Если почти все члены Содружества — кто больше, кто меньше — заинтересованы в его выживании, в налаживании системы органов межгосударственного регулирования их отношений, естественно, не за счет только обретаемой политической независимости, то один из его членов в этом выживании не заинтересован.
Любой, кто хоть сколько-нибудь внимательно следит за политической дискуссией на Украине, знает, что там СНГ рассматривается как временное явление, облегчающее Украине период полного отмежевания от России. Главная цель всех основных политических сил на Украине — воспользоваться предоставленным историей шансом и добиться полной государственной независимости, построить украинскую государственность, в Киеве понимают, что, учитывая относительно слабую историческую обоснованность такого государства, особенно в его нынешних границах, огромное культурное, политическое, человеческое, геостратегическое взаимопритяжение России и Украины, добиться своей государственности можно только максимально быстрым удалением и обособлением от России, а заодно и от большинства других республик бывшего СССР.
Поэтому Киев вполне сознательно идет на создание отношений контролируемой напряженности с Москвой, даже, по-моему, на формирование образа врага — не из русских, россиян, но России. Расчет строится на том, чтобы, создав крепкую государственность, затем вернуться к нормальным добрососедским отношениям с Россией.
Вопрос в том, как на этот курс реагировать. До сих пор российская политика вызывала по большей части недоумение. В значительной степени ее заменяла жесткая риторика, навязанная, похоже, обидой отвергнутого. Сама же политика практически отсутствует или сводится к уступкам украинским инициативам. Последний пример — подписание соглашения о возвращении культурных и исторических ценностей.
Обижаться, между тем, глупо. Обретение государственности Украиной — процесс, во многом запущенный самой российской политикой и приобретший, по-видимому, необратимый характер.
В Киеве делают ошибки. И немало. Но там сидят разумные люди, готовые приспосабливаться, когда цена их политических шагов оказывается слишком высокой. Примеров немало.
И последнее. Политика должна быть реалистичной. СНГ не выживет, если в нем находится мощное государство, преследующее цель его максимального ослабления.
Пора признать ошибку, сделанную четыре месяца тому назад в Минске, понять, что Украина ушла, и начать строить остро необходимые межгосударственные органы без нее. С Украиной же можно и нужно вести тесный и постоянный двусторонний диалог
* * *
**.
Киевский саммит был настолько бесплоден и обнажил настолько глубокие проблемы, что из Киева — участники саммита "переехали" в Ташкент, где новый саммит состоялся уже в мае 1992 года. Между этими датами — мартом и маем — позиция Ельцина по вопросу СНГ претерпела кардинальное изменение: теперь Россия взяла курс на подписание базовых договоренностей вне формата СНГ с теми, кто этого желает — кто же не желает, оставались за бортом. Это ключевое изменение, фактически отказ от сохранения прежнего союзного единства, когда противящихся уговаривали до последнего — и фактически отказ от СНГ как правопреемника СССР. 15 мая 1992 года в Ташкенте подписан договор о коллективной безопасности (ОДКБ). Его подписали Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан и Узбекистан. Украина присоединилась позже и в статусе наблюдателя.
Но при этом — была упущена возможность подписать базовые соглашения в комплексе, создав тем самым хоть и конфедеративное, но государство. Раздергивание по разным договорам — означало, что СНГ больше не нужно. Так и была потеряна последняя возможность сохранить хотя бы некоторые из единых институтов СССР.
Причины? Это закономерный итог и логический финал тех дезинтеграционных процессов, которые всплыли на поверхность в восьмидесятые годы. И все же — львиная доля... не знаю, как это назвать — то ли ответственности, то ли вины — лежит на Украине. Без Украины — поворчали бы, но согласились, скорее всего, сохранили бы и единую армию, и единый банк СНГ с единой валютой создали бы и более тесное экономическое пространство. Скорее всего, это удалось бы сделать, если бы во главе Украины стоял не Кравчук, а Кучма — хотя тоже не факт. Вспомните, чьим представителем был Кучма на Днепропетровщине — националиста Юхновского. Потом бы место Ельцина занял Путин и скорее всего — сейчас у нас была бы де-факто федерация, хотя де-юре — и конфедерация.
Все разбивалось об одну преграду — Украине нужна была не-за-ви-си-мость. Настоящая, реальная, не на бумаге, с возможностью реального принятия решений, в том числе и судьбоносных. Не такая, что вот тебе президент, Рада, посольства и флаг в ООН, играйся — но реально все решения принимаются Москвой — а настоящая. И Украина к ней рвалась. А Россия препятствовала. По сути, вся стратегическая игра на постсоветском пространстве — до сих пор этим и исчерпывается: Украина рвется "на свободу", Москва "не мытьем, так катаньем". Это уже привело к континентальному кризису и не дай Бог, доведет до большой войны.
