И имя мне - легион

С первой попытки поднять руку и уцепиться ей за гладкий кончик деревяшки не получилось. Конечность бессильно шлепнулась, едва-едва приподнявшись. Во второй раз пальцы цапнули воздух в нескольких сантиметрах от древка. Только в третий раз я кое-как, преодолевая сопротивления уплотнившегося до киселя воздуха, вцепился в древко и рванул его прочь. Стрела выскочила на удивление легко и вылетела из неловких пальцев, покатившись по палубе. Вслед за покрывшимся кровью острием оставалась небольшая алая дорожка. Я с некоторым замешательством и испугом уставился на узкую и глубокую рану в своей груди. Хорошо, что окружающие не биться крови. И, кажется, ее начинаю бояться я. На то чтобы призвать холод сил уже почти не было... но почти в таком случае не считается. Не должно считаться. Разлившаяся по телу целительная магия практически сразу дала результаты, тепреь не прхиодилсоь судорожно бороться за каждый вздох и можно было безболезненно, пусть и не полной грудью, втягивать в себя воздух.

— Ткраздр! — зло выругался кто-то справа от меня. Я скосил глаза и увидел Глорина. Капитан корабля вид имел куда хуже чем мой. У меня всего-то одна аккуратная стрела в теле была. А вот гном напоминал ежика. Причем ежика-мутанта, некоторые иголки были раз в пять больше других. Интересно, сколько из нхи пробило его доспехи и добрались до тела? Гм... а как называются метательные копья, пилумы, что ли? Подгорный житель также как и тело Сардаса был прислонен к борту галеры, вот только в отличии от полуэльфа тихо отходить на тот свет не собирался. Во-первых, он почти не прерывно что-то бормотал, а во-вторых, рядом с ним стоял незнакомый мне гном в окружении целой батареи маленьких мешочков, пузырьков и бутылочек, с нанесенными на них странными рисунками, кажется, рунами. Как раз сейчас этот лекарь присыпал темно-коричневым порошком из какой-то солонки открытую рубленую рану на плече капитана. Судя по тому, как пациент дергался, средство это по побочным эффектам превосходило знаменитый бальзам звездочка, жжение которого стало одним из самых ярких воспоминий моего далекого детства. Слов, которыми комментировал этот процесс Глорин, я не знал, но решил непременно выучить, так как уши всех расположенных поблизости коротышек как-то подозрительно алели, а это значит, что изрекаемые гномом перлы, если бы их перевели на нормальный язык, могли бы отправить в обморок целый монастырь.

— Ой, я об этом еще пожалею, — решил я, но все же пересилил себя, прополз несколько разделяющих нас метров, после чего шлепнул Глорина прямо по ране. Тот взвыл, но тут же смолк, видимо призванный мной холод уже сделал свое дело. Энергия, поддерживающая тело, кончилась совсем, рана в груди снова плеснула болью, сознание плавно скатилось внутрь амулета, кажется, гномы пытались что-то у меня спрашивать, но я их уже не понимал. Однако совсем тело я без внимания не оставил, а то мало ли, вдруг дышат перестанет.

— Ух блин, — вздохнул я, почти отлепляясь от по-прежнему недвижимого силуэта Сардаса, гномам должно было показаться, что раненный полуэльф рухнул в банальный обморок, — кажется, обошлось!

— Что именно? — спросили меня.

Я огляделся. Тот десяток душ, что очутились на свободе и смогли вернуться в более-менее разумное состояние, столпился вокруг меня. Кажется, за то время, что я пробыл в реальном мире, они смогли до чего-то договориться.

— Ну что ж, давайте знакомиться, — пожал плечами я, — Роман. Предупреждая сразу неизбежные вопросы заявляю, такой же пленник амулета как и вы.

