Нет жизни без тебя. Часть 2.

— А что это... ленивый гоги? — прошептала Ариана, нервно оглядываясь.

Стойкое ощущение чужих взглядов дополнилось новым — мерзким, заставляющим бежать искры вдоль позвоночника к копчику. Кто посмел?!

— Выпьешь — узнаешь, — ответил ей учитель, и тоже оглянулся, словно и он ощутил на себе этот мерзкий взгляд. "Хм, неужели у агравов настолько нравы испорчены, что один и тот же мужчина может так смотреть как на девушку, так и на... хм, ишима. Неее...".

Помотала головой, отгоняя странные мысли, и тут же уставилась на дымящийся, запотевший стакан, размером с ее ладонь, в котором плескалось нечто мутно-зеленого цвета.

— Ваш заказ...

Хозяин таверны вдруг испарился, сбежав из-за стойки в неизвестном направлении, а девушка вздрогнула от зычного рычания, раздавшегося за ее спиной.

— Аррр... Хазрад, ишим, сын шаграньи!! Неужто притащил мне на потеху обещанный трофей!

— Облезешь. Это моё! — рыкнул не хуже ишим, и загородил собой девушку, которая испуганно скукожилась на стуле и спряталась инстинктивно за широкой спиной учителя от того, кто мог так рычать.

А потом до нее дошло, что именно прорычал Хазрад. "Что значит "это моё"?" Это он о ней сказал?

Стукнула маленьким кулачком между лопаток по мужественной спине, и хотела было возмущенно зашипеть, как вдруг ишим развернулся и... ухватился за стакан, причем тот, который был поставлен перед Арианой. Сдвинувшись чуть в сторону, чтобы никто не сунулся под локоть и не помешал, опрокинул в себя странную выпивку, довольно крякнул себе в сжатый кулак, и снова посмотрел на огромного мужика, что сейчас стоял с обиженным выражением на его ужасном лице. Почему ужасном? Ну так потому, что это был не аграв, ибо те почти все отличались особой брутальной красотой. Да еще эти узкие, раскосые глаза с черными радужками неожиданно дико смотрелись на смуглолицем мужчине с ежиком коротких волос на голове. А уж об его небритость на лице можно было бы наверное поцарапаться, приведись прикоснуться пальцами к его подбородку.

— О каком трофее ты говоришь, ДжуГраш? — поинтересовался ишим, отставляя в сторону стакан.

Ариана засмотрелась на истинного сына пустыни, той самой, что простиралась от границы Агравии в сторону Вечного океана, омывающего весь материк. Пустыня звалась просто пустыней, хотя говорят на языке пустынников она имела несколько обозначений, но девушка ни за что не вспомнила бы их в данный момент.

Не менее громадный и широкий в плечах, что даже обидно становится за человеческий род, пустынник уставился на нее голодным, излишне заинтересованным взглядом, задержавшись им на бедрах и икрах ног, затем снова вернулся к лицу и недовольно поморщился. Ага, видать ему глаза серебристые пришлись не по вкусу.

— Помнится, кое-кто обещал для меня человеческую женщину добыть в своем доблестном походе в человеческие земли, а?

— Неужели? — не поверил ишим, пожимая плечи, словно удивляясь — и кто такой идиот был?

— Не ты ли? Для своего друга? А?

— А зачем?

Ариана переводила взгляд с одного на другого, пытаясь понять — шутят это они так или нет. Но бояться перестала, распрямила спину, подбородок повыше подняла и поджала недовольно губы.

— Затем, что в моей сокровищнице не хватает именно этой драгоценности.

И кивнул в сторону сердито насупившейся девушки. Ишим усмехнулся и махнул рукой.

— Забудь. Это сокровище, поверь, не для твоей коллекции... да и разнесет она там все. Взрывная, как ушурайка (*женщина из самого воинственного племени диких пустынников).

Наклонился в сторону пустынника и доверительно шепнул: "Бешеная и ядовитая".

— Хм, а так и не скажешь. Тогда да... лучше не надо. Бешенство — оно же заразно, да и ядовитость слюны... как-то не комильфо, знаешь ли.