* По материалам Независимая газета, Москва; 15.02.1992 31 Вера Кузнецова
** По материалам Независимая газета, Москва ; 28.02.1992 ; 40 ;Вера Кузнецова
* * *
Независимая газета, Москва ; 17.03.1992 ; 52 (223) ;
* * *
Независимая газета, Москва ; 24.03.1992 ; 57 (228) ;Виталий Портников
*
* * *
Независимая газета, Москва ; 20.03.1992 ; 55 (226) ;Сергей Караганов
Украина при Кравчуке. 1991-1994 годы. Экономика
Экономика Украины в 1991 году хотя и страдала от проблем, от каких страдала вся советская экономика — но в целом была достаточно благополучной, благополучнее российской. Это было видно даже невооруженным глазом — в Киеве еще можно было купить продукты питания, а вот в Москве — уже с большим трудом.
К концу 1994 года — украинская экономика подошла в состоянии коллапса. Не будет преувеличением сказать, что украинская экономика рухнула. ВВП за это время сократился в 2,5 раза — для мирной страны это беспрецедентные показатели, многие страны и в военное время имели лучшие показатели, например ВВП Российской Империи во время Первой мировой войны... вырос на 21 %. Погибли целые отрасли экономики, произошла ее примитивизация, от производства сложной, наукоемкой продукции она перешла к производству простейших, и прежде всего экспортных товаров — чаще всего и не товаров вовсе, а полуфабрикатов. Цены на основные продукты питания выросли в 100-200 раз, в 1993 году среднемесячная зарплата украинца составила восемь долларов США. Инфляция в этом году составила более десяти тысяч процентов годовых, что так же было мировым рекордом. До семидесяти процентов населения страны оказались за чертой бедности. Обесценились вклады населения, практически прекратились накопления, беспрецедентный в мирное время уровень инфляции оставил все предприятия Украины без оборотного капитала. Произошел коллапс денежного обращения, оно практически остановилось из-за тотальных неплатежей, зато начал процветать бартер. Банковская система почти прекратила кредитовать экономику, перейдя на зарабатывание денег посредством валютных спекуляций. Премьер-министр страны Леонид Кучма в 1993 году публично заявил, что правительство не может оценить всю мощь гиперинфляционных процессов в экономике — не говоря уж о том, чтобы это остановить. За все это время — ни в одном из месяцев экономические показатели не были лучше, чем в предыдущих — то есть все это время шло безостановочное падение и каждый месяц был хуже предыдущего.
При этом, количество чиновников на Украине за этот период возросло со 145 тысяч до 180 тысяч, затраты на их содержание возросли вдвое.
Экономический крах такого масштаба — обычно приводит и к политическому краху, но в данном случае этого не произошло. Видимо, сыграло свою роль то, что в 1991 году одна страна уже развалилась, а так же — пугающая картина распада бывшей Югославии, с артиллерийскими обстрелами и осадами городов. То, что кровь могла пролиться и в СССР все прекрасно понимали — примеры Карабаха, Приднестровья, Грузии, Таджикистана были перед глазами — и потому никто не нагнетал ситуацию.
Картина экономического краха Украины в эти годы — не является тайной за семью печатями. Однако, мало кто знает, что у этого беспрецедентного по меркам мирного времени экономического краха — были конкретные авторы, один из которых в будущем станет президентом Украины. Впрочем, все по порядку.
В 1992 год — Украина вошла с президентом — бывшим секретарем ЦК по идеологии, и председателем правительства — назначенным 14 ноября 1990 года бывшим председателем украинского Госплана, членом ЦК КПСС, Витольдом Павловичем Фокиным. Понятно, что ничего менять они не собирались, да и не знали, как...
Начиная с конца девяносто первого — обрушение экономики уже приняло лавинообразный характер. Гиганты индустрии были облеплены многочисленными посредниками, часто принадлежащими руководству предприятия — предприятие отпускало товары посредникам по госценам, а посредники — продавали уже по рыночным. Особенно хорошо зарабатывали те, кто имел на руках экспортный товар, типа проката или зерна, или газа — цены на внутреннем и на внешнем рынке отличались в десятки раз. Кое-кто из новоявленных бизнесменов зарабатывал на том, что покупал в России или Туркменистане газ по внутренним ценам — а гнал в Европу по мировым и получал валюту. Еще кто-то — зарабатывал, ввозя товары народного потребления — от Мерседесов до колготок. Дефицит был на все. Кто-то завозил вагонами, а кто-то... спросом пользовалась так называемая "кравчучка" — небольшая тележка на двух колесиках, выдерживающая до ста килограмм груза. В первые зарубежные поездки в Турцию и Китай за шмотьем — ехали десятки, если не сотни тысяч украинцев, чтобы потом продать это на нескончаемых базарах, на которых никаких разрешений не было, и налогов никто не платил.
Налоговой системы, по сути, не было — в СССР предприятия обслуживались в одном банке, а все что накопилось по итогам года — списывалось чохом в бюджет. Чтобы наполнить бюджет — правительство включало печатный станок, чем вызывало гиперинфляцию. Были введены эрзац-деньги — купоно-карбованцы. По итогам 1992 года — инфляция составила 10700 %.
