Иллюзионист

Что и требовалось доказать, моё выживание не планируется. Какова же ты в реальности, система-Р?

— В любом случае, это уже три вопроса.

— Эээ...

Не думал что он зачтёт последний вопрос.

— Айзен, ты что-нибудь знаешь о Тартаросе?

Это ты к чему? Подозреваешь меня в связях с сильнейшей гильдией союза трёх? Или наоборот, думаешь что я неудачный эксперимент тёмных магов. В принципе, логичная теория, если принять за основу что Валет про меня ничего не знает, а нашли меня в Фиоре, то первое что приходит на ум, глядя на мою ауру, поработал либо Совет либо аналогичная по могуществу структура.

Стоп Айзен, возможно он пытается заставить тебя самого придумать что им движет. Сейчас не время строить теории! Надо собрать как можно больше данных, и не вызвать ещё больше подозрений.

— Сильнейшая и древнейшая тёмная гильдия королевства Фиор. Есть множество сказок и поверий о ней. Например, если не пить козье молоко, придёт некромант Тартороса и утащит непослушного ребёнка за собой во тьму. — Пожимаю плечами. — Что?— Заметив раздражённо-разочарованный взгляд, спросил я. — О ней почти ничего не известно — попытался оправдаться. — Да и откуда мне это знать?

— Тц, логично. Да. — Тряхнул головой он. — Откуда ребёнку знать подобные вещи, только если он...

Что он хотел сказать для меня осталось тайной. Валета прервал на полуслове громкий и требовательный стук в дверь.

Раздражённо зыркнув, он встал и подойдя к двери, но не открывая её, спросил:

— Кого там, Де'Гольд принёс, не дай Катарис, ты прервал меня по какой-то дерьмовой причине. Место моей следующей игрушки будет твоё!

Человек, бывший за дверью не растерялся, на столь экстравагантное приветствие и немедленно назвал причину своего визита:

— Господин, велено передать, что вас к себе Капитьан вызывает, по срочному делу, едрить его морским чёртом.

— Капитана чтоль — коротко хмыкнул Валет, в ответ на немудреную шутку матроса.

— Не как ньет, Господин, дело, а не Капитьана.

Странный акцент, коротко отметил Айзен.

— Ладно, я сейчас буду. — Сказал Валет, отворачиваясь от двери.

Он стремительно прошёл мимо меня в неосвящённую часть комнаты, и что-то подобрав, направился ко мне.

Выйдя на свет, я отметил два штыря, неярко поблескивающих в свете свечей.

— Мне надо идти парень, наверняка что-то важное, просто так Син отвлекать меня не будет. Наверняка я ещё не скоро освобожусь, а потому.

Он наклонился, точно так же как в первый раз, и взглянув на меня своими тёмными невыразительными глазами, тихо прошептал на ухо:

— Это тебе поможет.

Удивиться я не успел.

Быстрое движение и к четырём пронзившим меня негаторам присоединяется ещё два. Боль, отступившая, сразу воспрянула и мгновенно начала отвоёвывать утраченные, благодаря силе воли, позиции. Агония сковавшая тело, не позволяла не то что думать на сказанным, но и просто шевелится. Казалось, мой источник корчиться в судорогах, пытаясь вырваться из груди на свободу.

Смотря на страдания юного мага, Лэ'Валет грустно улыбнулся и направился к двери. Открыв её, он заметил жмущегося к стене матроса. Коротко кивнув на седого мальчика, Леприкон сухо проговорил:

— Проследи за тем чтобы не проглотил собственный язык, как только перестанет корчиться, кинь к остальным.

И более не обращая внимания на пирата, отправился к Капитану в верх по трапу.

