Лерка. Дорога в Оллатар

Тряхнув головой, чтобы выбросить подобные мысли, наклонилась к шее Люца, на котором ехала. Все единогласно решили, что я буду продолжать путь лишь верхом, так как если я заболею, то лечить их будет некому. Вот только я почему-то сомневалась, что я вообще могу заболеть. Но разве их переспоришь? Да и мне так удобнее, если честно. По крайней мере, довольно сухо.

Послав картинку, чтобы Люц остановился, выпрямилась, погладив ладонью по чёрной гриве.

— Будем заезжать? — спросила, посмотрев на остальных.

Элбан пожал плечами, тут же устремляя свой взор в сторону деревни и леса вокруг. Глаза при этом он прищурил, и мне даже показалось, что он принюхался. Олан погладил задумчиво бороду и покряхтел для приличия. Старец, чего вы хотели? Гимрин с семьёй хмуро переглянулись, взглядом давая понять, что идея эта им не по душе.

— Будем, — за всех решил Ренольд и потопал к околице деревни.

Ну, будем, так будем. Тем более что крупы мы в прошлом селе много не брали, и она через недельку закончится. А там неведомо, встретится ли нам ещё кто живой или нет. Может выйти, что и никаких жилых поселений не будет очень долго.

Дорога, которой мы шли, популярностью не пользовалась. Частенько мы просто топали через лес. Наверное, поэтому сёла так редко встречались.

Время сейчас близилось к вечеру. Не забыв наш прошлый опыт, внимательно всматривалась в окружающую обстановку, пытаясь выявить какие-либо несоответствия или странности.

Белоснежного козла посреди грязи, жующего нечто, отдалённо напоминающее капустный лист, за странность считать можно? Нет? А раз нет, то, видимо, в этом селе всё нормально.

Выйдя полностью из леса, пошли по центральной дороге, тут же замечая, как в окнах горит огонь от свечей, а часто и любопытные лица мелькают.

На улице никого не было. Дело к вечеру, противный, моросящий дождь, слякоть, всё это, видимо, убивало желание жителей гулять по свежему воздуху, на ночь глядя. Лишь у самой дальней, крайней избе слышались весёлые голоса, будто там кто-то гулял. Дом этот был отделён от всей деревни несколькими кустами и парой деревьев, поэтому узнать точно, кто там гуляет, не было возможности. Попросту не видно.

Мы прошли немного по дороге и остановились.

— И куда? — спросил Ренольд, повертевшись на месте, будто выбирал дом поприличней. — Может, туда, где гуляют?

— Не, — спрыгнула с кальпи, отпуская его. Он и так весь день меня на себе вёз и сейчас просто мечтает хорошенько пробежаться. Люц тут же погарцевал вокруг нас и умчался в лес, напоследок кинув картинку, что он недалеко и недолго, а если что — найдёт по следам. — Туда не пойдём. Нечего людям мешать, пусть веселятся.

Подойдя к ближайшей калитке, хотела уже отворить её, как дверь дома скрипнула и на порог вышла женщина, на первый взгляд лет пятидесяти.

— Чего надобно? — опасливо посматривая на нас, спросила, повязывая на голове платок.

— Нам бы остановиться где, переночевать, а завтра еды какой прикупить, — спокойно отозвалась я. — Мы просто путники.

— Не ведомо мне, просто вы али не просто. Да и не моё энтомо дело. Шагайте дальше. Большая хата — глава наш там живёт. Ему и говорите, что вы просто.

Я проследила за пальцем женщины и кивнула.

— Спасибо.

Она кивнула и быстро скрылась за дверью. Тут же послышались звуки закрывающихся засовов. А что вы хотели: глушь, лес кругом, почти вечер, женщина, вполне возможно, живёт одна, потому что в деревни редко кто из мужиков доживает до почтенного возраста. Маги, да, а простое мужичьё, быстро к великой реке на перерождение отправляются. Особенно если они ещё и к ядрёной приложиться любят.

В итоге главой оказался крепенький мужичок лет под сорок. Видеть нас он был не рад, сообщив, что спать нам всем в его большом сеновале, так как в доме сейчас мест совсем нет. Мне показалось это странным, так как дом главы был довольно большим, по крайне мере так казалось снаружи.

