Агония мощи

По вечерам юноша рассказывал Феме о своем мире, о прошлом, о мыслях и находил отклик в ее глазах. Находил незнакомое прежде понимание.

Девушка часто делилась воспоминаниями о тех временах, когда Лонгин еще служил в Императорской гвардии. По ее словам, он всегда отличался добротой и заботой в отношении близких ему людей, хоть и имел суровый нрав. Артему не очень нравилось, когда Фема говорила о Лонгине. Даже несмотря на то, что ему было по-настоящему интересно слушать, он всякий раз испытывал неприятный укол ревности.

— Почему ты так заботишься о Лонгине? — спросил однажды Артем.

— Он заменил мне отца, — просто ответила девушка. — Больше у меня никого не осталось. Как я могу не беспокоиться о нем?

— Отца значит...

— А твои родители? Разве ты не беспокоишься о них? Ты ведь пропал.

— Мне уже не о ком беспокоиться, — покачал головой юноша. — Отца я почти не помню, он исчез, когда я был совсем маленький, а мама умерла вскоре после этого.

— Прости... я не знала.

— Ничего, много лет уже прошло. Впрочем, честно говоря, в глубине души я все еще верю, что мой отец жив, и я хотел бы однажды найти его. Найти только для того чтобы спросить, почему он ушел? Ради чего он бросил меня и маму?

— Наверное, это что-то по-настоящему важное.

— Думаешь, может существовать достаточно веская причина, чтобы оправдать его?

— Я не знаю, — вздохнула Фема. — Было время, когда я винила своего отца за то, что он погиб на войне. Надеюсь, ты получишь ответ на свой вопрос.

Две недели пути пролетели для Артема удивительно быстро. Он искренне наслаждался спокойствием и приятным обществом. Правда, спокойствие, подобно затишью перед бурей, сильно настораживало.

Несколько раз юноша замечал небольшие засады организованные любителями легкой наживы, но такие мелочи уже не особенно волновали парня. Он просто высвобождал свою силу, и этого оказывалось вполне достаточно. Жуткая аура расползалась в большом радиусе, вызывая даже у самых прожженных грабителей ощущение нависшей угрозы и вызывая острое желание убраться подальше.

Вопреки расхожему мнению, головорезы имеют достаточно развитый инстинкт самосохранения, доверяя своим предчувствиям и всячески избегая неоправданных рисков. В данном случае инстинкт вопил во много раз громче жадности.

Вскоре впереди замаячили знакомые крыши. Девушка обрадованно пустила лошадь галопом. Все-таки это ужасно приятно — вернуться домой после опасного путешествия, хотя бы ненадолго. Даже короткий миг передышки, может придать сил, чтобы двигаться дальше.

Фема не просто так хотела добраться до дома поскорее. Она искренне беспокоилась за здоровье Артема и рассчитывала, что один-два дня полноценного отдыха позволят ему достаточно восстановиться.

Внутри девушки медленно росло необычное волнение, обретшее форму мысли. Мысли, что не давала ей покоя, на протяжении всего пути.

"Именно из-за меня он сразился с Лонгином. Он хотел меня защитить..."

В жизни Фемы присутствовало мало людей. Девушка редко покидала дом и проводила большую часть времени за книгами. Сверстники всегда недолюбливали её за это. Другие дети не разделяли её интересов и, как оно часто бывает, любили поиздеваться над изгоем. Поэтому Фема так и не нашла друзей.

Дедушка часто отсутствовал, отправляясь в свои бесконечные экспедиции, но никогда не брал внучку с собой, считая это слишком опасным. Раньше её частенько проведывал Лонгин, приносил различные интересные безделушки и рассказывал захватывающие истории о своих приключениях. Однако потом Лонгин исчез, а вскоре его объявили предателем. С тех пор девушка все больше времени поводила в одиночестве.

