Cyclum purgatorio (бывший Doom Эффект)

На этих словах в глазах женщины вспыхнуло возмущение, а губы сжались в тонкую полоску.

— Господин президент! Это возмутительно! Джошуа Харви современный архитектор известный в...

— Мне совершенно безразлично в каких кругах знаменито это существо неопределенного пола и с такой же ориентацией, — спокойно ответил президент стальным голосом. — Раз уж вы ручались за него, то будьте так добры пояснить, что это за хреновина? — велел Николас показывая на голограмму, представляющую из себя следующие зрелище: на постаменте стояла Цитадель (та самая) задранная "носом" в верх. Вокруг нее стояли три безликих фигуры держащихся за руки, словно они грудью защищали ее от неизвестной угрозы.

— Этот памятник должен был символизировать достижения человечества! — гордо произнесла Оливия.

— Это каким образом? — спросил Николас, совершенно не удивившийся такому ответу. В общении с мисс Льюис он уже давно познал Дзен.

— Человечество преодолело все невзгоды, иномирное вторжение, объединилось в Конфедерацию и влилось в галактическое сообщество как равноправный партнер! Так представители совета, что будут на церемонии, определенно оценят этот культурный жест и стремление человечества к мирному и взаимовыгодному существованию!

Николас молчал, долго молчал, просто молчал и смотрел на генерального секретаря.

— М-м-м... Господин президент? — спросила женщина, что вдруг почувствовала себя крайне неуютно.

Она не могла знать, что Николас, в данный момент времени, серьезно размышляет — стоит ли брать еще одно смертоубийство на душу или нет?

— Оливия... — начал Николас спокойным, почти нежным, голосом. — У вас отличный ум и талант к выполнению своих прямых обязательств. Но в плане культуры и работы с общественностью... Скажем так — это не ваше. Оставьте это специалистам в данном вопросе.

-Но... — хотела ответить женщина, но Николас не дал ей вставить и слово.

— Поймите, людям Конфедерации плевать на представителей Совета. В этот день мы вспоминаем героев Великой Войны. Таких как Цербер, основатель одноименного ордена, Палача, мученицу Дюран и многих иных чьи подвиги неоспоримы. Именно они достойны быть изображены на памятнике, а не три непонятные фигуры без лиц и гендерной принадлежности. А само наличия Цитадели, о которой во время Судного Дня и последующих Войн Квейка знать никто не знал — оскорбление для светлой памяти святых.

Некоторое время Оливия молчала, обдумывая услышанное.

— Я поняла господин Президент. Прошу прощения, этого больше не повториться, — ответила женщина.

"Ну да, конечно. Скорее демон станет ангелом, чем нигер поймет, что такое достоинство, честь и память".

— Свободны, Оливия, — ответил президент.

Голограмма погасла, а Николас еще некоторое время смотрел в пустоту. Внешне он был совершенно спокоен, но в его сердце горела ненависть.

Ненависть к этой ошибке природы слезший с пальм и считающей себя человеком, ненависть к ее покровителям, вынудившим его мириться с этой идиоткой на столь высоком посту и ненависть к Цитадели за то, что та посмела появиться на проекте памятника...

"Что же... Еще четыре года до нового заседания и очередных перевыборов. За это время успею провести все необходимые приготовления и на третьем сроке так вам всем гайки затяну, что сами избавитесь от своей ставленницы. Причем со слезами дружбы и радости, кланяясь до Земли и задницу мне вылизывая..." — подумал Николас доставая сигары из столика.

— Ну вот же, нормальный вариант, — задумчиво проговорил Николас смотря на предложение под номером восемьдесят восемь.

Голограмма показывала солдата в закрытой броне у ног которого лежал поверженный демон. Нога солдата попирала морду врага, а в вытянутой руке боец держал вырванное сердце противника.

прим: Президент в Конфедерации избирается Советом Конфедерации на срок в восемь Земных лет.

Глава 8.

Флэшбек

Майор разведки ВКС Терранской Конфедерации Соломон Ганн считался, среди коллег, неординарной личностью. Иными словами, у него были свои странности.

Так, майор Ганн являлся глубоко верующим человеком, презирающим Новый Ватикан. В его понимании мира кардиналы и епархии являлись лишь паразитами цивилизации. Решение проблемы Соломон видел в отстранении церкви от внутренней и внешней политической жизни. Поскольку церковь создавалась для людей как некий духовный ориентир, а не очередной инструмент для интриганов, карьеристов и манипуляторов.

Внешность Соломона так же была примечательной, в некотором смысле. Рост метр восемьдесят пять, коротко стриженные черные волосы, хищные черты лица с высокими скулами. Телосложение Ганн напоминал... Пантеру, хищную, готовую к броску пантеру. Как бы странно это не звучало. По крайней мере именно это сравнение приходило на ум большинству женщин.

Глаза же майора словно меняли цвет, становясь то насыщенно зеленым, то ярко голубыми. Впрочем, последнее вполне могло быть результатом искусственного вмешательства.

