Катастрофа джунглей

— Куда! Назад! — крикнул Смелый, смотря, как вдоль деревьев ко львам надвигается толпа макак. Но Чистюля не слушала его.

— Лови зайца! — крикнул Тигон брату, а китаец нагло бежал на короля джунглей. Полосун прыгнул, но заяц, развернувшись в воздухе, обеими лапами врезал Полосуну по носу. Приземлившись, начал давать круг, чтобы добраться до Тигона.

Рыкнувший Полосун рванул за ним, но его большую массу заносило на таком крутом вираже. Тигон разворачивался и следил за тем, как брат гонится за зайцем. Китаец увидел приближающуюся к королю Чистюлю и пошёл по прямой, спасая свою жизнь.

— Лови, лови! — Тигон заметил движение сбоку и повернулся. Единственное, что увидел лев, так это кувыркнувшегося в воздухе скунса.

— Получи! — выкрикнула Чистюля, сделав сальто и выдав струю отпугивающей жидкости, а как приземлилась, рванула к ручью. Заяц уже удачно перепрыгнул, оставив в стороне растерянного Полосуна. И всё это происходило под ободряющие крики повстанцев.

Тигона на мгновение хватил ступор, потом он всё понял, что не дошло мыслями, дошло запахом.

— Аааррр! — заорал он и отбросив белку, стал лапами стряхивать, что, он один только знал, по животу и груди. Кинутая белка шустро побежала к своим. Подбежавшие макаки смотрели на льва со страхом.

— А ну кыш отсюда! — взревел Тигон и побежал к ручью. Там он занырнул в воду, забулькал.

Повстанцы ликовали. Ещё бы! Король джунглей получил награду за свои деяния. Все разведчики вернулись в целости и сохранности.

Король булькал водой, лапами мыл шею и гриву, как вдруг услышал рядом смех.

— Ты смеёшься? — он повернулся к Полосуну, у того опять напух нос, но намного меньше чем от пчёл.

— Да я так, по-доброму. Вспомнил, как ты кричал: удачно мы на рыбалку пошли, вовремя вышли!

Тигон всё мылся:

— Из-за какой-то белки меня, короля джунглей так уделать...

Подошёл Ёматай, сел на берегу ручья.

— Мой, король сочувствую, теперь ты один из нас. Подушенный, так сказать.

— Ты издеваться пришёл? — Тигон сел в воде, недобро посмотрел. — Когда сражение? Я хочу рвать этих повстанцев когтями, когтями!

— Вот тебе и добрая весть, сражение после завтра утром.

— Сражение завтра, завтра! — Тигон опустил голову в воду. Ёматай с Полосуном переглянулись, оба улыбались.

Тигон выбрался из воды.

— Слушай, а надолго эта...

— Вонь? Да нет, дней на десять, а потом просто будет попахивать.

— Пошли, брат, — Тигон говорил сердито и двинулся, — сейчас будем учиться сражаться, а после завтра я их всех, всех! Особенно скунсов! На размахайку, рогаткой, когтями...

Утро выдалось прохладным, пасмурным. На боевой поляне было шумно: строилось войско. Макаки в забралах, у всех нижние лапы и выше до самого пояса обмотаны эластичной корой, которую не смогут прокусить змеи. В лапах рогатки, размахайки за спинами. На боку внушительные подсумки, забитые плодами для стрельбы. Первый ряд через одного состоял из раззмеяльщиков, они держали второй лапой щиты. Слоны расставлены равномерно, в хоботах держали хлопалки, которыми должны плющить мелких к земле. У них, как и у носорогов, ноги тоже обмотаны корой. На головах приспособления типа шор, предохраняющие глаза. И слоны, и носороги обвешаны сумками с плодами для стрельбы. Носороги расставлены между макаками, как и слоны, к ихним мордам крепились вертикальные бамбуковые щиты, за которыми во время боя можно было укрываться.