Этот странный разговор был прерван шумом, что раздался со стороны входной двери, и Ариана чуть наклонилась в сторону, чтобы разглядеть тех, кто только что ввалился в таверну шумной толпой. Еще агравы! "Почему не срабатывают слезы боли?" — думала она, разглядывая очередных светловолосых, высоких, широкоплечих и каких-то излишне брутальных мужчин, которые, смеясь и что-то громко обсуждая, расселись за одним из столов, и один из вошедших махнул рукой в сторону трактирщика. Тот материализовался в зале практически мгновенно, вынырнув с другой стороны от стойки.

— Ну, что... может развлечемся? — прошептал вдруг возле девичьего ушка Хазрад с явным предвкушением в голосе.

Ари вздрогнула, и резко отвернулась от зала, чтобы так же тихо ответить:

— Почему слезы не реагируют? Так много ваших...

Договорить ей не позволили, вернее, прервали ее вопрос, громогласно, как-то издевательски затянув:

— Сколько девочек подвалило. Ты только погляди, все такие ладненькие, аппетитненькие... Ладно, обойдусь без человечки в гареме, возьму одну из блондинистых агравочек.

И громкий смех, скабрезный, от которого захотелось заткнуть уши и втянуть голову в плечи. Но такая реакция могла бы последовать только от Арианы, а вот агравы с грохотом повскакивали со своих мест и одной слаженной волной качнулись в сторону стойки. Хазрад только хмыкнул и оттащил свою ученицу в сторону, уцепившись за ее локоть сильными пальцами, и успел ответить, склонив голову к девушке:

— Активация уже была. Теперь артефакт будет работать только в случае реальной опасности. Больно будет... не мне, что радует неимоверно. Прояви фантазию и используй свое оружие.

— Прояви фантазию... угу, — недовольно передразнил она ишима.

Как вдруг мимо что-то пролетело, грузно, с грохотом врезавшись в стоящие рядом высокие стулья, снеся их словно снаряд, брошенный меткой рукой. Проследив взглядом за рухнувшим в нескольких шагах от нее агравом, девушка ахнула, когда тот начал подниматься. Глаза летуна горели яростным жидким сплавом серебра, из увеличившейся вдвое грудной клетки, затянутой в какую-то черную с металлическими пластинами ткань, раздался гневный рык, и взбешенный аграв схватил единственный уцелевший стул. Замахнувшись, бросил сподручное оружие в сторону пустынника и ринулся на своего противника. Ишим хитро подмигнул опешившей девушке и выставил ногу на пути соплеменника, несущегося в опасной близости от наблюдающей за ним сэс-магини. Увернувшись, Ариана отскочила и налетела на стойку бара, больно ударившись спиной, и пропустила эпический момент — попадание летящим "снарядом" в кучу дерущихся мужских тел. Причем, кто с кем дрался — с первого взгляда было уже не понять, так как массивного узкоглазого пустынника видно не было, так плотно на него наседали обиженные агравы.

— Ишим, вы ему не поможете? — скривившись от боли в области ушиба на спине, Ариана бросила вопросительный взгляд на Хазрада, который в ответ только разразился смехом, как вдруг уставился на что-то позади нее.

Резко обернувшись, узрела странную картину или, точнее, пугающую. Пустынник был обезврежен, стоя на широко расставленных ногах и с разведенными в стороны руками, голова оказалась поникшей на грудь. Но что больше напугало девушку, так это то, что огромного мужика удерживала на месте в неподвижности тёмная, переливающаяся искрящимися всполохами серебра магическая ловушка.

— Говорил я ему, что второй раз не прокатит, — вздохнул рядом ишим, и добавил для ясности. — Антивандальная система защиты. Новая. Будешь взламывать или так и простоишь с раскрытым клювом?

— Ч-что? — Ари невольно возмущенно выкрикнула, спровоцировав внимание к своей персоне тех агравов, что участвовали в драке и сейчас стояли рядом с поникшим пустынников, озадаченно его разглядывая. — Ой!