— У вас большая семья? — спросила, когда мы дружно шагали в сторону сеновала.

— Какой там. Я да баба моя. Сын был, так он прошлым летом женился и теперь со своей отдельно живёт. Она сирота, дом от родителей остался. Вот они и отделились от нас. А больше детей боги нам не дали.

— А почему тогда места нет? Дом вроде большой, — не унималась я, так как хотела поспать в сухости хотя бы одну ночь. Сеновал тоже неплохо, конечно, но дома было бы лучше.

— Так слышите, гуляют?

Мы переглянулись, останавливаясь.

— Слышим, — ответил Ренольд, подвигаясь ко мне ближе. — И кто же это?

— Так из самой столицы прискакали. Бумаги привезли. Предателя имперского ловят. Говорят, принца нашего убил. Изверг. Я, конечно, того принца в глаза не видел, но всё же принц, нельзя его было убивать. Тем более что у императора он один был. И кому теперь трон? Вот как так можно было? Принца и убить. Это преступление против империи.

Я сглотнула. Это мы удачно зашли. Надеюсь, понятно, что это был сарказм? И, как теперь быть? Уехать? Это может вызвать лишние подозрения. Вдруг мужик заподозрит чего и расскажет этим лихим парням из столицы? Чего тогда делать? Отбиваться? Не очень хочется.

— И много приехало? И чего они тут? Отсюда до столицы верхом не меньше месяца.

— Так, говорят, что предатель и убийца сбежал, вот и ищут по всей империи. А вот и сеновал. Не переживайте, крыша не подтекает, недавно латал. Живности никакой нет. Можете спать, а назавтра посмотрим, что там можно вам в дорогу снарядить.

— Спасибо.

Пропустила всех вперёд, а сама остановилась в проходе.

— А чего они тогда не у вас в доме гуляют, а в крайнем доме?

— Дык, там вдова молодая живёт. Они у меня начали, а потом как узнали о ней, так все туда и ушли. Да вы не волнуйтесь, я ходил, проверял, всё там по согласию и доброй воле. Парни ладные, не лихие какие. Да и к вам не полезут. Всё, я пошёл, а то баба моя ворчать будет.

Глава закрыл дверь и ушёл, унося с собой устройство, отдалённо напоминающее керосиновую лампу. Ренольд тут же сделал светляк. Осмотрелись. Ну, что сказать, обычный такой сеновал с высушенной травой.

— Как думаешь, — начала я, садясь на предварительно сделанную из сена постель, которую я накрыла одеялом. — Может, нам сейчас уйти, чтобы не встречаться с этими наёмниками?

Ренольд задумчиво помолчал с минуту, а потом принялся расплетать свою косу. Зачем? Так он вечно это делает: расплетёт, расчешет и снова заплетёт.

— Они выпивают, лягут сегодня поздно, завтра встанут тоже поздно. Мы к тому времени уже успеем уйти. Элбану просто нужно поменьше светиться перед селянами и главой, а ещё лучше уйти раньше всех остальных и подождать нас где-нибудь в лесу.

Элбан, сидевший рядом и дожёвывающий кусок сушеного мяса, кивнул. Он тут же встал, расстелил одеяло и лёг, закидывая руку за голову и закрывая глаза. Через минуту он уже сопел. Мне бы такое умение, засыпать почти мгновенно. Переглянувшись со всеми, поняла, что такую суперспособность хотела бы иметь не только я одна.

Мы же ещё немного поговорили, Ренольд что-то там пошаманил, сказав, что выставил парочку охранных заклинаний, которые действуют только в помещении. Потом мы дружно подпёрли дверь бревном, которое нашли рядом с той же дверь. И только после того, как убедились, что сюда просто так не попасть, тоже легли. Было тревожно. Я бы предпочла свалить отсюда прямо сейчас, но понимала, что это может лишь вызвать ненужные подозрения. Поворочавшись немного, всё-таки уснула.

