Книга вторая. Воин. Главы 1-10

И мы продолжили. Честно отвечу, что я был примерно его уровня по ловкости и силе, но вот по технике он превосходил меня, применяя такие приемы, о которых не рассказывал даже мастер. Видимо, с момента окончания его обучения прошло немало времени, раз он сумел усовершенствовать и без того отличную технику Рассветной Школы. В поединке с ним я получал огромное удовольствие и новые знания, которые моментально впитывал. Все-таки опыт имеет огромное значение, понял я, когда десяток раз проиграл схватку из-за недостатка времени на правильные движения. И даже моя интуиция здесь просто ничем не могла помочь, но почти половину схваток благодаря ей я все же сумел выиграть. Через полчаса Карин поднял руки и заявил:

— На сегодня достаточно.

Я уважительно ему поклонился, признавая свое поражение по общему результату поединка, и стал дожидаться его вердикта. А начальник, не спеша надев свою куртку, заявил мне:

— Ты зачислен в третий отряд под командование Ринока, там как раз несколько бойцов не хватает. Днем будешь проходить подготовку со всеми, а вечером станешь заниматься со мной... Ну, а там посмотрим!

Он развернулся и ушел с тренировочной площадки, а я остался под уважительными взглядами солдат, наблюдавших за нашим поединком.

— А не подскажете, где сейчас третий отряд? — спросил я окружающих.

— Должны сейчас заниматься строевой под началом Лаприца, — ответил мне офицер.

Блин, не повезло, подумал я. Поблагодарив офицера, я отдал ему честь и пошел к своему бараку дожидаться тот самый отряд, над которым только недавно подшутил. Да, шутка удалась, но теперь грозила выйти мне боком, как только бойцы меня узнают. Думаю, задние ряды успели рассмотреть мою характерную прическу и уши, так что остается только ждать неприятностей. Мне пришлось постоять около барака всего минут пятнадцать, прежде чем я услышал у главного входа знакомый голос:

— Левой! Левой! Четче шаг!

Стройными рядами в ворота входили бойцы, а впереди шел и надрывался их командир, Лаприц. Он был на полголовы ниже всех, поэтому я его и не заметил при первой встрече, но зато имел громкий голос, которым не стеснялся пользоваться. Промаршировав до барака, Лаприц скомандовал:

— На месте стой! Занятие окончено. Через час десятникам провести с бойцами тренировку на луках, пока не подойдет капитан Ринок. А сейчас разойтись! — оглушительно гаркнул он на прощание и удалился.

Бойцы развернулись, и устало переговариваясь, поплелись в барак. Вот один из них заметил меня.

— Глади-ка! Эльф!

— Да, точно! И в нашей форме.

— Новенький, — догадался кто-то.

Я приветливо им улыбнулся, но все мои усилия пропали даром.

— Кин, а мне кажется, что это та самая сволочь, из-за которой я получил два наряда на кухню! — сказал один из них, крепкий парень лет двадцати, уверенно державшийся впереди всех.

— Да, это он! Я тоже его узнал! — раздались несколько голосов из толпы, и весь отряд двинулся на меня, не предвещая ничего хорошего.

— Привет, ребята! — решил я вступить в игру. — За тот случай я дико извиняюсь, шутка получилась неудачной. Вы, я так понимаю, третий отряд?

— А тебе что, остроухий? — угрожающе спросил один из парней в черной форме.

— Просто хотел вас обрадовать, что с сегодняшнего дня я зачислен к вам, — проинформировал их я.

Тот самый парень, который получил наряды, остановился напротив меня, а остальные взяли нас в тесное кольцо. Ой, что-то сейчас будет. Похоже, что, избиение младенцев!

— А я хочу тебя обрадовать, что с сегодняшнего дня ты попадаешь в лазарет и надолго!