Шимпанзе вместе со львами наблюдал за построением, затем поднял лапу. Наступила тишина. Ёматай повернулся, львы выглядели грозно в забралах, но большие рогатки, сделанные по их размеру, не очень придавали им мужественности. Зато за плечами торчали внушительные размахайки.

— Ты будешь речь говорить или мне сказать? — спросил шимпанзе Тигона. Тот решительно шагнул вперёд.

— Воины мои! Вы готовы?

"Да, готовы!", — ответило войско дружно, чему его тоже учили.

— Это наша решающая битва! Не бойтесь ничего! Если кто пострадает, у нас есть айболичка! Вы знаете, что делать, вместе мы сила!

"Дааа!", — прогремело на все джунгли.

— Вперёд! — выкрикнул Ёматай, повернулся к Тигону. — Песню командовать?

— Какие песни? — решительно сказал Тигон. — Мы идём драться!

— Когда будем идти под деревьями, сохранять строй! — дал напутствие войску Ёматай.

У повстанцев на деревьях стояла напряжённая тишина. Все знали, что сражение близко, лисицы рассказали о большом собравшемся войске. И вот оно начало выходить из-под деревьев, смыкая строй. Когда последние покинули деревья, было видно, что врагов много, очень.

— Мне что-то не по себе, — Чистюля посмотрела на брата. Обезьяны выглядели в забралах воинственно.

— Ого, в семь рядов идут! Серьёзно подготовились, смотри сколько у них плодов для стрельбы заготовлено!

— Всем внимание! — раздался громкий голос Скунсиса. — Войско идёт кучно, поэтому передайте на фланги, по две трети бойцов на центр! Ну что, встретим врага?

"Дааа!" — загудела южная сторона.

— Погоним их?

"Дааа", — гудели повстанцы. А войско короля молча уже переходило ручей.

— Приготовиться к стрельбе! — скомандовал Ёматай. Молчаливые макаки зарядили плоды для первого выстрела. — Не выцеливайте, просто стреляйте в листву! Первый выстрел по команде!

Смелый стоял возле большой рогатки, наклонённой вперед, закреплённой на щите, которая была не меньше, чем у львов. Плоды были не колючими, но в два раза больше, чем плоды макак. Они вкладывались в приспособление, и пять белок и Чистюля стали натягивать рогатку за верёвку, прикреплённую к приспособлению.

Небольшая площадка, на которой они стояли, была подвижной.

— Выше, ещё выше! Выстрел!

Из крон деревьев полетели плоды

— Стой! — крикнул Ёматай и спрятался за большой бамбуковый щит, закрепленный на морде носорога.

Застучали плоды, они были тяжёлыми, попадания болезненными. Передние приподняли щиты, макаки закрывались, как могли. Слоны переносили попадания мужественно, за ними прятались макаки. Поднялся шум, гам.

Когда основной град прошёл, Ёматай прокричал: Бьём в листву без остановки! Стреляй! И стал целиться сам.

Град плодов был болезненным для повстанцев, они укрылись за щиты на площадках. Но некоторым досталось. Колючие снаряды летели, срывая листву, попадали по веткам, стволам, оставляя на них следы.

— Стреляйте, не переставая! — прокричал Ёматай и запрыгнул на спину перед щитом. — На носорогов!

Часть макак ловко умостилась на спины гигантов, и они пошли вперёд. Войско двигалось за ними, но медленней. Все стреляли в листву наугад, но сплошной град делал своё дело. Смелый высунул голову, возле него разлетелась листва. Повстанцы не могли поднять головы.

Носороги зашли под деревья, сверху на головы падали рикошетившие плоды. Макаки сидели на носорогах, прячась за щит и друг за друга, стреляли вверх. Носороги шли медленно вперёд. И тут между сидящих макак сверху начали падать кобры. Обезьяны с криками разлетались в стороны, словно стая перепуганных воробьёв.