Иного и быть не могло. Макроэкономическая схема была следующая: чтобы не дать погибнуть предприятиям и выполнять свои социальные обязательства — правительство печатало и печатало деньги. При такой высокой инфляции экономически оправданным по сути был только один тип поведения — как получил деньги, беги в обменник и обменивай на доллары и дойчмарки. Никакое планирование, никакое инвестирование при такой инфляции невозможно. Экспортная выручка — в страну тоже не возвращалась: какой дурак будет менять твердую валюту на по сути фантики. Правительство — осаждали директора заводов и шахт, председатели колхозов с отчаянными просьбами помочь, прокредитовать. На это снова печатались деньги. Так — инфляция превращалась в самоподдерживающийся и саморазвивающийся процесс.
Что предпринимало украинское правительство.
Первым делом — начали печатать собственную валюту, так называемые "купоно-карбованцы". Валюта эта была — смех да и только, степеней защиты не было почти никаких — но для Украины главное было быстро заместить рубль. Впрочем, купоно-карбованец был только наличным, а в безналичном обращении — по-прежнему ходили рубли. Вдобавок, ставка рефинансирования на Украине была тридцать процентов, а в России — восемьдесят процентов. Свидетельствует Юлий Иоффе.
"Финансово-экономическое положение было сложным. Украина вышла из зоны наличного обращения рубля (ввела купон, еще тот, бумажный). Однако безналичным обращением ходили рубли, и практически валютная система оставалась прежней. За счет чего же наживались? За счет разницы процентных ставок (то есть платы за кредит) в Украине (30 процентов) и в России (80 процентов). Не заметить этого было нельзя. Вот сейчас в России проводятся какие-то расследования по "черному вторнику". Так вот, на мой взгляд, все это меркнет по сравнению со спекуляцией на разнице учетных ставок. Не знаю, почему бездействуют правоохранительные органы. На словах они заявляют, что заняты поиском тех, кто нагрел руки на развале украинской экономики. А всего-то нужно изучить платежные поручения той поры. По масштабу аферы с этим трудно что-либо сравнить, даже торговлю нефтью, металлом, карбамидом. Гениальный финансовый трюк. Думаю, здесь были замешаны обе стороны — и российская, и украинская, причем на достаточно высоком уровне.
Юлий Иоффе,"Один на один с системой".
Ошибочные "охранительные" экономические действия правительства Фокина, все еще пытавшегося сдерживать цены в отличие от его российского коллеги Гайдара, в сочетании с откровенно разбойной политикой группы Гетьмана-Ющенко — привели к тому, что из контура реальной экономики Украины была буквально вымыта вся денежная масса, обеспечивающая нормальный оборот в экономике. Вся безналичная рублевая масса — ушла в Россию, где ставки были выше в 2,5 раза — а в украинской экономике наступил коллапс. При этом, группа Гетьмана-Ющенко умышленно более года саботировала переход безналичного обращения в Украине на национальную валюту, чтобы сохранить возможность зарабатывать бешеные деньги на разнице ставок.
Затем купоно-карбованцы стали допечатывать.
В 1993 году — были допечатаны и через тот же самый банк Украина прокачаны 1,5 триллиона карбованцев, допечатанных "на посевную" — понятно, что до аграриев они не дошли, а были потрачены на скупку валюты, инфляция в этот год на Украине превысила 10000 % годовых.
При этом, группа Гетьмана-Ющенко теперь саботировала уже создание украинской валютной биржи, так как это давало возможность заниматься валютно-обменными операциями через ММВБ, на легальной основе выводя из Украины огромные суммы для того, чтобы вложить их на более доходном российском рынке и заработать.
Схема прокачивания была самой примитивной. Кредиты давались на сумму не менее миллиарда и только "своим людям". В день получения кредита 15% от общей суммы клиент получал в кассе банка наличными и тотчас же возвращал эту сумму "в знак благодарности" банкиру. Оставшаяся сумма при помощи того же банка конвертировалась в доллары и поступала в полное распоряжение клиента. На возврате кредита никто особо не настаивал. Но если даже кредит возвращался, то в результате гиперинфляции "клиент", возвративший банку кредит на вполне "законных" основаниях, наваривал себе на каждом миллиарде карбованцев, полученных летом и возвращенных в конце года, от 50 до 100 тысяч американских долларов. Ведь кредит выдавался под 360% годовых, а инфляция в 1993 году составила 10000%. По данным Мирового Банка, уровень инфляции в Украине во второй половине 1993 года был самым высоким в мире. И не зря член правления Украинского юридического фонда Владимир Сумин, вечная ему память, в одном из своих интервью рассказывал: "Сегодня они (банки) являются основными грабителями народа. Взял утром миллиард в кредит, купил доллары, а вечером их продал, заработал 100-150 миллионов карбованцев" (см. "Деловая Украина" No 58, 1993 г.).
