совсем пиздец приходит. А меня этот прыжок до дна вычерпал. Я сейчас пуст настолько, что стою с трудом. Блядь, Гори! Ты даже не представляешь, как нам повезло!.. Кстати, о стархах. Веришь, первый раз живого дикого вижу. Шикарный экземпляр. И как тут оказался? Повезло хумам, что до их лагеря не дошёл. А то бы всех тут на рога поднял. Куда его теперь, в Эрс? Или сразу на племя?

— А я знаю? Я диких только в Аргаме и видал, в учебке. После Эрсовой-то обработки они что грузовые делаются, спокойные, но без мозгов. Разве что статью выделяются. Так что особого шика платить бешеные тыщи за дикого, я не вижу. Вот если б его кто без ломки приручил, было б чем гордиться, а так...

— Ага. Я слыхал, в Вольных баронствах Угдана есть один сдвинутый хум. Всё мечтает приручить диких. Вроде как даже живой ещё. Пока.

— Ну разве что — пока.

Они дружно хохотнули и замолчали. Лишь запах дыма сталь острее.

— Долго ещё?

— Ты же сам вестника отправлял.

— Ну сам. Последние крохи силы на это слил. Знать бы ещё, кто нас вытягивать будет. Опозоримся же на весь Варх. Мало того, что пустыми в Мёртвую Долину сунулись. Так ещё и не нашли ничего... Что?! Вот скажи мне, что могло так жахнуть, что раскололся иронд, и при этом не оставить никаких следов, а? Фон ровный, как поверхность пруда, не то что некро, вообще силой не пахнет. Но наводок-то чёрный был! И в реестре его чёрным пометили. И вот как мы отчёт писать будем? Позорище. И глубже в Долину не сунешься, чтоб проверить. Мне уже здесь дышать нечем. Давит, сил нет. Источник, блядь, нестабильный!.. Сам-то как?

— Что нам, солдатне, сделается? Мы ведь не такие неженки, как вы, летяги. — Лёгкий смешок немного сбавил напряжение. — Но я бы не сказал, что хорошо. До утра всяко продержимся, хотя надеюсь, нас вытащат раньше. И зря ты беспокоишься, Мих. Зуб даю, операцию засекретят, так что никто в Вархе и не узнает. Не придётся тебе хвастать, что в Морт летал.

— Да нахрен мне такую славу...

Внезапно раздался сухой треск, и парочка, оборвав столь интересный разговор, резво удалилась. Лишь камни под ногами зашуршали. Кстати, зашуршали не только они. Голоса стали громче, кто-то куда-то побежал, раздался какой-то лязг...

Лагерь бурлил, а я лежала в полной прострации, переваривая разговор. Мысли метались вспугнутыми птицами. Столько всего нужно было обдумать, столько осмыслить. Впервые за долгое время у нас появилась информация извне! Следовало всё обсудить, сейчас важна любая мелочь, а попереживать я могу и потом.

— Паш, так получается, они сами здесь застряли? — Я осторожно сжала его пальцы. Суета суетой, но привлекать чужое внимание не хотелось. — Паш?

— Санька, — шёпот друга был едва слышен, но его удивление можно было пощупать руками. — Сань, ты что, понимаешь, о чём они говорят?

— А ты нет?

— Блядь, Гриднева! — Пашка уткнулся носом мне в затылок и глубоко вздохнул. — Как же хорошо, что ты тогда сошла с ума и стала видеть сны. Что б мы сейчас без тебя делали? Мало того, что хрен знает где, так ещё и не понимаем ни черта.

— Придурок ты, Селиванов!

Нет, ну почему даже лучшие из мужчин такие идиоты?! Лишь полная неподвижность организма помешала мне надрать засранцу уши. Вот что за балбес?! Им, видите ли, 'повезло, что я сошла с ума' и теперь понимаю местный язык! Козёл! Хотелось не просто надрать Пашке уши, а накрутить так, чтоб в темноте светились! Хотелось...

И тут закричала Алла.

Это было жутко. Нет, Аллочка, конечно, ещё та истеричка, и покричать-поплакать для неё при стрессе норма. Но орать так? Она кричала, и голос её, то затихал, то вновь взвивался в высоту. Да что там происходит-то?! Попутно кто-то ругался. Слышалась какая-то возня. Зарычала Зелёная. Почему-то я помнила её голос. Они назвали их стархи... мой чёрный Принц тоже старх, только оказывается дикий. Вот нахрен мне это знание сейчас?!

Крик оборвался. И казалось, весь мир замер. Замолкли даже те мелкие птахи, что всё утро чирикали в кустах. А я с трудом смогла разжать зубы.

Тишина не была полной, но после крика Аллы она оглушала. Я вслушивалась в пространство, пытаясь уловить, понять происходящее. Звуки шагов, какие-то команды... что-то поволокли.

И снова крик.

Тётя Аня!..

Тётя Аня не кричала. Она орала, материлась и снова орала. Господи! Зажмурившись, я с трудом сдерживала рыдания, задыхаясь от сухих спазмов. В голове всё плыло, под веками горело...

Небольшой перерыв...

И Зая. Зая!.. Одуванистый пух на затылке, в удивлении распахнутые глаза... Её крик оборвался быстро, а вот суета после этого затянулась. Во рту было солоно от крови... откуда кровь?

— Где она?

— Вроде бы здесь...

— Посмотри дальше, у кустов.

Когда меня вздёрнули вверх, я едва могла дышать. Где-то в животе дрожал от ужаса склизкий мёрзлый комок. Деревянное тело не слушалось, да я бы, наверное, и не смогла ничего сделать. Мерзкая дурнота подкатила к горлу. Грубо ухватив за шкварник, меня вытолкнули вперёд. И я оказалась перед...

В принципе я могла понять, почему кричала Алла. У меня у самой при взгляде на существо, стоящее предо мной, сердце запнулось от ужаса. Одним взглядом охватив мощную фигуру, затянутую в чёрную рифлёную кожу, длинный меч на бедре, шипы на широченных плечах и в чёрной косе, я уставилась в лицо... кого? Рубленые скулы, оплетённые мышцами. Мощные челюсти с выдающимися клыками. Тяжёлый подбородок. Чёрные брови, прямые как росчерк меча. Чётко вылепленные надбровные дуги с глубокими ямами глазниц. И там, словно отсвет адского пламени, — чёрные уголья глаз.

М-мать... Мать-мать-мать! Ну не бывает у человека таких глаз! Не бывает!!! На их фоне меркло всё — и мощная фигура, коей я и до плеча бы не достала, и клыки, что влажно блестели сахарной белизной, и корона острых белых рогов на голове. Даже если это не оригинальный девайс, а избыток кальция в организме — фигня. Это совсем не страшно... пусть их и больше шести... фигня. Милый аксессуар.

А вот его глаза...

Задохнувшись от ужаса, я зажмурилась, пытаясь сглотнуть сердце обратно. Это какой-то кошмар. Просто кошмар. Меня просто разморило после еды на солнышке. Точно. Это всё неправда. Это просто сон. Сон...

— Посмотри на меня.

У-уу...

Хрен тебе! Я наоборот опустила голову, сильнее смыкая веки. Это из детства — не вижу, значит, тебя нет. Господи, как же страшно!

Что-то острое упёрлось в подбородок, поднимая лицо. Не сразу, нет, но когда кровь потекла по шее, я сдалась. Когти у горла — мощный аргумент. Я это знала. И он знал.

— С-с-смотри!..

Сволочь... Ему тоже не давали покоя мои глаза, как и тому, из снов. Только тот был белый, как всполох молнии, а этот чёрен, как адская бездна.