— Какого амулета? — спросила дородная женщина лет эдак сорока, обладательница шикарного бюста и тройного подбородка. — Вы можете мне объяснить, что вокруг происходит? Учтите сразу, в ту чушь о колдунах и магии, что несут некоторые из собравшихся здесь я не верю категорически! Вы телевизионщик, да? Это программа розыгрыш? Городок? Предупреждаю сразу, у меня гипертония и больное сердце, если вы продолжите свою затею, мне станет плохо и я вас засужу!

— А у имени Фома есть женский вариант? — громким шепотом осведомился здоровяк, вышедший победителем из соревнования 'зомби' у той самой девочки, которая пыталась понять где они.

— Сейчас узнаю, — ответила она и обратилась к даме, которой чудились происки телевизионщиков. — Простите, а вас как зовут?

От возмущения женщина забыла членораздельную речь.

— Я?! Да вы! Да как вы...

— А у вас халат стал полупрозрачным, — подал голос суховатый старичок лет пятидесяти, обладающий роскошными усами а-ля Тарас Бульба. — Целлюлит на ляжках виден.

— Где? — тут же заметалась дама, позабыв про все, и попытавшись прикрыть руками свои сомнительные прелести.

— Успокойтесь, я пошутил на счет целлюлита, — усмехнулся старичок, — через ваш халат его не видно. Видно этот концлагерь. Впрочем, его через всю вашу фигуру можно рассматривать без особых затей. Как, впрочем, и через мою.

— Так что все-таки происходит? — подал голос следующий силуэт, принадлежавший тонкокостному молодому человеку с узким лицом, фигура которого не сильно отличалась от скелета. Не могу сказать, что сильно расстроен произошедшими со мной изменениями, но любопытство меня мучает.

— Радуйтесь что только любопытство, — буркнула еще одна из освободившихся душ, принадлежащая полноватому человеку. — Вообще-то после смерти положено попадать в Чистилище, а не сюда. А уж там персонала для того чтобы помучить хватает.

— А ты что так кипшиишься, дядя, — хмыкнул седьмой, — боишься, что за неявку срок добавят?

— Мне кажется во всем надо разобраться, — попыталась разнять спорщиков восьмая душа, бывшая при жизни молодой девушкой с двумя симпатичными хвостиками. — То что с нами произошло это действительно страшно, но может, это все же обратимо?

— Ну-ну мечтать не вредно, — скептически хмыкнула девятая, у которой в полупрозрачном лице можно было различить контуры пирсинга, — но я скорее поверю в Деда Мороза, который лично вручит каждому из нас подарок на новый год, чем в то, что все это кончиться хорошо.

— Так, так, дамы и господа, помедленее, — попросил я. — Давайте я вам по порядку расскажу что случилось, а вы уж потом будете обнародовать свои вопросы и предположения.

Пересказ истории, начавшейся с злополучного ритуала и закончившийся попаданием магической стрелы в Сардаса занял довольно много времени. Все-таки таланта рассказчика у меня нет, это явно, более путанной и нелепой истории я никогда не слышал. Но основная масса мне верила...

— Эй, а что с Ольгой? — на середине рассказа вскричал конопатый парень.

Девушка, которая была среди компании безучастно стояла и не шевелились.

— Стазис, — пожал я плечами, — вспомните, говорил же уже об этом. Ничего, вот накапает энергии из клеток, подпитаем ее. Или можно подождать пока сама очнется, вот только тогда надолго ее вряд ли хватит. Ну, так я продолжу?

— Не может этого быть? — начала возмущаться дама как только мой рассказ подошел к концу. — Да вы что тут с ума все посходили?! Эльфы! Магия! Колдуны! Да вас всех в сумасшедший дом надо направить на длительное лечение! Да, да, на лечение! В палату для буйных! И не смейте меня затыкать!

— Кроме выше перечисленных персонажей в этой истории имеются энерговампиры, — кивнул худой парень. — И одного из них я сейчас вижу перед собой.

— Что?! Да ты!

— А ведь и правда вампирит, — ахнул девушка с косичками, — вы гляньте, гляньте на ее ноги.