Что до национальной принадлежности, то выявить нечто определенное в его внешности было проблематично кроме того, что принадлежал майор к европеоидной расе. В документах же он числился уроженцем Авалона, что, опять же, не давало четких данных.

Войдя в кабинет генерала ВКС Михайловича Ганн отдал честь и встав по стойке "смирно" произнес:

— Вызывали, генерал?

— Да, — ответил стоящий у голографического окна мужчина сорока пяти лет в мундире серого цвета.

База ВКС "Гамма-12" находилась на условной границе с территорией Гегемонии. "Условной" поскольку с Гегемонией Конфедерацию связывали лишь маршруты ретрансляторов.

— Я вызвал тебя, Ганн, поскольку для тебя и твоих бойцов есть работа в Терминусе, — произнес Михайлович.

— Терминус... — тихо произнес Ганн. — Позвольте говорить свободно, сэр?

— Говори, — ответил Михайлович смотря на Соломона серыми глазами.

— Разве Терминус это не юрисдикция орденов?

Среди разведки бытовало мнение, что сектор Терминуса закреплен за Цербером и Серафимами. В то время, как пространство Цитадели являются прерогативой служб ВКС и все три организации уже давно договорились не вмешиваться в дела друг друга, насколько это возможно. Естественно, что подтверждать слухи о существовании некоего "соглашения" никто не спешил, что лишь укрепляло оных мыслителей в своей правоте.

— Ордена — это религиозные группы, майор. У них нет никакой юрисдикции и никаких полномочий, — ответил Михайлович.

— Так точно! — ответил Ганн.

Иного ответа он и не ожидал.

Заострять внимание на то, что у этих "религиозных групп" есть свои особые права, свой флот и военные силы он не стал. В конечном итоге все офицеры ВКС люди взрослые и все прекрасно понимают.

— Ваша цель находится на Иллиуме, — продолжил генерал. — Ваша задача: сформировать особую группу, дождаться СПЕКТРа Совета и сопровождающего его младшего мастера Цербера.

"Никаких полномочий, да?" — мысленно спросил Ганн.

— Ознакомьтесь, — продолжил генерал, протягивая Соломону небольшой инфочип.

Вставив его в свой наручный мини компьютер (омнитулы по определенным причинам в ВКС не прижились) и просматривая голографический текст, Соломон чувствовал, что дело выйдет не простое.

Все, что связанно со СПЕКТРами уже само по себе не простое, а здесь их будет целых два.

— Каков статус объекта "Иуда"? — спросил Ганн. — Насколько я могу судить, он нужен нам лишь как ширма. Козел отпущения, на которого можно скинуть все шишки Совета. Есть ли смысл оставлять его живым? Или "Иуду" должна убить "Гидра"?

— Если операция закончиться успешно, то среди Азари всплывет очередная бочка с дерьмом, — проговорил генерал. — Дерьмом, которую их Советница сможет вылить на своих... Конкурентов. В данном случае ликвидация объекта не имеет смысла. Скорее, Советница захочет сделает его героем, — генерал на миг замолчал. — В случае провала, он может стать проблемой.

— Я понимаю, — кивнул Ганн.

— Твоя группа вылетает через двадцать часов. Что делать, ты знаешь. Свободен, — произнес генерал.

...Сборы не заняли много времени и группа из семи человек прибыла на Иллиум.

— Так вот ты какой, Иллиум, — произнес Ганн, выходя из корабля.

Эту планету называли "прекрасными джунглями". На счет "прекрасными" молва не солгала. Небоскребы, уровни столицы, все было построено крайне гармонично. Будь майор моложе, он даже оценил бы стайки женоподобных Азари щеголяющих в облегающих платьях на стройных фигурах и с улыбками на лице.

Да... Оценил бы, если бы не смотрел на всех ксено как на условных противников. Это не было вопросом ксенофобии либо нечто подобного. Судный День научил человечество одной простой мудрости — противник вовсе не обязан иметь армию, чтобы нанести удар. Ему достаточно залезть в голову и выпотрошить твой разум, вытаскивая все самое темное из глубин души. И мирные граждане в один момент превратятся в пушечное мясо Дьявола. Человечество нашло спасение в вере. Ксеносы же даже не верили в существование Извечного Врага.

Каждый из них являлся потенциальным противником. Откройся врата Ада на Иллиуме либо на Цитадели и Враг получит армию которую кинет в бой против рода людского.

Именно по этой причине Соломон оправдывал миссионерскую деятельность церкви, но не считал, что она принесет хоть какую-то пользу. Более того на самой Терре существовал целый анклав язычников, словно раковая опухоль. По мнению Соломона, человечество слишком беспечно относилось к своей безопасности, а законы Конфедерации по отношению к не верующим были слишком мягкие.

Вот такое вот противоречие: Соломон Ганн не любил церковную епархию и влияние оных на внутреннюю и внешнюю жизнь, считая, что церковь должна быть отделена от политики. И вместе с тем считал, что ряд законов требовалось ужесточить, а Слово должно быть провозглашено по всему Земному шару.