Когда Лонгин вернулся и привел с собой странного юношу, Фема вознамерилась во что бы то ни стало отправиться в путь вместе с ними. Артем отличался от всех людей, кого девушка знала когда-либо прежде. Он никогда не насмехался над ней, мог часами болтать без умолку и рассказывать всякие забавные вещи. Он проявлял искренний интерес к ее словам и по-настоящему беспокоился за нее. А то, как юноша смущенно отводил глаза, пересекшись с ней взглядом, невольно вызывало у Фемы улыбку.

Внимание, беспокойство, забота со стороны другого человека... все это казалось девушке таким странным и чуждым, но в то же время неожиданно приятным. И вот она уже сама не заметила, как сильно привязалась к забавному юноше из иного мира.

Не так давно в родном поселении Фемы побывали имперские солдаты. Хоть они и прибыли в штатском, ни у кого не возникло сомнений в их принадлежности. Подчиненные Власта не брезговали никакими способами, собирая информацию о Лонгине и его спутниках.

В данный момент жители сочли за благо сделать вид, что они понятия не имеют, кто вернулся в небольшой городок и старались даже не приближаться к путникам. Несколько замаскированных агентов, специально оставленных капитаном Марием для наблюдения, отказывались действовать без соответствующих указаний свыше, а никаких распоряжений уже давно не поступало. В итоге, никто не помешал Артему и Феме добраться до ее дома и не потревожил их покой.

Артем лежал в кровати и смотрел сквозь окно на звездное небо. Есть ли где-нибудь среди этих маленьких блестящих точек его родное солнце? Хочет ли он вновь увидеть этот привычный свет? Вернуться в шумный, пропитанный выхлопными газами и переполненный равнодушными людьми город. Зачем? Какой смысл возвращаться туда, где тебя никто не ждет?

Вопросы казались такими дурацкими и в голове вертелись не менее дурацкие ответы. "Потому что я должен. Так надо. Это мой мир. Мое место там".

"Какое еще к черту место? Кто вообще определяет, где мое место и что я должен? Мое место будет там, где я его найду".

Дверь в комнату едва слышно приоткрылась.

— Фема?

Девушка молча приблизилась и нырнула под одеяло, устроившись рядом с Артемом. Юноша почувствовал приятное тепло ее тела. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу и не произнося ни слова.

"Как это необычно... — думал Артем. — Сейчас она кажется таким хрупким и податливым существом, но рядом с ней я ощущаю себя совершенно беспомощным. Откуда это волнение внутри? Мое сердце бьется слишком громко... почему я так боюсь, что она услышит?"

Женские пальцы нежно провели по щеке юноши. Ладонь Фемы опустилась ему на грудь и остановилась прямо напротив сердца.

— Тебе тоже страшно? — тихо спросила девушка.

— Да, — одними губами ответил Артем.

— Мы всегда чего-то боимся... почему этот мир устроен так?

— Даже страх бывает приятным, — задумчиво протянул парень. — Я рад, что могу бояться рядом с тобой.

Фема осторожно подняла взгляд к лицу юноши. В глазах девушки отражалось так много чувств — тревога, страх, надежда, волнение, нежность, тоска.

— Артем... прошу, не оставляй меня. Я так долго была одна. Я боюсь вновь остаться в одиночестве.

— Тебе не нужно просить, — произнес юноша, не отводя взгляда от ее глаз. — Просто не уходи и я до самого конца останусь с тобой.

— Спасибо...

"Мое место здесь", — пронеслось у Артема в голове, прежде чем он поцеловал девушку.

Глава 12

Капитаны второго, четвертого и пятого гвардейских подразделений предстали перед Императором. Никогда прежде они не видели своего повелителя таким напряженным. Траян молча смотрел на своих подчиненных и размышлял. Власт Марий не оправдал ожиданий, за что поплатился, но даже так нет причин не доверять его словам.