— На деревья! Лезьте на деревья! — Ёматай бросил рогатку и заскочил по стволу к ближайшей площадке. Но тут его в спину начало больно колоть. Он повернулся. На площадке соседнего дерева стояло с десяток лягушек с маленькими рогатками, готовые к выстрелу. И они выстрелили. Ещё с десяток шипов вонзились в тело шимпанзе. Он хотел выпрыгнуть на площадку, но повернувшись, увидел раскрытый капюшон кобры. А в это время лягушки уже зарядили рогатки и снова выстрелили. Вдобавок прилетело в бок два снаряда от своих, да ещё один по забралу. Ёматай прыгнул на ветку соседнего дерева, уж лягушки от него не уйдут, но только он хотел выбраться на площадку, как увидел за щитом площадки спрятавшегося скунса. А лягушки смешно убегали по мостику, который раскачивался от их походки.

— Чистюля! Ну, гады! — Ёматай спрыгнул вниз. Обезьян под деревьями уже не было, они все вернулись назад, опустошали запасы плодов на слонах. Колючие снаряды летели и летели.

— Прекратить! — подбегая к воинам, заорал Ёматай, вытаскивая болезненные шипы на ходу. Огляделся. — Где носороги?

А носороги выходили из-под деревьев, тыкались в них, будто слепые.

— Вы чего? — спросил Ёматай.

— Так все попрыгали с нас, — ответил первый подошедший носорог, — а мы всё вперёд. А там нам белки шишками по глазам надавали. Теперь еле видим.

— Становитесь позади войска, хоть плоды будете раздавать! — затем шимпанзе повернулся к воинам. — Последний ряд, как зайдём, лезет на деревья! И запомните, кто побежит, получит по макушке колотушкой, каждый!

Ёматай подошёл и стал между львов.

— Вперёд! — скомандовал он и войско двинулось. — Стреляйте!

Войско уже полностью зашло под деревья, все стреляли, не переставая. Последний ряд макак уже был на деревьях. Пока повстанцы не отвечали, змей сверху никто не скидывал.

— Наверху никого нет! — доложила спрыгнувшая макака Ёматаю.

— Очень хорошо, — он рассматривал впереди пологие сходни с площадок поняв, что повстанцы отступили.

— Он сбежали? — растерянно спросил Тигон.

— Вперёд! — решительно скомандовал Ёматай, и все двинулись дальше.

Повстанцы ждали на второй линии обороны. Тут львиное войско ждал сюрприз, и не один. Скунсисом было придумано такое оружие: от самых макушек деревьев до нижних веток были сконструированы жёлоба из расщепленного бамбука. По этому бамбуку катился кокос, набитый песком. В конце жёлоба внизу находился щит, за которым укрывались повстанцы, они наводили жёлоб на цель.

Как только войско приблизилось, раздались крики наводчиков "кати!".

Вверху всё пришло в движение, на площадке было полно кокосов, их ловко закатывали белки с зайцами. Снаряды покатились как по конвейеру, один за другим без перерыва. Вылетевшие кокосы так разгонялись, что сносили по две-три макаки вместе со щитами раззмеяльщиков, которые после этого уже не хотели воевать.

Полосуна снесло, он подмял спиной несколько обезьян и завалился на них сверху.

— Пробежать! Надо пробежать! — заорал Ёматай, поняв, что если они сейчас задержатся, кокосовый ураган их разметёт. — За мной!

Он побежал вперёд, все, кто стоял на лапах, за ним. Тигон вырвался первым, выкинув рогатку, в лапах держал размахайку. Но тут в них полетели колючие большие снаряды, заставившие замешкаться. Чем повстанцы стреляли, не было видно. Колючие снаряды летели не так быстро, как кокосы, но иглы были настолько болезненными, что раздались крики.

— Ай! Это ежи! — Они ежами стреляют! — заорал Тигон. — Ай, я наступил! Ой!

— А теперь сюрприз! — крикнул Пышнохвост, выскочив на ветку, несмотря на летевшие плоды. Заорал, что есть мочи: — Вперёд!