Что до "джунглей", то лишь глупец будет считать этот мир безопасным. Особенно, если учитывать "справедливость" в понимании Азари. Зайдешь не в тот поворот, поставишь подпись в не том документе, просто не проявишь осторожность и твоя жопа принадлежит конгломерату синих "демократок галактики".

На Иллиум они прибыли как группа телохранителей, нанятых в Конфедерации. Несмотря на довольно вольную трактовку законов на Иллиуме, ходить с оружием и в броне здесь все же нельзя. Если ты не оформил лицензию, конечно. Благо деньги решают все. И пусть люди здесь не частые гости, в пространстве Цитадели правит свобода и равенство.

— Любите производить впечатление, мистер Ганн? — обратилась к нему вычислитель группы, лейтенант Кейт Уилсон.

Не секрет, что Серафимы проходят полную модификацию организма для того, чтобы стать оружием человечества. Цербер же владеет магией, но и ВКС практикуют модификации на генном уровне и имплантации.

Правда, после подписания договора с Цитаделью, практику немного урезали. Теперь аугментации не должны превышать определенный порог. Сам Соломон как раз подобрался впритык к данному порогу. Лейтенант Уилсон так же была близка к нему, но основные ее аугментации не являлись боевыми, в прямом смысле этого слова.

Встроенный нейроинтерфейс, синтетические узлы в головном мозге и прочие давали ей способность анализировать ситуацию и проводить моделирование на крайне высоком уровне. Взламывать чужой компьютер, связь, мониторинг пространства, управлять дронами и стрелять из снайперской винтовки если потребуется — и все это одновременно.

Вот, кто такие вычислители — "живые компьютеры" с идеальной памятью.

— На Авалоне предпочитают викторианский стиль одежды, — ответил Ганн, смотря на женщину. Он вполне мог разглядеть свое отражение в ее зрачках: высокий мужчина в костюме темных цветов, в плаще с серебристыми узорами и широкой шляпой на голове.

— Не в форме ВКС же ходить? — задал он закономерный вопрос.

— Я бы сказала, что ваш стиль слишком яркий, для того, кто не желает выделяться. Но поскольку мы люди, — вычислитель пожала плечами, — мы и так будем привлекать внимание, — на миг она задумалась. — Хотя, если вы будете отвлекать все внимание особей азари яркими цветами, майор, то остальная группа может остаться в тени. Так что, блистайте, — вычислитель подняла большой палец в верх.

— Очень смешно, Кейт, — Ответил Ганн.

Ему уже доводилось работать с Уилсон и другими вычислителями. Как оказалось, не смотря на всей байки об без эмоциональности полу-машин, большинству из них свойственно все человеческое...

Конец Флэшбека

В структуре ВКС особые подразделения вроде разведки, десанта и подобных оным, делят на семь категорий по уровню затраченных сил на обучение, аугментацию и ожидаемой эффективности.

N-1 специалисты прошедшие минимальный уровень генетических модификаций. Немного сильнее чем обычный человек, немного быстрее, идеальный по всем параметрам.

Следующие N-2 были чем-то большим. Помимо "оптимизации" тела они проходили более глубокое аугментирование. Вроде генетически модифицированного костного мозга, обеспечивающего повышенную выработку тромбоцитов в случае ранения и более совершенного зрения.

Сам идентификатор "N" берет свои корни во времена, предшествующие Судному дню. Так, в две тысячи сто двенадцатом году корпорация "Nian" заключила контракт с правительством Соединенных Штатов Америки на создание армии генетически совершенных солдат. На тот момент истории, США пребывали в так называемом "золотом десятилетии". Никаких потрясений, стабильность в экономическом и политическом плане. И в окружении излишеств привычная практика контрактной армии дала сбой. Из четырех сотен миллионов граждан лишь одна десятая процента изъявляла желание служить в войсках.

Казалось бы, набирается не такая уж и малая цифра, если забыть о масштабах. Для сравнения, в восемьдесят девятом году численность армии превышала два миллиона человек. По заверениям президента Обраена армия нуждалась, как минимум, в двух миллионах новобранцах. Да вот граждане просто не хотели тратить время на армию.

Правительство обещало дотации, призывало к патриотизму, но суть в том, что маленькие частные армии международных корпораций все равно обещали больше и были более... престижными. Некто предложил формировать иностранные легионы по методу Франции, но был осмеян. Некто предложил включить воинскую повинность в конституцию и остался не понят жителями этой страны.

В период дебатов "Nian" предложила создать армию для Соединенных штатов. Вырастить верных защитников демократии из пробирки и подготовить их лишь за десять лет. Несмотря на то, что подобная армия обошлась бы правительству во много раз дороже, чем контрактная, граждане идею поддержали.

И все вроде бы было хорошо, деньги шли, клоны росли, некоторые шаги, предпринятые Белым Домом для защиты национальных интересов от сильных возмущений, не вызывали (такие как мобилизация резерва и одностороннее продление контрактов), поскольку граждане верили, что это временно.

И вот первые батальоны генетически улучшенных солдат встали на сторону самый демократичной страны мира...