Ощущение улыбки, достойной настоящего дракона, было сильнее, чем когда-либо, и сэр Джордж громко рассмеялся. Но затем человек-дракон посерьезнел.
— Однако все это зависит от того, что произойдет с Командиром в самом начале. Если бы у него была возможность — и он осознал бы необходимость — приказать нам уничтожить вас, мы бы подчинились. У нас не было бы выбора, и впоследствии наше более глубокое программирование помешало бы нам атаковать выживших членов гильдии.
— Понимаю. — Сэр Джордж задумчиво посмотрел на человека-дракона. — С другой стороны, сэр дракон, я сомневаюсь, что вы стали бы тратить так много времени на объяснения, если бы уже не подумали о том, как лучше всего справиться с этими возможностями.
— Да, подумали. Ключ к разгадке — Командир. Он носит на шее на цепочке устройство, управляющее силовыми полями, которые изолируют ваших людей за пределами основного корпуса корабля. — Сэр Джордж кивнул, вспомнив о сверкающем кулоне, который Командир всегда носил с собой. — Это главный пульт управления, предназначенный для отмены любых противоположных команд и открытия любого люка или силового поля для того, кто им владеет. С пульта управления можно изменить программирование, при условии, что у вас есть соответствующие коды доступа, но этот процесс займет несколько часов. К тому времени, когда все будет готово, битва так или иначе закончится.
— Значит, мы должны найти какой-нибудь способ захватить или убить Командира в качестве первого шага, — задумчиво произнес сэр Джордж. Человек-дракон кивнул, а барон пожал плечами. — Что ж, это, кажется, немного усложняет и без того невыполнимую задачу.
— Верно, — серьезно согласился человек-дракон, но в его голосе зазвучали веселые нотки, и сэр Джордж криво усмехнулся.
— Так как же нам поймать или убить его?
— "Мы" не можем, — ответил человек-дракон. — Вы можете.
— Почему-то я уже догадался об этом, — сухо заметил сэр Джордж. — Но вы все еще не объяснили, как.
— Это связано с его защитной одеждой, — сказал человек-дракон и провел когтистой рукой по красно-синему одеянию, которое носил. — Он очень верит в ее защитные возможности, и в большинстве обстоятельств эта вера, вероятно, оправдалась бы. Увы! — Еще одна жадная мысленная усмешка. — Некоторые угрозы настолько примитивны, что с ними вряд ли когда-либо столкнется цивилизованное существо из высокоразвитой расы, что, ну...
Снова это очень человеческое пожатие плечами, и на этот раз сэр Джордж улыбнулся в таком же предвкушении.
В конечном счете, оказалось, что стать союзниками гораздо проще, чем осуществить план людей-драконов. Основная стратегия была почти захватывающей от своей простоты и дерзости, но сэру Джорджу недоставало секретных средств общения, которыми люди-драконы пользовались между собой.
Его новообретенные союзники подтвердили его собственные подозрения о том, что Командир и его товарищи способны подслушивать практически любой человеческий разговор. К счастью, по прошествии столь долгого времени члены экипажа, ответственные за прослушивание этих разговоров, которые в полной мере разделяли высокомерное презрение Командира ко всем "примитивным" расам, стали слишком самоуверенными, скучающими и расслабленными. Они уделяли своим обязанностям лишь поверхностное внимание, и прошло много лет с тех пор, как они пересматривали схему размещения своих механических шпионов. Хуже того, во многих отношениях они испытывали еще большее презрение к людям-драконам, чем к людям. Абсолютно уверенные в их подчинении и не подозревающие, что дракон даже физически может общаться с человеком, члены гильдии не прилагали никаких усилий к тому, чтобы скрыть местонахождение своих шпионов от своих телохранителей.
Все это означало, что если сэр Джордж был очень осторожен, то мог разговаривать со своими подчиненными в таких местах, где гильдия не могла его подслушать. Но эти разговоры должны быть очень короткими, чтобы наблюдатели не заметили, что он внезапно начал проводить подозрительно много времени в "мертвых зонах", не охваченных их шпионами.
И вскоре сэр Джордж обнаружил, как трудно спланировать отчаянный мятеж, даже с людьми, которые знали его и служили с ним десятилетиями, когда это планирование можно осуществить только по частям. Особенно когда весь план должен был быть завершен и введен в действие не более чем за двенадцать дней.
Матильда, конечно, была на первом месте. Он боялся, что она поверит, что его сон был именно таким — всего лишь сном — и вряд ли мог винить ее. В конце концов, когда он проснулся, он был более чем наполовину уверен в этом. Но она лишь пристально посмотрела ему в глаза, пока они стояли в небольшой лощине у реки, временно защищенные от посторонних взглядов. Затем она кивнула.
— Я понимаю, любовь моя, — просто сказала она. — Кому мы скажем первым?
Вера Матильды значительно упростила ситуацию. Все офицеры сэра Джорджа уже давно привыкли считать ее его ближайшим советником и доверенным лицом, а не только его женой. Они не совсем привыкли получать приказы непосредственно от нее, поскольку она всегда старалась держаться в тени, но не удивились и не задали вопросов, когда она сообщила им, что говорит от имени своего мужа.