Мне снилось нечто тёплое и знакомое. В груди от этого чувства защемило, а к горлу подкатила тревога, совершенно вроде бы неуместная и сейчас ненужная. Бывает такое, когда счастлива, но короткая мысль о том, что это счастье скоро закончиться, заставляет что-то внутри вздрогнуть. Вот и во сне у меня было такое ощущение. Кажется, у меня даже слёзы навернулись на глазах, а в горле запершило.

Но мягкое прикосновение к лицу моментально стерло всё тревоги. Кажется, этот человек улыбался, что-то говорил и спрашивал, но я никак не могла разобрать, что именно. Ощущала только внимательный взгляд красных, практически бордовых глаз, которые были ужасно знакомы мне.

* * *

Меня пробудил тихий, невнятный шёпот, от которого так и хотелось отмахнуться, будто от надоевшего комара. Недовольно сморщившись, почмокала в полусне губами и перевернулась на другой бок. Но странное ощущение никуда не делось, наоборот, казалось, стало ещё настойчивей и требовательней.

Открыв глаза, села, уставившись в полную темноту. Ну и что меня разбудило? Прислушалась, посматривая закрывающимися глазами по сторонам. Темно, как безлунной ночью в доме без окон и дверей. Рядом слышалось постороннее сопение. С этим всё понятно, остальные безмятежно спят. И неудивительно — мы впервые ночуем за долгое время не в лесу, а в поселении людей. Опасно, конечно, мало ли какие тут люди, но дверь мы подпёрли, да и Ренольд там что-то нашаманил.

Склонив голову набок, закрыла глаза и вслушалась. В первые мгновения я слышала лишь звенящую тишину — про сопение я уже упоминала — но потом тревога начала набирать обороты.

Открыв глаза, медленно встала и сделала шаг, тут же падая на того, на кого наступила.

— Что такое?

Ренольд? Какого чёрта он спал у меня на пути? Нет бы лёг где-нибудь в сторонке.

Встала, потёрла ушибленный локоть, хмуро глянув при этом на Ренольда, вернее, на место, где он предположительно должен был стоять — всё-таки темноте вокруг.

Хотела уже упрекнуть в том, что спит где попало, но небольшой отблеск со стороны двери привлёк моё внимание.

— Тихо, — прошептала, на ощупь находя Риваля и притягивая его к себе. — Не шуми.

— Что-то случилось? — также тихо шепнул Ренольд, и судя по звуку, он наклонился ко мне.

— Ага, — кивнула, направившись медленно в сторону двери. Ну или стены, на которой была эта самая дверь.

Подойдя, аккуратно приникла к небольшой щели, из которой тянуло прохладным и сырым ветром. Сначала ничего видно не было, тем более что обозревалось не так много пространства перед сеновалом, зато спустя несколько минут я сжала губы и нахмурилась, обзывая себя последними словами.

Это же надо было быть такими наивными, чукотским мальчикам до нас как до Марса пешком.

— Что там?

Голос Ренольда был близко. И как он так бесшумно подошёл, да ещё и в такой темноте?

— Проблемы?

А это уже Элбан. Он тоже стоял позади и совсем рядом. Судя по совершенно несонному голосу, проснулся он ещё в тот момент, как я свалилась на пол, споткнувшись о Ренольда. Вероятно, грохота, приглушённых матюков и моего змеиного шипения было достаточно, чтобы разбудить бывшего капитана.

— Ну, если люди, которые старательно пытаются скрыть своё присутствие около сеновала, достаточный повод для того, чтобы считать это проблемой, то да, у нас проблемы.

— Разбужу остальных, — сказал Элбан.

— Только пусть не шумят.

— Как думаешь, что им надо? — Ренольд, по ощущениям и по звуку его голоса встал рядом около стены, возможно, даже оперся об неё.

— Вариантов несколько, — пожала плечами, не обращая внимания на то, что ни меня, ни я не видим. — Первый — жители решили прибить нас, прикопать и поживиться нашим скромным имуществом. Вероятно, это давно не жители, а разбойники, которые лишь ими прикидываются, грабя таких вот путников. Второе — это то, что они узнали Элбана и опять же решили поживиться, прибив его и сдав тем самым наёмникам, которые гуляли в отдельном доме. Ну, и нас заодно, списав, как вынужденные жертвы. Какой тебе больше нравится?