И тут впереди зелёная листва исчезла, на атакующих летело большое пёстрое облако попугаев. Стало так шумно, что хотелось заткнуть уши. А ежи продолжали лететь.

— Нееет! — Ёматай развернулся, бросив рогатку и доставая размахайку: уже больше половины войска как ветром сдуло вместе с Полосуном. Оно таяло на глазах, только мелькали спины макак. Ни слонов, ни носорогов не было давно и в помине. И тут налетели попугаи. Они больно клевали уши. Поворачиваясь к яростно махавшему размахайкой Тигону, шимпанзе наступил на ежа.

— Ай! Мой король, надо сматываться!

— Куда? — прорычал Тигон, снося попугаев не меньше трёх за раз. — Я уже штук двадцать сбил! — Он бросил размахайку и стал отряхивать с себя попугаев.

— Ладно, побежали! Ай, ай!

Повстанцы ликовали, вся южная сторона кричала и свистела. Но преследовать бегущих не стали, лишь попугаи поклёвывали, подгоняя.

Добежав до ручья, Ёматай остановился и оглянулся. Тигон был за спиной, он хромал. Мимо пробегали макаки.

— Ликуют, — сказал Ёматай и пошёл, бежать уже не было нужды.

Полосун сидел под деревом, держась за бок. Забрало валялось в стороне.

— Что, досталось? — Ёматай рухнул рядом. Тигон уселся чуть в стороне, потому что знал, при возможности от него сторонятся.

— По-моему, мне рёбра сломали! Ох у тебя и уши! — сказал Полосун шимпанзе.

— Щас тебе доломают рёбра... А уши да, болят, всё эти попугаи поклевали! — Ёматай глядел на южную сторону, а оттуда шла толпа повстанцев.

— Ого, сколько их! — Тигон так и остался сидеть.

— Что нам делать, наш король? — Джумха выглядывал из-за дерева. За ним столпилось целое войско обезьян.

— Да что... — обречённо сказал Ёматай, неспешно снял забрало. — Ничего не делайте, если будут бить, бегите.

Повстанцы перешли, переплыли ручей и приближались, зайцы гарцевали впереди. Змей, лягушек и попугаев среди них не было.

Не дойдя шагов десять, они остановились. В центе стояли Скунсис, Пышнохвост и китаец.

— Извиняться будем? — Скунсис скрестил лапы на груди.

— Нет! — Тигон поднялся. — Никогда! Мои предки изгнали из этих мест тигров, шакалов и гиен.

— И как мы будем решать?

— Мы уходим в саванну. Этого позора мы здесь не переживём. А там, говорят, жирафы, кабаны. Пошли, Полосун! Ёматай, ты с нами?

— Эээ... — шимпанзе не знал, что сказать.

Полосун поднялся.

— Если Ёматай с нами не пойдёт, львицы нас без танцев загрызут.

— А мы решим этот вопрос, — оживился Ёматай, говоря уходящим львам вслед. — Джумху пошлю с десятком подданных, он вам наладит музыку.

Шимпанзе внимательно наблюдал за реакцией повстанцев на свои слова, ведь он завуалированно сказал, что остаётся.

Они все смотрели на него.

— Да, да... — Ёматай выставил лапы, как будто кого-то останавливал. — И я, и макаки давно всё поняли, осознали, а получили мы заслуженно и вас уже простили. Так что разрешите нам остаться!

Повстанцы молчали.

— Ну чего вы? — отчаянно убеждал Ёматай. — Со мной у вас будет мода и танцы.

"Танцы, танцы!" —зашушукались все.

— А что, — сказал Скунсис, услышав интерес зверей. — Разрешим им остаться?

"Дааа!" — воскликнула толпа.

На этом и закончилась эта история, впрочем, Ёматай неугомонный.

— Подождите! — закричал он, перекрывая шум. — А кто у нас будет королём?

— Ну не ты точно! — Скунсис помахал лапой.

Повстанцы засмеялись. На этом история точно закончилась, а вот что ещё произошло в джунглях у предгорий, вы узнаете в следующий раз.