* * *

* * *

Сложно сказать было ли это плаванье долгим. Мало мне было моих новых аксессуаров, так ещё и условия содержания рабов полностью соответствовали своим земным аналогам. Тёмный, сырой трюм, скученность людей, вонь немытых тел, кормёжка два раза в день баландой неизвестного происхождения. Вызывающей у меня стойкую ассоциацию с кучей размазанных слизняков. К чёсти этой самой баланды в ней зачастую попадались маленькие кусочки мяса или же вяленой рыбы. Да и голод утоляла она здорово. Я даже начал подозревать в ней наличие посторонних примесей неясного происхождения, ведь не могла же обычная каша давать такую сытость! Так же, что удивительно в воде мы не нуждались, давали её исправно много и каждый день. Что было очень странно. Скорее всего, так повезло только нам: начинающим магам и одарённым.

Остальные же содержались в другом трюме, гораздо более просторном, чем наш. Но и количество пленников содержащихся там было соответствующее. Видимо работорговцы решили разделить одаренных с обычными обывателями на две отдельные группы.

Единственное занятие помимо попыток морально поддержать Эрзу было сном.

Но это было наименьшей из моих проблем. Из-за Валета, у меня появилось куда более интересное занятие. Вернее их было несколько, но самой бьющей по гордости было следующее:

Вскрылось появившееся неудобство практически сразу после того как я отошёл от внедрения негаторов.

С трудом приподнявшись с грубой лежанки и осмотревшись мутным взглядом по сторонам, я заметил Эрзу сидящую возле меня и уплетавшую за обе щеки кашу.

На первый взгляд блюдо выглядело преотвратно. Вообще мы с первого взгляда друг друга невзлюбили, чувствую, эту неприязнь я пронесу с собой через всю свою новую жизнь. До того серая масса показалось мне отвратной.

К горлу мгновенно подступил комок. Желание блевануть было почти нестерпимым.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Уф, кажется помогло. Надо просто не смотреть на это. И всё будет в порядке. Главное не смотреть.

— Как ты себя чувствуешь? — Послышался вопрос с боку.

Я аккуратно приоткрыл глаз и скосил взгляд на Эрзу. Та уже доела свою пайку и теперь обеспокоенно смотрела на меня.

— Сносно.

Взгляд переменился. Теперь к обеспокоенности примешалась немалая доля подозрительности.

— Не гляди на меня так. Со мной всё в порядке. Всего лишь пара временных трудностей, я уже привык. — Как можно обнадёживающе улыбнулся ей.

Она уже было открыла рот, и хотела что-то произнести. Но как будто осеклась. Приостановилась на секунду и, нахмурившись, вперив в меня серьёзный взгляд, произнесла:

— Тебе надо поесть.

Комок вновь начал своё неутомимое шествие из глубин пищевода к глотке. Я не хочу есть. Пожалуйста, господи, только не это.

— Эрза, я, пожалуй, не голоден. — Чуть запинаясь, произнесли мои губы.

— Тебе надо поесть — надавила она голосом. И протянула железную плошку полную ужасной каши. Не знаю какие тут давали порции, но в посуде каши было с небольшой горкой. Неужели тут так плотно кормят?

— Но... я не могу. — Я с затаенной надеждой помахал руками, намертво скрепленными замком в районе ладоней.

— Не волнуйся — на её лице появилась странная улыбка — я тебе помогу. И с этими словами она показала мне ложку, которую всё это время держала в руках.

— Ну же, Айзен, что ты как маленький. Ты же старше, а значит умней. Но вместо этого, ведёшь себя как ребёнок. — Приговаривая, она зачёрпывала кашу и кормила меня с ложечки.

Какой позор. Моя гордость была растоптана маленькой девочкой, которую я отчаянно пытался защитить. Ненавижу этот мир.

— За папу. — С трудом проглатываю безвкусную массу.

— За маму — Не унималась она — за меня, за...

— У тебя ещё много? — С трудом спросил я после того как сбился со счёта.

— Ещё чуть-чуть. — И вновь протянула ложку полную баланды.

— Эрза... это должно остаться нашей тайной.

После того как мы закончили, обратился к ней. Пожалуйста, пусть никто не узнает, об этой позорной строчке моей жизни.

— Угу. — Подозрительно счастливо протянула она. — Вот только, мне придётся кормить тебя до тех пор пока эти штуки не снимут. И не только кормить... — Тихо пискнула она.