Он выбросил кулак мне в лицо, но мне не составило труда уклониться. Второй удар тоже пропал, не достигнув меня, тогда он ринулся вперед и стал работать широкими махами, на которые я вынужден был отвечать блоками. И тут в схватку вступили болельщики. Пару ударов я пропустил мимо себя, но их было так много, что нескольким удалось достать мои ребра, а один чуть не угодил мне между ног. Вот тогда я разозлился и начал отвечать. Понимая, что их смерть мне вовсе ни к чему, я награждал их оплеухами, ударами в болевые точки, оглушал и опрокидывал на землю. Действительно, это было избиение младенцев. Бойцы ничего не могли противопоставить мне, кроме пары стандартных ударов, да и двигались недостаточно быстро, мешали друг другу в толпе, что позволяло мне оставаться на ногах. Да, у них был один шанс, когда пятеро просто кинулись на меня, стремясь повалить и задавать общей массой, но я в тот момент просто подпрыгнул, опершись на переднего, и оказался за их спинами, а потом точными ударами по корпусу свалив их всех.

— Что здесь происходит?! — грозный рык раздался в тот момент, когда на ногах осталось всего семь человек, а остальные валялись на земле в сознании или совсем без оного.

Я развернулся и увидел еще одного офицера в черной форме. Он выглядел намного старше тех, что валялись, награжденные моими тумаками, и представлял собой типичный образчик командира. Перед такими подсознательно стараешься вытягиваться по стойке смирно и с трудом удерживаешься от того, чтобы не отдать честь. В этих личностях есть что-то такое, что заставляет их уважать и подчиняться, причем как они этого добиваются, для меня так и оставалось загадкой, а ведь научиться такому было бы весьма полезно... Я не стал сопротивляться инстинктам и отдал ему честь, а затем молча встал перед ним, вытянув руки по швам. Командир оглядел поле боя и уставился на меня:

— Отвечай, что тут произошло!

— Силами бойцов третьего отряда проводилось плановое занятие по боевой подготовке. Тема занятия — успешное сопротивление без оружия превосходящим силам противника. Цель занятия — научиться правильно организовывать свое сопротивление толпе нападающих. Занятие завершено, цель занятия достигнута. Рядовой Алекс доклад закончил! — четко отрапортовал ему я, еще раз отдав честь.

Он с хитрой улыбкой посмотрел на меня и повернулся к бойцам, стоящим на ногах.

— Все так и было?

Ответом ему было молчание. Парни, которые все еще стояли на ногах и те, кто смог подняться, уставились в землю и не проронили ни слова, однако прежде чем командир стал терять терпение, из за их спин выскочил худой паренек с маленькими и постоянно бегающими глазками.

— Нет, все не так было! — заявил он. — Этот эльф, как только нас увидел, сразу принялся нещадно избивать, и только немногим посчастливилось увернуться от его ударов!

Командир недовольно поморщился, причем я заметил гримасы недовольства и на лицах некоторых бойцов. Видимо, этот парень многим здесь не нравится, да и понятно — доносчиков мало кто любит. Переведя взгляд на меня, командир приказал:

— За мной, к начальнику! А этим приведите лекарей, — кивнул он на лежащих на земле.

— Нет нужды, — сказал ему я. — Через несколько минут очнутся. Максимум, что они получили — это легкое сотрясение мозга, а травм кроме синяков и шишек у них нет.

— Не указывай мне, что делать! — недовольно оборвал меня командир. — За мной!

Он развернулся на месте и быстрым шагом направился к дому начальника, а я поспешил следом. В доме командир спросил у секретаря 'У себя?', и не дожидаясь ответа, открыл дверь кабинета, куда мы с ним и зашли. Начальник Карин сидел за столом и тщательно полировал лезвие меча, по форме очень напоминающего мои клинки. Второй в ножнах лежал перед ним и терпеливо дожидался своей очереди.

— Командир, полюбуйтесь на вашего новенького! — он указал рукой на меня.

— Так вы уже познакомились? — спросил Карин, продолжая свое занятие. — И как он тебе?

