Часть 1. Серая Сирень.

      И все опять весело засмеялись.

      — Тейчи хоть как-то пытается объединить планету, — подвел черту под рассказом Шаграт. — Мы верны каждый своей команде, жителями единого мира мы пока не очень себя чувствуем. То есть, я за всех не расписываюсь, конечно же... Но мне так кажется.

      — Не только Синие Драконы пытаются объединить Арду, — раздался над ухом Изабеллы совершенно новый голос. Красивый, глубокий и сильный. Изабелла заинтересованно обернулась: Шаграт отвлек ее от наблюдения за входящими, и новое лицо появилось на сцене неожиданно, в лучших традициях драмы.

      На спинку стула Изабеллы оперлась невысокая, вызывающе красивая черноволосая девушка. Изабелла дала ей лет двадцать-двадцать три, примерно свой возраст, потом углядела крошечные морщинки в уголках глаз и накинула еще пять.

      Мастер, Гимли, Шаграт и безымянный молчун немедленно вскочили и поклонились — как показалось Изабелле, с искренним уважением. Гимли схватил в охапку самовар и чайник, Мастер с Шагратом — чашки и блюдечки. Посуда немедленно переместилась на шестиместный овальный стол, от которого четвертый уже предупредительно отодвигал стулья.

      Красавица вежливо поблагодарила и заняла место возле Мастера. Соседнее с ней сиденье осталось свободным. Гостья положила на него свой игровой паспорт, переливающийся густо-синими сполохами. Паспорт представлял собой искусно выкованный цветок с цепочкой, чтобы носить на шее. Изабелла долго разглядывала изящную вещицу, затаив дыхание.

      Стальная роза.

      Рядом, только руку протянуть.

      Изабелла привстала и снова уселась: почему-то дрожали колени.

      Ливия Харт сидела вполоборота, черные, иссиня-черные волосы спадали на белую широкую рубашку. Брюки и сапоги были в цвет волос. Если бы Ливия не оставила где-то свой камзол с кружевным воротником, ее наряд точно повторил бы кюстюм Изабеллы. Обычно появление блистательной соперницы, да еще в зеркально совпадающем наряде, приводило Изабеллу в бешенство, но сейчас она думала совершенно о другом.

      Примет в экипаж, или нет?

      Изабелла восстановила дыхание и попыталась прислушаться к тому, что говорит Королева Побережья. Речь шла опять о Леснике:

      — ... Вы помните, он когда-то пытался завоевать Игру, — Ливия водила пальцем по гладкой скатерти. — Ему почти удалось, но "почти" за результат не считается. Я и тогда думала, и сейчас думаю, что зря он тащил в Игру свою жизнь. Как только его обида на Валькирию прошла, пропал и интерес к империи. Вот все и рухнуло. А ведь на севере он почти добрался до ваших мест, да, Шаграт?

      — Не знаю, — почтительно ответил Шаграт, — Меня принимали в команду через три года после Большой Войны...

      Разговор угас: мужчины принялись за остывший чай; Ливия рассеяно болтала ложечкой в своей чашке и как будто не занималась ничем, от чего Изабелла побоялась бы ее отвлечь. Тогда девушка решительно встала, подошла к шестому сиденью за столом, подняла и бережно положила на стол занимавшую место стальную розу.

      — Госпожа Ливия Харт! — заговорила Изабелла звонким от волнения голосом: — Сегодня утром Красильщик Сэпли разрешил мне поселиться на Арде. Если Вы позволите, я хотела бы проходить стажировку в Вашей команде...

* * *

*

      — Команда сильнее любого количества разрозненных одиночек, — сказал Алам и решительно поставил черный камушек на выгодное поле.

      Алам играл с капитаном Синих Драконов в самурайскую народную игру — го Го — игра, в которой своими фишками игрок "запирает дыхание" фишкам противника. Запертые со всех сторон вражеские фишки игрок забирает в плен. Аналог — известная всем школьникам игра в точки., а повстречались они в полдень, перед стойкой бара речного порта. Алам едко отбрил хамоватого речника, пытавшегося влезть без очереди; тот кинулся было в кулаки. Случившийся рядом Тейчи, разумеется, не мог стерпеть, чтобы при нем обижали туристов. Незадачливый речник огреб дополнительную порцию упреков и затрещин, после чего счел за лучшее смыться. Алам и Тейчи хором прокричали ему вслед несколько пожеланий, затем посмотрели друг на друга, познакомились и разговорились. Когда же Тейчи узнал, что новый знакомец тоже почитает древнюю игру Луфиена, то пригласил Алама к себе на несколько партий. Черноволосый невысокий турист охотно согласился, и вот теперь сидел за доской против Тейчи, увлекшись неизвестно какой по счету игрой, а полдень давно миновал — как, впрочем, и обед.