— Не-е-ет уж — рычание будто само вырвалось из моей груди. — Не только кормить, я уж как не будь сам.

И так как я уже сказал, точное количество времени, которое мы провели в плаванье подсчитать, никак не удавалось. Мы с раной вероятностью могли плыть как месяц, так и полноценный год. Время в тёмном трюме полном морально сломанных людей тянулось куда-то в район бесконечности.

Всё это время я морально отдыхал и набирался сил. В отличии от остальных пенников, моя дальнейшая судьба, была мне известна. А потому я не измывался над собой строя различные теории относительно своего будущего. Неизвестность порождает страх, ожидание выматывает. Человек не может жить в постоянном страхе, рано или поздно он устаёт бояться. На смену надежде, отчаянью, ненависти или злобе приходит безразличие. А оно, как известно, ломает людей.

Вскоре, вокруг меня, была лишь серая масса принявшая вид людей. Безразличные к своей и чужой боли, они просто спали, жрали и гадили. Никаких драк, выяснений отношений, разборок, они даже не разговаривали. Жрать, спать, гадить. Весь их мир сосредоточился вокруг этих трёх действий. Это было по-настоящему жутко. Я до поросячьего визга рад, что мне известен канон. Иначе я рисковал стать подобным им.

Но в отличие от них, мне этот морской круиз пошёл только на пользу. Не знаю, что именно имел ввиду Валет, когда произносил свои последние слова, но моё состояние начало стремительно улучшаться. Вернулся здоровый сон, никаких тебе галлюцинаций или странных разговоров. Мозги работали как новенький автомобиль, чуть ли не урча от удовольствия, когда я обдумывал что либо. Сознание вновь было ясным как стёклышко и многие предыдущие суждения, и поступки теперь выглядели странно. Как будто трезвый человек мог вспомнить и проанализировать своё поведение, будучи мертвецки пьяным.

И судя по всему, выходило, что неадекватным я становлюсь, когда использую магию. Не знаю, индивидуальная ли это проблема или же общая для всех магов. Но мне жизненно необходимо это выяснить. И найти способ бороться с подступающим "магическим опьянением", ведь я уже не мог отказаться от использования своих мистических сил.

Это уже стало как часть меня! Отказаться от них, всё равно что сделать себе добровольную лоботомию и перелом позвоночника заодно. С самого начала, этот мир пытается заставить меня отказаться от моей магии. Но чёрта с два, я откажусь от самого себя. Эта сила нужна мне.

Без неё у меня нет шанса выжить.

Нет шансов что-либо защитить.

Или изменить.

А потому, я буду бороться, не смотря ни на что. Безумие?! Возможно. Глупость? Очевидно. Но, как иначе? Надо просто верить, если не в свои силы, то хотя бы в силы своих друзей.

Я посмотрел на мирно сопящую девочку, доверчиво прижавшуюся к моему боку. Если я сам не вытяну себя из этого болота, то мне обязательно помогут.

Даже если я сам этого уже не захочу.

Глава 8

— Подъём засранцы! Всем встать и быть готовым к выгрузке. — Проорала голова возникшая в люке, который вёл на верхнюю палубу.

— Айзен что происходит?

— Ч-ч-ч, кажется наше плаванье наконец подходит к концу.

Над нами отчётливо было слышно, как суетится команда, видимо готовившаяся к причаливанию. То и дело слышались звучные команды перемешанные с отборным матом и к месту и не месту поминались разнообразные боги. Владыка морей пользовался особой популярностью. Надо бы запомнить. Надеюсь это локальное верование, а не широко распространённый культ. Так будет легче найти родину наших нынешних пленителей и размотать цепочку событий.

Тем временем окружающая нас биомасса не спешила приходить в движение и предпочла никак не реагировать на поданную команду.

— Айзен.

— Да?

— Что с нами теперь будет?

— Не знаю, но уверен это вряд ли будет чем то хорошим. Пообещай мне слушаться, это очень важно. Я не смогу тебя защитить если ты не будешь делать так как я сказал. Ты поняла? — Вглядываюсь в её лицо ища признаки не согласия.