— Как? Да он почти всех моих ребят перебил! — вскричал офицер, а я наконец-то понял, что это и был Ринок, под командование которому я должен был поступить.

Командир замер и с тревогой посмотрел на меня.

— Все живы, максимум получили несколько синяков, — поспешил я его успокоить.

Карин расслабился и продолжил неспешно полировать клинки. А я улыбнулся краешком губ, подумав, какая красочная картина промелькнула перед глазами начальника лагеря при словах 'всех ребят перебил'. Да, искусство Рассветной школы направлено именно на убийство, поэтому его тревога мне была полностью понятна, ведь я мог с легкостью убить всех бойцов третьего отряда. Хорошо, что до этого не дошло, да и вообще, после обучения мне стало как-то неприятнее убивать. Даже в доме Гильдии, когда я мог убить всех наемников, кинувшихся на меня, я отчего-то сдерживал свои удары. Может быть, у меня возникло такое ощущение, что они для меня не более опасны, чем обычные котята, поэтому все наемники остались в живых, а может... Нет, нужно хорошенько над этим поразмыслить. Я вынырнул из своих мыслей и стал слушать разгоравшийся спор.

— Мне не нужен такой боец, который избивает сослуживцев! — настаивал Ринок.

— А куда я его еще дену? Первый отряд еще не вернулся с учений, а второй полон. Хочешь, чтобы я его на склад отправил? — невозмутимо отвечал начальник.

— Да хоть куда, только от меня подальше! — заявил Ринок.

— Так, хватит! — заявил начальник и отложил в сторону меч. — Что у вас вообще там произошло? — спросил он меня.

— Маленько не сошлись во мнениях, — ответил я ему. — Но проблем больше не будет, гарантирую.

— Да ты-то можешь гарантировать, а вот что другие скажут? — он кивнул Риноку.

— Другие говорят, что он набросился на них безо всякой причины и стал избивать, — доложил тот.

— Это правда? — спросил меня начальник.

— А есть разница? — спросил я в ответ.

Начальник задумчиво на меня посмотрел и доходчиво объяснил мне разные варианты развития событий:

— Если это правда, то я обязан тебя наказать, а если нет, то назови имя зачинщика, чтобы я мог наказать его.

Я задумался. Это была действительно проблема. С одной стороны, брать на себя вину и возможное наказание никак не хотелось, но с другой — становиться доносчиком и после этого жить под одной крышей с полусотней парней, которые тебя презирают и люто ненавидят, не хотелось еще больше. Поэтому я кивнул и сказал:

— Это правда. А наказание серьезное?

Начальник внимательно на меня посмотрел и ответил, надеясь, что я передумаю:

— Десять плетей.

— Не страшно, — подвел итог я. — И когда экзекуция?

Начальник скосил взгляд на окно, за которым уже начало темнеть.

— Завтра днем, когда соберется весь личный состав, — со вздохом ответил он. — Ты действительно напал первым?

— А вы как думаете?

— Я думаю, что ты заплатишь за уважение слишком большую цену, — глядя мне в глаза, ответил Карин.

— Посмотрим, — пожал плечами я.

— Ну, ты и подарочек мне подсунул, Карин, — сказал все это время молчавший Ринок.

— А кому, как не тебе я его мог спихнуть? — развел руками начальник. — Выручи уж, по старой дружбе!

Ринок только махнул рукой, а я задумался, неужели и он тоже выпускник Лина? Нет, двигается он немного не так, хотя и довольно умелый воин — это сразу видно. Значит, они с начальником просто друзья, а не школьные товарищи, это нужно будет учесть и не доводить впоследствии Ринока до белого каления. А то вон как он на меня вызверился, лишь стоило мне высказать одно замечание.

— Пошли, зачинщик, время ужина, — сказал мне Ринок и, кивнув начальнику, вышел из кабинета, оставив своего друга приводить свое оружие в порядок.

— Ты ведь не чистокровный эльф? — спросил он меня по пути в столовую.