Неизвестно, что произошло с Лонгином после перемещения в другой мир, но теперь он однозначно представляет реальную угрозу. Угрозу как для Императора лично, так и для всей империи.

Сколько лет прошло с момента последней совместной операции? Силы сразу трех гвардейских подразделений не объединялись уже лет восемь, не меньше. Несмотря на постоянную войну, необходимости в столь крайних мерах не возникало давно. Однако теперь все складывается совсем иначе, чем прежде.

Траян не собирался недооценивать степень опасности исходящей от Лонгина. Император знал пределы своих сил и знал последствия использования подобной силы. Если сила противника составляет хотя бы четверть, то требуется серьезная подготовка.

— Вероятно, вы задаетесь вопросом, — медленно произнес Император, — зачем я собрал вас здесь?

— Это не важно, — ответил капитан пятого подразделения Кейн Керил, — мы выполним любой приказ.

Капитаны второго и четвертого подразделений согласно кивнули.

— Хорошо, что ты это сказал, — все так же задумчиво протянул Траян. — Вы должны понимать всю серьезность положения, раз мне пришлось собрать вас вместе. На этот раз нашим противником будут не хроны и даже не люди.

— Если не люди и не хроны, тогда кто? — задал вопрос капитан второго подразделения Хелтист Солт. Его голос звучал абсолютно ровно, он не любопытствовал, а лишь уточнял информацию.

— Лонгин Гардиан.

— Бывший капитан первого подразделения? — удивился капитан Керил. — Он вернулся?

— Сбор трех гвардейских подразделений ради одного человека?

— Именно, — кивнул Траян. — И это совсем не прежний Лонгин. Я допускаю, что его больше нельзя называть человеком. Я хочу, чтобы вы осознали всю серьезность ситуации.

— В таком случае наша задача остановить его?

— Нет, — отрицательно покачал головой Император. — Вы не сможете.

Капитан Солт чуть приподнял бровь, что в его случае можно считать крайней степенью недоумения.

— Не сможем? — уточнил он.

— Да. Вы умрете. Власту не удалось даже заставить его сражаться всерьез. Иногда правителю приходится лично пачкать руки.

— Наша задача? — спросил Хелтист.

— Подготовить плацдарм. К моменту прибытия Лонгина, сектора с первого по пятый должны быть полностью эвакуированы. Людей временно разместить в шестом и седьмом секторах. Кроме того, юго-восточная часть шестого и седьмого секторов так же должна быть расчищена. Предполагается, что Лонгин прибудет с этого направления.

— Эвакуация пяти секторов из-за одного человека? — капитан Керил все еще недоумевал. — К чему такие меры?

Император снисходительно простил ему эту вольность.

— Есть вероятность, что город серьезно пострадает. И люди не должны увидеть происходящего. Вы готовите город к стихийному бедствию.

— Что насчет подземного комплекса Цитадели?

— Эвакуируйте всех, кроме последнего нижнего уровня и автономных областей, рассчитанных на длительную консервацию. Распорядитесь вывезти наиболее важные материалы. После окончания эвакуации секторов, подразделения Хелтиста и Джейсон займутся оцеплением и охраной внешнего периметра. Нам не нужны гости в самый неподходящий момент. Дальнейшие распоряжения получите позже, можете выполнять.

— Так точно.

— Кейн, — обратился Император к капитану пятого подразделения, — собери своих людей. Всех до единого. Я хочу лично поговорить с ними и с тобой. Ваша миссия отличается.

— Есть.

Подчиненные покинули императорские покои. Траян вновь остался наедине с собой. Он не любил чужого присутствия. Даже один человек производит слишком много шума, приходится слушать его раздражающе громкое дыхание, сердцебиение, работу внутренних органов. И этот невыносимый запах пота и страха испускаемый практически каждым живым существом.

Император предпочитал размышлять в одиночестве. От Лонгина никогда не пахло страхом. Траян посмотрел на свою руку, пальцы едва заметно подрагивали.