— Я понимаю... просто тогда. Я... я не хотела. А-а-а ты был один и я подумала.... — Сбивчивая речь Эрзы окончательно утратила внятность и она уткнувшись мне в плечо мелко задрожала. В трюме послышались тихие всхлипывания.

— Тихо, ч-ч-ч, всё хорошо слышишь — спрашиваю красноволосую макушку сопящую мне в плечо — Ничего страшного не произошло.

Приобнимаю её в ответ. С моим руками это задача, надо признать весьма нетривиальна. Но чуть повозившись не удаётся справится.

— Я всё понимаю, ты испугалась за меня и рванула помогать. Это нормально. Я рад что ты пыталась мне помочь. Но Эрза, послушай меня внимательно. Сейчас ситуации мы не знаем. И всё может обернуться очень плохо. Именно поэтому я хочу, чтобы ты меня слушалась. Поэтому я повторюсь — тебе всё ясно?

— Да. — Убеждённо кивает девочка.

— Великолепно. Держись меня и не болтай попусту.

В этот момент люк ведущий наверх распахивается и вниз падает лестница. Яркий солнечный свет опаляет глаза привыкшие к вечному сумраку и толпа испуганно отползает от светлого пятна. Их поведение столь напоминает крыс застигнутых на горячем хозяевами дома, что презрительное выражение лица не заставляет себя ждать. Сквозь яркое окно наружу, проникает не только свет. По спущенной лестнице вниз спускаются два здоровых матроса. Новые, незнакомые мне прежде запахи, защекотали нос. Принюхавшись, лениво отмечаю, что пахнет от них смесью рыбы, пота и соли. Не знаю как выразить словами, ведь соль не пахнет, но от вошедших людей тянет именно солёным запахом. Наверно это и есть пресловутый запах моря.

Проморгавшись, отмечаю, что оба они весьма подтянутые и загорелые. Теперь когда глаза больше не режет от света, можно подробней их оглядеть. Оба в застиранных шёртах и видавших лучшие годы жилетки. А ещё они обладали пудовыми кулаками, которые не преминули отправит в дело.

Удар и первое тело начинает постанывать. Пинок ногой от другого и завалившийся на бок мужчина начинает тонко выть. Вновь раздаются гортанные выкрики и команда встать.

— Вот ведь твари, а. Нья! — Ударом сопроводил свои слова первый. — Встать! Встать я сказал. Да что же вы такие тупие. — Вновь звук удара. — Вот, это уже лучше.

Подтверждая его слова начали подниматься первые люди. Да, теперь уже люди. Потерянно оглядывающиеся и испуганно жмущиеся, но всё же люди. В их глазах более не было тоскливого безумия, правда ему на смену пришёл страх побоев. Но это лучшее изменение по сравнению с предыдущим состоянием.

— Воо, не совсем вы пропащие, твари. Так, слушай мою команду. Те кто оклемались по одному подходи к нам. — Зычно произнёс второй, швыряя первого озирающегося в лестнице.

— Предуприщдаю сразью. Попытьки к сопротивлению будьют жестоко караться. Это касаеться всех. И молодых и старых, и женщьин и детей.

— Даю добрый совет, вам лучше прислушаться к словам моего друга, иначе будет плохо. Так, я не понял вам особое приглашение надо? А.

Судя по тому что сказал он это в нашу сторону, обратился он к нам. Аккуратно отпустив красновласку из моих объятий, молча кивнув ей, пошёл к матросам. Эрза тихо семенила за мной.

— А, это ты урод. Господин Валет дал на счёт вас особые указания.

А вот это не хорошо. Холодок пробежался по спине. Что мог выдумать этот человек с безразличным взглядом, мне даже представлять не хотелось. Он был способен на многое. И эти особые указания мне очень не понравились.

— Фран, займиська ими. — Обратился первый к своему коллеге. — С этими — он небрежно кивнул в сторону остальных людей — я и сам разберусь. Не дело заставлять ждать такого человека.