Я глянул и обомлел. По красному материалу беседки расползлась тонкая черная паутина, которая незаметно касалась ног моих собеседников. Вот только в паре-тройке мест этой паутины были искорки, выделяющие на общем фоне насыщенным, кроваво-красным цветом. Энергия, которую вытянули из нас. И в центре паутины была дама-скандалистка.

— А не потому ли та девчушка замолчала? — задумчиво пробормотал дедок. — Милочка, а вы не могли бы поделиться своими, так сказать, запасами с окружающими, а то что-то я смотрю халат то больше не прозрачный. Да и фигура у вас обрела объем прямо-таки поразительный в здешнем климате.

— Руки прочь! — взвизгнула дама, когда на ней скрестились взгляды всех остальных — Не смейте! В суд подам! Нет! Не надо!

И, развернувшись, бросилась бежать.

— За ней! — собрался было ринуться вдогонку победитель 'зомби'.

— Куда она денется с подводной лодки, — остановила его девушка с пирсингом. — Закончиться энергия, встанет болванчиком, засунем ее обратно в клетку, батарейкой работать. Ну что ж, коллеги по несчастью, давайте знакомиться. Вера. Со сверхъестественным впервые столкнулась во время практики в институте три года назад. Меня на кафедру истории определили, там у нас нечто вроде музея, куда сволакивают всякий вроде как могущий быть артефактным хлам с чердаков. Нашла там зеркальце в простой деревянной оправе, вот только оказалось оно непростым.

— Что, неужели сказало, что сегодня ты не мисс Вселенная? — заинтересовался худой парень.

— Почти. Через него я увидела соседнюю комнату. Сквозь стену. Заинтересовалась. Стала искать разные вещи со, скажем так, необычными свойствами. Помимо антикваров много общалась со всякими мистиками и клубами колдунов самоучек. В большинстве своем все они были шарлатанами и дураковалятелями, но пару раз продали действительно работающие вещи. Настоящих колдунов, вроде того, который нас всех зарезал, не видела ни разу. Когда шла от одной старушки, отдавшей музею старинный псалтырь, то потеряла сознание. А ты у нас кто такой, что так ловко определил в этой мадам Брошкиной энергомавпира?

— Ну, так жук жука видит издалека, — развел плечами парень. — Станислав. Энерговампир, как вы поняли. В детстве очень часто и очень сильно болел. Видимо, чтобы выжить организм научился подпитываться за счет других... Я не сразу это понял, но к счастью до того, как убил родителей. Потом старался как можно больше находиться на людях, если по кусочку брать от тысяч, то ничего плохого не случаеться. Контролировать этот процесс я почти не могу... но иногда, когда он срабатывал непроизвольно... В толпе были те, из кого я не мог получить ни кусочка... или получал такое, что меня потом тошнило.

Вторая девушка, по имени Зоя, оказалась эмпаткой, чувствовала чужие эмоции. Тоже не всегда, а как получиться. Училась на психолога. После лекции, когда она нечаянно прочла мысли препода, ничего не помнила.

Парень, разбросавший зомби, был телекинетиком по имени Максим. Предметы научился двигать после того как на него завалился стог сена, но способность свою старательно скрывал, принимая не за магический талант, а за мутацию, подобную тем, что обладали иксмены из известного фильма. Несмотря на то, что родом парень был откуда-то из сельской глубинки, котелок у него варил что надо.