— Хм, дай подумать, — голос Ренольда прозвучал так, словно он сейчас повернулся ко мне, а ещё в нём слышались странные, весёлые нотки. Вероятно, на него так действовала ситуация. — Если и в том, и в другом случае нам придётся испробовать на своей шкуре что-то острое и смертельное, то я почему-то против обоих вариантов. Если честно, мне ни тот ни другой не пришёлся по душе. Есть ещё варианты.

— Они задумали сделать нам сюрприз? — шёпотом поинтересовалась, снова приникая к щели и рассматривая людей, которые, то и дело пробегали мимо, пригибаясь и стараясь быть как можно тише. Самое интересное, что, если в сеновале было почти полная темнота, то на улице, освещённые бледной луной, люди были видны довольно хорошо. Нам повезло, что дождя сейчас не было и небо чистое. Вдалеке видно было несколько ярких пятен от факелов.

— Думаешь?

Позади послышались приглушённые голоса наших. Шикать на них мне не приходилось, Элбан, видимо, сразу всем растолковывал, чтобы они молчали, тем самым давая нам время на обдумывание ситуации.

— Нет, но чем тебе не нравится этот вариант? — спросила, наблюдая за продолжающимися передвижениями. Судя по тому, что они что-то подтаскивали к сеновалу, эти передвижения мне совершенно не нравились. — Кажется, они хотят нас удушить тут.

Словно в подтверждение моих слов чуть в стороне послышался шорох. Я резко повернулась.

— Подкапывают?

— Ага, — кивнула, а потом приблизилась к Ренольду ещё ближе — нельзя дать им понять, что мы проснулись и уже всё знаем раньше времени. — Сейчас сделают небольшие подкопы, подожгут мокрую траву и напустят сюда дыма. Мы потеряем сознание от удушья, и всё, можно брать нас тёпленькими. Мы даже сопротивляться не будем.

— Хм, — Ренольд осторожно отошёл на шаг, я последовала за ним, вцепляясь пальцами за ткань рубашки.

— Стой на месте. Я не могу говорить громко, — гневно шепнула. — Какие мысли по этому поводу? Скоро тут будет нечем дышать. Ещё хорошо, если они нас просто придушат, а если что-то пойдёт не так и сеновал загорится? Придётся выходить наружу неподготовленными, а там неизвестно что и как. Может, там и просто мужики с вилами, что тоже само по себе нерадостно, а может, и толпа обученных наёмников, чего мне очень бы не хотелось.

— Мы можем уйти.

Я обернулась на звук голоса и невольно отшатнулась. Странное дело, даже в темноте глаза Элбана сейчас отсвечивали зелено-жёлтым цветом, как у кошек. Выглядит жутковато, если честно. Особенно когда видишь такое не у себя под ногами, понимая, что это всего лишь безобидная кошка, а выше уровня собственных глаз.

— И как же? — Ренольд даже не шелохнулся, видимо, он уже давно привык к такому зрелищу.

— Я слышу их. Они все с этой стороны. Наверное, хорошо знают, что сеновал полон сухой травы, и мы никуда отсюда не денемся. Но с той стороны сеновала никого точно нет. Я слышу там лишь шум леса.

Я прислушалась, тут же ощущая тревожное перешёптывание лесных деревьев, видимо, именно эти шепотки меня и разбудили. Я попыталась спросить у деревьев, что там, около них, но ничего толкового не выходило. Плюнув, решила довериться слуху Элбана.

— Допустим, мы проберёмся через траву к той стене, но там доски. Как мы уберём их без шума? Нам ведь нельзя шуметь, чтобы не привлекать лишнего внимания. Если же нас услышат, то придётся драться, а мы толком не знаем, сколько против нас человек, кто они такие, как обучены и прочее, прочее.

— Я могу говорить с металлом.

Я едва не взвыла. Гимрин пытался говорить тихо, но его басовитый шёпот звучал сейчас, как гром среди тишины.