Агравов она насчитала в количестве пяти штук, все злые, взъерошенные и недобитые. В смысле — им явно драки не хватило. И вот один из них, не тот, что летал не так давно мимо девушки, а самый крупный и со сложно заплетенной косой, свисающей на груди, словно змея, тихо пророкотал, дергая за женские нервные окончания:

— Надо же, кого в наши земли закинуло? Вы поглядите только... человеческая дева, — втянул носов воздух, недоуменно вскинул брови и еще раз втянулся, затем закашлялся, сморщив нос. — Ненавижу людей!

— Слушай, я не вижу ее магии, но что-то определенно ощущается, — добавил кто-то из-за его спины.

Ариана нервно оглянулась, ища взглядом Хазрада, а того и след простыл. Где он?! Заозиралась в поисках исчезнувшего ишима и пропустила момент, когда агравы сместились к ней ближе, почти взяв ее в кольцо.

— А еще мне не нравятся человечки потому, что они слабые, их тела не способны долго ублажать и терпеть пытки. Скучные они. Хотя вот от этой, с глазами цвета сирга, что растет на самом высоком склоне гор, не отказался бы.

Ари дернула голову и уставилась на говорившего. Тот стоял довольно близко, почти на расстоянии локтя, склонив набок голову, разглядывая девушку, и... облизывался, причем натурально облизывал губы языком. Передернувшись от отвращения, сэс-магиня на краткое мгновение закрыла глаза, так привлекшие его внимание, и воззвала к магическому резерву и памяти. Боевые структуры всегда давались ей с трудом, магической подпитки чаще не хватало, и потому предмет боевой магии не был для нее легким. Но в этот раз с удивлением обнаружила, как все ее тело мгновенно сгенерировало необходимое количество энергии и в тот же миг в ее руках сформировался огненный пульсар. Распахнув глаза, девушка вскинула ладони, и прошипела:

— Отойди в сторону, аграв! А не то будет больно.

Мужчина расхохотался, дружки его вторили ему, утирая слезы.

— Девочка, — снисходительно произнес тот, с усмешкой изучая огненное нечто в ее руках, — моя стихия Огонь, и не имеет значение, светлый или темный маг, запустит в меня порождение родной стихии... мне даже будет приятно. Очень приятно.

И вдруг прикоснулся к пульсару, что дрожал на кончиках ее пальцев. Огненный шар внезапно потух, словно впитался в его тело. Девушка испуганно вздрогнула, вызвав очередной шквал смеха. "Слезы боли! Заставь их работать!" — мысленно завопило подсознание.

— Сладкая, — кто-то прошептал совсем рядом, — слабенькая, — поддакнул другой голос, — беззащитная, — согласился третий, — тоже хочу, — заявил четвертый, — после меня! — рявкнул самый крупный индивид темных.

— Стоять! — крикнула во всю глотку Ариана и мысленно приказала серебряному ожерелью покрыть ее непробиваемой броней, и от страха или паники одновременно представила себе несколько острых колюще-режущих предметов в хаотичном порядке.

Далее произошло сразу несколько неожиданных событий, повлекших за собой череду последствий, и довольно болезненных именно для наглых особей мужского части Темной империи, что в данный момент собирались поглумиться над беззащитной адепткой светлой академии.

Жадные до причинения боли беззащитным потянулись к девичьему телу, сзади тоже кто-то попытался ухватиться за нее, как вдруг девушка вспыхнула ярким светом и превратилась... в Нечто! Серебристый хитин покрывал ее тело с ног до головы, при этом оказался снабжен еще и множеством острых, длинных шипов, о которые поранились особо ретивые агравы. Дружный рев, с завыванием и шипением, перемежающимся сыплющимися на все лады проклятиями ознаменовали удачу в эксперименты. "Слезы боли" себя оправдали. Больно было, и что радовало, не Ариане.