— Нет, полукровка, — коротко ответил я.

— А в армию тебя чего понесло? — продолжал допрос Ринок.

— Деньги кончились.

— Ты надеешься заработать в армии состояние? — хохотнул командир. — Оставь эту затею, парень! Слушай, а может быть, ты уйдешь из армии? Даже без компенсации, я смогу договориться, — доверительно спросил меня он. — Подумай, будешь свободным, как ветер, можешь пойти, куда душа пожелает, и не будешь действовать мне на нервы!

— С вашего разрешения, я еще здесь побуду какое-то время, — ответил я ему. — Но благодарю за предложение и взамен обещаю, что постараюсь оставить ваши нервы в целости и сохранности... Ну, по возможности...

Ринок лишь мельком глянул на меня, честно и открыто смотрящего в его глаза и пробормотал:

— Ну, Карин! Ну, удружил! Вовек не забуду...

Так мы дошли до столовой, где уже толпился народ. Ринок, разумеется, пролез без очереди, а я нагло пристроился за ним. Взяв себе поднос с тарелками, командир подошел к поварам, механически орудующим половниками. Я старался не отставать от него, но и не попадаться ему на глаза. Когда Ринок протянул свои тарелки повару, тот черпаком налил в одну из них аппетитно пахнущее варево, а в другую насыпал кашу, похожую на гречневую, завершил композицию 'Ужин командира' большой кусок жареного мяса и пара ломтиков хлеба. Получив ужин, командир развернулся и отправился за столик, где сидели офицеры, а я встал на его место. Кивнув повару, я получил в свои тарелки суп и кашу, но на этом дело застопорилось.

— Мясо давай, не жмоться! — приказал я таким начальственным тоном, что повар и не подумал ослушаться и машинально брякнул кусок мяса мне в тарелку.

Лишь только тогда в его глазах появился проблеск мысли, и он попытался это мясо у меня наглым образом забрать назад. Я пресек все эти попытки, подняв поднос и схватив у него из-под носа пару кусков хлеба. Развернувшись и отправившись искать свободное место, я услышал сзади от раздатчика:

— А ну стой, гад!

Но останавливаться я, конечно, и не подумал, ища свободное место на столах и думая, что кто-то из офицеров точно сегодня останется без жареного. Лишь бы не начальник, а на остальных мне начхать! Увидев свободное место рядом со знакомыми мне личностями, я устремился туда и молча сел рядом с бойцами третьего отряда и принялся уплетать сочное мясо, понимая, что его вполне могут и отобрать разгневанные повара.

— Ты смотри, он уже в офицеры подался! — раздался голос парня с нарядами. — Так что же ты не садишься со своими? Разве тебе приятно сидеть с простыми солдатами?

— Не кипятись, — посоветовал я ему, облизывая с пальцев жир. — В офицеры меня еще не записали, так что могу сидеть, с кем захочу.

Я принялся за суп, который оказался весьма наваристым, хотя и пустоватым. Краем глаза я ловил злые взгляды бойцов, лица некоторых украшали синяки, от чего их глаза блестели еще ярче.

— А вот мы не хотим сидеть с доносчиками! — сказал мне боец слева, которого я опознал как Кина.

Я нашел взглядом худого парня с бегающими глазками, сидящего за этим же столом и хмыкнул:

— А вас кто-то заставляет?

— Убирайся отсюда, тварь остроухая! — заявил мне боец, сидящий напротив. — Тебе здесь не место!

Я проглотил последнюю ложку супа и принялся вымакивать последние капли кусочком хлеба.

— Позволь мне самому решать, где мне место, — ответил я ему, засунув кусочек в рот и придвинув тарелку с кашей.

— Да ты!... — начал было парень, но был остановлен тем, которому грозила работа на кухне.

— Постой, Лас, ушастик просто не понимает, что ему тут совсем не рады. Сейчас он возьмет свои тарелки и пойдет подыскивать себе другое место. Ведь, правда, ушастик?