С ее помощью сэру Джорджу было относительно просто проинформировать тех, кто был наиболее необходим для разработки и осуществления плана. Отец Тимоти сыграл решающую роль, не в последнюю очередь потому, что Командир принял на себя роль духовного наставника. Демонический шут мог насмехаться над "примитивными суевериями", но, очевидно, он решил, что лучше попытаться вмешаться в это дело. Сэр Джордж подозревал, что Командир активно поощрял веру среди своих рабов-людей, полагая, что это делает их более сговорчивыми, но барона это вполне устраивало, поскольку пасторские обязанности отца Тимоти давали ему отличный повод бывать среди них. Его способность разговаривать с любым человеком, не вызывая подозрений, вкупе с признанием его морального и религиозного авторитета в глазах тех, с кем он разговаривал, делали его чрезвычайно ценным участником заговора.
Рольф Грейхейм был следующим по значимости членом заговорщической группировки. Дородный лучник побледнел как полотно, когда сэр Джордж впервые затронул эту тему, потому что, несмотря на свою ненависть к Командиру, Грейхейм — возможно, больше, чем кто-либо другой из англичан — усвоил урок о неприкосновенности членов гильдии. На самом деле сэр Джордж во многом руководил сам, поскольку казалось гораздо более вероятным, что лучники решат, что смогут добраться до Командира, чем то, что кто-то из рыцарей или латников, которые каким-то образом окажутся на расстоянии вытянутой руки, решат то же самое.
Но, несмотря на первоначальный шок, Грейхейм быстро пришел в себя, и его улыбка стала хищной, как у хорька, и голодной, когда сэр Джордж объяснил его роль в этом плане.
— Он сказал, что это единственная награда, которую я действительно хотел, не так ли, милорд? — потребовал ответа лучник, его голос был не более чем хриплым шепотом, несмотря на заверения сэра Джорджа, что в данный момент никто из соглядатаев не мог их ни услышать, ни увидеть. — Не могу сказать, что мысль о том, что я так сильно полагаюсь на людей-драконов, заставит меня крепко спать по ночам, но в остальном... тьфу! — он сплюнул на пол. — Я рискну, милорд. О, да, я действительно рискну!
Сэр Ричард Мейнтон возглавлял самый верхний эшелон заговора, и в некотором смысле его задача была самой трудной из всех. Грейхейму нужно было набрать всего около дюжины своих людей; задача Мейнтона состояла в том, чтобы подготовить всех их людей, как лучников, так и латников, к жестокой рукопашной схватке, которая наверняка разгорится внутри корпуса корабля. И он должен был сделать это так, чтобы не предупредить Командира. Что означало, что он также должен был сделать это, фактически не предупредив никого, кроме крошечной горстки своих подчиненных.
Во многом именно этот аспект плана больше всего беспокоил сэра Джорджа. Он чувствовал себя более чем виноватым за то, что вовлек не только своих людей, но и их семьи и детей в мятеж, который мог закончиться только победой или смертью, даже не предупредив их, но у него не было выбора. Как только он и драконы установили связь, пришельцы "разговаривали" с ним каждую ночь, пока он, казалось, спал без сновидений рядом со своей женой, и каждый из этих разговоров только укреплял собственные прежние выводы барона о Командире. Что бы ни случилось с Землей, и как бы ни восхвалял Командир сэра Джорджа и его людей, практически наверняка наступит время, когда англичане станут потенциальной угрозой для гильдии Командира... и когда это произойдет, они все умрут.
Итак, сэр Джордж и его офицеры составили свой план и молились об успехе.
— Добрый день, Командир, — вежливо поздоровался сэр Джордж, когда аэрокар демонического шута остановился на тщательно подготовленной площадке, и куполообразный верх машины опустился.
— Добрый день, — пропищал в ответ Командир. Он поднялся со своего удобного сиденья и выпрямился в аэрокаре, и сэр Джордж затаил дыхание. Командир одобрил план, который барон представил для их демонстрации, но всегда существовала вероятность, что в последний момент он может передумать. Демонический шут еще несколько долгих мгновений оглядывался по сторонам, изучая высокие ряды сидений, которые англичане соорудили для местных нечеловеческих вождей. "Сиденья" на самом деле были не более чем длинными голыми шестами, но они служили трехногим пришельцам достаточно хорошо, и вожди сидели с варварским бесстрастием. Конечно, по выражению их лиц невозможно было определить их настроение, но их полная неподвижность о многом говорила сэру Джорджу.
Командир молча смотрел на них, но сэр Джордж почти физически ощущал удовлетворение демонического шута. Он с энтузиазмом воспринял предложение барона организовать рыцарский турнир и рукопашную схватку, которые последовали бы за соревнованиями по стрельбе из лука и продемонстрировали бы преимущества доспехов англичан в ближнем бою. Демоническому шуту явно не приходило в голову, что организация ближнего боя означала, что Мейнтон и сэр Джордж, лидеры противоборствующих сторон, будут иметь под своим непосредственным командованием небольшие, но полностью вооруженные и бронированные силы. Конечно, большинству англичан это тоже не приходило в голову... но несколько избранных среди них точно знали, что задумали их командиры.