      — Согласен, — кивнул Тейчи, парируя ход соперника. — Большинство организаций побеждают не за счет того, что каждый их участник очень велик и силен, а за счет согласованности, — он с наслаждением втянул прохладный воздух июньского вечера и обвел взглядом просвеченную закатом террасу. Черная громада Железного Кряжа под неистоворыжим флагом вечернего неба выглядела восхитительно, и Тейчи вдруг ощутил беспричинную радость.

      — Более того, — продолжил Алам, оправляя свой темно-синий пиджак, — В команды объединяются не только люди, но и сущности покрупнее.

      Капитан Синих Драконов изобразил вежливую заинтересованность:

      — Например?

      Гость молчал и делал вид, что изучает доску. Играл он намного хуже Тейчи. Частенько позиция Синего Дракона оказывалась лучше неприятельской. Тогда Тейчи выполнял разрешенный правилами игры пропуск хода, а Алам напряженно думал над игрой.

      Но сейчас он именно тянул время, и Тейчи прекрасно это видел.

      Алам поднял голову от доски и подосадовал:

      — Никак не могу выиграть... Слишком сильный противник... Да, так вот: объединяются не только люди, но и планеты...

      Тейчи удивился: неужели для изречения подобных банальностей собеседнику нужна столь тщательная подготовка?

      Турист посмотрел прямо в глаза Синему Дракону:

      — Что бы Вы сказали, если бы Дом Куриту предложил Арде войти в союз? Арде будет трудно выстоять в одиночку. Особенно сейчас, когда знаменитые кристаллы Валле приобретают все большую известность, и все большее количество людей удивляется, видя лакомый кусок ничейным?

      Тейчи пожал плечами:

      — Я представляю Синих Драконов, Ига-рю-сеин. За свою команду могу сказать. Желай мы находиться в чьей бы то ни было власти, не полезли бы осваивать новый мир. А за всю планету... У нас, как Вы знаете, подобные вопросы решаются общим голосованием дееспособных граждан. Благо, техника уже позволяет получать результат, который нелегко подделать. Но можно предполагать, что ответ будет такой же.

      Алам настаивал:

      — А если бы Вам лично предоставили средства для реализации Ваших планов?... Даже туристу вроде меня известно, что Вы пытаетесь заставить людей беречь доставшуюся им планету. Вы провели через общее собрание законы, которые требуют все крупные стройки, проекты и тому подобное, обязательно проверять у экологов. Ваша команда ввела природоохранное обучение с трехлетнего возраста. Черт его знает, как Вам это удалось, но теперь для меня Ига-рю — образец самой зрелой и разумной команды на Арде! И я знаю, что Ваши усилия пробуксовывают часто из-за мелочей: не хватает материалов, людей, немного денег и так далее... Представим себе гипотетически, что Дом Куриту сделал бы Вас лично или любого человека, которого Вы захотите, единовластным правителем Арды? Ведь это в духе Игры, так? Короли же у Вас есть?

      — Почему бы Вам не обратиться именно к королю? — спросил Тейчи, пытаясь понять, куда же клонит беседу гость. — Например, к тому самому Роланду из Уникорна? Он успешно правит в своих владениях, Орден Уникорна — лучшая команда Игры. Практически, в Игре нет никого влиятельнее Роланда. Даже Лесник пять лет назад не смог завоевать его, а ведь сейчас и Лесник не тот, и Роланд гораздо сильнее!

      Гость искательно улыбнулся:

      — Разрешите мне ответить чуть позже, прошу Вас!... А пока не могли бы Вы объяснить, откуда игроки берут имена?

      Тейчи снова не понял, отчего сменилась тема. Но прибывающие на Арду туристы расспрашивали о самых разных, порой весьма неожиданных вещах. Отвечать обязывал долг вежливости, а еще всегда имелся шанс удачным ответом или объяснением склонить человека к поселению на Арде. Так что командир Синих Драконов расплылся в искренней улыбке и охотно принялся рассказывать:

      — Имена — вопрос очень тонкий! Вы, наверное, заметили, что у нас тут очень многие названия взяты из книг, фильмов, и других художественных произведений? Скажем прямо, Игра учит воплощать в реальность самые разные абстракции. Даже такие, которые трудно придумать, а не то, что выполнить. Новички, как правило, не видят препятствий, называясь именем любимого героя. И уже по выбору героя можно видеть, каков человек. Чаще всего берут героя наиболее яркого, того, которым мечтают быть...

      Алам подтверждающе закивал:

      — Это очень, очень понятно... Мой сын, он просто бредит своими кумирами. Если бы он мог, он бы, конечно, назвался именем форварда любимой футбольной команды. А некоторые, я слышал, даже паспортные имена меняют.