"Неужели это волнение? Предвкушение? Или и то и другое вместе? Сколько десятилетий назад я испытывал нечто подобное? Всем своим естеством я ощущаю приближающуюся угрозу. Это мой инстинкт. Спустя долгие годы он вновь пробудился. Во что же ты превратился Лонгин?"

На пропускных пунктах между секторами царила нездоровая суета. Неожиданная эвакуация из внутренних секторов во внешние вызывала у людей нешуточное беспокойство. К официальной версии о повышении сейсмической активности в центральных районах города отнеслись с недоверием. Некоторые старики прожили здесь уже под сотню лет, и сроду на их памяти не случалось в Столице землетрясений.

Впрочем, многие размышляли иначе. Если угроза не снаружи города, то, по крайней мере, это не вторжение войск серокожих. Хронов люди боялись сильнее всякого землетрясения. Весь процесс контролировали гвардейцы, поэтому обычные солдаты из кожи вон лезли, чтобы все прошло гладко. Пожалуй, гвардейцев боялись больше чем хронов и землетрясений вместе взятых, по крайней мере те, кто знал об их существовании.

Панические настроения пресекались в самом зачатке. Солдаты быстро выцепляли из толпы всех нагнетателей волнения и просто излишне разговорчивых личностей. Хотя их чрезмерное рвение только усугубляло ситуацию. Дети кричали и плакали. Они совсем не понимали, что происходит и пугались напряженной атмосферы.

В большинстве своем люди действительно чувствовали приближение чего-то необъяснимого и опасного. Именно это предчувствие заставляло их толпиться у пропускных пунктов и тащить свои пожитки. Каждый старался унести как можно больше. Солдатам приходилось отбирать огромные мешки и разворачивать под завязку нагруженные телеги. Шестой и седьмой сектора не резиновые.

Джейсон Ларс рассеяно наблюдал за происходящим рядом с одним из пропускных пунктов. Люди ругались, кричали, требовали, просили, умоляли, плакали. Одни не желали уходить, другие требовали лучших условий размещения, третьи пытались захватить с собой все свое имущество. Но самое главное, практически никто не понимал, что в данный момент по приказу Императора спасаются их жалкие жизни.

Любые попытки достучаться до сознательности граждан сталкивались с непреодолимой стеной тупости, жадности и всеобъемлющего эгоизма. В конце концов, эффективным остается лишь воздействие с помощью силы, жестокости и страха.

И все же капитан Ларс продолжал испытывать беспокойство. Впервые на его памяти Император решился пойти на подобные меры. Похоже, только он один и не недооценивает степень угрозы исходящей от Лонгина. Сможет ли повелитель победить на этот раз? Джейсон просто не мог представить существо способное превзойти по силе Императора.

После того как большая часть населения оказалась переправлена во внешние сектора, солдатам пришлось заняться самой трудной частью работы. Нашлись и те, кто не пожелал оставлять свои дома и теперь прятался по подвалам. Безусловно, отыскать и вытащить всех без исключения не удастся, но Император пожелал, чтобы солдаты попытались спасти даже самых упрямых идиотов. Все-таки люди, проживающие в центральных секторах, чаще всего являются слишком ценным ресурсом, чтобы так легко ими разбрасываться.

Эвакуация населения завершилась спустя двое суток. Улицы внутренних секторов опустели. Со стороны могло показаться, что город в этой части почти полностью вымер. Осталась лишь горстка солдат, продолжающих искать спрятавшихся жителей.

Прекращение функционирования сразу пяти секторов больно ударило по всей инфраструктуре. Вполне вероятно, что в скором времени начнется голод и серьезная нехватка ресурсов для производства. Большой город является слишком сложной системой, чтобы ее работу можно было остановить без серьезных последствий, однако Император уже принял решение. Если никак нельзя избежать потерь, то следует выбирать наименьшее зло.