— Вы хорошо поработали, — сказал Командир, и сэр Джордж широко улыбнулся, когда инопланетянин, наконец, вышел из аэрокара.
— Спасибо, Командир. Всегда легче внушить врагу страх и заставить его сдаться, чем победить его в бою.
— Я тоже так думаю, — согласился Командир и начал подниматься по деревянной лестнице в специальный бокс, который построили для него англичане. Это было редкое, хотя и не совсем неслыханное явление, когда он оставлял свой аэрокар в полевых условиях. Но на этот раз все было по-другому. Раньше сэр Джордж и не подозревал, что его невидимые барьеры — силовые поля, как их называли люди-драконы, — защищают его от любого физического контакта только на борту корабля или в пределах аэрокара. Теперь, благодаря людям-драконам, он знал, и его улыбка стала еще шире, когда Командир поднялся на свое место.
Его личный эскорт из шести людей-драконов последовал за ним, не выказывая ни малейшего волнения, и улыбка сэра Джорджа погасла, когда он взглянул на них. Они оставались такими же чужими, такими же неземными — во всех смыслах этого слова — как и прежде, но он больше не узнавал их только на глаз. По правде говоря, более тонкие внутренние различия между ними и людьми были едва ли не более чуждыми, чем их внешний вид, но сейчас эти различия казались ему интригующими, почти волнующими, а не гротескными или отталкивающими. Общее чувство существования, которое всегда заставляло их использовать в общении "мы" или "нас", а не "я" или "меня", спокойствие, с которым они принимали свою собственную неспособность к размножению или неизбежное отделение от продолжающегося роста и изменений своей собственной расы, то, как они принимали контакт — и вызванные другими изменения или ограничения — на самом глубоком уровне своего существа... все это было совершенно чуждо сэру Джорджу. Но в них не было угрозы. В них не было... зла. Каким бы ни был внешний вид драконов, решил сэр Джордж, какими бы разными ни были их представления и способы общения, и несмотря на то, что они никогда не могли стать отцом или рожать детей, они были такими же "мужчинами" во всех важных смыслах этого слова, как и любой англичанин, которого он когда-либо встречал.
На самом деле, гораздо больше, чем большинство, потому что шесть драконов, "охранявших" Командира, сознательно и добровольно пошли на смерть, поднимаясь вслед за Командиром по ступеням к его боксу.
Ни Матильду, ни отца Тимоти эта часть плана совершенно не волновала. Грейхейму это не понравилось, но он понимал его необходимость, в то время как Мейнтон возражал лишь вяло, как будто знал, что этого следовало ожидать. Сэр Джордж подозревал, что это произошло в основном из-за того, что у другого рыцаря было ограниченное воображение. Несмотря на все случившееся, только сэр Джордж когда-либо по-настоящему "разговаривал" с драконами. Остальные были готовы поверить ему на слово в том, что произошло, потому что на протяжении более пятидесяти лет он никогда не лгал им, никогда не злоупотреблял их доверием к нему, но сами они не "слышали", как говорят драконы. И поскольку Мейнтон никогда их не слышал, они оставались для него недочеловеками. Он продолжал относиться к ним во многом так же, как сэр Джордж продолжал относиться к хатори: как к животным, похожим на человека, которые, какими бы умными или хорошо выдрессированными они ни были, оставались животными.
Но они не были животными, и сэр Джордж знал, что никогда больше не сможет увидеть их такими, потому что именно они настояли на том, чтобы погибли их товарищи из охраны Командира.
Их логика была столь же проста, сколь и жестока. Если бы Командира удалось выманить из его аэрокара и захватить живым, он мог бы быть вынужден отдать приказ остальным членам экипажа сдаться. Как и во многих других подразделениях хваленой Федерации, иерархическая структура командования гильдии была железной. Если их начальник прикажет им сдаться, остальные члены гильдии подчинятся... а Командир, несмотря на всю свою готовность отдавать в рабство англичан или убивать обитателей "примитивных" планет, не обладал ничем, даже отдаленно напоминающим человеческое — или драконье — качество храбрости. С лезвием, приставленным к его горлу, он сдастся.
Но чтобы подобраться достаточно близко, чтобы применить этот клинок, требовалось, во-первых, найти способ вытащить его из-за силовых полей аэрокара и, во-вторых, чтобы кто-то оказался на расстоянии вытянутой руки. То, как сэр Джордж организовал "демонстрацию" для местных вождей, позволило добиться первого, но никто не мог добиться второго, пока не будут нейтрализованы телохранители Командира — как хатори, так и драконы. Хатори будут защищать его, несмотря ни на что; у драконов не было бы иного выбора, кроме как сделать то же самое, если бы им приказали, и никто не мог сомневаться, что такой приказ будет отдан, если они немедленно не бросятся вперед сами.