      — Ну, в Игре с этим проще, — успокоил Тейчи. — Под каким именем ты совершил наиболее выдающийся поступок, неважно, хороший или плохой, под таким тебя и запомнят. Что при этом в паспорте записано, совершенно неважно... Так вот, оченьочень многие называются знаменитыми, громкими именами своего любимого мира. И выходит плохо: ведь громкое имя надобно оправдывать! Назвался груздем — полезай в кузов; назвался Фродо — милости просим в Мордор!

      Тут Тейчи перевел дух и заговорил тоном ниже:

      — Обратите внимание, что ни один из крупных игровых лидеров не носит громкого книжного имени. Единственное исключение — Гимли Изенгардский, но исключения лишь подтверждают общее правило. В лидеры чаще всего пробиваются люди, которые берут имя незвучное, все равно как щит без герба. Они не пытаются прикрыться чужой славой, а рвутся к собственной. Они основывают новые гербы, а не примазываются к тем, которые уже есть. Отсюда очень простой способ оценки новичка: смотри, какое имя он выбрал... Второй нюанс, важный в понимании имен: героические легенды повествуют о множестве персонажей, которые очень важны для удачного подвига, хотя и не совершают его своими руками. Например, меч короля Артура, легендарный Калибурн, выковал кузнец по имени Воланд, варианты имени Волюнд и Веланд.

      — Я знаю! — вскричал Алам, — В Осгилиате есть оружейный магазин "Меч Максена". Его хозяина так и зовут: Веланд Кузнец!

      — Вот видите! С этими именами получается удачнее, ибо люди, принимающие их, хотя бы немного думают над выбором. Итак, мы наблюдаем три основные категории имен. — Синий Дракон загнул указательный палец на левой руке:

      — Во-первых, громкие имена книжных героев. Чаще всего носитель их не оправдывает. Вовторых, — еще один палец, — Обдуманные имена. Чаще всего — мудрые и хозяйственные персонажи второго плана. Кто выбирает такие имена, тот предполагает хотя бы немного им соответствовать, а соответствовать Веланду Кузнецу все-таки проще, чем Кровавой Руке, Ужасу Семи Морей, или гигантской паучихе Шелоб... — тут Тейчи загнул безымянный палец и закончил одобрительно:

      — В-третьих, обычные имена. Выбирающие их не прячутся за чужую славу и живут своей жизнью. Имена таких людей — действительно имена собственные, принадлежащие только им, и никому больше. Вам понятно?

      — О, безусловно! — благодарно кивнул гость, — И поэтому Вы отказались от прежнего своего прозвания "Гортхауэр"?

      Тейчи споткнулся на выдохе, пальцы его сами собой разжались. Так вот к чему затевался долгий разговор об именах!

      — Меня называли Гортхауэром задолго до Первой Посадки и никогда после нее. — пристально глядя на Алама, заговорил Синий Дракон. — Никто на Арде этого имени применительно ко мне не слышал. Раскопавший такое не может быть простым туристом! Кто Вы?

      — Я разведчик Дома Куриту, — спокойно представился Алам, — Мое звание Вам ничего не скажет.

      — Зачем Вы здесь?

      — Но ведь я уже сказал! — Алам изобразил удивление. — Я предлагаю Вам стать единоличным правителем Арды — естественно, под протекторатом Дома Куриту.

      — А почему не Кога-рю? Ведь они Куриту любят взахлеб?

      — Даймие Кога-рю — наш союзник. Законов Арды это не нарушает. Он и останется нашим союзником. Вы же будете править Ардой вообще, включая и команду Кога-рю. — тут пальцы начал загибать уже Алам:

      — Вы сохраните Вашу любимую Игру — раз. Сможете наконец-то приняться за экологию всерьез, с полной поддержкой Дома Куриту — два. Наконец, если Вы не желаете править единолично... это хуже, но я готов поддержать любое правительство, которое Вы сочтете нужным — три.

      Наступило молчание. Воспользовавшись передышкой, солнце шмыгнуло за Железный Кряж, и террасу поглотила тень. Домашний компьютер услужливо подсветил чисто выскобленый досчатый пол и двух напряженно подавшихся друг к другу людей посреди террасы. Собеседники сидели на коленях с поджатыми ногами, между ними застыла позабытая доска для игры в го. Белая и черная горки игральных камушков лежали у левой руки каждого игрока. Перед входом стояли две пары обуви: блестящие темно-синие, практически черные туфли, которые Алам подобрал в тон костюму — и вытертые до рыжины, запыленные, стоптанные на каблуках рабочие сапоги Тейчи. Больше на террасе никого и ничего не было.

      Наползала прохлада.

      Наконец, Тейчи заговорил:

      — А Вы вообще-то знаете, почему меня назвали Гортхауэром?