И то, что агравы сильно разозлились и шутки кончились, девушка поняла сразу же, как только в ее сторону полетели вихри темных заклинаний, от которых она вряд ли бы смогла спастись, не будь она сейчас похожа на шипобраза или гигантского ежика. Следом за заклинаниями летели вполне реальные огненные файерболы, что уже требовало с ее стороны совершать уворачивающиеся телодвижения. Бегать по таверне было тяжело: мало того что броня все время на что-то натыкалась, так еще и столы мешали. Одно радовало, народ, что до этого сидел и пялился на представление, мигом сбежал из таверны, как и сам хозяин. Ишим явно тоже отсвечивать не собирался, прячась от нее под пологом невидимости.

"Ну подожди, ишим, зараза! Попадись только мне!! Не знаю, что с ним сделаю!" — мысленно рычала Ариана, прячась за барной стойкой, и умудряясь при этом отбиваться от снарядов, что запускали с завидной скоростью засевшие за перевернутыми столами, словно за баррикадами, агравы. Они явно все еще испытывали физическую боль, находясь так близко от источника боли, но почему-то не пытались сбежать. Гордыня, должно быть, не позволяла признать поражение перед слабой, беззащитной человечкой. Вскоре таверна занялась пожаром, с улицы раздался горестный вой хозяина вперемешку с криком: "Стража!! Спасите! Помогите! Убивают!".

Рядом, под барной стойкой, кто-то кашлянул и тихо спросил:

— Ну что... наигралась? Пора и честь знать. Смотри, бессовестная, таверну спалила почти. Кстати, друга своего я из ловушки вытащил, и он уже ждет нас в подворотне. Или еще немного потренируешься?

Повернув с трудом голову на голос Хазрада, Ариана гневно сузила глаза и выпалила:

— Учитель... вы просто настоящий аграв!

— О, спасибо. Я польщен, — и невидимость стала спадать с этого наглеца, явив перед нею ехидные смеющие глаза цвета стали и ухмыляющийся рот, который захотелось вдруг заткнуть, и явно не поцелуем.

— Уходим? — наклонив голову вбок вопросительно, вскинул бровь и кивнул. — Думаю, да. Может, ты сменишь свой наряд? Нет, ты, конечно, эффектна как никогда, но все же... прикасаться к тебе как-то неловко, знаешь ли. А мне еще тебя порталом вытаскивать, хулиганку такую.

Выдохнув сквозь стиснутые зубы, сдерживаясь, чтобы не нагрубить этому... этому... не будем о грустном, Ариана мысленно обратилась к "слезам боли" и попросила сменить ипостась на ожерелье.

Уходили они тихо и незаметно, оставляя позади себя догорающую таверну, рыдающего хозяина таврены и свирепо взывающих к темным богам агравов, получившим на память от человечки острые и весьма не приятные ощущения. И этим бедолагам было невдомек, что в скором времени им придется под предводительством наследника императорского дома, стиснув зубы и не обращая внимания на болевые ощущения, упокаивать столичное кладбище.

Глава 22.

Территория Академии Асториум

— Я требую объяснений! — громкий стук, прозвучавший от удара двери об стену, и гневный рык сотрясли кабинет ректора.

Магистр Риммус вздрогнул, откинувшись на спинку стула, и мысленно завыл, узрев прямо перед собой огнедышащего демона. По крайней мере, именно так виделся ему в данный момент исин-гард, свирепо сверлящий его гневным взором и пугающий темным ликом. Именно в этот момент ректор, как никогда, пожалел, что занимает это кресло. Надо было усадить на него сэн Магривуса, который заварил всю эту авантюру с сокрытием от гостя одной адептки.

— К-каких объяснений, уважаемый исин-гард? — прохрипел, словно испытывая приступ удушья, магистр Риммус, нервно дернув кадыком.

— Где... моя... Анаира?! — уперевшись в поверхность стола руками, нависнув над ректором, глухо, от того еще более страшно, прорычал Мэрдок, еле сдерживаясь, чтобы не выпустить вовне свою темную сущность.

— П-почему вашу? И п-почему Анаиру? — пролепетал сжавшийся и как-то враз постаревший магистр, и вдруг понял, что ляпнул с перепуга. — Я хотел сказать...