Полноватый мужичок оказался гипнотизером по имени Петр, он продавал свои услуги под маркой белого чародея, в основном кодировал от запоя, снимал, портил. Гипнозу научился по учебникам, но действовал вполне успешно, причем сам себя считал психологом-самоучкой и до того как был зарезан на алтаре, в магию не верил. Вот у него был свой магический бизнес и контакты в оккультных кругах, но сам 'волшебник' считал всех своих знакомых очковтирателями. Лег спать. Проснулся, когда ему резали горло. Кстати, он был единственным, кто помнил что-то кроме момента заключения в статуи. Оказывается, момент смерти помнили не все. А те кто помнил, пытались сопротивляться засасыванию в магический предмет, но все равно становились парализованными после того как их души засасывало в амулет. Но они все осознавали, даже процесс окаменения чувствовали. По единодушному мнению бывших узников больше всего это было похоже на то, как если бы им поставили медицинские банки на каждый миллиметр кожи. Все, кроме гипнотизера, пытались, как могли в таком состоянии, сопротивляться, чем разъярили колдуна, обработавшего их весьма болезненными заклятиями. Ну а потом они теряли сознание и приходили в себя только после попадания стрелы в амулет. А Петр проявил выдержанность, в результате чего избежал наказания и смог несколько раз за время заключения прийти в себе. Как оказалось, он даже меня видел, снующего по пространству сферы пару раз. Пытался кричать, чтобы привлечь мое внимание, но не получалось. Жаль, что я тогда не разглядел его, распрощался бы с одиночеством немного раньше.

Щеголявший блатным жаргоном по любому случаю тип оказался мелким уголовником, который мог открывать замки без ключа. Просто чувствовал, куда нужно щелкнуть любой хитрый механизм, чтобы тот открылся. Его из тюрьмы выпустили по амнистии... в воротах тюрьмы он сознание потерял и очнулся часа за два до жертвоприношения. Помниться, я видел людей с кляпами во рту, вот одним из них он и был.

Еще две души, которые почти все время испуганно молчали, при жизни принадлежали начинающим ученым-химикам из какого-то медицинского института. Они заснули прямо во время проведения совместного опыта над каким-то жутко хитромудрым составам, вычитанном в случайно обнаруженном в запасниках родного учебного альма-матер трактате и проснулись уже в амулете. Или не проснулись, это как посмотреть. Но в реальность происходящего верили безоговорочно. Как люди очень любознательные они отлично знали о куче фактов, которые не вписывались в привычную картину мироздания... Но прекрасно вписывались в ту картину мира, что включала в себя разные сверхъестевенные детали, вроде колдунов, вампиров, демонов и магических амулетов.

— Мда, ну что ж, парни, хмыкнул старичок, — не повезло вам, мда. — Меня то Василием кличут. Охотник я. В Сибири живу... Жил. Самый обычный человек, в общем-то, колдовать ни разу в жизни не пытался... да и с наукой, увы, не в ладах.

— А за что ж тебя к нам определи? — удивилась Зоя.

— Ну, — расправил усы пенсионер, — я так думаю, что за оборотней.

— Чего? — не поняла девушка. — То есть вы оборотень?

— Нет, — помотал головой дед, — я же сказал, охотник я. Вот только места у нас глухие, всякое водиться, в том числе и звери-людоеды. Ну, или не очень звери. Троих таких я за свои пятьдесят девять уложил... причем последних двоих аккурат на прошлой неделе... Ну то есть на той, которую я помню.

— И как же вы их уложили-то? — заинтересовался Максим. — Серебром?

— Да не, серебром то только первого, осталось у меня от дедушки ухоронка с червонцами... Почти все извел на одного медведя-шатуна, покуда он не издох да человеком не перекинулся. А тех двоих, что волками хутор порвали, я по-простому, по-деревенскому, топориком приголубил. На лезвие то у того топорика я оставшиеся червонцы и бухнул, когда узнал, почем щас серебро-то.

— И что ж вы, двоих оборотней врукопашную ухайдакали? — ахнула Зоя.

Мне тоже в это как-то не верилось. Оборотень... насколько я знаю из фильмов и книг, то подручным инвентарем от него не отмахаешься... хотя смотря как махать. Не похож этот добрый дедушка на Конана-варвара... С другой стороны внешность обманчива...

— Да легко это было, внучка, — расплылся в улыбке пенсионер, — одному голову сразу отрубил, а второй, баба это была, сначала руки, ну а потом уже и по шапке ей.